Шеннон Дрейк - Ночное пламя

— Мне не нужен никто, кроме тебя! — хрипло произнес Аррен.

— Значит, у тебя есть все, что ты хочешь.

— Да? А что ты хочешь от меня?

— Ничего!

— Ты уверена? Или тебе нужно то, чего я не могу дать? У меня была жена!

— Знаю! — выкрикнула Кайра. Может, он злится на себя? Одно дело — спать с ней, и совсем другое — любить. — О Господи! Ты никогда не позволишь мне забыть то, что случилось! И никогда не поверишь, что я ни в чем не виновата!

— А почему я должен верить врагу?

И, не теряя ни секунды, Аррен закрыл ей рот поцелуем.

Кайра молотила кулаками по его могучему торсу, но постепенно ее руки замерли, пальцы разжались.

Аррен поднял ночную рубашку до бедер, скользнул вниз, придавил ее ноги к постели, затем раздвинул пальцами складки и проник языком внутрь, ошеломив неистовыми ласками.

Несвязно протестуя, она извивалась всем телом, пока он снова не приник к ее губам жадным поцелуем. Язык вторгался и соблазнял, повторяя движения тела. Аррен то пронзал и отстранялся, то замедлял, то ускорял ритм. Ей казалось, что она сейчас вспыхнет, разлетится тысячью искр, умрет. Помедленнее… не спеши… пожалуйста…

Но он не давал ей передохнуть. Она следовала за ним, чувствуя его возрастающее напряжение, и достигла вершины в тот момент, когда он излился в нее жидким теплом. Прильнув к нему, она чувствовала содрогания его влажного тела…

Как она сможет без него жить?

Аррен не выпускал ее из объятий, словно боялся, что она вдруг исчезнет.

— Не слишком влюбляйтесь в меня, сэр Аррен, — поддразнила она, не удержавшись. — Поверьте, я не страдаю чрезмерным самомнением, но…

— А я не страдаю чрезмерной влюбчивостью, миледи! Ты будешь со мной, пока…

— Пока?

— Пока я не скажу, что тебе больше нельзя со мной оставаться.

— Это нечестно! — возмутилась Кайра.

— А кто сказал, что победитель должен быть честным?

— Негодяй!

— Да, но все же победитель. А теперь давай спать, пока у нас есть такая возможность.

Она спала, а он смотрел на нее, перебирая ее волосы, чувствуя теплое дыхание, любуясь красивым профилем.

Наконец он встал, подошел к кувшину с водой для умывания, напился и снова посмотрел на спящую.

— Да, у меня была жена, — с горечью произнес он. — Господи, помоги мне и прости, но я никогда не любил ее так, как тебя. И все же я не могу забыть, как она умерла.

Он вернулся к постели, встал на колени и погладил Кайру по волосам.

Она шевельнулась, ощутив его прикосновение.

Уже давно рассвело, но он лег рядом с ней. Ему просто необходимо обнимать ее.

Возможно, это их последняя ночь.

Вечером, когда взошла луна, снова раздались звуки волынки. Двери главного зала были распахнуты настежь, обитатели замка и жители деревни веселились, танцевали, пили за новобрачных, желали Свену и Ингрид счастья.

Они составили на редкость удачную пару — оба были правнуками викингов, осевших на завоеванных землях, но считали себя истинными шотландцами. По словам Аррена, большинство шотландцев имело скандинавские корни, но дух исконных жителей возобладал, пришельцы стали частью зарождающейся нации, привнеся в ее культуру свои искусства и ремесла.

— Как я понимаю, вы тоже в душе викинг, сэр, — усмехнулась Кайра.

— Причем самый дикий и свирепый.

— Естественно.

— Мой далекий прадедушка был эрлом и правил островом. У меня там остались родственники.

— Естественно. Клановые связи очень крепки.

— Вы не представляете, леди, насколько они крепки, — серьезно ответил Аррен. — Возможно, в этом наше спасение.

Он поставил кубок.

— Вчера, миледи, вы дразнили моих людей. Не потанцуете ли сегодня со мной?

— Разве побежденные смеют отказывать победителям?

— Нет, если они не хотят подвергнуться наказанию.

— Какому?

— Чтобы показать, я должен увести тебя отсюда в темную башню.

— Ясно, дорогой сэр! Танец или наказание. Трудный выбор!

— По-моему, вы не очень испугались, миледи.

— Напротив, сэр Аррен. Я трясусь от страха и предпочла бы танец.

— Вашу руку, миледи.

Они танцевали, веселились вместе о всеми во дворе под светом луны и прохладным ветерком. Свен, несмотря на свой гигантский рост, был легок на ногу и без устали отплясывал, втаскивая в круг того, кто оказывался в пределах его досягаемости. Кайра двигалась вдоль ряда мужчин, танцуя с каждым по очереди, пока не добралась до конца шеренги — и застыла как вкопанная.

Джон Грэм! Прибывшие всадники спрыгивали с усталых лошадей.

Ее тут же подхватил Аррен. Подняв на него глаза, Кайра поняла, что он прочел ее мысли.

— Давай закончим.

Он имел в виду танец.

Но его слова можно было истолковать и по-другому.

