– Прошу прощения за опоздание. – Поддерживая разговор, он накладывал себе белоснежный рис из другого блюда. – Надеюсь, я не сильно задержался?

– Наоборот, это дало мне возможность пообщаться с Катериной.

– И как прошел ваш разговор?

Ему бы очень хотелось, чтобы две женщины, работающие и проживающие с ним под одной крышей, ладили, но, зная характер Катерины, он предвидел крушение подобных планов.

– Мне кажется, что она не одобряет наших совместных ужинов. Кажется, она бы охотно накрывала для меня в кухне. – Дженна старалась выражаться как можно более сдержанно.

– Она очень уважает правила этикета.

– Я была бы довольна, если…

– Нет. Вы будете ужинать вместе со мной и за этим столом. Раньше я скрашивал обеды и ужины чтением научных журналов, а теперь, когда я стал отцом, пора заводить новые привычки. Семейные ужины – что может быть приятнее? Я хочу, чтобы эта традиция укоренилась к тому моменту, когда Бонни подрастет, чтобы ужинать со мной. Я не раз просил Катерину присоединяться ко мне за столом, но она решительно отказывается.

Некоторое время они ели молча. Затем Дженна сообщила:

– Катерина, вероятно, рассказала бы вам об этом сама. Она наняла горничную на неполный рабочий день, чтобы помогать со стиркой и выполнять небольшие поручения.

– Хорошо. – Он кивнул. – Главное, это не придется делать вам. Я не хочу, чтобы вы утомлялись, вам и так приходится вставать каждую ночь.

Дженна посмотрела ему в глаза:

– Могу представить, как вы сами устаете. Вы просыпаетесь по ночам, а потом еще и идете на работу. И так каждый день.

– Мы с кофе теперь хорошие приятели.

Да, Дженна была права: теперь он действительно больше уставал, но он бы не променял свою жизнь с дочерью ни на что. Если бы Бонни сейчас не спала, он подержал бы ее на руках. Лиам поинтересовался:

– Как дела у Бонни?

– Она сегодня плакала и долго не хотела успокаиваться, пока я не взяла ее с собой в кухню. Там я составляла список для Катерины, а девочка тем временем уснула. Затем я отнесла ее наверх. – Дженна положила себе еще одну порцию карри. – Вы завтра свободны? Мне бы хотелось, чтобы вы пообщались с Бонни.

– Завтра у меня сложный день, может быть, прямо сейчас?

Ему было очень важно проводить время с дочерью, но это не должно сказываться на его работе, ведь именно от семейного бизнеса зависело, какая еда будет на их столе и не протечет ли крыша над головой.

– Думаю, что можно сделать и так. – Дженна сверилась с часами. – Примерно через час Бонни проснется. Мы покормим ее, и можно будет чем-нибудь заняться.

– Звучит замечательно!

– Есть ли какие-нибудь новости от родителей Ребекки? Они до сих пор хотят подать иск об опеке над Бонни?

– Сегодня они уже сделали первые шаги к этому. – Чета Кленси станет для него знатной занозой. – Мой адвокат убеждает меня, что у них нет шансов.

Вновь повисла неловкая пауза. Это было понятно – Лиам и Дженна слишком плохо знали друг друга, чтобы завести оживленный разговор. Лиаму с трудом давались светские беседы. Дилан всегда говорил ему об этом, когда они вместе посещали официальные мероприятия. Он перевел дыхание. Сейчас был самый подходящий момент, чтобы расспросить Дженну о ее происхождении.

– Несколько дней назад вы спросили меня, кем я мечтал стать, когда вырасту. Я поделился своей историей. А чего хотели вы, когда были ребенком?

Дженна прикусила губу и молча смотрела в тарелку. Затем она вздохнула:

– Лиам, я бы не хотела говорить о своем детстве.

Он откинулся на спинку стула. Интересно. Может быть, у нее было тяжелое детство? А может, она хотела что-то утаить от него? Нет, конечно же он не мог давить на нее. Он лишь дождется правильного момента, чтобы леди пришлось дать ответы на все его вопросы. Если Дженна что-то скрывает от него, то он обязательно все выяснит.


Никто и никогда не спрашивал ее, кем она хотела бы стать. Дженна была принцессой. Принцессой, которой, при наличии трех братьев и старшей сестры, суждено когда-либо сесть на трон. Три ее брата отслужили в армии, но дальше и они не могли уклоняться от своих королевских обязанностей.

Бонни проснулась – радионяня подала сигнал. Дженна стремительно поднялась из-за стола, радуясь возможности избежать дальнейших расспросов:

– Вы займите ее чем-нибудь, пока я подогрею бутылочку.

Прежде чем подняться на второй этаж, она заметила, что Лиам посмотрел на лестницу с сомнением. Дженна подавила улыбку. Неудивительно, обычно он держал Бонни в руках, когда она была спокойной, сытой или спящей.

Когда Дженна показалась в дверях детской, то увидела, что Лиам сидит на столе и кое-как пытается успокоить Бонни, заходившуюся в безутешном плаче. Лиам заметил няню, и на его лице сразу же появилась радостная улыбка.

– Как хорошо, что вы пришли. Она просто в отчаянии.

