Не успеваю завернуть к кофейне, как на экране высвечивается номер Риз. Черт, это не к добру.

Я неохотно поднимаю трубку.

– Тетя…

– Кэти, милая, доброе утро!

– Доброе утро. Как вы? – из вежливости спрашиваю я, высматривая вдалеке знакомую вывеску.

– Замечательно, дорогая, а ты?

– Тоже неплохо, спасибо.

– Ты занята? Где ты?

Начинается!

– Прогуливаюсь по Бродвею, намереваясь полакомиться эспрессо с ванильным пончиком.

– Отличный план, – она смеется. – Не хочешь заглянуть ко мне в магазин? Судя по всему, ты находишься поблизости…

Вот дерьмо! Я мысленно проклинаю себя за честность.

– Э-м-м, я не знаю, я…

– Поболтаем о том о сем, посмотришь нашу новую коллекцию. Что скажешь? Ты ведь придешь? – уточняет она таким вкрадчивым тоном, что у меня язык не поворачивается ей отказать.

– Да, конечно, – черт! – Назовите мне точный адрес, я пройдусь по навигатору, – бесхребетно проговариваю я, поскольку не в моих интересах рушить наш хрупкий мир.

– 127-я Грин-стрит, милая.

– Ясно, скоро буду.

* * *

Бутик тети оказался меньше, чем я предполагала.

Не вычурный, вполне уютный, за исключением, пожалуй, сумасшедшего количества зеркал, украшающих чуть ли не каждую стену. Кем был ее дизайнер? Закоренелым нарциссом?

Стоило мне войти, как Риз с ходу затащила меня в примерочную и на пару со своей ассистенткой принялась наряжать меня в дорогостоящие модные тряпки, что, безусловно, вызвало мой праведный гнев, однако бежать было уже некуда. Я терпеливо выдержала шестнадцать мучительных примерок и ни разу не пикнула.

– Лесли, упакуй вон те платья для моей племянницы, водитель потом заберет. О, и черный приталенный пиджак тоже.

Что? Я ошеломленно роняю челюсть, но от пререканий воздерживаюсь. Смысл сопротивляться? Все равно она победит.

– Попроси Долорес принести нам кофе и фрукты, – она оборачивается на мою притаившуюся от смущения фигуру. – У тебя ведь еще есть минутка?

Я смотрю на дисплей. Сэл подъедет только через полчаса.

– Да, есть, – отвечаю я.

Просияв, тетя берет меня за руку и тащит за собой.

– Присаживайся, – предлагает она, когда мы проходим в ее впечатляюще светлый кабинет. Я послушно опускаюсь на белый кожаный диван, а она быстро закрывает распахнутое настежь окно и присоединяется ко мне.

– В последнее время нам нелегко пришлось. Бедный Роберт, он едва не поплатился жизнью за проступок своего брата…

– За мой проступок, – поправляю ее я. – Если бы я не поехала за ним, ничего бы не случилось.

– Брось, Кэти. Ты тут ни при чем.

– Разве? – у меня дрожит голос. – Это я нарушила условия их сделки, тем самым спугнув и подтолкнув Феррану к отчаянным действиям. Я все испортила.

– Это неважно. Ты поступила так из любви к моему сыну, а не с целью навредить ему. Согласна, это было безрассудно, необдуманно и…

– Вредоносно, – ворчливо продолжаю я, на что Риз снисходительно улыбается.

– И очень трогательно, – добавляет она.

Трогательно? Я хмурюсь.

– Для тебя, наверное, не секрет, что вначале мы с Шэрил были против ваших отношений. Но вовсе не потому, что мне не нравилась ты или ей не нравился Роберт. Не пойми меня неправильно, я обожаю своего сына, но он очень… своеобразный. Поэтому мы с твоей мамой опасались, что рано или поздно ваши отношения приведут к печальным последствиям, если не сказать хуже, а какому родителю захочется участвовать в этом? – она тяжело вздыхает. – Шэрил попросила меня приглядеть за тобой, чем я и занималась по сей день, но теперь я понимаю, что в этом больше нет необходимости. Вы двое через многое прошли. Ты узнала его дурные стороны, прочувствовала, каково это – любить такого сложного человека и быть любимой им, но тем не менее не сбежала. Забавно, но ты даже умудрилась сделать его лучше! С тобой он стал чуточку добрее, покладистее, увереннее в себе. Вы дополняете друг друга, Кэтрин, а это главное. Конечно, я не берусь прогнозировать ваше будущее, я не Всевышний, но я искренне надеюсь, что вместе вы сумеете преодолеть любые преграды.

Я поджимаю губы и силюсь не расплакаться. Одному богу известно, сколько я ждала от нее этих слов. Должно быть, слишком долго. И сейчас у меня словно груз упал с плеч и наступило освобождение. Я счастлива.

– Кэти, послушай меня, – Риз ласково сжимает мою ладонь и ее лицо озаряется лучезарной улыбкой, – я безумно рада, что именно ты находишься рядом с моим сыном. И прости, что мне потребовалось полтора года, чтобы по-настоящему принять тебя в нашу семью. Добро пожаловать!

Она обнимает меня крепко-крепко, гладит по спине, и все мои страхи окончательно рассеиваются. Она приняла меня, приняла…

– Спасибо, тетя, – шепчу я, сглотнув удушливый ком. – Спасибо.

– Нет, это тебе спасибо, дорогая, что любишь его так сильно. Может, даже сильнее, чем он того заслуживает.

