— Я без сахара пью.

— Пьешь? — он задумался. — Может тебе в самом деле выпить? Расслабишься.

— Спасибо, я не хочу.

Милена медленно начинала осознавать, что реальный Глеб имеет лишь небольшое сходство с тем Глебом, которого она сама себе придумала.

…больно…

Он подал ей чашку кофе, сам сел рядом.

— Ты извини, — сказал Глеб. — Я никак не могу привыкнуть к тому, что ты… Немного другая и с тобой нужно вести себя по другому

— Нет, дело не в этом. Дело в том, что ты просто не можешь понять, как это девушка может не раздвигать ноги для такого офигенного парня, как ты! — Милена все еще злилась.

— Приятно слышать, что ты считаешь меня офигенным, — улыбнулся Глеб. — Знаешь, а я вот понять не могу — почему раньше ты позволяла себя целовать, а сегодня закатала пощечину.

— Потому что сегодня ты вел себя совсем не так, — Милена опустила голову.

— Да? А мне кажется, что я всегда веду себя одинаково!

Девушка подняла на него глаза:

— Мне иногда кажется, что все это огромная ошибка. Все. С самого начала… Не знаю, как объяснить… Наша встреча и то, что сейчас… Не понимаю что со мной. Когда ты рядом, это такое счастье!.. Это словно во сне — так хорошо! — она говорила быстрым, срывающимся шепотом. — И я боюсь оступиться, боюсь потерять и чем больше времени проходит, тем больше во мне этого страха. Потому что узнав однажды, что такое мир с тобой, я уже не смогу жить в мире без тебя…

— А у меня все иначе, — признался парень. — Я никогда не встречал таких, как ты и поэтому мне все интересней что будет дальше.

— Глеб, мы такие разные, — в голосе девушки была грусть. — И все же… Можно я немного побуду счастливой? Обниму тебя и представлю, что мы — это навсегда…

Милена обвила тонкими руками шею Глеба и притихла на его плече. Такая близкая, такая странная, с шелком длинных волос щекочущим его щеку, пахнущая летним лугом в солнечный полдень.

Черт! Глеб терялся! Он не привык к таким жестам и откровениям! Ему не попадались девушки которые выворачивали душу на изнанку. Чаще попадались те, которые любили копаться в чужом грязном белье.

Девушка медленно отстранилась, заглянула Глебу в глаза. Глядя в эти кошачье-зеленые озера парень поймал себя на мысли о том, что ему наплевать на серый уродливый свитер и вообще на то, как Милена одета. Она красивая, неземная девочка которую он никому не отдаст.

Глеб притянул девушку к себе, нашел ее губы… Поцелуи становились все жарче, действия Глеба все смелее. Милена словно старалась не замечать, но хватило ее не на долго.

— Хватит, — прошептала она, отодвигаясь от Глеба на безопасное расстояние.

— Почему? Что не так? — он уже распалился и ему не хотелось прерывать процесс.

— Просто… Просто я вспомнила о том, что мне нужно домой, — Милена пыталась лгать, но это у нее совсем не получалось.

— Зай, скажи правду — что такое?

Милена молчала, опустив голову, словно не могла решиться. Глеб взял ее за руку пообещав:

— Ты можешь сказать, я пойму.

— Я, — Милена смотрела Глебу в глаза, словно черпая силы из его взгляда. Выпалила на одном дыхании: — У меня никогда этого небыло и мне нужно время.

…нужно было бы догадаться…

Что бы скрыть свое смятение Глеб привлек девушку к себе.

— Я понимаю. Я все понимаю, Зай. Все в порядке.


После того романтического свидания для Лиса начался самый тягостный период — "котфетно-букетный". Когда надо было улыбаться и расстилаться ковровой дорожкой. Лис расстилался. Лис был просто душкой — таскал Машку везде с собой, а вернее забросил всех своих друзей и убивал свое свободное время на эту девчонку. Он дарил ей цветы, конфеты и плюшевых зверей, он слушал ее глупую болтовню и делал ей комплименты. Машка верила. Принимала все за чистую монету. Машка думала, что вытащила свой счастливый билетик и это счастье будет продолжаться вечно. Лис тем временем отваживал ее друзей и подруг, мягко проводил воспитательную работу о вреде алкоголя, наркотиков и сигарет. Они проводили вместе все свободное время. Машка даже уроки у него дома дела. Всего за пару недель он почти добился того, что бы стать "единственным кайфом в ее жизни". Это потребовало от Лиса железной выдержки и больших душевных сил. Эти две недели показалась вечностью. К субботе Лис чувствовал себя выжатым лимоном — ему необходимо было провести вечер одному. После длительных споров Лис отправился к друзьям, а Машка была отпущена в клуб с подругами, дав ему честное слово, что все будет в высшей степени прилично. Обманула.

В половину четвертого утра, в дверь квартиры, где жил Лис, позвонили. Сам хозяин еще не спал, так как вернулся каких-то пол часа назад. Он прошел в коридор, посмотрел в глазок и с губ его сорвалось грубое ругательство. Лис быстро открыл дверь и рывком втащил в квартиру Машку. Она была отвратительно пьяна, кашемировое пальто испачкано какой-то дрянью, светло-голубая атласная кофточка измята, колготки в дырах, и без того короткая юбка съехала вверх.

