…Я буду чувствовать тебя рядом и воображать, что это навсегда…

— Десять минут назад тебе нравилось здесь, — не понимал Ян. — Теперь ты готова бежать отсюда. Что за смены настроения? Что-то случилось? Кто-то обидел тебя? Ник, что происходит?

— Все нормально! Все хорошо, правда! Уфффф!!! — она замахала руками, словно ей было жарко. — Я просто перенервничала, вот и все… Так ждала твоего приезда… Все нормально! Забудь. Уедем когда ты захочешь.

Она улыбалась, а внутри все дрожало от страха и подкатывающих к горлу рыданий. Словно во сне. Фантасмагория. Сюрреализм. Ты одна и ты другая. Одна умирает от ужаса и боли, а вторая в это же время радуется всему, как младенец.

…я сойду с ума этим вечером…

Ника делала вид, будто весела и счастлива, будто все замечательно. Она блестяще играла роль влюбленной девушки, которая очень рада долгожданному возвращению своего парня. Она шутила, смеялась, танцевала, она старалась держать себя в руках.

— Ника, — подошел Глеб. — Надо поговорить.

Ника посмотрела на стоящую рядом Берту.

— Не знаю, как к этому отнесется Ян, — холодно ответила Ника.

— Яна беру на себя, — пообещала Берта, видимо рассудив, что Нике и Глебу есть что сказать друг другу, и ушла.

Ника с равнодушным видом обернулась к Глебу:

— Говорить где будем?

Он показал на дверь, ведущую из шумного зала, через стеклянную галерею, в тихий уютный зал ресторана. Они прошли туда, сели на высоких стульях у барной стойки.

— Выпьешь со мной? — спросил Глеб.

— Нет, только кофе и не растягивай, пожалуйста, там Ян ждет.

Глеб заказал два кофе.

— У тебя все хорошо? — спросил он девушку.

— А что? — заносчиво поинтересовалась Ника.

— Ведешь себя, как будто вмазалась, — усмешка мелькнула на лице парня. — Ты переигрываешь, Ник.

— Почему тебя это беспокоит? — она сделала обжигающий глоток из маленькой чашечки.

— Не знаю, — пожал плечами Глеб. — Я подумал, может ты хочешь с кем-то поговорить? Ну, не с Яном, а с кем-то другим, понимаешь?

— Спасибо, но — нет.

— Как знаешь, но мои слова о том, что ты можешь всегда на меня рассчитывать, в силе. Если, конечно, это не навредит Яну…

— Хорошо, — рассеянно кивнула Ника. — Это все?

…Стас…

…или?..

…Я свихнусь от всего этого!..

Ника молчала какое-то время, потом подняла глаза на Глеба.

— А как вы помирились с Яном?

— Я сегодня забирал его с вокзала. Позвонил его отец, сказал что что-то там у него выходит и попросил меня.

— Ян тебя не убил, когда увидел? — усмехнулась Ника.

— Сначала разговор был не приятный. Потом нормально. — Глеб расплылся в довольной улыбке. — Я сказал, что если бы не принципы, то я на тебя никогда и не посмотрел, что ты совсем не в моем вкусе и вообще, как любовница ты просто фригидное бревно!

— Ну, знаешь! — возмутилась Ника.

— Ян сказал, что в корне со мной не согласен. Он видимо думает, что повезло только ему, и это и есть главное доказательство любви, — ехидничал Глеб.

— В наших общих интересах не разочаровывать его! — отрезала Ника.

— Да, на счет разочарований, — Глеб замялся. — Не знаю, как это сказать тебе… Ника, ты понимаешь в чем состоит лечение от наркозависимости?

— Представь себе! Когда Ян был в клинике он оставил ключи от квартиры мне. Что бы я кормила его кота. Так вот я перевернула все вверх дном. Не сама, конечно. Берта с Владом помогли.

— Надо было меня позвать, — Глеб хитро усмехался. — Я знаю много секретов… Ну, да я не об этом. А что, много нашли?

— Кое-что. Спустили в унитаз!

— Зря! На этом некоторые неплохо зарабатывают! — пошутил Глеб. — Представляешь, как Ян сегодня расстроился, когда обнаружил, что его заначки исчезли?

— Я не заметила. Да, к слову о заначках — ты Снежану эту зачем привел?

— А что? Мы давно с ней дружим. Все. Она глупая, конечно, но… У меня есть на нее кое-какие планы… Мы с тобой расстались — я же не могу оставаться один, — Глеб паясничал, но Нике было не до его шуточек.

— Глеб, к чему ты это начал? Я имею в виду разговор про Яна и наркотики.

Глеб сменил тон на серьезный:

— К тому, что малейший стресс может вернуть его на исходную и поэтому сейчас важно, что бы рядом находились близкие и любящие его люди. Что бы его жизнь без наркотиков стала прекрасна и удивительна. Так что постарайся не разочаровывать его. Договорились? Если это, конечно, в твоих силах.


Только в пять часов вечера Нике удалось дозвониться Стасу.

— Что у тебя с телефоном? — возмущалась девушка. — Я звоню тебе, звоню, а тебя нет!

— У меня была важная встреча. Часа через два буду дома. Если хочешь — милости прошу.

— Через два часа? — девушка мгновение колебалась. — Я приеду!

