Как только я ее достал, Ян выхватил ее у меня и поднес салфетку к носу подруги, чтобы та смогла высморкаться. Милое зрелище.

Спустя пятнадцать минут мы сидели в самолете.


ПОЛЕТ ЗАНЯЛ ЧАС и пятьдесят минут, Кэтрин уже ждала нас у терминала. Подруга первым делом обняла Аруну, и я приготовился быть следующим. Однако сначала в объятиях оказался Ян, он неловко похлопал Кэтрин по спине, но затем обнял ее так, будто девушка вот-вот сломается.

— Я знала, что Миро приедет, — всхлипывая ему в свитер, произнесла подруга. — Но не была уверена, что ты тоже. Спасибо, Ян. Никогда этого не забуду.

Я был рад, что Кэтрин и Ян стали чуточку ближе.

Пока мы стояли в очереди на прокат автомобиля, Ян рассказал план действий.

— Миро, вы с Кэтрин вытащите Дженет из лечебницы. А мы с Аруной заберем Коди.

— Значит, нам понадобятся две машины.

— Уже, — заверил мой муж.

— Мин и правда все продумала, — присвистнув, произнесла Аруна.

По дороге мы быстро заскочили и распечатали необходимые документы, и уже после десяти были у реабилитационного центра.

— Интересно, почему именно мы, — рассеянно спросил я.

— Что? — поинтересовалась подруга и вылезла из «кадиллака-эскалейда», за который мы сами заплатили, поскольку Кэтрин отказалась ехать в предложенном компанией «додже-дарт». Кэтрин, как всегда, выглядела на все сто: зачесанные вверх волосы, бриллиантовые серьги, черный костюм от «Дольче и Габбана», солнцезащитные очки и черный клатч.

— Выглядишь немного устрашающе.

— А ты словно профессор археологии.

Я нахмурился.

— Но вернемся к твоему вопросу, — сказала подруга, цокая каблуками по гравию, пока мы шли к входной двери. — Я врач, так что мое пребывание в психиатрической лечебнице имеет смысл, и Дженет сначала захочет увидеть тебя. Просто надеюсь, что, когда Ян вышибет дверь дома Дженет и Неда, то не напугает всех до смерти. А то он может быть немного… ожесточенным.

— Да, он может…

— Хотя, возможно, в данной ситуации именно такой подход и нужен.

На стойке регистрации, которая была похожа на стойку пятизвездочного отеля, нам улыбнулась женщина.

— Здравствуйте, — поздоровалась Кэтрин. — Нам нужно поговорить с главным врачом, а также с вашей пациенткой. У нас есть документы на ее выписку.

— Мне очень жаль, но…

— Мэм, — сделав шаг вперед, вмешался я, а затем показал значок, — заместитель федерального маршала США. Боюсь, мне придется настоять на том, чтобы нас пропустили.

Женщина тут же показала, куда идти. В конце концов, мы находились в Вашингтоне, в столице, где умели подчиняться людям со значками.

Кэтрин направилась в кабинет вместе с дежурным врачом, доктором Эбботтом, который, казалось, был совершенно ошеломлен тем, что один из лучших нейрохирургов страны шагал по коридорам его клиники. Имело ли это смысл? Нет. Но Кэтрин использовала громкие слова, свою улыбку, авторитет и громкий цокот шпилек по полу реабилитационного центра, производя устрашающий эффект на бедного мужчину.

Я последовал за медсестрой и двумя санитарами.

— Должно быть, работать здесь очень трудно.

— Самое трудное — встречать людей, у которых нет поддержки, — призналась медсестра. — Людей, чьи семьи по какой-то причине от них отвернулись. У меня всегда сердце болит за таких пациентов.

Я прочистил горло.

— Сейчас я как раз работаю с детьми.

Медсестра похлопала меня по плечу.

— О, тогда вы знаете, о чем я говорю. Когда у ваших детей никого нет, у вас появляется невероятно много времени. Просто помните: не переставайте пытаться и заботиться. Вот мой девиз.

— Очень хороший.

Медсестра широко улыбнулась.

— Вы бы не стали заниматься этой работой, если бы не были бойцом, правда?

— Вы правы.

У двери комнаты Дженет старший санитар жестом пригласил меня пройти вперед.

— Дверь не заперта?

— Нет, конечно, нет, — сказал он. — Мы не запираем пациентов. Они могут выходить из своих комнат, но не из здания.

Я открыл дверь и увидел Дженет. Скрестив ноги, подруга сидела на застеленной кровати и глубоко дышала.

На Дженет оказались штаны для йоги, носки, рубашка с короткими рукавами и свитер с карманами. Очевидно, подругу привезли сюда прямо в домашней одежде. Ее ярко-рыжие волосы были собраны в беспорядочный конский хвост. Увидев меня, лицо Дженет просияло.

— Ох, — чуть не заплакала медсестра, когда Дженет соскочила с кровати и бросилась ко мне через всю комнату. Подруга запрыгнула на меня, и я, чуть не упав от неожиданности, подхватил девушку на руки.

— Рада, что вы ее забираете. Она совсем не похожа на мамочку с послеродовой депрессией.

Уткнувшись лицом в мое плечо, Дженет начала плакать и сильно дрожать, неровно дыша.

— Если она в порядке, то почему позволили мужу ее сюда запихнуть?

