Антонио, увидев жену, широко улыбнулся и, подойдя к ней, взял за руку. Он представил жене своих друзей – Алехандру Монтеро и Андреса Берналя. Появление Ракель вызвало невероятное изумление Андреса. Он и не знал, что Антонио Ломбардо, этот законченный холостяк, женился. И даже не предупредил своего лучшего друга!

Виктория с удовольствием беседовала с Алехандрой. Ей очень нравилась эта красивая и немного застенчивая девушка. Виктория расспрашивала ее о родителях, о доме, но Алехандра как-то странно запиналась, говорила сбивчиво. Ситуацию прояснил Андрее. Оказывается, Алехандра влюбилась в автогонщика и сбежала из дома. Родители, разумеется, решительно против этого брака, но она твердо стоит на своем. Не зная, как поступить, девушка обратилась к Андресу, своему крестному, чтобы тот помог ей уговорить родителей.

Ракель с изумлением смотрела на Алехандру. Она никогда не могла бы предположить, что это воздушное создание способно на такие решительные поступки. Значит, и богатые женщины тоже подвластны чувствам и, отдавшись им, в состоянии забыть манеры и правила хорошего тона.

В гостиной появился Макс. Он тепло поздоровался с Андресом и Алехандрой – было видно, что он давно знает их и находится с ними в таких же приятельских отношениях, как и Антонио; но не задерживаясь в гостиной, поднялся к себе.

Антонио видел, что жена ведет себя как-то неуверенно, скованно, боится проронить лишнее слово, и приписал ее поведение природной застенчивости: она увидела незнакомых людей и смутилась. Нет, не такой должна быть его жена. И, дождавшись, когда Виктория с гостями поднялись наверх, и они остались наедине, Антонио ласково обратился к жене:

– Дорогая! Ты не должна так смущаться. Я хочу, чтобы ты вела себя соответственно твоему положению. Ты ведь моя жена. Я хочу гордиться тобой.

Ракель слушала Антонио и не могла сдержать слез. Его слова убивали ее, они разрывали ей сердце. Он хочет гордиться ею! Дочерью дебошира и сестрой убийцы! Не в силах больше выдержать этой пытки, Ракель бросилась по лестнице в свою комнату.

Антонио остался один. Поведение Ракель удивляло, даже озадачивало его. От чего она внезапно разрыдалась? Ведь не от смущения перед незнакомыми людьми… И еще этот неуловимый Роберто Агирре, которого невозможно разыскать… Кто-то тронул Антонио за плечо. Это была Виктория.

Виктория, всегда доброжелательная, всегда подтянутая и красиво одетая, эта женщина олицетворяла собой уют и мир в доме. Рядом с ней все несчастья и превратности казались не такими страшными. Но теперь, словно пропасть легла между ними, и этой пропастью был сын Виктории – Макс.

– Антонио, – мягко сказала Виктория, которая отлично понимала, что творится в душе ее приемного сына, – мне кажется, ты совершаешь ошибку, сынок. Да, у Макса дурной характер. Он агрессивен, иногда груб, но он не способен на такие ужасные вещи, в которых ты его подозреваешь. А эта женщина действительно тебя обманула.

– Виктория, – Антонио открыто смотрел ей в лицо. – Ты ведь всегда верила мне. Поверь и на этот раз. Ракель добрая и честная девушка.

Виктория отрицательно покачала головой.

– Если я поверю в это, мне придется согласиться, что мой сын убийца.

– Хорошо, – сухо сказал Антонио, понимающий всю бессмысленность этого спора. – Но об одном я все-таки хочу попросить тебя. Пожалуйста, ни слова о Ракель Андресу и Алехандре. И предупреди Макса.

Глава 23

Но никто – ни Антонио, ни Ракель, ни Максимилиане не знали, что таинственный Роберто Агирре – плод фантазии Карлы, обретал плоть и кровь. Родриго уверенно осуществлял свой замысел. Он вызвал к себе Кота, темную личность, которая орудовала в кабаке, и стал допрашивать его о пропавших деньгах Чучо. Сомнений не было – деньги у несчастного украл именно Кот, но Родриго это не очень беспокоило. Главное было, чтобы его не вспомнил этот старый дурак, тесть Ломбардо. Кот поклялся, что старик не видел его.

– Тогда слушай, – сказал Родриго. – Ты снимешь скромную квартиру, поселишься в ней и скажешь, что тебя зовут Роберто Агирре. Явишься туда с чемоданом, якобы из Гвадалахары.

По случаю приезда гостей в доме Ломбардо был устроен торжественный ужин. Все собрались в гостиной. Нарядно одетые женщины мило беседовали, мужчины с бокалами в руках говорили обо всем понемногу – о делах, о семье, о планах на будущее. Виктория сначала колебалась, приглашать ли на этот ужин дона Даниэля, ведь он иногда бывает невоздержан в питье. Но Антонио был непреклонен – его тесть тоже должен быть среди приглашенных.