Ника закончила разговор и бросила телефон на лавандовое покрывало своей кровати. Стояла посреди комнаты, в задумчивости покусывая пальчик. Стас приехал — это отлично. Нике нужно было поговорить с кем-то, кто не растреплет никому ее тайну, кто не будет обвинять и не злоупотребит откровенностью, кто сможет успокоить и дать дельный совет. По всем параметрам подходил только Стас. И никак не подходил Ян. Больше того — Нике совсем не хотелось замешивать Яна в эту историю. Ему сейчас совсем не нужны лишние стрессы — у него курс реабилитации, его нельзя нагружать своими проблемами, его можно только холить и лелеять… Да, надо ему перезвонить и сказать, что они встретятся попозже, чем договаривались.

— Попозже? — переспросил Ян. — На сколько?

— Ну, — прикидывала Ника. — Ну, я смогу не раньше девяти… Может даже в половину десятого…

— Во сколько?! — возмутился парень — Половина десятого?! Ника, ты вообще хорошо подумала? Даже если в девять мы встретимся, то в одиннадцать ты уедешь домой, потому что твой папа не любит, когда ты поздно приходишь!

— Если бы ты с ним познакомился, то все было бы проще! — оправдывалась Ника.

— Если бы ты дала ему понять, что давно выросла, то все стало бы совсем простым, — буркнул Ян. — Давай мы встретимся, как договаривались и все, закончим с этой темой.

— Я не могу, — стояла на своем Ника. — У меня важное дело.

— Какое? — усмехнулся Ян, считавший, что у женщин в принципе не может быть важных дел, а одни только глупости.

— Мне нужно увидеть Стаса, — заявила Ника, после продолжительной паузы.

— Что? Ника, и как мне это понимать? — злился Ян.

— Как есть. Мне надо увидеть Стаса и все! Ян, я люблю тебя и скоро приеду, — выпалила Ника скороговоркой.


Сидела в мягком кожаном кресле цвета кофе с молоком, курила свои тонкие сигареты, стараясь успокоиться. Разговор пока не начался. Пока шел "подготовительный" процесс — Стас разливал коньяк в пузатенькие низкие бокалы.

— Одно из двух, — весело рассуждал Стас. — Либо ты слишком любишь коньяк, либо впереди тяжелый разговор.

— И то и другое, — отозвалась Ника

— Ну, тогда давай, говори, — улыбнулся Стас, усаживаясь в кресло напротив. — Не будем затягивать.

Некоторое время Ника молчала, собираясь с силами, потом заговорила тихим, глухим голосом.

— Знаешь, бывают моменты в жизни, когда кажется, что ты смог удрать от своего прошлого, что оно осталось далеко позади и больше не достанет тебя. Потом ты сталкиваешься с ним лицом к лицу, глаза в глаза и… Мороз по коже… Воздуха не хватает. Кажется, что ты спишь и видишь один из навязчивых ночных кошмаров, но из этого кошмара невозможно проснуться… На днях я столкнулась вот так с одной жуткой историей из моего прошлого. Я боюсь повторения, но, судя по расположению фигур на шахматной доске — игра уже началась.

— Ника, ты говоришь загадками. Давай без этого, а?

— Хорошо, — кивнула Ника, делая глоток коньяка и глубоко затягиваясь сигаретой. — Это произошло довольно давно. Мне тогда было почти пятнадцать лет. У меня был парень. Его звали Тамир. Первая любовь. Огромная и взаимная. Дня не могла прожить без него. У нас был довольно красивый роман. Никакой пошлости. Хотя Тамир был старше меня на четыре года, он не позволял себе ничего лишнего. Ничего, чего бы я не хотела. Он сдувал с меня пылинки. Обожал. Говорил, что родился специально для того, что бы встретить меня и что когда я окончу школу мы поженимся. Знаешь, Стас, у меня тогда вся жизнь была вперед расписана. Думала, что после школы, поступлю в универ, мы с Тамиром поженимся, потом, когда закончу учебу я рожу ему ребенка. Первого. Это обязательно будет сын, и мы назовем его Тамир… У меня было еще много разных глупых мыслей в голове. Я была ребенком воспитанным в тепличных условиях. Со мной носились, как с писаной торбой и я за этими своими скрипками, бассейном, классиками литературы и прочим возвышенным дерьмом… я понятия не имела какое жуткое место этот мир.

У Ники задрожали губы. Девушка сделала еще глоток коньяка. Раздавила в пепельнице сигарету и тут же закурив следующую, продолжила:

— У Тамира был поразительный талант ввязываться в плохие истории. Как оказалось — самой плохой историей было его знакомство со мной.

— Почему? — полюбопытствовал Стас.

— Так… Понравилась я еще одному. А отношения у них были сложные. Да чего уж там… Не выносили они друг друга. Типа этого злило, что я Тамира выбрала. Он страдал от этого, как от непрекращающейся зубной боли. При любом удобном случае говорил мне гадости про Тамира. Что он неудачник, что мне нечего делать рядом "с этим ничтожеством". Я Тамиру не говорила ничего. Думала — сама справлюсь. Не выдержала. Высказала Скифу все, что о нем думаю. Я думала он треснет от злости. Я никогда не видела столько ненависти в одном человеке.

— Как ты сказала? Скиф? Я не ослышался? Да я лично знаком с одним. Сергей Кифин. Скиф. Это он?! — Стас был просто потрясен.