— Лисеночек мой!

Она полезла к нему целоваться, но парень брезгливо оттолкнул Машку от себя. Больше всего на свете ему хотелось сейчас убить ее!

— Лис, ты чего? Ты не рад, что я приехала? — у нее так заплетался язык, что он едва понимал, что она говорит.

— Иди спать! Поговорим утром! — рявкнул Лис.

— Спать с тобой? — Машка еще и кокетничала.

Лису было противно смотреть на все это, а представлять ее вот такую в своей постели — просто невыносимо. Он решил не церемониться. Рывком снял с Машки пальто, пропахшее сигаретным дымом, толкнул девушку на стул в коридоре, снял с нее сапоги.

— Что ты делаешь? — бормотала Машка и обхватив вдруг его за шею потребовала:

— Поцелуй меня!

Лиса даже передернуло от брезгливости — он увидел размазанную помаду вокруг ее припухших губ.

…словно кто-то долго и грубо целовал эти губы, а потом она прыгнула в такси и приехала сюда…

Лис понимал, что говорить что-либо такой безобразно пьяной малолетке бесполезно, но не выдержал:

— Ты, гадина, со всякими уродами где-то лижешься, а потом ко мне лезешь?!! Ты совсем обалдела, да? Ты башкой своей дурной хоть иногда думаешь?!! — орал Лис.

— Сладенький мой, ты ревнуешь? Ну, признайся — ты ревнуешь! — Машка залилась пьяным смехом.

Лис подхватил девушку на руки и потащил в ванную — сунул ее прямо в одежде под холодный душ ни сколько не заботясь о том, что Машка может подхватить воспаление легких.

После совершения разного рода отрезвляющих и гигиенических процедур, Лис позволил девушке занять место под одним с ним одеялом. Машка отключилась мгновенно, зато Лис долго не мог уснуть — закипая от злости и готовя обвинительную речь на утро.


Это был грандиозный скандал. Лис весьма убедительно доказал Машке ее вину, убедил в неполноценности и заставил поверить в то, что он, Лис, ее единственная надежда на спасение от неминуемой, при ее образе жизни, смерти в вонючей сточной канаве, в обществе крыс и дерьма. Машка заливалась слезами раскаянья. Она сейчас свято верила в то, что она — жалкое никчемное создание. Развратное и порочное, обманувшее все надежды Лиса, разбившее ему сердце.

— Я считаю, что нам лучше расстаться, — закончил он свою речь.

— Нееет, — ревела Машка. — Не надо! Прости меняяяяаа! Пожалуйстаааа! Лииис!!!

— Я не хочу видеть рядом с собой девушку, которая ведет себя как ты.

— Лис, — она бросилась к нему на грудь. — Ну не надо! Не надо так говорить! Лис! Ну прости меня! Лис, дай мне еще один шанс!

— Я должен подумать. А сейчас тебе лучше уехать домой. Тебя наверняка заждались.

После этого удачно разыгранного спектакля, подкрепленного искренним гневом, Лис рассчитывал, что через пару дней Машка приползет к нему на коленях согласная на все, только бы Лис дал ей шанс. И вот тогда-то он выдвинет свои условия и Машка с радостью и легкостью забудет обо всех своих дурных привычках, а он, Лис, одержет победу в заключенном пари!


Играли в бильярд у Глеба дома. Чисто мужская компания. Вообще-то Глеб договаривался только с Яном, но Ян приехал с Лисом, а тот зацепил по пути Макса. Последнему Глеб не особо был рад — уж очень Макс был любопытным типом. Вот и сейчас — только приехал, а уже лез со своими вопросами.

— Как там у тебя с Иркиной сестрой? Говорят, что вы прямо не расстаетесь!

Глеб старательно делал вид, будто не слышит.

— У вас с ней на самом деле все серьезно? — Макс не успокаивался.

— Отвали.

— Что-то я не замечаю того восторга, который был раньше, — включился в разговор Ян. — Тебя больше не греет ее красота?

— Меня что-то в последнее время вообще мало что греет, — ответил Глеб.

— Что случилось?

Ян внимательно наблюдал за другом.

— Фигня случилась, — пожаловался тот. — Теперь не знаю что и делать — радоваться или бежать к чертовой матери.

— Может быть скажешь в чем дело? — Лис сощурил синие насмешливые глаза.

Глеб задумался, опираясь на кий.

— Понимаешь, Лис, — начал он после продолжительной паузы, нарушив тишину, — я хочу сказать, что в своей жизни, до настоящего момента, я никогда не имел с этим дела. Возможно это так же имеет значение.

— Ты запарил, — у Макса у первого лопнуло терпение. — Скажи нормально в чем дело!

— Я встречаюсь с девственницей.

— Тоже мне — катастрофа, — фыркнул Лис.

— Но это на самом деле катастрофа! — Макс восторженно улыбался. — Вы че — не понимаете?! У телки же этой мозги набекрень! Ее же на секс нифига не развести, да, Глеб? На хер ее пошли и все! Че ты вообще с ней связался?

— Макс, хватит, — попросил Глеб.

— С ними, с нормальными, возни много, а тут — городская сумасшедшая! Ой, а можно подумать, что ты в восторге оттого, что твоя психопатка еще и целка! — Макс обиделся.