Я смеюсь и утираю выступившие слезы.

– А что с моей мамой? Она разделяет вашу позицию?

– Полностью.

– Вы уже поговорили с ней, да?

Риз невинно хлопает ресницами и уклоняется от прямого ответа.

– Хм, возможно.

Я укоризненно качаю головой. Ох уж эти старые сплетницы! Всюду суют свой нос.

– Не обижайся, милая, но такова наша натура. Мы и дня не можем прожить, не перемыв вам косточки.

– Миссис Эддингтон? – на пороге возникает Долорес.

– Да, заходи, – велит ей тетя.

Девушка аккуратно ставит на стол две чашки кофе, сахарницу и поднос с шоколадными конфетами. М-м-м, у меня текут слюнки.

Аромат просто восхитительный!

– Попробуй, Кэти. Долли готовит изумительный эспрессо!

* * *

Селест пригласила меня в свой любимый чилийский ресторан, но с порциями мы, кажется, малость переборщили.

– Третья тарелка явно была лишней, – сокрушаюсь я, расстегнув верхнюю пуговицу джинсов.

– Ой, не ворчи. Скажи лучше, как тебе мой новый лифчик?

Новый? Я безразлично осматриваю ее бюст, проглядывающий из-под серой трикотажной кофточки, и пожимаю плечами.

– Нормально вроде.

– Нормально? – она фыркает. – Это же пуш-ап!

– А до этого ты что носила?

– Обычный с косточками.

– Есть разница?

– Кэт! – она цокает языком, и тут у меня звонит сотовый.

Джейсон?

– Ну наконец-то! Где тебя носило?

Из динамика доносится ехидный смешок.

– Где-то между Сорок девятой и Седьмой авеню. Я теперь там работаю, – бодро отзывается он. – А ты? Почему сама мне не позвонила?

Я мнусь. Джейсон не слышал про перестрелку. Эддингтоны утаили все от прессы, и единственная, кому я тайком поведала о случившемся, – была Селест.

– Замоталась, прости.

– У тебя все в порядке?

– Да, конечно. А что?

– Ничего. Вообще-то я звоню, чтобы пригласить тебя на свой день рождения в ближайшую субботу…

Я стукаю себя по лбу. Вот склеротичка! Как я могла забыть?

– Ты празднуешь?

– Да, Кей, не тупи! Придешь или нет?

– Э-э, да… да, разумеется. А куда?

Дерьмо, Роберт прибьет меня. Зарубит меня топором и скормит мой труп собакам.

– Послезавтра сообщу точно, я пока подбираю местечко. О, и вот еще что. Если я приглашу Эддингтона, это не будет, ну… чересчур фривольно с моей стороны?

Роберт? На вечеринке у Торна? Просто анекдот! А впрочем, почему бы и нет? Тогда мое убийство под вопросом.

– Я спрошу у него.

– Отлично! Ладно, у меня перерыв заканчивается. Сбросишь мне эсэмэску, о’кей?

– О’кей, договорились.

* * *

С медлительностью воришки я осторожно открываю дверь и обнаруживаю своего парня разгуливающим туда-сюда по кабинету. На нем черный классический костюм, белая рубашка, и выглядит он, как всегда, безупречно.

– Что за ерунда, Джек? Я и так снизил цену! При таких условиях нам придется свернуть проект, иначе потерпим убытки.

Заметив меня топчущейся на месте, Роберт расплывается в широченной улыбке и жестом подзывает меня к себе.

– Все, мне некогда. Пришли мне имейл с их расценками, я придумаю что-нибудь. Пока. – Положив трубку на стол, он демонстративно складывает руки на груди и хмыкает.

– Ты не постучала.

– Не-а.

– Что за бесцеремонность, Бэйли?

– Не знаю, Эддингтон. Наверное, мне не помешает хорошенькая взбучка. Порка ремнем, например. Или подвешивание к потолку. – Весело перечисляю я, повиснув у него на шее. Роберт проводит ладонью вверх по моему бедру и громко смеется.

– О боже. Откуда такие познания? – он коротко целует меня в губы. – Лучше поставлю тебя в угол, а после стащу с тебя эти катастрофически узкие джинсы, раздвину твои ножки и…

Оборвавшись на полуслове, он многозначительно ухмыляется и медленно погружает язык в мой рот, параллельно ныряя пальцами под мою футболку. Я ерзаю.

– Прекрати, – буркает он между поцелуями.

– Что прекратить?

– Тереться об меня.

Ох.

Я отодвигаюсь назад и перевожу дыхание. С каких это пор мне нельзя об него тереться?

– Извини. Ты голоден? Я заскочила в стейк-хаус и взяла кое-что навынос.

– Здорово. Я еще не обедал.

– Тогда присаживайся! Сейчас покормлю тебя.

* * *

– Чем сегодня занималась? – любопытствует Роберт, методично разрезая мясо на маленькие квадратные кусочки.

– Утром была у твоей мамы. Она пригласила меня в свой магазин.

– Ого. Зачем?

Я пожимаю плечами и прикидываю, что ему необязательно вдаваться в подробности. Тем более что детально пересказать трогательную речь Риз у меня вряд ли получится.

– Просто. Она подарила мне несколько платьев, и мы немного поболтали.

– Понятно. И долго ты у нее была?

– Нет. Потом я встретилась с Сэл и… – я колеблюсь.

Роберт вытирает губы салфеткой и переводит на меня заинтересованный взгляд.

Я вздыхаю.

– Мне звонил Джейсон.