Веселье пошло своим чередом и, наверное, получился бы неплохой поход на шашлыки, если бы Севка не решил похвалиться своим новым велосипедом, на котором и приехал.

  Скажем честно и прямо - в велосипедах я не шарила. Ездить умела - привет босоногому детству, но на этом все. Да и последний раз седлала двухколесный, чтобы не соврать, лет в восемнадцать. То бишь, прорву времени назад. Но вот сейчас, краем уха слушая, как рук. роз разливается соловьем вокруг своей прелести, я вспоминала то счастливое время. Зеленая 'Тиса', мне двенадцать лет, и самый больший кайф в жизни - выехать на пригорок у сельской школы и крутить педали, крутить, крутить - пока не почувствуешь себя сестрой ветру. Короче, ностальгия обуяла по полной. Так что нет ничего удивительного в том, что я подлетела к Севе и, дернув за рукав, сделала глазки кота из Шрека:

  - Ты же мне друг, правда? - и умильно захлопала ресничками.

  Он запнулся и оглядел меня с таким подозрением, что я едва не захихикала, чем однозначно провалила бы маскировку девочки-аленького цветочка.

  - Допустим, - осторожно отозвался, наконец, рук. роз. - А что?

  - Дай покататься!

  За спиной кто-то хмыкнул, и я могла поспорить на что угодно - это был Егоров. Ну и к черту его, не так ли?

  - А ты умеешь? - с сомнением посмотрел Сева, на всякий случай отводя велосипед подальше.

  - Да кто ж не умеет? - совершенно искренне изумилась я. - Да будет тебе известно, Фома неверующий, я все детство на 'Тисе' отъездила.

  - 'Тиса' - это да, - хихикнула Светка, которую вся эта ситуация явно забавляла. - 'Тиса' - это сильно!

  Пришлось показать насмешнице исподтишка кулак.

  - Насть, я соглашусь лишь с одним условием, - Севка сурово поджал губы.

  - Смиренно внимаю, - пропела я и опять захлопала ресничками - а что, надо же пользоваться исконно женским оружием!

  - Сходишь со мной на свидание, - прищурился этот наглец.

  И - да-да - это был не вопрос. Утверждение! Я, честно говоря, на миг зависла. Хотя бы потому, что от кого, от кого, но от Севы такого не ожидала!

  - Всеволод, вы уверены? - от Егорова опять повеяло арктическим холодом.

  - Абсолютно, - невозмутимо отозвался тот. - Тем более то, что я делаю в свободное от работы время - мое дело, не так ли? - в голосе рук. роза звякнула сталь, и я, с трудом подняв с земли уроненную челюсть, осознала - а ведь таким он мне никогда не показывался. Все время был рубахой-парнем...

  - Все так, Всеволод, все так, - ком. дир улыбнулся настолько хищно, что я, подавшись порыву, трусливо спряталась Светке за спину - мамочка, только не говорите мне, что эти два самца сейчас меня делить начнут! - Но я бы на вашем месте хорошенько подумал.

  - Учту, - коротко отозвался Сева и повернулся ко мне, сразу же превратившись обратно в знакомого весельчака. - Ну что, Наська, рискнешь все-таки? - и, зараза эдакая, демонстративно облизнулся.

  Не могу сказать, что свидание с ним меня вдохновляло. Да и злить Егорова лишний раз... Но этот велик... Манил. Притягивал взор и обещал хоть на пять минут, но вернуть в счастливое детство, где всех проблем было, что Лешка из параллельного класса не обращает внимания.

  - Свидание в людном месте, и любая попытка распустить руки будет означать его конец, - я решила поставить свои условия.

  - Годится, - спокойно кивнул он и подтолкнул ко мне велик. - Рули, мелкая. Но - осторожно. Это не твоя 'Тиса'.

  - Не учи ученую, - буркнула, стараясь не сильно ежиться под тяжелым взглядом Егорова. - И без тебя разберусь...

  А потом оттолкнулась и... поехала!

  Ну, что я вам могу сказать... Говорят, разучиться ездить на велосипеде невозможно. Так вот я целиком и полностью опровергла это заявление!

  Здравая мысль о том, что лесные тропинки не самое лучшее место для обновлений навыков, посетила меня на первом же метре самопальной трассы. Но я же упрямая! Не в меру... Так что стиснула зубы и, повторяя про себя, как мантру, 'Наська, ты ж все детство на велике провела!', крутанула педали сильнее. И это оказалось моей роковой ошибкой. Переднее колесо попало на кочку, руль вылетел из моих рук, я, красиво, в позе звездочки, полетела в небольшой ров, полностью заросший крапивой!

  Первые несколько секунд, когда я пыталась отплеваться от земли, в которую зарыла носом, ничего особого не ощущала. Но зато потом... Вы когда-нибудь падали плашмя в крапиву? Нет? И не советую! Тело прострелило иголками в куче мест сразу, и я, заорав от боли, краем сознания поняла - черта с два я поднимусь! А надо, потому как крапива продолжала вгрызаться в мое тело даже через одежду.

  - Докаталась, - раздался над головой недовольный голос. - А ведь предупреждали же...

  В следующий момент меня, поскуливающую и всхлипывающую, бережно подняли и, замотав в какое-то одеяло, куда-то понесли. Мне же было так плохо, что я почти не соображала.

