Телефон зазвонил ровно через пять минут, прервал страстный поцелуй и спас меня. Подруга, изменив голос (чтобы Петька ничего не заподозрил, вдруг услышит), начала быстро тараторить. Главное, что из ее сообщения Петя услышал слова, что мне срочно нужно ехать домой. Латухин расстроился, что нас оборвали на самом 'интересном' месте, но домой все-таки отвез.

Встретившись с ним на следующий день, он вновь начал ревновать. Видите ли, улыбка у меня слишком счастливая, да и одноклассник, стоящий рядом и быстро сгинувший под злым взглядом Пети, ему не понравился. И вновь скандал. Мне надоело каждый раз ругаться из-за глупостей. И объяснять, что люблю только его, Петю, надоело.

Был у нас еще один предмет для скандалов — трава. Замечать, что Петя курит травку, я стала не скоро, да и не знала, как это определить. Лишь однажды, кто-то из его друзей обмолвился об этом. Именно тогда я научилась различать состояние парня не только по поведению, но и по запаху и привкусам поцелуев. Скандалы набирали обороты, и каждый раз молодой человек просил прощенье, обещая, что это был последний раз. Последних раз было много.

Продолжая встречаться с Латухиным, я стала, чуть ли не самой популярной в классе. У нас не одна девочка не могла похвастаться, что встречается с парнем, учащимся в институте. Мне завидовали, но козни не строили. Но это только в школе.

Как оказалось мир спорта иногда бывает жестоким. Даже слишком.

О том, какой ревнивый характер у моего парня знали не только в школе, но и на тренировках. Петька неоднократно устраивал скандалы у всех на виду.

Не знаю почему, но именно после тренировок он ревновал больше всего. Просил даже, чтобы я бросила гимнастику. Но расставаться со своей мечтой не собиралась, так и отвечала ревнивому возлюбленному, напоминающего в последнее время Отелло. Маркина, откровенно потешаясь надо нашими отношениями, именно так Латухина и называла.

В один из вечеров, который мы собирались провести вместе с Петей, зазвонил телефон. Тренер просила приехать на стадион, нужно решить парочку вопросов. Объяснив по телефону все возлюбленному и попросив прощения, я уехала. Петька обиделся, но для меня это много значило. Скоро будут соревнования, в ходе которых решиться моя судьба. Да и тренер имела на меня большую надежду. Мне не хотелось подводить ни ее, ни себя.

Поговорив со мной, женщина предложила тренировку, от которой я не могла отказаться.

На стадионе уже никого не было, кроме старого охранника. Виктория Сергеевна ушла домой, а я после тренировки приняла душ и переоделась. Выходя на улицу, увидела Петьку. Только в этот раз он казался каким-то странным, а глаза полыхали ненавистью. Вместо поцелуя, Петя встретил меня гневным криком.

— Где он?

— Кто? — не понимала я причин гнева. Хотя прекрасно знала, что после тренировки меня ждет промывка мозгов. А тут оказалось все круче.

— Парень, с которым ты была! Где он? Я знаю, что ты была не одна, — орал этот ненормальный.

— Ты с ума сошел? — попыталась остаться спокойной. — Я была с тренером — ему 35 и она женщина.

— Я знаю, что ты была с парнем! Мне сказали. Я все знаю, — орал на всю улицу Петька.

— Петя, успокойся. Ты же знаешь, что я люблю тебя. Мне больше никто не нужен. — Я захотела в подтверждение своих слов обнять парня, но он оттолкнул меня.

— Любишь? Поэтому ты сегодня бросила меня и отправилась на свиданку.

— Какую свиданку? — вышла я из себя, хотя всегда считалась уравновешенной девушкой. — Тренировалась я, идиот! Меня достали твои приступы ревности! Сколько можно устраивать сцены? Успокойся и прекрати орать. Мне это уже надоело. Будешь себя так вести, то я точно начну бегать от тебя на свиданки к другому!

То, что произошло потом, меня поразило, потому что мой любимый парень из нежного, но ревнивого превратился в какое-то животное. Я знала, что его ревность ни к чему хорошему не приведет, но чтобы вот так….

Петя схватил меня больно за плечи и начал трясти, выкрикивая гневные слова и оскорбления. Меня он уже не слышал совершенно — достучаться до него было невозможно.

— Ты моя! Поняла это? Я тебя никому не отдам! — прорычал Латухин и с силой запихал меня в машину.

Мы гнали по темным улицам, по скользкой дороге на бешеной скорости. Я сквозь слезы просила остановиться или сбавить скорость. Петька на мои мольбы не обращал внимания.

У меня началась паника! Я такого в жизни не испытывала. Никогда не боящаяся машин и скорости, я вжалась в сидение, заливаясь слезами.

Гоня, как безумный, Петя выезжал на встречку, обгоняя машины. Я же крепко вцепилась в сидение, продолжая упрашивать остановиться.

Мои мольбы перешли в крики страха тогда, когда в очередной раз, вывернув на встречную полосу, мы чуть не влетели в огромную фуру. Благодаря мастерству водителя мы избежали столкновения с большой машиной, но вот в бетонное ограждение врезались.