Кайра танцевала с ним, потом еще с кем-то. Наконец музыка смолкла, но веселье не кончилось, все оживленно переговаривались, смеялись, шутили. Если они знали, что их время пришло, то не подавали виду.

После танца Аррен рассеянно передал ее Джею. Понятно, она ему больше не нужна. Почему Джон не свалился в какой-нибудь ров подальше от Шокейна?!

Впрочем, это ничего бы не изменило. Если армия не подавит мятеж в отсутствие короля, Эдуард явится сам, обрушит свою мощь на шотландцев, и тогда не будет ни ошибок, ни колебаний, ни пощады.

Хотя снова грянула музыка, Кайра попросила у Джея извинения и пошла обратно в зал. Да, это свадьба ее горничной, она радовалась за Ингрид, но та сейчас поглощена своим любимым Свеном.

В главном зале неутомимый Гастон, напевая себе под нос, расставлял на столе блюда с фруктами.

Он заметил хозяйку и поклонился.

— Шотландцы скоро выступают, прибыл гонец, — спокойно произнесла она.

Кайра сознавала, что ей придется уехать. Если шотландцы одержат победу, что маловероятно, она вернется. Если нет, она уже никогда больше не увидит своих людей.

— Да, миледи.

— Гастон, пойди во двор, потанцуй.

— Да, миледи, сейчас пойду. Не беспокойтесь за нас. — Он улыбнулся. — Жизнь простых людей продолжается. Знатные господа воюют, им кажется, что все зависит от них. А меняются лишь хозяева — кто-то добрее, кто-то злее.

— Когда английский король в гневе, один Бог знает, что он может сделать. А его люди беспощадны.

— Как и их враги. Мы выживем, миледи. Если лорд Дэрроу вернется, он вряд ли истребит всех. Кто же будет ему готовить, стирать, обслуживать его воинов? Он жадный человек и захочет, чтобы его земли приносили богатый урожай. Он не станет убивать своих арендаторов и их жен. — Гастон помолчал. — Но вы должны уехать. Храни вас Бог, миледи.

Он крепко сжал ее руку, и Кайра обняла верного бритта.

— Ты хороший человек, Гастон. Что бы тут ни случилось, играй свою роль. Если вернется лорд Дэрроу, притворись, что рад его появлению, что ненавидел свирепых шотландских захватчиков. Живи, Гастон, не вызывай его гнева.

— Да, миледи. Мы должны жить и ловить мгновения радости, как сейчас. Я пойду во двор, буду танцевать, петь, скажу Ингрид, что очень рад за нее. Но сначала накрою стол для прибывших, чтобы вдоволь было эля, вина, хлеба и мяса. Наверняка они засидятся допоздна, обсуждая предстоящую битву, свой гнев… и надежду.

Поцеловав его в щеку, Кайра стала подниматься по лестнице.

— Миледи!

— Что?

Но бритт вдруг покачал головой:

— Я не вправе давать вам советы…

— Прошу тебя, говори.

— Я боялся за вас, миледи, потому что считал горцев такими же дикими, как размалеванные пикты в древние времена. Но я встречал этого мятежника раньше и знаю, что ему не чуждо сострадание. Поверьте, мы, слуги, немало повидали в разных домах. Лучше уж быть… — Как истинный бритт, он подыскивал выражение помягче. — Лучше быть возлюбленной человека, которого называют бунтовщиком, чем законной супругой того, кто именует себя лордом. Первый борется за справедливость, а вторым движет корысть.

— Спасибо, Гастон.

Она поднялась в башню, служившую ей тюрьмой. Увидит ли она ее снова?

Комната уже не казалась ей местом заточения.

Следующий день они провели запасаясь провизией, оружием и всем прочим, что могло понадобиться в сражении.

Настояв на продолжении свадебного торжества во дворе, Аррен собрал в главном зале своих воинов.

Джон набросал карту.

— Мы должны встретиться в этом месте. Но чтобы туда добраться, нужно обойти королевские армии. — Он ткнул в карту: — Здесь стоит Крессингхэм, здесь Уоррен. Перси распустил свой отряд, но его люди еще там и могут представлять для нас серьезную опасность.

— Перси распустил свой отряд? — нахмурился Аррен.

— Видимо, Уоррен полагает, что у него достаточно сил, чтобы расправиться с шайкой крестьян, вооруженных одними вилами.

— Это дает нам преимущество, — заметил Аррен.

— По мнению короля, мы не заслуживаем особого внимания! — воскликнул Патрик.

— Тем лучше для нас. В королевской армии опытные воины, конница, лучники, наемники с континента. И рыцари, которые сделали войну своей профессией. Нам пригодится все, что можно противопоставить англичанам. У нас есть нечто такое, чего нет у врагов.

— И что же это такое, кузен? — спросил Джон.

— Страсть, отчаяние… Это наш дом. Мы сражаемся за жизнь. Нашу жизнь, нашу страну.

— Верно, — согласился Джон.

— А как насчет баронов? Они нас поддержат?

— Кто-то намерен явиться… и посмотреть. Если счастье улыбнется нам, они выступят на нашей стороне. Ну а если верх начнут брать англичане…

— Тогда они помогут им разорвать нас в клочья, — закончил Рагнор.