Я проводила его взглядом, до сих пор сидя на столе.

– Буду ждать.


По дороге в Мирквуд для того, чтобы отвлечься от других мыслей, я перебирала в памяти всех мужчин, на которых могла бы наклеить ярлык «хороший любовник». Потом я вспоминала мужчин, которые удостоились бы звания «отличный» или «великолепный» любовник. Хороших было достаточно, отличных – чуть поменьше, великолепных можно было пересчитать по пальцам. Так, как оно и должно быть – ни больше, ни меньше, равновесие соблюдено. Вивиана я бы отнесла, скорее, к хорошим, и это было бы честно и правильно. Но я не могла понять, что за сила каждый раз тянет меня к нему, и что за сила тянет его ко мне. Эта сила пугала. Мы напоминали ученых, которые на свою голову вывели какую-то теорию и были бы рады ее забыть, но это оказалось не так-то просто. Мне не хотелось грубости, но когда он целовал меня в прихожей, поднимая подол моего платья, я не нашла в себе сил для того, чтобы сказать ему «нет».

Я думала только об одном: это не должно закончиться. Мне хотелось как можно дольше чувствовать прикосновения его рук, хотя каких-то два часа до этого я вспоминала мужчин, руки которых доставляли мне неземное наслаждение, и Вивиану до них было далеко. В тот момент мне казалось, что рук тех мужчин никогда не существовало – это были его руки, которые я искала… и вот, наконец, нашла. Мне не хотелось, чтобы наступало утро – как в далекой молодости, когда я еще не знала о мужчинах и сотой доли того, что знаю сейчас. Когда самым высшим счастьем было чувствовать на себе тяжесть мужского тела, пытаться растянуть минуты, зная, что они все равно уйдут. А с рассветом уснуть незаметно для себя, потому что уже не остается сил, и потом еще долго помнить эту усталость.

Не знаю, как можно было назвать то, чем мы занимались той ночью, но слово «секс» вряд ли являлось уместным. Мы пожирали друг друга, как люди, которые не виделись много лет. Наверное, так вели бы себя Лилит и Адам, если бы встретились после грехопадения последнего. Что-то, чего ты так долго хотел, пусть и не желал себе в этом признаться, а теперь получил. Вивиан всегда был немного отстраненным, даже в постели, хотя могло показаться, что он полностью раскрепощен, но на этот раз он не пытался сдержать эмоции. Мы оба не пытались их сдержать. Нам было все равно, как мы выглядим, как мы себя ведем и каким именно образом мы получаем удовольствие.

Важно было одно: мы чувствовали себя одним целым. Продолжением друг друга. Никогда еще произнесенная мной фраза «пожалуйста, не останавливайся» не звучала так искренне, и никогда я не позволяла мужчине делать с собой все, что он захочет. Мое тело превратилось в сосуд, заполненный первобытной энергией, и я хотела только одного: поделиться ей с ним. Облечь ее в какую угодно форму, дать ей какое угодно имя, но поделиться – и получить ее обратно. Эта игра могла бы длиться вечно, если бы на свете существовало что-то вечное, но в какой-то момент я все же достигла высшей точки этой спирали, замерла и упала вниз, в пустоту, которая на секунду показалась черной и холодной, но тут же вернула меня обратно в объятия Вивиана.

– Твоя спина будет заживать очень долго, – шепнула я, улыбаясь.

– Ничего, – ответил он. – Я переживу.


– Кое-кто в этой постели – ненасытное существо, – сказала я.

Вивиан сел, облокотившись на подушки, и пригладил ладонью влажные волосы.

– С каких это пор ты говоришь о себе в третьем лице?

– Хорошо. В этой постели есть ненасытное существо. А рядом с ним – еще одно.

Я легла, положив голову ему на колени, и стала изучать потолок.

– Как ты провела выходные? – спросил Вивиан.

– Ездила в Германию. Была у мамы.

– Ты часто туда наведываешься?

– Раз в три месяца. Отдаю чеки и справляюсь о ее состоянии здоровья. Мне кажется, об этом по телефону не говорят. И проведываю ее, конечно. Мне ее не хватает.

Вивиан погладил меня по волосам.

– Я могу чем-то помочь? Понимаю, что консультация онколога ей не нужна, но если я смогу что-то сделать для нее, просто скажи.

«Сделать так, чтобы она не страдала» уже почти сорвалось с языка, но я сдержалась.

– Или тебе, – продолжил он. – Тебе я чем-то смогу помочь?

– Не знаю. Я так устала. Для меня эти поездки – как Ад. Так что не знаю, чем я могу ей помочь, чем ты можешь ей помочь и можешь ли ты чем-то помочь мне.

– Ей нужна поддержка, даже если это звучит банально.

Я подняла голову и посмотрела на него.

– Что ты почувствовал, когда тебе сказали, что у тебя рак?

С минуту Вивиан молчал, подбирая нужные слова.