— Он сказал, что она представляет опасность для себя и ребенка. После такого заявления мы должны были задержать мисс Пауэлл на семьдесят два часа. Конечно же, с согласия мужа.

— И он его дал.

— Да, — со слезами на глазах ответила медсестра и внимательно посмотрела на дрожащую в моих объятиях Дженет. — Бедняжка.

— Ну что ж, ценю вашу помощь и…

— Мне нужно увидеть моего ребенка, — подняв голову, прошептала Дженет. — Миро, где он? Он в безопасности? Что с…

— С ним все в порядке, — пообещал я, опустил подругу, затем прижал ладони к ее лицу и вытер слезы. — Ян вместе с Аруной его заберут, хорошо?

От переизбытка эмоций Дженет было трудно дышать и говорить.

— Ян вместе с Аруной?

— Да, дорогая, мы все здесь.

Снова наклонившись ко мне и обхватив руками за шею, Дженет прижалась к моей груди, а я выводил круги на ее спине и говорил, что все будет хорошо.

— Я знала, что ты приедешь… знала, что ты придешь, — нараспев произнесла она. — Я знала. Так и знала.

— Мин нас собрала.

— Ну конечно же, — уже смеясь, произнесла подруга. — Так я и думала.

— Ну же, давай выбираться.

Как только мы вышли в коридор, Дженет мертвой хваткой вцепилась в мою руку, и мы направились к главному выходу.

— Все происходило словно не со мной…

— Ситуация с Недом?

— Да.

— Как думаешь, что случилось?

— Не знаю. Может, он испугался, что его жизнь изменится… и так и есть, в смысле, конечно же изменится, ведь появился Коди.

— Само собой.

— Я думала об этом всю прошлую ночь, и единственное, что пришло в голову: у него сложилось представление о том, какой я должна быть. И, похоже, реальность не совпала с фантазией.

Дженет, как всегда, нашла логический ответ и придумала объяснение поведению мужа.

— И его мать не помогла.

— О, черт возьми, нет, — выругалась подруга, — и вот что я тебе скажу, если увижу ее, то… О, — Дженет внезапно замолчала, когда заметила Кэтрин. — Я знала, что она тоже будет здесь, как и ты. Все вы, ребята, мои друзья, клянусь богом, вы — мои ангелы-хранители.

Я похлопал подругу по руке, когда мы подошли к Кэтрин.

— Когда мама умирала, она сказала: «Детка, с тобой все будет хорошо. У тебя есть девочки, твои сестры, и у тебя есть Миро. Все они будут тебя оберегать до самой смерти».

— Не заставляй меня плакать, — проворчал я. — Я еще не выпил кофе.

Кэтрин и Дженет обнялись так крепко, что я думал, услышу треск костей. Через мгновение Кэтрин отпустила Дженет, и та вернулась ко мне, шокированная тем, что Кэтрин повернулась к доктору.

— Спасибо, что так хорошо о ней позаботились, — любезно произнесла Кэтрин доктору Эбботу, который кивал и мило улыбался.

И вот так мы втроем вышли на улицу, оказавшись под лучами утреннего солнца.


СНАЧАЛА МЫ ЗАЕХАЛИ ДОМОЙ к Дженет в Джорджтауне. И пока подруга принимала душ и переодевалась, Кэтрин собрала ее вещи, а я вещи Коди.

Дженет не хотела оставаться. Идеальная кроватка, идеальная комната, которую она сама выкрасила, все детали, которые она собственноручно тщательно расставила по местам, — теперь же ее тошнило при виде этой идеальной картины. Также я упаковал люльку — какое-то хитроумное приспособление для укачивания детей — и несколько других вещей, которые легко складывались и умещались в чемоданы.

— У Аруны дома есть детские вещи, — напомнил я Дженет, когда она сушила волосы.

— Да, — нервно кивнув, ответила подруга.

Я взял ее руки в свои.

— Дорогая, это же Ян и Аруна. Думаешь, они вернутся без Коди?

Дженет расплакалась, и я крепко стиснул ее в объятиях.

Кэтрин положила в чемодан кучу средств для лица, глаз и губ.

— Никогда больше не говори мне, что у меня до хрена вещей, — предупредил я. И впервые с тех пор, как мы вытащили Дженет из больницы, она улыбнулась.

— Разве мать Неда не живет в Мэриленде? — собрав все вещи, спросила Кэтрин.

— Она там жила, — объяснила Дженет, пока мы втроем спускались вниз, а я тащил четыре огромных набитых до отказа чемодана. — Но она переехала к нам сразу после рождения Коди, чтобы помогать.

— Ага, но у нее же где-то миллион внуков уже, разве нет?

— Но Нед — ее младший сын, — вздохнула Дженет, подруга выглядела измученной и… — О боже, как же больно-то!

— Что? — с тревогой спросил я.

— Где твой молокоотсос? — поинтересовалась Кэтрин, прекрасно поняв, в чем дело.

— Откуда ты знаешь, что нужно?

— Потому что она держалась за грудь, Мирослав.

— Обожаю, когда ты используешь мое полное имя.

— Знаю, — усмехнулась Кэтрин, затем достала молокоотсос для Дженет. И пока я смотрел телевизор, девушки возились с электрическим приспособлением для родящих.