Мишель Яффе - Нимфа

— Ты не мог этого знать, — растерялся Лоуренс. — Как ты мог увидеть их сквозь стол?

— Никак. Я увидел их на промокательной бумаге на твоем столе, когда поднялся, чтобы уходить. Стихи неплохие, но тебе следовало бы знать, что «Констанция» лучше рифмуется с «тарантулом», чем с «моей ласковой куколкой».

Лоуренс не знал, плакать ему или смеяться. Наконец он вымолвил запинаясь:

— Ты поэтому отпустил ее? Из-за меня?

— Я не отпускал ее. Склад окружен королевскими стражниками. Их двадцать. Они пришли, чтобы арестовать ее.

— Выходит, ты действительно Феникс? — изумленно спросил Лоуренс.

— Уже нет, но я был им. Сегодня Феникс выходит в отставку, — ответил Криспин, думая уже о другом. — Но моя отставка, вся моя жизнь не будут стоить ломаного гроша, если я снова не увижу Софи и не исправлю то, что успела натворить Констанция. Давай-ка выбираться отсюда.

— А с чем рифмуется «Софи»? — насмешливо поинтересовался Лоуренс. — Может быть, с…

Поэтическая интерлюдия Лоуренса внезапно прервалась, когда они открыли дверь комнаты и остолбенели на пороге. Увлеченные беседой, они не заметили, что температура в помещении поднялась, за дверью раздается характерное потрескивание, и все заволокло едким дымом. Пол, засыпанный порохом, был объят пламенем, грозящим дотянуться до бочек, расставленных по всему складу, и вызвать мощный взрыв.

— Фитиль. Она успела запалить фитиль, прежде чем стражники схватили ее, — сказал Лоуренс, оглядывая стену пламени, преграждающую единственный выход. — Мне не хотелось бы преувеличивать, но порох — это лишь начало. Стропила напичканы взрывчаткой, достаточной, чтобы на воздух взлетел не только склад, но и вся округа. Если, конечно, она использовала все, что просила меня достать.

Криспин в ужасе взглянул на него.

— Не надо на меня так смотреть. Я же уже все объяснил тебе. Она сказала, что хочет уничтожить лабораторию мужа, чтобы навсегда избавиться от тяжелых воспоминаний. Она хотела, чтобы мы начали наши отношения с чистого листа, порвав все связи с прошлым.

— Понятно. — Криспин посмотрел на пламя. — Ты, конечно, понятия не имеешь, как должна сработать взрывчатка?

— Очень просто. Со стропил свисает фитиль. Когда пламя разгорится и поднимется выше, фитиль загорится. А когда рухнет крыша, взорвется все остальное.

— Значит, у нас столько времени, сколько понадобится огню, чтобы запалить фитиль.

— Точно. Но я не стал бы слишком беспокоиться, потому что огонь не поднялся еще и на четверть расстояния до потолка.

Они захлопнули дверь и одновременно бросились к середине комнаты.

— Люк в крыше — наш единственный шанс на спасение, — сказал Криспин, и Лоуренс с ним согласился. От него их отделяло несколько саженей, но подобраться к нему напрямик было невозможно, поскольку он располагался над емкостью с известью. Оставалось влезть на стропила, проползти по ним и выбраться через люк наверх.

— Здесь есть веревка? — спросил Криспин, стягивая рубашку из-за невыносимой жары.

— Да. Вон там.

Они действовали молча и быстро. Криспин подвинул стол на середину комнаты, Лоуренс поставил на него друг на друга два стула, закрепив их веревкой. С этой пирамиды Криспин почти дотянулся до стропил.

— Не хватает нескольких футов, — с досадой вымолвил Криспин, вытягиваясь изо всех сил. И вдруг словно по волшебству эти футы появились. Криспин ухватился за стропила обеими руками и посмотрел вниз. Оказалось, что Лоуренс встал на стул и приподнял его за ноги.

— Выходи, — сказал Лоуренс, кивая в сторону люка. — Я подожду, пока ты придешь и заберешь меня отсюда.

— Не говори ерунды. Ты знаешь, что на это нет времени. — С этими словами Криспин снял бриджи, обмотал завязки вокруг стропил, а штанины сбросил вниз Лоуренсу. — Хватайся.

— Нет. — Лоуренс не двинулся с места. — Прошу тебя, Криспин, уходи. Это я виноват в том, что втянул тебя в это дело. Иди, со мной ничего не случится.

Держась на руках, Криспин свесился со стропил и завис над головой у Лоуренса.

— Черт тебя побери, Лоуренс Пикеринг! Если ты не полезешь наверх, я сам спущусь вниз. Ты — мой лучший друг, и я, против всякого здравого смысла, не могу бросить тебя здесь умирать во имя любви к Констанции Гросгрейн.

— Прошу тебя, ухо… — Лоуренс прервал сам себя. — Что значит против здравого смысла?

— То, что ты самый упрямый изо всех лучших друзей, которых может иметь человек. А теперь хватайся за бриджи и лезь наверх.

После нескольких неудачных попыток Лоуренсу удалось повиснуть на стропилах рядом с Криспином.

— Упрямый, — мрачно пробубнил он, ползя следом за другом туда, где в крыше виднелся люк. — И вовсе я не упрямый.

— Ты шутишь? Если бы ты не был упрямым, то ничего не добился бы в жизни и работал бы сейчас на своего помощника.

