Карен Хокинс - Ночь в Шотландии

Словно прочитав его мысли, гостья наклонила голову набок и спокойно и задумчиво посмотрела на него. Этот взгляд был слишком знаком его разбитому сердцу.

— Вы решительно настроены не верить мне, — сказала Мэри. — Но должно же быть что-то, что сможет убедить вас в том, кто я такая. Какое-то свидетельство, которое вам подойдет в качестве доказательства.

И хотя в ее голосе не было шотландской ритмичности, как у Киры, в нем присутствовали такие же хриплые полутона, от которых у Ангуса перехватило горло.

— Может быть, что-то есть, — услышал он свой голос.

Вот почему он согласился сопровождать эту женщину в замок. В то мгновение, когда она вошла в зал постоялого двора, он сразу заметил это странное сходство. На какое-то дикое, невероятное мгновение ему подумалось, что это Кира… Прекрасная, милая, невинная Кира, погибшая в огне много лет назад. Этот пожар он видит каждый вечер, когда закрывает глаза…

«Проклятие, хватит уже. Не думай о том, что причиняет тебе боль. Разузнай тайны этой женщины и отправь ее назад», — приказал себе Ангус.

Его пальцы потянулись к шейному платку, который закрывал шею и нижнюю челюсть. Под мягким материалом он чувствовал грубые рубцы шрамов, которые оставила на нем та ночь. Они ужасны, но их нельзя сравнить со шрамами в его душе. Они поженились лишь за год до несчастья, и Кира была его единственной настоящей любовью. Больше он никогда никого так не полюбит, и эта мысль приводила его в отчаяние и причиняла боль. Он чувствовал себя ужасно одиноким.

Ангус продолжал убеждать себя, будто пережил эту трагедию. Но вот эта незнакомка. У него была веская причина не доверять ей, и все же он привез ее в свой дом лишь из-за мимолетного сходства.

«Черт возьми, это неправильно. Надо отправить ее назад, пока я не наделал глупостей».

И все же лицо женщины его притягивало, успокаивало и одновременно раздражало. Ее волосы мягко отливали золотом в отблесках огня от камина, и Ангусу ужасно захотелось прикоснуться к ним. Если их распустить, будут ли они доходить ей до бедер, как у Киры? Или…

Он встал так резко, что стул отскочил, ударившись о небольшой столик, и свалил его.

Это действие встревожило Нисона и его незваную гостью. А Ангус заглянул прямо в ее бархатные карие глаза и… мгновенно погиб.

«Кто послал эту женщину? Кому известна моя слабость? Неужели они считали, что настолько шокируют меня, что я отдам ей артефакт, не проверив ее рассказ?»

Внутри медленно закипал гнев. Если план был именно таким, тогда негодяй совершенно неправильно оценил ситуацию. Теперь он был настроен еще более решительно отыскать тех, кто за всем этим скрывается, и заставить их заплатить за это.

Кто пытается его одурачить? Кому так сильно понадобился этот артефакт? Что такого в этом ларце из оникса, который Майкл Херст прислал в замок Нью-Слэйнс?

— Ангус? — Голос Нисона прозвучал тихо, как у человека, пытающегося осторожно разбудить кого-то от глубокого сна.

В голосе своего кузена он услышал тревогу и понял, что с беззастенчивой яростью смотрит на эту женщину. Мэри отшатнулась назад, во взгляде появилась неуверенность.

Неуверенность, но не страх.

Внезапно с необыкновенной ясностью, которая почти лишила его присутствия духа, Ангус понял, что надо делать. Как расстроить коварный план и раскрыть имя зачинщика.

Ангус подошел к украшенному золотыми кисточками шнурку колокольчика и дернул. Где-то в глубине замка послышался долгий звук.

Через несколько секунд на пороге библиотеки появился Муир.

— Вызывали, милорд? — поклонился он.

— Милорд? — повторила Мэри. Она с широко раскрытыми глазами посмотрела на Хея. — Так это вы граф Эррол?

Письмо Майкла сестре Мэри из лагеря в оазисе пустыни Сахара:

«Итак, я лежал, распростертый на земле, обозлившись на эту грубую скотину, которая кинула меня туда. Сжав кулаки, я поднялся, чтобы наброситься на подлеца и устроить ему выволочку, которую он заслужил, и тут обнаружил, что нахожусь нос к носу с коброй.

Не знаю, то ли змея приползла ко мне, пока я поднимался, или я сам приземлился рядом с ней, и она обнаружила мое присутствие, когда я встал. Могу сказатьтолько одно, что если в первое мгновение я думал только о крови и возмездии, то уже в следующую секунду, когда я посмотрел в глаза змеи, моя кровь заледенела от ужаса.

Я бы хотел рассказать тебе, что я все равно вскочил и унес поскорее ноги. Или что я поборол змею, а потом сразился с противником. Но я сделал единственную разумную в данном случае вещь — замер на месте. Прошло несколько бесконечных мгновений, змее надоело, И она уползла прочь, как и мой противник. И все равно я чувствовал, что победил, потому что выжил ради нового дня».

Ангус поклонился своей «гостье», которая широко распахнула карие глаза и приоткрыла рот.

