Она откашлялась, чтобы скрыть тревогу.

— Давно вы за штурвалом, Кайл?

— Двадцать четыре года. — От Скай ускользнула легкая улыбка, тронувшая его губы.

Ничего себе. А ведь на вид ему едва за тридцать. Внешность, стало быть, обманчива. Удовлетворив свое любопытство, Скай с удивлением отметила про себя, что главного так и не спросила. Она даже имени его не знает.

— Я прибавил себе пару лет и поступил в военно-воздушные силы в шестнадцать, — не дожидаясь следующего вопроса, пояснил Кайл.

— И вам нравится летать на самолетах этой компании?

И снова мелькнула где-то в глубине его глаз загадочная улыбка; впрочем, он быстро погасил ее.

— А почему вас это интересует?

— Просто мне приходилось слышать, что у вас все на высшем уровне, — пожала плечами Скай. — Владелец, говорят, платит щедро и на премиальные не скупится, но, по слухам, настоящий тиран.

— Ах вот как? — Кайл поднял брови. — И что же еще вы слышали?

— Да ничего особенного. — Скай снова передернула плечами. — Как вы знаете, хозяин ваш прессу не слишком жалует. Я читала только одну заметку о нем, где его называют новым Ховардом Хьюзом. Словом, что-то вроде затворника.

— Ах вот как?

— Ну, я передаю только то, что читала, — засмеялась Скай. — Вам лучше знать, вы ведь у него работаете.

— Нет уж, договаривайте. Давайте послушаем, что вы там читали и что по этому поводу думаете, а потом сравним наши впечатления.

— Ну что ж, — с готовностью подхватила Скай, довольная тем, что можно отвлечься от мыслей о всяких там бурях. — Говорят, К.А. Джаггер — миллионер-нувориш, совершенно бессердечный и жестокий тип. Начинал с нуля и создал целую империю — самый большой флот «Лиров» во всем мире. Но слава и богатство превратили его в сущего деспота. Лет десять назад он вышвырнул из дому жену, и с тех пор его имя связывают с целым выводком кино — и телезвезд, в общем, с разными там красотками. Что лишний раз доказывает: за деньги можно купить все. — Скай скептически улыбнулась. — Но он так и не развелся, так что этим красоткам приходится довольствоваться щедротами К.А. Джаггера, купаясь в отблесках его славы. — Если бы Скай не была так увлечена своим повествованием, то заметила бы, наверное, что Кайлу оно особого удовольствия не доставляет. Взгляд его сделался рассеянным и холодным, а приметливый наблюдатель нашел бы, что глаза у него опасно сузились.

— Прямо-таки монстр, — заметил Кайл.

— Пожалуй.

— Ну и почему же вы летаете на его самолетах?

— А мне что за дело до владельца? — рассмеялась Скай. — Мне часто приходится бывать в Австралии. Золото покупаю прямо на приисках, и к тому же Вирджиния там живет… — Голос у нее на мгновение пресекся, но Скай тут же взяла себя в руки. — А ваши чартерные рейсы всегда под рукой — доставят куда и когда угодно. Чаще всего, — слегка нахмурившись, поправилась она и после неловкого молчания добавила: — И раньше у вас вроде никогда не бывало аварий.

— Вроде так, — мрачно подтвердил Кайл.

Кляня себя на чем свет за откровенность, Скай замолчала. За последние два дня ей не раз от души хотелось побольнее уколоть его, но не сейчас. Правда, она не думала, что столь невинная реплика так его заденет. Она уже собралась было сказать что-то, но передумала. Да и что скажешь? Они попали в аварию. И он не из тех мужчин, которые способны оценить сочувствие. Может, насчет будущей работы беспокоится — если, конечно, удастся выбраться отсюда? Тогда надо постараться успокоить Кайла, только так, чтобы не показалось, будто она жалеет и снисходит до его тяжелого положения.

— Насчет своего хозяина можете не волноваться, — в конце концов Скай почла за благо выбрать слегка ироническую интонацию, — я скажу ему, что мы остались живы только благодаря вашему искусству. А если и здесь, на острове, поднатужитесь, — в том же духе продолжала она, — могу даже, в некотором противоречии с истиной, отметить, что вы были само обаяние: безупречный представитель компании.

— Это как понимать — нечто вроде взятки? — Кайл скептически вздернул брови.

Это походило на вызов, и Скай насторожилась, пожалев, что разлюбезничалась. Сочувствовать таким — только метать бисер перед свиньями. А с его стороны неожиданная вежливость — всего лишь интерлюдия, не более того. По холодному насмешливому взгляду нетрудно догадаться, что в любой момент он готов вернуться к своей обычной покровительственной манере.

— Вот именно, взятка, — раздраженно откликнулась она и саркастически усмехнулась. — Не слишком зарывайтесь, Кайл, — продолжала Скай таким тоном, что было непонятно — в шутку она говорит или всерьез, — иначе мне придется сказать вашему боссу, что вы и сами из породы монстров.

— Ах вот как? — Голоса Кайл не повысил, но брови у него по-прежнему были подняты. — Тогда это не взятка, — сказал он, опускаясь рядом с ней на колени и отбирая веревки, с которыми она продолжала безуспешно сражаться. — Это называется шантаж.

