Поэтому во вторник Лекси пришлось отправиться в школу. На автобусной остановке она стояла под узким козырьком, глядя, как дождь превращает мир в сине-зеленый калейдоскоп.

Она постарается быть спокойной. Непринужденно улыбнется Заку и пройдет мимо, словно тот поцелуй ничего для нее не значил. Она же не полная идиотка и понимает, что это был всего лишь поцелуй парня, который привык целоваться с девчонками. Нельзя, чтобы такой пустяк что-то для нее значил.

В школе она легко избежала встречи с Заком — все-таки они вращались в разных социальных кругах, — но вот компании Мии избежать не удалось, слишком тесно переплелись их жизни. После последнего урока Миа проводила Лекси до работы.

Всю дорогу в город Лекси была вынуждена улыбаться, выслушивая подробнейший отчет Мии о танцах. В очередной раз! Но слово «лгунья» то и дело вспыхивало в ее мозгу, и каждый раз, когда она смотрела на свою лучшую подругу, ей становилось не по себе.

— Мы поцеловались. Я тебе уже рассказывала? — делилась с ней Миа.

— Всего лишь миллион раз. — Лекси остановилась перед кафе, где их окутал сладкий ванильный аромат. Она хотела просто сказать «пока» и войти, но вместо этого задержалась на секунду: — Ну и как?

— Поначалу мне показалось, что язык у него какой-то скользкий и неприятный, но потом я привыкла.

— Ты заплакала?

— Заплакала? — Миа опешила, потом заволновалась: — А нужно было заплакать?

Лекси пожала плечами.

— Откуда мне знать о поцелуях?

Миа нахмурилась:

— Ты какая-то странная. На танцах ничего не случилось?

— Что могло случиться?

— Не знаю. Что-нибудь с Заком, быть может?

Лекси возненавидела себя; ей так хотелось рассказать правду, но мысль потерять дружбу Мии приводила ее в ужас. Да и какой смысл признаваться? Это был всего лишь один поцелуй.

— Нет, конечно нет. Со мной все в порядке. И вообще все в порядке.

— Ладно, — сказала Миа, поверив, и это окончательно добило Лекси. — Увидимся позже.

Лекси вошла в кафе — ярко освещенное, с длинным стеклянным прилавком с мороженым и небольшим залом, где стояло несколько столов и стульев. В теплое время года здесь всегда толпился народ, но сейчас, в середине октября, дела шли неважно.

Хозяйка, миссис Солтер, стояла за кассой. Когда вошла Лекси, у нее над головой звякнул колокольчик.

— Привет, Лекси, — оживленно сказала миссис Солтер. — Ну как ваши танцы?

Лекси улыбнулась:

— Отлично. Вот, держите! Я принесла вам бусы. — Она протянула украшение, полученное на танцах, и миссис Солтер, просияв, набросилась на бусы, как сорока на блестящую безделушку.

— Спасибо, Лекси. Какая ты внимательная! — Миссис Солтер тут же надела их на шею.

Остаток дня и вечер Лекси провела в ожидании посетителей. В девять часов, когда кафе почти опустело, она уже собралась мыть прилавок и готовиться к закрытию. Вынесла из служебного помещения бутылку с моющим средством и тряпку, и в эту минуту в кафе вошел Зак.

Колокольчик на входе весело звякнул, однако Лекси едва его услышала, так громко стучало ее сердце.

Раньше он никогда не приходил сюда один. Вечно на нем висела Аманда, липла, как тот луизианский мох, который показывают в фильмах ужасов. Лекси встала за прилавок, словно пыталась отгородиться от Зака.

— Привет, — сказал он, направившись к ней.

— Привет. Хочешь мороженого?

Он пристально посмотрел на нее.

— Приходи сегодня вечером в парк Ларивьера.

Не успела она ответить, как вновь прозвенел колокольчик и открылась дверь. В кафе ворвалась Аманда, подошла к Заку и обвила его рукой, словно щупальцем.

— Привет, Лекси. Спасибо, что присмотрела за моим парнем. Я говорю о танцах.

Лекси хотела выдавить из себя улыбку, но не смогла.

— Тебе мороженого?

— Ни за что. Слишком калорийно, — ответила Аманда. — Идем, Зак, отсюда. — Она двинулась к двери.

Зак остался на месте. «В десять, — произнес он одними губами. — Приходи».

Сердце Лекси стучало, как молот, когда она смотрела ему вслед.

В десять!

Она будет дурой, если всерьез воспримет его приглашение увидеться на пляже. Он встречается с Амандой, живой липучкой. Они в школе самая заметная пара.

И Миа расстроится, если узнает. Одно дело поцелуй на танцах — это дело обычное, что об этом говорить. Совсем другое — потихоньку побежать к нему на свидание и ничего не сказать Мии. Это уже большая ложь.

Лекси не могла так поступить, не должна так поступать.

Она посмотрела на хозяйку кафе. «Не делай этого, Лекси», — приказала она себе.

— Миссис Солтер, нельзя ли м не уйти на несколько минут раньше. Скажем, в девять пятьдесят?

— Конечно, я сама справлюсь, — сказала миссис Солтер. — Неожиданное свидание?

