Внезапно ей захотелось ощутить всем своим телом прикосновение к его горячей коже. Она чуть отстранилась от него, намереваясь снять с него халат.

Он неправильно истолковал это движение.

– Я тебя напугал? – В его голосе прозвучала бесконечная забота. – Мне не удалось скрыть силу своего влечения.

– Нет, просто я хочу, чтобы между нами ничего не было, – прошептала Лили, которой наконец удалось развязать пояс.

Деймон шумно втянул воздух.

– И я тоже, моя прекрасная Лили.

Скинув кимоно, он прижал ее к себе, скользя ладонями по ее волосам, по всему ее телу.

– Почему ты пришла ко мне? – Его теплое дыхание овеяло ее щеку. – Как бы сильно я тебя ни хотел, я не желаю, чтобы ты отдавалась мне из чувства признательности.

Лили чуть слышно засмеялась:

– Признательность тут ни при чем.

Она едва не назвала истинную причину: то, что она всем сердцем любит его.

Но Деймон не верит в любовь, и Лили боялась, что он откликнется на ее слова каким-нибудь язвительным замечанием.

Нет, она не может открыть ему свое сердце. Пока не может. Сначала она должна показать ему, что такое настоящая любовь, научить его любить и лишь потом говорить о своем чувстве, иначе она может потерять его навсегда.

– О, Деймон, неужели ты не видишь, что я хочу тебя так же сильно, как и ты меня? – улыбнувшись, прошептала Лили.

Деймон осторожно прикоснулся к ее дивным тайнам, и щедрый нектар, оросивший его пальцы, подтвердил ее слова. Осознание того, как страстно жаждет Лили его тела, разрушило остатки его самообладания. Прошептав ее имя, Деймон увлек молодую женщину в кровать.

Он хотел овладеть ею медленно, растягивая наслаждение, но желание Лили нисколько не уступало его страстному желанию. Деймон больше не мог ему противиться. В то же мгновение он проник в нее, и она с жаром раскрылась ему навстречу. Они двигались вместе, сливаясь воедино в бесконечном ритме любви. Влажное теплое лоно Лили так плотно обволакивало Деймона, что он не смог оттянуть свое удовлетворение.

Выпуская сдерживаемую столько времени страсть, он ощутил, как тело Лили, застыв на мгновение, содрогнулось в сладостных судорогах, бесконечно увеличивая его наслаждение.

И после того как сотрясающая их тела дрожь улеглась, Деймон не смог выпустить Лили из своих объятий. Она ласково погладила его по спине, и он почувствовал прилив томного удовольствия.

Внезапно ему в голову пришла странная мысль: вот где отныне его место – здесь, в объятиях Лили.

Однако через некоторое время Деймон все же перекатился на бок лицом к Лили. Она же, оторвав голову от подушки, с любопытством оглядела комнату, освещенную стоящим на ночном столике серебряным подсвечником. Деймон действовал так стремительно, что у нее не было возможности рассмотреть его спальню.

Обставлена она была, исходя из соображений практичности, а не изящества. От массивной кровати под балдахином и больших кресел с высокой спинкой до самой маленькой вещицы на письменном столе это была, несомненно, комната мужчины, не смягченная ни одним женским штрихом.

– Твоя спальня… не могу подобрать слова – мужественная, как ты сам, – прошептала Лили.

Она ласково провела ладонью по упругим мышцам его плеч, и у Хокхерста перехватило дыхание.

Обняв Лили, он прижался к ней всем телом, наслаждаясь прикосновением к ее шелковистой коже. Его губы дотронулись до ее виска.

– Я так счастлив, что ты пришла ко мне!

Лили заглянула ему в глаза.

– И я тоже.

От ее улыбки у него закружилась голова.

– Я постоянно мечтал о том, что мы с тобой снова окажемся вместе, – печально признался Деймон. – Я дал себе слово, что буду любить тебя очень медленно и нежно и тебе придется упрашивать меня. Но вот ты пришла, и я настолько обезумел, что не смог сдержаться. Извини, что набросился на тебя, словно дикарь.

– А мне, наоборот, это очень понравилось, – в зеленых глазах Лили вспыхнули хитрые огоньки. – Впрочем, ты еще можешь показать, чего я лишилась.

Деймон не мог устоять перед такой просьбой. Его губы, язык, руки побывали, казалось, всюду, наполнив тело Лили ищущей выхода пламенной жаждой.

– Пожалуйста, Ястреб, пожалуйста! – билась она в сладостной дрожи.

Наконец Деймон взял ее, и они пронеслись, слившись воедино, на волне страсти, поднимавшей их все выше и выше, а затем, обессиленные и оглушенные, застыли неподвижно, пытаясь отдышаться.

Придя в себя, Хокхерст удовлетворенно вздохнул. В любви Лили была такой же искренней и открытой, как и во всем остальном.

Да, его место – здесь, в ее объятиях.

До конца жизни.

Осознав, о чем он только что подумал, Деймон изумленно моргнул. Впервые в жизни он задумался над тем, что мужчина, предлагая женщине замужество, может преследовать иные цели, кроме соображений финансовых и династических выгод брачного союза.

Но он не может жениться на Лили.