Подушка безопасности впечатала меня в сидение. Я потеряла сознание. Очнулась я от дикой боли в лодыжке и методичных похлопываний по щекам. Это Петька попытался привести меня в себя.

— Анечка! — закричал парень. От его крика я поморщилась, слишком уж больно резал по слуху. — Как ты, милая?

— Нормально, — только и ответила я, рассматривая бледное лицо возлюбленного. Вся ревность сошла на нет, оставляя место животному страху. — Только не кричи так громко, голова болит.

— Ты ударилась? Что болит? Где болит? — засыпал меня вопросами парень.

— Нога ноет.

Петя попытался вытащить меня из машины с помятым бампером, но не получилось. Не знаю, случайно ли, но удар больше пришелся на пассажирскую сторону (правда говорят, что это место смертников!), поэтому правую ногу зажало.

— В общем, отвезли меня в больницу, с переломом ноги и легким сотрясением. Петька же отделался легким испугом. С тех пор я боюсь ездить спереди.

Артем молчал, переваривая только что полученную информацию. Выражение лица было задумчивым и каким-то отстраненным.

— Я не понимаю, а почему ты раньше с ним не рассталась? — поинтересовался Шмелев, подсаживаясь ближе ко мне. — Если он травой часто баловался, да и сцены такие устраивал.

— Я любила его, — усмехнулась. Много раз меня спрашивали, как я терплю его истерики, а ответ очень прост — я любила его. Пусть он не был прекрасным принцем, пусть у него свои бзики, но я любила его сильно, как умела.

— Тогда почему не простила? — задал вполне логичный вопрос Артем.

— Я пыталась, честно. Только Бог знает как я хотела его простить. Но услышав от врача, что гимнастику придется бросить, я не смогла. В тот момент я убить была его готова! Из-за его глупой, безосновательной ревности я потеряла мечту, а ведь я была так близко к победе. Знаешь, Тем, как тяжело расставаться с любимым занятием. Будто половину сердца отрывают.

— А что с ногой? — Парень кивнул на мою правую конечность.

— Я точно не знаю, тогда не до диагнозов было, а сейчас слышать об этом не могу. Врач сказал, что там что-то с сухожилием, а у нас в России клиники на этом не специализируются. Предлагали ехать в Германию, там есть больница, но лечение в ней не для нашей семьи. Да и не беспокоит она меня сильно, только когда вывих какой.

— И ты смирилась? С тем, что с гимнастикой пришлось расстаться?

— Наверное, — пожала плечами. — Столько времени уже прошло. К тому же у человека должна быть мечта. Вот и у меня есть.

— Если человек о чем-то мечтает, он ставит перед собой цель и идет к ней. А когда дойдет, ищет новую мечту! — что-то Артема сегодня на философию тянет. Он с профилем в учебе не ошибся? Из него получился второй Конфуций.

— Мне хватает одной мечты. А если уж появится другая, я пойду к ней, а гимнастика…

Артем крепко обнял меня, желая утешить. Я подалась к нему в объятия, боясь разреветься. Вспоминать все это мне больно до сих пор, но ведь Артем в чем-то прав, он должен знать. Хотя бы для того, чтобы понять, что в жизни мне и так пришлось не сладко. Чтобы он не делал мне больно. Ведь так тяжело любить и одновременно ненавидеть.

— Теперь твоя очередь! — выбралась из объятий парня и отвела разговор от себя. Еще одного откровения я просто напросто не переживу и умру от жалости к себе, залив все горючими слезами.

— Что моя очередь? — не понял Артем. Или только сделал вид, что не понял.

— Ты обещал рассказать, почему не любишь брюнеток, — напомнила я, скромно наматывая на палец черную прядь волос.

— Ань, честное слово, это не самая лучшая идея. — Артем потупил взгляд, словно не желая ничего рассказывать.

Я поняла, что парню, как и мне не хочется вспоминать о прошлом. Но что же у него такого случилось, что он не любит брюнеток. Несчастная любовь? Так-так-так, очень интересно.

Блондинчик долго собирался с мыслями, прежде, чем начать говорить.

— У меня, как и у тебя была несчастная любовь. Правда, все обошлось без трагедии. Хм… даже не знаю с чего начать.

— Давай сначала.

— Хорошо, — улыбнулся молодой человек.

Но прежде чем начать рассказ, Артем поцеловал меня. Я от его поцелуев поплыву скоро. Не то, чтобы я против, но как-то неудобно получится.

— Лет с шести я занимался футболом. Ходил, кстати, на тот же стадион, что и ты.

Полученная информация меня удивила. Мы ходили на один и тот же стадион, а я не знала. Как так? Я ни разу его фотографию на стенде не видела! Хотя… может он не фотографировался, или вообще сняли.

— Я и с Димой Вороновым знаком. Да, да. Не смотри на меня так. Раньше я тебе этого не говорил, потому, что эта информация не имела такого значения, как сейчас. С Димкой мы хорошо общались. Но в футбол он играл отвратительно. Димка жутко злился на всех, когда его не выпускали на поле. Первое время он старался не срываться на нас, но надолго его не хватило. Однажды я не стерпел и начистил ему морду.