Барбара Картленд - Нищий лорд

— На войне я очень гордился тем, что хорошо вижу в темноте, — сказал он. — Но здесь я слеп, как крот.

— Я знаю дорогу, — уверенно сказала Фенелла. Тем не менее время от времени она вынуждена была идти, вытянув руки вперед, чтобы не натолкнуться на дерево. Наконец они вышли к реке, перешли через мостик и садами направились к Прайори.

Небо уже было усеяно звездами, в воздухе стоял аромат левкоев. Они пересекли лужайку; Фенелла посмотрела вверх и про себя произнесла благодарственную молитву. Конечно, красть нехорошо, но она была уверена, что в данном случае цель оправдывала средства.

Окно в гостиной все еще было открыто, а пламя свечей бросало золотые отблески на старинные деревянные панели. Комната выглядела очень мирно и уютно.

Лорд Корбери бросил наволочку на коврик перед камином и подкинул полено в затухающий огонь.

Фенелла села на пол, и отблески пламени, ожившего в камине, заплясали в ее рыжих волосах. На мгновение воцарилась тишина. Затем она подняла голову, и лорд Корбери увидел, что ее глаза сверкают от возбуждения, а губы с трудом сдерживают улыбку.

— Мы сделали это! О Периквин, мы сделали это!

— Чудом, — хладнокровно заметил он. — Неужели ты не понимаешь, что если тебя и не повесят за участие в этом деле, то уж на каторгу сошлют непременно?

— Перестань брюзжать, давай лучше посмотрим, что мы принесли, — сказала Фенелла.

— Нет, ты просто безнадежная и закоренелая преступница! — ответил он.

Он нагнулся и хотел было вытряхнуть содержимое наволочки на пол, но Фенелла вскочила на ноги.

— Подожди! — остановила она его.

Она подошла к окну и задернула портьеры.

— Не будем рисковать, — пояснила она. — Именно так я и увидела, куда Исаак Голдштейн прячет свои деньги. Я была в саду и кормила собак, когда он неожиданно вернулся домой. Дело близилось к вечеру, но было еще светло, и он увидел бы меня, если бы я попыталась перелезть через изгородь. Пришлось спрятаться в зарослях бузины. Я увидела, как он перетаскивает мешочки из своей тележки в дом, и меня разобрало такое любопытство, что я подкралась поближе, чтобы посмотреть, что он с ними будет делать дальше.

— Это был совершенно недопустимый и ничем не оправданный риск, — сказал лорд Корбери с напускной суровостью.

— Тем не менее этот риск оправдался, — ответила Фенелла. — Развязывай же скорее мешки, Периквин, я жду не дождусь, чтобы узнать, наберем ли мы тысячу фунтов для бедного Джо.

Лорд Корбери открыл один из мешочков и заглянул в него. Затем он высыпал его содержимое на коврик перед камином. Там были золотые монеты!

— Складывай их в столбики по десять штук, — предложил он. — Так нам будет легче их сосчитать.

Фенелла принялась исполнять его приказание, а лорд Корбери продолжал опустошать мешки один за другим.

Четыре мешочка, которые он заметил еще когда вынимал их из тайника, были легче остальных, и в них лежали в основном банкноты достоинством от одного до пяти фунтов. В мешках не оказалось ни серебряных, ни медных монет, одно золото.

К тому моменту как они добрались до последнего мешка, лорд Корбери и Фенелла уже работали молча и сосредоточенно. Наконец она сложила все монеты в столбики, а лорд Корбери рассортировал банкноты.

— В этом мешке купюры по пять фунтов, — начал он и вдруг воскликнул:

— Бог мой!

— Что случилось? — спросила Фенелла.

— Они вовсе не по пять фунтов, как мне сначала показалось, а по пятьдесят, — ответил лорд Корбери.

— Не может быть! — изумилась Фенелла.

— Тем не менее это так, — ответил он. — Должно быть, у нашего друга Исаака Голдштейна обширная клиентура.

— Сосчитай же их скорее, — взволнованно вскричала Фенелла. — И монеты не забудь!

Лорд Корбери принялся считать. Наконец с ноткой изумления в голосе он сказал:

— Я мог ошибиться, Фенелла, но похоже здесь больше шести тысяч фунтов!

— Периквин! Это… правда?

— Я сосчитаю еще раз.

— Но это же замечательно, просто замечательно! — воскликнула Фенелла. — Это даже больше, что нам нужно!

Последовало молчание, а затем лорд Корбери серьезно сказал:

— Я не могу взять все эти деньги.

Фенелла выпрямилась и внимательно посмотрела на него.

— Одно дело взять небольшую сумму, — продолжал он, — но это почти целое состояние. После небольшой паузы Фенелла сказала:

— По-моему, ты забыл о двух вещах.

— Каких? — поинтересовался лорд Корбери.

— Во-первых, Исаак Голдштейн вымогает эти деньги у людей, попавших к нему в сети, как бедный Джо Джарвис. А во-вторых, как ты предполагаешь их вернуть?

— Ты права, — согласился лорд Корбери. — Но я чувствую себя негодяем.

Она поднялась с пола и пристально посмотрела ему в глаза.

— Мне кажется, это лучше, чем чувствовать себя банкротом, — сказала она.

Он слегка нахмурился, но затем расхохотался.

— Фенелла, ты неисправима! С тобой всегда так! Сначала ты втягиваешь меня в авантюру, а потом сама же пытаешься выручить.