– Да, ее слышно даже на первом этаже. – Дженна усмехнулась и взяла малышку на руки. – Успокойся, маленькая. У меня есть для тебя бутылочка.

Вместе они спустились вниз. Лиам закончил свой ужин, не сводя глаз с Дженны.

– Хотите, я возьму ее, чтобы вы смогли доесть?

– Это было бы замечательно.

Дженна то и дело бросала взгляд на отца с дочерью. Ее умиляло нежное выражение его глаз каждый раз, когда Лиам смотрел на Бонни.

В ее мире отцы редко проводили время с собственными детьми. Существовали специальные люди – кормилицы, няни, гувернантки. Наблюдая за тем, как Лиам осыпал свою дочку нежностями и ласково гладил ее щечки, она чувствовала сильную боль и еще больше горевала о потере Александра. У ее Меган уже никогда не будет такого замечательного, заботливого отца.

Она также вдруг заскучала по родителям. Уже больше года она не видела их и не слышала их голосов. Этой работе с Лиамом суждено стать ее последней работой в США. Необходимо продумать план возвращения домой.

Когда ужин завершился, они уложили Бонни в люльку, которую Лиам предусмотрительно принес из ее комнаты, и вместе убрали со стола. Затем Лиам упер руки в бока:

– Так что вы придумали для нас с Бонни?

– Я думала, что вы с Бонни можете научиться пользоваться детской переноской, слингом.

– Переноской? – Он потер подбородок. – Я думал, что мы займемся чем-то более…

– Практичным? – Она достала детскую переноску.

– Ну да.

Лиам с сомнением пожал плечами.

– Когда мы наденем это, вам с дочерью будет значительно удобнее. Вы сможете, если вам этого захочется, брать ее с собой, а руки останутся свободными для работы. Чем быстрее вы к этому привыкнете, тем больше времени сможете проводить с Бонни.

– И чем больше времени я провожу с дочерью, тем крепче наша связь. Верно? Ты слышала, Бонни? Скоро мы станем одной командой.

Малышка тянулась к Лиаму из своей колыбели.

Дженна встряхнула слинг:

– Если вы готовы, то давайте вместе зафиксируем ремни так, чтобы было удобно.

– Она точно нужного размера?

– Да, надо только подогнать крепления.

Дженна потянулась, чтобы накинуть ему на шею ремешок, но замерла. Нет, она прекрасно помнила, как нужно фиксировать переноску. Она сама делала это бессчетное количество раз, но сейчас просто не хотела рисковать и оказываться в столь опасной близости от Лиама.

– Знаете, кажется, вы слишком высокий для меня…

Это была очевидная ложь. Если бы мужчина только наклонил голову, она смогла бы проделать эту нехитрую операцию. Вместо этого Дженна протянула слинг ему. Лиам надел переноску.

– Это выдержит вес Бонни?

– Не переживайте.

Сумку необходимо было закрепить, но карабин находился у него за спиной.

– Если вы повернетесь ко мне спиной, я поправлю ремни.

От вида нежно-голубой рубашки, натянутой на широкой мужественной спине, по коже Дженны побежали мурашки. Ей страшно захотелось провести по рубашке руками и прислониться так, чтобы Лиам смог защитить ее от всего мира. Он терпеливо стоял, ожидая ее помощи. Это вывело Дженну из ступора. Собравшись с силами, она затянула ремни на его спине.

– Думаю, этого достаточно. Теперь настало время Бонни.

Развернувшись, Дженна достала ребенка из кроватки и, запечатлев на ее щеке быстрый поцелуй, положила в сумку на груди отца. Теперь личико Бонни смотрело прямо на папу.

– Я думал, дети должны видеть, что происходит вокруг?

– Это нужно малышам постарше, но сейчас ей лучше быть как можно ближе к вам.

Лиам прошептал что-то нежное Бонни, и взор Дженны застлали слезы умиления. Чтобы отвлечься, она принялась рассматривать инструкцию, которая прилагалась к слингу. Она не хотела смущать отца и дочь своим присутствием.

– Вы носили такую переноску, когда Мег была маленькой? – вдруг спросил Лиам.

– Мне кажется, она выросла в ней. После работы мне нужно было приготовить нам еду и привести в порядок квартиру, но днем я работала и не видела ее, и вечером мне не хотелось расставаться с ней ни на минуту.

Он понимающе кивнул:

– А при помощи такой переноски можно делать все сразу.

– Теоретически… Чаще всего Меган отвлекала меня от дел и на ужин я ела только банан.

Она впервые услышала его низкий смех и улыбнулась в ответ:

– Кажется, ей вполне удобно. Как вы себя ощущаете?

Лиам аккуратно переступил с ноги на ногу и чуть наклонился вперед:

– Это на самом деле удобно… Конечно, изменился центр тяжести, но я думал, что буду ощущать себя более скованно.

Он принялся неторопливо ходить по комнате. Дженне казалось, что она наблюдает за отцом и дочерью сквозь замочную скважину. Словно она подглядывала, как грациозно двигалось его тело, а ремни подчеркивали ширину плеч.

Как она могла перестать думать о своем хозяине? Почему ей не удавалось победить себя?