Брэм буравил кузена осуждающим взглядом:

— Значит, ничего предосудительного?

Колин потупился.

— Клянусь своей жизнью, я просто…

В тот момент в комнату ворвался задыхающийся Руфус:

— Лорд Пейн, ваш заказ прибыл. Куда девать тигра?

Тут Брэм сделал шаг вперед и схватил Колина за ворот.

— Разве ты не извлек урок после первого погрома? Вот почему я не дам тебе ни пенни на жизнь в другом месте. Если ты столько натворил в тихой крохотной Спиндл-Коув, то одному дьяволу известно, сколько вреда ты причинишь в каком-нибудь другом месте. — Он с силой встряхнул кузена. — Черт побери, что ты тут делаешь?

— Собираюсь устроить твой мальчишник, болван!

Брэм замер. Потом пробормотал:

— О Господи…

— Удовлетворен? Теперь ты испортил сюрприз. — Колин приподнял бровь. — Тебе не приходило в голову, что мы захотим устроить в твою честь вечеринку? Или забыл, что женишься через несколько дней?

Брэм покачал головой, смеясь над самим собой. Нет, он не забыл, что скоро женится на Сюзанне. А сейчас, вернувшись в деревню после недели, проведенной в Лондоне, он понял, как отчаянно соскучился по ней и как чертовски ему хочется обнять свою невесту.

Брэм отпустил кузена и кивнул:

— Ладно, хорошо. Я уйду отсюда сейчас же и притворюсь, что ничего этого не видел.

— Чудесно! — Колин подтолкнул его к двери. — Добро пожаловать в деревню. А теперь вон отсюда!

Брэм решил идти в Саммерфилд не по длинному петляющему переулку, а прогуляться по фермерским землям и лугу.

Последний раз он видел Сюзанну неделю назад. Боже, а кажется, что прошел целый год. Как он вообще мог предположить, что сможет оставить ее, а сам будет служить на Пиренейском полуострове?

Несмотря на легкую боль в колене, Брэм шел все быстрее и вскоре оказался на травяном холме. Здесь он ненадолго остановился и бросил взгляд вниз, на долину.

— Брэм!

В тот же миг на него упало что-то мягкое и теплое, одетое в платье из муслина, украшенное узором из веточек.

Брэм покачнулся на больной ноге, и они оба, рухнув на траву, скатились по склону и оказались у подножия холма, в маленькой низине. Теперь вокруг них были невысокие горные хребты, закрывавшие их от всего остального мира, а над головой — синее небо.

— О, Сюзанна… — Он обнял ее за талию и откатился немного, чтобы заглянуть ей в лицо. — Но откуда ты появилась? — Брэм коснулся ее ребер. — Не больно?

— Все прекрасно. Более чем прекрасно. — Ее нежные пальчики смахнули волосы с его лба. — Как дела?

— Точно не знаю. У меня голова идет кругом.

— Ничего страшного. Думаю, что поцелуй тебе поможет. — Ее губы растянулись в улыбке. — Я услышала, что ты уже в деревне, и не смогла удержаться — захотелось поскорее увидеть тебя. Почему ты сразу не отправился в Саммерфилд?

— Я должен был сначала заглянуть в деревню. Надо было зайти в кузницу.

— Ты захотел увидеться с кузнецом до встречи со мной?!

Брэм поднял руку и пошевелил пальцами.

— Я должен был забрать вот это.

Увидев кольцо, плотно сидящее на его мизинце, Сюзанна потянулась за ним, но он с улыбкой согнул палец.

— Скажи, что сожалеешь о том, что сомневалась во мне.

Синие, как ирисы, глаза светились неподдельной искренностью.

— Я никогда не сомневалась в тебе, ни на секунду. Я просто… нетерпелива. Отправишься ли ты в кузницу, или в Лондон, или вообще в Португалию, Брэм… Я знаю, что ты все равно вернешься домой, ко мне.

— Всегда.

Он прижался губами к ее губам.