— Это верно. Но все же…

— Эй! — раздался вдруг голос снизу. — Здесь есть кто-нибудь? Эй! Криспин!

— Софи! — хором ахнули они.

Софи, запрокинув голову, посмотрела вверх.

— Что вы там делаете? Наверху ведь жарче, чем здесь, внизу.

— Софи, как ты попала сюда? — спросил Криспин.

— Через боковую дверь.

— Боковая дверь? — простонал Лоуренс.

— Да, вон там. — Она кивнула назад, удивляясь, почему они относятся к ее появлению, как к дьявольской уловке. — Если хотите, я уйду. Я все равно собиралась…

— Нет! — крикнул Криспин.

Они с Лоуренсом быстро попятились по стропилам назад к столу и одновременно спрыгнули вниз, поломав стулья.

— Скорее, скорее. — Криспин схватил Софи за руку и потянул в указанном ею направлении.

— Подожди, Криспин. Я и так собиралась уходить. На этот раз окончательно. Я пришла только для того, чтобы сказать, что я знаю, кто убийца…

— Пошли же скорее!

— Я и так иду быстро. Я знаю, что ты любишь ее, и мне очень неприятно говорить тебе это, но убийца — Конста…

Криспин подхватил Софи на руки и бросился к двери, но в этот момент у него за спиной раздался чудовищный грохот, и потолок склада обрушился.

— Тс-с! Ты слышишь? — спросил стражник своего товарища. Несколько человек — за исключением тех, кто сопровождал в Тауэр Констанцию Гросгрейн, оказавшую серьезное сопротивление при аресте, — прочесывали окрестности склада в поисках тех, кто остался в живых после взрыва. Одного они уже нашли: его отбросило взрывной волной в канаву, он был в состоянии держаться на ногах, хотя и нетвердо. Остальные двое словно сквозь землю провалились. Приближалась ночь, и приходилось признать, что они скорее всего погибли. Стражники уже собирались прекратить поиски, как вдруг до них донеслись голоса: очень тихие, но отчетливые.

— Нет, это я, — утверждал чей-то голос.

— Нет, нет. Это я.

— Ты шутишь. Я… — Криспин осекся, заметив двух стражников на краю перелеска, где они с Софи укрылись.

— Мы их нашли! — крикнул один из стражников, и сразу же раздался топот десятка бегущих ног.

— Криспин, — прошептала Софи, вынырнув у него из-под руки, — ты отдаешь себе отчет в том, что мы абсолютно голые?

— Отдаю, — сказал он и стал шарить вокруг в поисках бриджей и башмаков.

— Твоя одежда осталась на складе, — напомнила Софи. — А моя сгорела.

Криспин вспомнил, как срывал с Софи загоревшееся платье и как потом потерял сознание. Теперь он оглядывался в поисках большого листа или ветки, чтобы хоть как-то прикрыть наготу.

— Вас разыскивают, лорд Сандал, — с официальным поклоном обратился к нему стражник.

— Прекрасно, — ответил тот. — Я тоже кое-что разыскиваю. Какую-нибудь одежду.

— Боюсь, что доставить вам одежду мы не успеем. Требуется ваше немедленное присутствие.

— Неужели это настолько срочно, что я не могу даже одеться? Кому я так спешно понадобился? Может быть, самой королеве? — возмущался Криспин, поднимаясь.

— Да, лорд Сандал, — ответил голос, который тринадцать дней назад отправил Криспина в ложную отставку. — Королеве.

Криспин и стражники преклонили колена при ее появлении. Криспин украдкой бросил взгляд в сторону Софи и увидел, что она спряталась за дерево и внимательно наблюдает за происходящим.

Королева остановилась перед Криспином и протянула ему руку. Вместо массивного золотого кольца, украшавшего руку королевы во время их последней встречи и служившего тайным кодом, предписывающим Криспину выполнять все приказы, которые произносились с отрицанием «не», теперь на пальце у нее сиял огромный рубин, к которому Криспин и прикоснулся губами.

— Можете подняться, лорд Сандал, — сказала королева. — Не беспокойтесь. Мы видели подобное и прежде. — Криспин стоял перед ней абсолютно обнаженный, и Софи, глядя на него из-за дерева, невольно подумала, что он очень красив. — Вы выполнили свою миссию блестяще, лорд Сандал. Точно следовали нашим инструкциям. Действуя тайно, вы в кратчайшие сроки сумели раскрыть и уничтожить преступную сеть, угрожавшую безопасности нашего королевства. Однако одну инструкцию вы все же проигнорировали.

— Прошу прощения у вашего величества, но я…

— Не перебивайте нас, лорд Сандал. Только в одном вы пошли против нашей воли, — властно продолжала королева. — Вы не выбрали себе в жены достойную английскую леди, лорд Сандал. Ваши тетушки сообщили мне, что вы выбрали себе невесту, но не вступили с ней в брак, несмотря на их настойчивые просьбы. Они даже добились ордера на обыск вашего дома, чтобы найти ее и заставить вас жениться, но все напрасно. Однако если ваши тетушки полагают эту девушку достойной вас, мы не возражаем. Женитесь на ней, лорд Сандал, и не медлите. Мы благословляем ваш союз этим кольцом.

Она сняла с пальца кольцо с рубином и протянула его Криспину. Когда он заколебался, не решаясь принять такой дорогой подарок, она склонилась к самому его уху и шепнула:

— Смелее, милорд. Оно как раз составит пару с тем браслетом, который у вас уже есть.