Позавидовав, как это ему мгновенно удалось справиться с упрямыми узлами, Скай ощетинилась:

— Считайте, так, — небрежно бросила она. Да что же это такое? Никак не удается найти верный тон. Достаточно одного его взгляда, и она теряет самообладание, а по спине пробегает неприятный холодок. Он пугает ее, бесит, подавляет.

— Вынужден повторить — я не люблю угроз, — сказал Джаггер, сложив губы в любезную улыбку и слегка приподнимая ей подбородок. Скай отшатнулась было, но магнетический взгляд словно приковал ее к месту.

«В чем тут дело?» — в отчаянии спрашивала она себя. Еще минуту назад они вели непринужденную беседу. Она что-то говорила, он вежливо слушал, буря осталась позади.

И вдруг снова — напряженность, взрыв. Сила, исходящая от него, притягивала неудержимо, и в то же время хотелось сопротивляться, защищать собственное достоинство, поставить барьер, а то ведь так недолго и попасть в положение мыши, которую кошка уже загнала в угол.

Скай упрямо тряхнула головой и презрительно усмехнулась.

— Не любите, стало быть, когда вам угрожают? Ну что ж, ничего не поделаешь. Я вот, например, не люблю, когда мной вертят, как куклой, а вы только этим и занимаетесь. — Скай притворно вздохнула. — Боюсь, у меня талант к угрозам.

— Это плохо, мисс Дилани, плохо для вас, — сказал он все так же вкрадчиво, любезно улыбаясь.

Потом улыбка исчезла. Скай все же почувствовала себя загнанной мышью — кошка сделала прыжок. Она и глазом не успела моргнуть, как плечи ее оказались прижаты к земле, что, казалось, не стоило ему никаких усилий. Он нависал над ней, все еще сдерживая себя, и от этого ощущения самоконтроля было только еще страшнее. Впившись в него глазами, Скай едва не завопила от бессилия. Сейчас ей хотелось только одного — разодрать его на части. Он делал с ней, что ему заблагорассудится, и именно это приводило ее в неистовство.

— Отпустите меня, — прошипела она, но в ответ раздался только издевательский смех.

— А иначе что?

— То есть как это?

— Если не отпущу, то что будет? Вы только что признались, что у вас талант грозить людям. Ну так действуйте. Угрожайте. Что меня ждет?

Никогда еще Скай не испытывала подобной ярости. Чистой, ослепляющей ярости. На глаза навернулись слезы, и она зажмурила их, изо всех сил пытаясь освободиться от его хватки. А он лишь хладнокровно уселся на нее и еще сильнее вдавил плечи в песок. Скай бешено извивалась. И это называется цивилизацией! Стоит на день оторваться от обычной жизни с ее законами и ограничениями, и вот вам пожалуйста: пещерный человек и его жертва.

Нет! Ее вины в том нет, убеждала она себя. Это он… он сильнее и просто пользуется своим преимуществом. Впрочем, неправда. Скай вдруг почувствовала, что у Кайла свои нравственные законы и он следует им независимо от того, где находится. Она по-прежнему яростно отбивалась от него.

А Кайла это сопротивление только забавляло. Небрежно, словно ему это стоило не больших усилий, чем прихлопнуть надоедливую муху, он сдавил своими длинными сильными пальцами ее ладони, и Скай лишилась последней защиты. Скрипя зубами от бессильного гнева, она в конце концов затихла, и только в глазах ее горела жажда мести — так и убила бы ублюдка.

— Я жду, — мягко напомнил Кайл.

— Чего именно? — Скай задыхалась от ярости.

— Угроз.

— Ах вот как, вам и впрямь хочется угроз? — Стройная фигурка Скай ящерицей извивалась по песку. — Не век нам вековать на этом острове. И когда мы выберемся отсюда, это будет самый несчастный день в вашей жизни. — Скай немного успокоилась, но замолчать себя заставить не могла. Все это так унизительно. Никогда еще ей не приходилось испытывать такой зависимости, и примириться с этим невозможно. — Если мне не удастся засадить вас за решетку, то уж о том, чтобы вас уволили, я позабочусь! Я богатая женщина, господин пилот, да и имя у меня имеется.

— А любовник ваш, часом, из меня котлету не сделает?

— Не паясничайте! — взорвалась Скай.

— Спасибо и на том, — сухо заметил Кайл.

Скай поморщилась. Поведение ее разумным не назовешь. Ну а Кайл? Да, он набросился на нее, но больно не сделал. Это с его стороны просто самозащита, а так он и слова дурного ей не сказал.

Иное дело, что она обозлила его своими речами — речами, вызванными страхом перед ним, страхом перед самой собой и теми эмоциями, что он в ней пробуждает. Скай больше не владела ситуацией. Так хотелось прильнуть к нему, найти защиту, а ведь ничего подобного она раньше не испытывала. Он сокрушил ту самую веру в себя, которую она обретала годами.

Нет, не авария, а он собственными руками внес сумятицу в ее жизнь. Кайл заставил ее усомниться в любви к чудесному, к хорошему человеку.