— Нет уж, подожди, — сказала она, отодвигаясь. — Сначала кольцо, а потом поцелуи.

Брэм хмыкнул и что-то пробормотал о «женских приоритетах». Сняв кольцо со своего пальца, он надел его на пальчик Сюзанны — там ему и следовало находиться. И ему очень нравилось, как оно выглядело, — такое аккуратное и сверкающее.

— Я подумал, что тебе понравится, если кольцо будет сделано здесь, поскольку мы будем проводить очень много времени в Лондоне. А теперь, где бы мы ни находились, у тебя всегда будет с собой маленький кусочек Спиндл-Коув.

— О, Брэм…

Она часто заморгала, словно пыталась сдержать слезы. Он надеялся, что это были слезы счастья.

— Знаешь, я попросил кузнеца использовать и золото, и медь, потому что в твоих волосах есть и тот и другой оттенок. А сапфир напоминает мне о твоих глазах. Хотя твои глаза гораздо красивее, конечно. — Боже, как пафосно и безнадежно глупо все это прозвучало. — Я думаю, что Доус отлично постарался. Но если ты предпочитаешь что-то более изысканное, то я отвезу тебя к ювелиру или…

— Нет-нет, оно прекрасно! Я обожаю его! Обожаю тебя!

Тут губы их слились в поцелуе, и он показал, как сильно скучал по ней.

Спустя некоторое время она положила голову ему на грудь и проговорила:

— Милорд, вы знаете, какой сегодня день?

— Сегодня среда, мисс Финч. — Он погладил ее по золотисто-бронзовым волосам. — Но вы почему-то не в саду.

Она подняла голову.

— Я не имела в виду день недели. Я подразумевала значение этого особого дня.

Брэм задумался.

— Ну… осталось три дня до нашей свадьбы.

— А что еще?

— Три дня и две недели до того, как мы переедем в Лондон.

— А еще…

— А, знаю! Три дня и девять месяцев до рождения нашего первого ребенка.

Она рассмеялась.

— Неужели, милорд?!

— Да-да, я буду очень трудолюбивым во время нашего медового месяца. Надеюсь, что ты хорошо отдохнула, потому что тебе не удастся много спать во время первой недели. Ты ведь не запланировала посещение какой-нибудь достопримечательности в Кенте, не так ли?

До переезда в Лондон они решили провести там две блаженные недели.

— Так вот, сегодня, — сообщила Сюзанна, — прошло ровно шесть недель с момента моей травмы. Я не только отдохнула, но официально признана здоровой. А это означает… — Ее рука скользнула по его груди. — Это означает, что мы больше не должны быть осторожными.

Уловив смысл сказанного, Брэм тотчас возбудился. Решив проигнорировать реакцию тела, он пробормотал:

— Сюзанна, ты же знаешь, что это не вопрос того, сколько дней или недель прошло.

— Мистер Дэниелс нанес визит два дня назад. И он говорит, что я могу участвовать… в любом виде деятельности. — Она закинула на Брэма стройную ногу и поцеловала его в ухо. — Угадай, какой деятельностью я больше всего хотела бы сейчас заняться?

Брэм не смог проигнорировать приглашение и тотчас же принялся ласкать и целовать свою невесту. Когда же она прикоснулась к застежке на его бриджах, он остановил ее.

— Послушай, дорогая, ведь осталось всего лишь три дня. Я могу подождать.

— Ну а я не могу. Я ужасно скучаю по тебе. И я устала изображать больную. Хочу снова почувствовать себя здоровой.

Брэм сдался. Как он мог отказать ей?

А она взяла его за руку и провела ею по своему колену и выше.

Он со стоном прошептал:

— Боже, я люблю тебя.

— А я люблю тебя. — Она крепко прижалась к нему. — Ты мне нужен, Брэм, ужасно нужен.

И они тотчас заспешили — срывали с себя все, что могло помешать им.

Когда же он вошел в нее, она простонала:

— Да-да, вот так…

«Как хорошо оказаться дома», — промелькнуло у него.