Продолжая смеяться, он обнял Фенеллу за плечи и ласково прижал к себе.

— Ты проказливый чертенок, — сказал он, — но видит Бог, я тебе очень благодарен.

— Но это же было увлекательно! Теперь, когда опасность миновала, сознайся же, что это было увлекательно! — настаивала Фенелла.

Он еще раз крепко сжал ее и отпустил, сказав:

— Ну хорошо, это было увлекательно, но что нам теперь делать с этими не праведно добытыми деньгами?

— Я уже подумала об этом, — торопливо проговорила Фенелла. — Я скажу миссис Бакл — а она, без сомнения, разнесет это по всей деревне — что перед самым отъездом из Лондона ты выиграл в карты немного денег. Свейер наверняка сообщил всем, что у тебя нет ни пенни, поэтому надо как-то объяснить, откуда на тебя свалились деньги.

— Ну что ж, звучит разумно, — согласился лорд Корбери. — И что дальше?

— Потом ты пригласишь Джо и скажешь ему, что поскольку тебе улыбнулась удача, ты хочешь возместить ему его потери. И ты дашь Саймону Баклу сто фунтов, чтобы он их отдал Исааку Голдштейну. Так что, по крайней мере, сто фунтов он получит назад, хоть он этого и не заслуживает.

— Должен признаться, что у тебя на редкость своеобразные понятия о справедливости, — сказал лорд Корбери, — но пока я с тобой полностью согласен. Что мы будем делать с оставшимися деньгами?

Подумав минуту, Фенелла ответила:

— Оплати все долги лавочникам, отложи немного денег на ремонт коттеджей — достаточно нескольких сотен фунтов, а остальное… пусть это будет фонд для Хетги.

Последние слова она произнесла чуть слышно, не глядя на лорда Корбери.

— Фонд для Хетти, — тихо повторил он. — Мы спрячем их в потайной комнате. По крайней мере, на время. Сразу положить такую сумму в банк будет неосторожно.

— В потайной комнате деньги будут в полной безопасности, — сказала Фенелла. — Никто, кроме нас с тобой, не знает об ее существовании. Твой отец никому о ней не говорил, а сам он узнал обо всем от твоего деда.

— Ну значит, договорились, — беспечно сказал лорд Корбери. Он поднял с пола несколько золотых монет и добавил:

— Если, конечно, ты не захочешь взять часть денег себе. Они принадлежат тебе так же, как и мне, и я хотел бы купить тебе подарок.

— Нет! — резко оборвала его Фенелла. — Я не возьму ни пенни из этих денег!

Она сказала это с такой горячностью, что он с изумлением посмотрел на нее. Заметив это, она тихо добавила:

— Ты украл эти деньги для Хетти… мы не должны этого забывать.

Фенелла спустилась по ступеням и вошла в гостиную. В руках она держала рабочую корзинку.

Она увидела, что Хетти и лорд Корбери идут по лужайке, и поняла, куда они направляются — в беседку у озера, в которой они скрывались от посторонних глаз во время предыдущих визитов Хетти.

Когда приехала Хетти, Фенелла была наверху и прибирала спальню лорда Корбери. Стоя на лестничной площадке, она имела возможность следить за происходящим, оставаясь при этом незамеченной. Она молча наблюдала, как из коляски, на козлах которой сидел лакей в роскошной ливрее, выпорхнуло неземное видение.

На Хетти было воздушное платье небесно-голубого цвета, как нельзя лучше шедшее к ее голубым глазам, ее шляпка была украшена крохотными розочками, а над головой она держала изящный зонтик.

Весь ансамбль в целом выглядел очень элегантно и, как полагала Фенелла, стоил уйму денег. Но сэр Вирджил был богатым человеком и не жалел средств на то, чтобы прославленная красота его дочери дополнялась достойной оправой.

Неудивительно, с болью подумала Фенелла, что лорд Корбери, поспешивший навстречу своей гостье, замер, как завороженный, на месте, увидев ее.

Хетти поставила маленькую корзинку, которую она держала в руках, на стол в холле.

— Это якобы для миссис Бакл, — сказала она. — Потом выбросишь, когда я уеду.

— Как ты хороша, — сказал лорд Корбери глубоким голосом, — я не могу поверить, что ты настоящая.

Хетти бросила на него кокетливый взгляд.

— Может быть, пойдем в сад и попробуем убедиться в этом? — мягко сказала она.

Лорд Корбери взял руку Хетти и поднес ее к своим губам. Затем он увлек ее за собой в коридор, в конце которого была дверь, ведущая в сад, и спустя несколько секунд Фенелла увидела, как они идут по нескошенной лужайке.

Пышный туалет Хетти выглядел неуместно на фоне старого запущенного сада, и тем не менее Фенелла подумала, что огромный серый замок, окруженный высокими стенами, серебряная гладь большого озера и вековые дубы в старом парке были таким естественным окружением для Периквина.

Он был частью всего этого, он был настолько неразрывно связан со всем этим, что невозможно было думать о нем и не чувствовать, что он в такой же мере принадлежит Прайори, как Прайори принадлежит ему.

Когда крошечный зонтик и шляпа с высокой тульей наконец скрылись из виду, Фенелла пробудилась от своих мыслей и поспешила заняться уборкой комнаты, которую, уходя, Периквин оставил в жутком беспорядке.