Его долг перед длинной чередой титулованных предков состоит в том, что он должен жениться на женщине, равной ему по происхождению, которая однажды подарит ему наследника. И он не может пренебречь своим долгом. Но как же это несправедливо!

Эти мысли безнадежно омрачили еще мгновение назад безоблачное счастье Хокхерста. Тяжело вздохнув, он крепче прижал к себе заснувшую Лили.

Деймон лежал, обуреваемый самыми противоречивыми чувствами, прислушиваясь к глубокому ровному дыханию своей возлюбленной. Конечно, эту ночь Лили проведет здесь, но утром ей придется вернуться к себе в спальню, прежде чем кто-либо заметит ее отсутствие. И из соображений предосторожности он должен будет провести ее не через коридор, а через комнату, разделяющую их спальни.

Лили завоевала уважение и любовь слуг, и Деймон не хотел лишать ее этого уважения. Он не может дать ей свое имя, но по крайней мере не допустит, чтобы на ее репутацию упала хоть малейшая тень. Да, конечно, он будет оберегать Лили, насколько это в его силах, но, увы, это слишком мало по сравнению с тем, что ему хотелось бы ей дать.

Деймон заснул под самое утро, и снились ему отнюдь не радостные сны.

22

Облаченный в костюм для верховой езды, Деймон быстрым шагом шел по мраморной лестнице своего дома с улыбкой человека, вполне довольного жизнью.

А почему бы и нет, черт возьми! Вот уже целую неделю он просыпался каждое утро в объятиях Лили, и это самым благоприятным образом влияло на его настроение и самочувствие.

Прибывшая почта – с полдюжины писем – лежала на изящном инкрустированном столике красного дерева. Деймон принялся рассеянно перебирать конверты, и вдруг его приподнятое настроение мгновенно улетучилось. Последнее письмо было адресовано миссис Лили Калхейн, и отправлено оно было сэром Роджером Хилтоном.

Ревность острым кинжалом пронзила грудь Хокхерста. Он строго одернул себя, напомнив, что даже не знает содержания письма. Деймон направился было в обеденный зал, но загадочное послание лишило его аппетита, и он тотчас же вышел назад.

Лили все еще была у себя, и Хокхерст решил лично отнести ей письмо.

Он постучал, и, когда молодая женщина открыла дверь, с угрюмым видом протянул ей конверт.

– Это от «друга семьи», – сердито буркнул он.

Интересно, не этими ли словами Лили будет описывать его другому своему поклоннику?

Молодая женщина радостно выхватила у него письмо.

«Слишком уж радостно», – мрачно подумал Хокхерст. Войдя в комнату, он закрыл за собой дверь.

Сломав печать, Лили быстро пробежала глазами послание. Деймон отметил, что она прямо-таки просияла.

– И что на уме у Красавчика Роджера? – произнес он, стараясь скрыть дрожь в голосе.

Лицо Лили излучало радость.

– Женитьба!

Такого ответа Деймон никак не ожидал. К тому же, черт побери, она без ума от счастья!

– О, Деймон, – с жаром воскликнула Лили, – он станет таким замечательным мужем! Я уверена в этом. Он очень добрый и сильный, и на него можно положиться. Его избранница станет самой счастливой женщиной на свете – ей достанется прекрасный супруг.

Хокхерст был просто потрясен. Вот как! Значит, Лили считает себя очень счастливой, раз ей удалось заманить в брачные сети такого мужчину! Что ж, Красавчик Роджер также будет, по-видимому, считать себя счастливым… если только доживет до свадьбы!

– Деймон, я твердо убеждена, что ты его тоже полюбишь, как только познакомишься с ним.

Ну, вот это уж вряд ли! Несколько оправившись от первого потрясения, Деймон ощутил прилив взрывоопасной смеси бешенства, ревности и изумления. Лили ведет себя так, будто надеется, что он даст ей свое благословение на брак с Роджером! Хокхерст всегда гордился выдержкой, но, когда ему приходилось иметь дело с Лили, он вспыхивал словно сухой хворост, мгновенно забывая про обыкновенно присущую ему рассудительность.

– Однако Красавчик Роджер всего-навсего баронет, – с презрением произнес он.

Лили встревоженно взглянула на него. Она ни на минуту не верила в абсурдные заявления Фебы о том, что Деймон не позволит ей выйти замуж меньше чем за маркиза, но сейчас у нее появились подозрения, что Феба, возможно, была права.

– Неужели титул настолько важен для тебя, что ты не сможешь по достоинству оценить благородного человека, даже если он «всего-навсего» баронет? – тихо промолвила Лили. – К тому же не следует забывать, что у него весьма приличное состояние и прекрасное родовое поместье. Он сможет позаботиться о своей жене. Ей не придется беспокоиться о будущем.

– А какое будущее ждет нас с тобой?

Этот вопрос был настолько далек от темы, которую они обсуждали, что Лили с досадой сказала:

– Не понимаю, почему ты спрашиваешь об этом. Давай взглянем правде в глаза и честно признаемся, что у нас нет будущего.

– Если только я не женюсь на тебе, не так ли?

Лили была ошеломлена этим неожиданным заявлением.