  - Я сам ее заберу! - кажется, это был Сева. - Мой велик - я виноват, значит и должен...

  - Все, что могли, вы уже сделали, - сухо проинформировал голос над моей головой - все-таки Егоров. - Я позабочусь о нашем бизнес-тренере. А вас, Всеволод, оставляю за главного.

  И надо было слезть, не позволять ком. диру меня куда-то нести, но меня начало знобить, а кожа горела так, что казалось - сейчас она попросту слезет.

  Егоров аккуратно положил меня на заднее сидение своей машины и, осторожно потормошив, спросил:

  - Аллергия есть?

  - Что? - шепнула пересохшими губами.

  - Аллергия на крапиву есть? - спокойно уточнил он.

  - Нет...

  - Точно?

  Хотела опять сказать 'нет', но задумалась. Откуда мне знать? В таких количествах с крапивой не сталкивалась.

  - Не знаю...

  - Понятно, - вздохнул Егоров, не соизволив уточнить, что именно ему понятно.

  А потом меня куда-то повезли. Мне было все хуже, потому подняться и посмотреть в окно оказалось непосильной задачей. Ну, я и дергаться не стала. К тому же - кто бы знал - как мне было плохо...

  Кажется, в определенный момент я попросту потеряла сознание. Потому что в себя пришла уже на диване от того, что Егоров настойчиво звал меня по имени.

  - Очнулась! - выдохнул он и подсунул мне под нос две таблетки. - Выпей. Скорая будет через две минуты, пока сказали скормить тебе 'Диазолин'.

  Какая скорая, зачем, и кто такой этот самый Диазолин - все эти вопросы меня не волновали. Я безропотно выпила пилюли и прикрыла глаза. Хотелось выгнуться, застонать, а лучше залезть в ванную со льдом - почему-то в тот момент мне казалось, что это поможет.

  То ли подействовали таблетки, то ли срок действия яда крапивы потихоньку истекал, но к приезду скорой я даже сподобилась сесть, хоть и получила за это бамбулей от Егорова. Врач - добродушный краснолицый дядька лет пятидесяти с шикарными усами - осмотрел меня и вынес вердикт - тревожных признаков нет, до свадьбы заживет. Порекомендовал смазать пострадавшие участки тела каким-то кремом и укатил. А я осталась наедине с ком.диром, причем только тогда осознала - а ведь мы в его квартире! Ой... Что-то мне стремно, господа.

  - Раздевайся, - вдруг подтвердил мои худшие мысли хмурый Егоров.

  - Что? - просипела я и, забыв о своей контузии, шустро забилась в угол дивана.

  Мужчина посмотрел на меня с изумлением и осторожно проговорил:

  - Тебе волдыри смазать надо. Или думаешь, тебе живот через футболку не пожгло? И ноги...

  Ой... Нехорошо получилось... Он помочь решил, а я черти что себе придумала. Но блин! Раздеваться перед ним?! Ни за что!

  - Я сама, - хрипло выдохнула и попыталась подняться.

  Дурная была затея. Тело начало зудеть, и я застонала, едва сдерживая слезы. Да что ж это такое!!!

  - Сама ты сейчас разве что спать можешь, и то не факт, - неодобрительно покачал головой Егоров, а потом задумался: - Одежду стягивать - кожу потревожим... Хуже станет. Не снимать тоже нельзя...

  С каждым словом мне становилось все больше не по себе, потому я глубоко вдохнула и осторожно потянула футболку вверх. И чуть не заорала от боли.

  - Что ж ты творишь, глупая! - ругнулся Егоров, подлетая ко мне. - Замри!

  Я послушно остановилась на полпути, смаргивая застелившие глаза слезы.

  - А теперь осторожно, вот так...

  Почувствовала, как футболку вытащили из моих рук и медленно потянули вверх, стараясь не задевать тело. Да, определенно, у него получалось намного лучше, чем у меня. Так я быстро и шустро осталась лишь в нижнем белье. Перед мужчиной, который пытался меня снять, как проститутку. И который мне нравился. А самое главное, что этот мужчина проявлял ко мне весьма недвусмысленный интерес. Но верите, что мне было как-то пофигу на все три пункта? Я как увидела свой живот, усыпанный слитыми и побелевшими волдырями, так и ушла в астрал минут на пять.

  - М-да, - походу, Егоров тоже 'впечатлился' картинкой, - хорошо тебя приложило, ничего не скажешь... Грудь не пожгла?

  - А? - встрепенулась я.

  - Судя по состоянию живота и ног, крапива тебе досталась самого лучшего качества, - любезно просветили меня. - И есть у меня подозрения, что груди тоже досталось.

  Представила на минутку, как я снимаю перед Егоровым бюстгальтер, и нервно икнула. Нетушки! Это уже однозначно перебор!

  - Да все нормально, - попыталась отбрыкаться.

  - Покажи, - ком. дир был непрошибаем, как скала.

  С трудом сглотнула вязкую слюну и едва сдержала порыв прикрыться руками. Мне же хуже будет, если лишний раз шелохнусь.

  Видимо, все мои мысли были написаны на лице километровыми буквами, потому что Егоров тяжело вздохнул и закатил глаза:

  - Настя, ну что за детсад, в самом деле? Такое ощущение, что тебе пятнадцать, и ты первый раз к гинекологу пришла! Не дури, я тебя очень прошу.