– Это такое ощущение, – заговорил он, – будто… Бог ударил тебя по лицу. Он и до этого тебя не особенно жаловал, а теперь решил, что стоит применить другой метод. И Ему мало того, что ты умрешь. Он говорит: «Ты будешь умирать долго, будешь засыпать с болью и просыпаться с болью, с каждым днем тебе будет все труднее подняться с кровати, твое существование превратится в войну с самим собой. Ты будешь колоть себе морфий, пользоваться опиумным пластырем и плакать от боли по ночам, стараясь, чтобы спящая рядом с тобой женщина этого не заметила. И ты будешь умолять Меня, чтобы Я забрал твою душу. Но Я не позволю тебе такого удовольствия». И даже когда ты отвоевываешь у судьбы второй шанс, понимаешь, что продлил свою жизнь всего на три-четыре года.

Я вздохнула.

– Не грусти, – Вивиан снова потрепал меня по волосам. – Просто для меня это больная тема, и я часто неосознанно сгущаю краски.

– Давай поговорим о чем-нибудь другом.

– Давай. Когда ты уже сделаешь выбор и перестанешь трепать всем нервы?

Я поднялась и посмотрела на него.

– Да, – кивнул он. – Когда? Мне еще долго предстоит терпеть истерики Уильяма и изображать дурака перед Саймоном?

– Мне только показалось – или ты уже выбрал за меня, Вивиан?

– А ты не выбрала за меня, когда пришла в мой клуб и потом ночевала у меня два дня? Ты не выбирала за меня каждый раз, когда приезжала ко мне? Или, может, ты не выбрала и на этот раз, когда приехала снова, несмотря на то, что мы уже…

– Кто тебе сказал, что я хочу выбирать? – оборвала его я. – Или, может, ты выберешь между мной и всеми дамами, которые тут бывают? Что-то подсказывает мне, что их не двое, а в разы больше.

Вивиан отодвинулся от меня.

– О каких дамах идет речь? – полюбопытствовал он деловым тоном.

– О тех, которые отвечают на твой телефон, когда тебя нет дома.

– Ты про Фиону? Мы с ней старые друзья. Когда-то она работала у нас, потом уехала в Швецию, а теперь снова вернулась.

– У тебя такое хобби – трахать старых друзей?

– Ты коллекционируешь любовников, я трахаю старых друзей. Мы и без того отличная пара, но если что-то и может сблизить нас еще больше, так это странные хобби.

Мне стало холодно, и я забралась под одеяло.

– Так ты собираешься выбирать? Или ты решила отложить это в долгий ящик?

– Я подумаю над твоим предложением.

– Советую тебе думать быстрее. Потому что мое терпение на исходе.

Я закурила и, затянувшись, выпустила дым в сторону открытого окна.

– А что будет тогда, когда оно закончится?

– Сложно предугадать, но ничего хорошего. Меня мало что может вывести из себя, но если это случается, то я теряю человеческое лицо.

– Смею заметить, что ты теряешь его довольно часто.

Вивиан взял у меня сигарету.

– Может быть. Но это не дает тебе права надо мной издеваться. Посмотри на меня, черт побери, я с тобой разговариваю! – Он взял меня за подбородок, и я даже вздрогнула – до того резко переменился тон его голоса. – Что тебя во мне не устраивает? У меня мало денег? Я недостаточно красив? Глуп? Плохой любовник? Не умею вести себя в обществе? Тебе не нравится моя машина, моя квартира, мои привычки, мои взгляды на жизнь? Есть же причина тому, что ты каждый раз возвращаешься ко мне? Это происходит не случайно? Не потому, что тебе просто хочется поразвлечься? Развлечений у тебя полно и дома. Ты закатишь очередной скандал Уильяму, потом поедешь к Саймону, чтобы он тебя утешил и дал возможность на пару часов вернуться в молодость и почувствовать себя невинной девочкой. А что остается мне, Изольда? Или это просто кажется, что все места подле тебя уже заняты, а я только и делаю, что замещаю кого-то, когда этот кто-то отсутствует?

Я нетерпеливо тряхнула головой и отодвинулась от него.

– Надеюсь, ты понимаешь, что городишь несусветную чушь.

– Да. Но в моей жизни было много ситуаций, когда чушь оказывалась самым правильным объяснением происходящего.

– Знаешь, в чем правильность? – Я прижала палец ко лбу. – В том, что у тебя вот тут какой-то чертов магнит, и чем дальше я хочу от тебя отдалиться, тем сильнее он меня притягивает.

– Прекрасное объяснение. – В его голосе звучал откровенный сарказм. – И совсем не чушь.

– Иногда мне кажется, что эти отношения – сплошная чушь, которую мы оба выдумали.

Он вернул мне сигарету, поднялся и направился к окну для того, чтобы закрыть его.

– Ну, вот мы и пришли к какому-то выводу. Это радует. Хочешь выпить?

Я смотрела на то, как он берет со стула свой халат.

– Скажи, тебе нравится каждый раз обрывать разговор на полуслове и переводить тему?

Вивиан запахнул халат и посмотрел на меня.