Лекси рассмеялась, питая в душе надежду, что смех не выдал ее волнения.

— Когда, на вашей памяти, у меня случались неожиданные свидания?

— Мальчишки в твоей школе, должно быть, слепые — вот все, что я могу сказать.

Оставшееся время Лекси отказывалась думать о принятом решении. Она сосредоточилась на работе, стараясь выполнить ее безукоризненно. И только позже, выйдя из кафе, она дала себе волю.

«Напрасно я согласилась», — твердила она, но тем не менее продолжала идти.

На главной улице в этот холодный осенний вечер почти не осталось прохожих. В окнах ресторана горел свет, но посетителей в такой час было мало.

Миновав ярко освещенный продуктовый центр, Лекси продолжила путь — мимо паромного терминала, агентства недвижимости, детского сада. Менее чем за пять минут она выбралась из города. Здесь тьма захватила все небо, и только бледно-голубая луна мерцала над высокими деревьями. В этой стороне было совсем немного домов, а те, что попадались, в основном служили жителям Сиэтла летними резиденциями, и окна в них в это время года были темными.

На входе в пляжный парк Ларивьера Лекси замедлила шаг.

Он не придет.

Но она все равно спустилась по извилистой асфальтовой дорожке на полосу пляжа с крупным серым песком. Лунный свет падал на выброшенные волнами на берег деревянные обломки.

На парковке не было ни одной машины.

Конечно, и не могло быть.

Лекси вышла на пляж. Гора гигантского плавника — целые деревья, вынесенные на берег — напоминала издали зубочистки какого-нибудь великана. По заливу пропыхтел ярко освещенный паром, словно китайский фонарик, пущенный по черной воде. А там, дальше, мигали цветные огни Сиэтла.

— Ты пришла?!

Она обернулась на голос Зака.

— Я не заметила твоей машины, — только и смогла вымолвить Лекси.

— Она на другой стоянке.

Он взял ее за руку и повел туда, где заранее расстелил на песке одеяло.

— Надо думать, ты многих девушек сюда водил, — нервно сказала она, понимая, что ей не следует об этом забывать. То, что было особенным для нее, для него привычное дело.

Он опустился на одеяло и мягко потянул ее за собой. Лекси поспешно вырвала свою руку. Она плохо соображала, когда Зак дотрагивался до нее, а мозги ей могли понадобиться — как-никак она на свидании с братом лучшей подруги.

— Посмотри на меня, Лекси, пожалуйста, — сказал он, и она не смогла сопротивляться. Он убрал прядь ее волос со лба. От его нежного прикосновения ей захотелось заплакать. — Я знаю, нам не следует быть вместе. Но ты ведь хочешь этого?

— Я не должна, — тихо сказала она и закрыла глаза, не в силах на него смотреть.

В темноте она слышала его дыхание, чувствовала на своих губах, но думать могла только об одном — как часто ей приходилось испытывать боль. Лекси вспомнила свою мамочку-наркоманку, твердившую все время о любви к доченьке. Бывало, зажмет Лекси крепко-крепко, так, что девочка не могла дышать, а потом вдруг начинала почему-то сердиться, с криками убегала и вообще забывала о существовании дочери. До переезда к Еве Лекси была счастлива лишь единственный раз, когда ее мамочка угодила в тюрьму. Тогда ее приняла в дом милая семья Рекслеров, сделавшая все, чтобы девочка жила нормально. Но тут из тюрьмы вернулась мать.

Обычно Лекси гнала прочь воспоминания о тех последних днях, когда ее мать была под кайфом, злилась и бушевала. Вот тогда-то Лекси и узнала всю правду о любви, насколько она бывает близка к ненависти и как может опустошить душу.

— Дружба с Мией для меня значит все, — сказала Лекси, глядя в глаза Заку. Она увидела, как на ее признание отреагировал Зак, и наконец все поняла. И его враждебность, и взгляды в сторону — все это была игра. — Ты притворялся, что я тебе не нравлюсь, из-за Мии?

— С самого начала, — вздохнул он. — Я хотел пригласить тебя куда-нибудь, но ты уже стала ее подругой. Поэтому я держался в стороне, во всяком случае, пытался. У меня это плохо получалось. А потом, когда ты чуть меня не поцеловала…

Сердце у Лекси куда-то улетело. Как такое возможно, что она и счастлива, и испугана одновременно?

— Мы не должны больше об этом говорить, нужно все забыть. Я не хочу потерять Мию и твою семью, просто не могу. Мне и так в жизни досталось, знаешь?

— Полагаешь, я об этом не думал?

— Зак, пожалуйста…

— Я больше не в силах бороться, Лекс. Я три года не могу выбросить тебя из головы. Возможно, если бы ты не попыталась меня поцеловать…

— Зря я это сделала.

— Но ведь сделала.

— Я больше не могла сдерживаться, — тихо сказала Лекси. Она больше не хотела ему лгать. Она полюбила его с той секунды, как впервые увидела. Она хотела улыбнуться, но вспомнила о зубах и прикусила губу.

— Я люблю твою улыбку, — сказал он, наклоняясь к ней. Расстояние между ними исчезло, она ощутила мятный запах его дыхания.