— Я не понимаю, — смущенно покачала она головой. — Если вы — граф, тогда кто…

Она жестом указала на кузена.

— Меня зовут Нисон Хей, кузен графа Эррола, — покраснел тот. — Простите, что дурачили вас, но Ангус… Мы подумали, что благоразумнее будет узнать цель вашего приезда, не раскрывая собственных карт.

— Этот обман — не его вина, — коротко заметил Ангус. — Я только хотел узнать, какую уловку вы могли придумать.

— Уловку? Какую же уловку я могла придумать для вас?

— О, я не знаю, — вкрадчиво сказал Ангус. — Заявиться сюда с ложными заявлениями насчет бесценного артефакта. Знаете, вы не первая.

— Я не делаю никаких ложных заявлений, — нахмурилась Мэри.

Нисон осторожно покашлял, и Ангус сообразил, что дворецкий все еще здесь, стоически смотрит вперед.

— Муир, приготовь для нашей гостьи комнату в башне.

— Комнату в башне, милорд? — переспросил дворецкий, моргая.

— Да. Мне кажется, что эта комната будет лучшей. Наша гостья останется пока у нас. На очень короткое время.

Мэри не понравился пренебрежительный тон Ангуса, но в этот момент больше всего ее волновала мысль о мягкой кровати. Даже этот неприятный сюрприз, что грубый мистер Хей и есть тот самый граф, не совсем улегся у нее в голове. Ее мозг слишком устал, чтобы вобрать в себя все это, и Мэри поняла: она уже не в состоянии что-то обсуждать. Она так устала, что у нее дрожали ноги, а ведь она сидела.

— Да, вы правы, — согласилась Мэри. — Хороший ночной отдых необходим, чтобы с ясной головой подумать над разрешением сложившейся ситуации. Завтра я найду способ доказать вам, кто я такая, а вы…

— О, вы останетесь у нас больше, чем на одну ночь.

— Я так не думаю, — заморгала глазами Мэри.

Во вкрадчивом ворчании Ангуса она не могла не заметить угрозу.

— Вы останетесь здесь в качестве нашей гостьи до тех пор, пока мы не найдем способа установить вашу личность.

Граф прищурил свои зеленые глаза и так плотно сжал губы, что они были едва видны над шарфом.

Мэри подумала, что должна возмутиться, но с ее затуманенным сознанием она могла лишь с вожделением думать об ожидавшей ее кровати. Разумеется, она окажется мягкой, простыни — свежими, комната — теплой. Все, чего ей так не хватало с тех пор, как она покинула дом священника в Уитберне.

— Вы меня понимаете? — нетерпеливо переспросил граф.

— Конечно. Вы хотите, чтобы я задержалась подольше. — Мэри попыталась напрячь бездействовавший мозг. — Зачем?

— Мне необходимо получить подтверждение, что вы действительно сестра Майкла Херста. И вы останетесь здесь до тех пор, пока я его не получу.

— Хорошо. — Мэри повернулась к дворецкому. — Вынуждена признаться, что я немного проголодалась. Можно будет…

— Мисс Херст, — раздраженно перебил ее граф, — вы здесь не гостья, а пленница.

Это слово проникло в оцепеневшее сознание Мэри. Она с хмурым видом посмотрела на Эррола, и ее внимание опять привлек шарф, который по-прежнему закрывал его шею и подбородок. Граф находился у камина, и в комнате было тепло. Если он носит шарф, чтобы произвести впечатление, то напрасно тратит время. Такая показуха выводит ее из терпения и…

— Ангус, это… Нет, ты не имеешь права, — с потрясенным видом сказал мистер Хей. — Ты не можешь так просто сказать молодой леди, что она должна остаться здесь.

— Могу. И только что это сделал.

— Но… Зачем? — покачал головой Нисон.

— Потому что, — сцепил на груди руки Ангус, — если она — не та, за кого себя выдает, значит, ее кто-то подослал. И я хочу знать — кто.

— Я приехала сюда по просьбе Майкла, — пренебрежительно фыркнула Мэри. — Я показала вам письмо…

— В письме о вас не сказано ни слова. И Херст тоже никогда не упоминал о вашем существовании. Вы останетесь здесь до тех пор, пока я не установлю вашу личность. А до тех пор можете считать себя вынужденной гостьей или пленницей. Меня не волнует, что вы выберете. Вы не уйдете отсюда, пока мы не узнаем, кто вы такая. И это единственное, что меня интересует.

Повисло неловкое молчание, которое следовало бы нарушить. Но у Мэри не было на это сил. Она совершенно измучилась, и в данный момент гнев графа казался неугасимым.

— А если она действительно сестра Херста? — послышался нерешительный голос Хея.

— Тогда она сможет спокойно уехать.

— С ларцом? — перевела взгляд на графа Мэри.

— Ну конечно, с ларцом, — после секундного размышления кивнул граф.

Мэри попыталась найти миллион и одно возражение против этого плана, но ее мозг думал только о том, что где-то наверху в этом величественном замке есть кровать. Ее кровать.

Как в этом случае поступил бы Майкл? Он превратил бы свои беды в свои победы.