Виктория согласилась, правда, она не стала передавать приглашение через прислугу, а сама пошла к дону Даниэлю. Превозмогая неловкость и неспеша подбирая слова, она сообщила сеньору Саманьего о приглашении и попросила выполнить ее две просьбы: во-первых, пойти с Рамоном в город и купить под его руководством приличную одежду; а, во-вторых, не пить за ужином сверх положенного. Они прекрасно поняли друг друга, и дон Даниэль, проглотив унижение, обещал сеньоре выполнить ее просьбы.

Ужин прошел на редкость удачно. Постороннему наблюдателю могло даже показаться, что в этот вечер в доме царила дружеская теплая атмосфера, что эти нарядные красивые сеньоры искренне желают друг другу добра. Но так мог подумать только тот, для кого остался невидим истинный характер отношений между этими людьми.

– Твоя невестка очень мила, но неразговорчива, – сказала Камиле Алехандра.

– Мила! Ты просто ее не знаешь! – с очаровательной улыбкой ответила Камила.

– Тебе она не нравится? – искренне удивилась девушка.

– Завтра все расскажу, – пообещала Камила. Единственный человек, который и со стороны выглядел несчастным был дон Даниэль. Помня данное Виктории слово, он даже не притронулся к вину. Но чувствуя себя лишним и в светской беседе, и в деловом разговоре, он выбрав подходящую минуту, откланялся. Ракель, подавленная несчастьем, тяготилась своим присутствием на этом беззаботном, легком вечере и тут же вызвалась проводить отца, почувствовав радость от того, что перестанет играть проваленную роль хозяйки дома. Антонио с удивлением посмотрел на нее, отмечая боковым зрением, что Макс, оставив стакан, тоже направился к двери.

Сердце Макса бешено стучало. Он был готов на все – на преступление, убийство, только бы заполучить эту девушку. Ему было даже неважно, любит ли она его. Главное завладеть ею. Макс был уже готов сделать это силой, принудить ее стать его любовницей, пусть даже путем самого низкого шантажа.

– Ракель!

Девушка вздрогнула, услышав этот хриплый голос. Он был слишком хорошо ей знаком и рождал в ней страх и отвращение. Она не могла поверить, что еще совсем недавно этот голос внушал ей любовь.

– Оставь меня, – крикнула она, стараясь оттолкнуть от себя Макса, но силы их были не равны.

– Подумай, – хрипел он, обуреваемый страстью. – Подумай, что ты теряешь и что приобретаешь. Вспомни о своей сестре. Ей грозит тюрьма!

– Ракель! – это был уже другой голос, голос Антонио, который звал ее.

Железные руки Макса сжимали ее плечи, а ей казалось, что горло. Ракель рванулась.

– Пусти, меня зовут!

– Так да или нет?

Ракель слышала только голос Антонио, звавшего ее. Пролепетав еле слышное «да», она вырвалась из рук Макса и бросилась к дому.

Антонио обнял ее и заглянул в глаза. Он видел, видел, что с Ракель творится что-то неладное. Но что? Она подняла к нему свое прекрасное лицо и молчала, хотя ей так хотелось рассказать Антонио все: о несчастье с Мартой, о низости Макса, о его грязных предложениях… Но она молчала, молчала из-за Марты и из-за него, Антонио.

Теперь, когда жена была рядом, Антонио успокоился. Он гладил ее нежное лицо, пушистые волосы, и постепенно волнение и тревога замирали. Так хотелось верить ей, отбросив все сомнения.

Налетал ветер, неспокойно гудел океан, а они стояли на освещенной, падавшим из окна светом, дорожке, тесно прижавшись друг к другу.

– Между прочим, ты очень понравилась Андресу, – с улыбкой сказал Антонио, обнимая Ракель за плечи. – Он просто восхищается тобой. Конечно, придется выдумать какую-нибудь историю о том, как мы познакомились. Он очень любопытный и наверняка будет выспрашивать. Но я не хочу, чтобы ты все время чего-то боялась. Главное – мы счастливы.

Он обнял девушку, и они замерли, словно боялись вспугнуть пусть призрачное, но счастье.

Перед сном Ракель заглянула в комнату Марты. Сестра, старавшаяся во время ужина сохранять беззаботный вид, теперь опять раскисла. Она боялась всего – что ее выдаст Максимилиано, что неизвестный свидетель аварии заявит в полицию, что ее посадят в тюрьму. И никто на всем белом свете не в состоянии ей помочь. Днем Марта украдкой встретилась с Луисом, но тот только повторил, что все будет хорошо. Однако, его слова не принесли ей ни малейшего успокоения.

Луис действительно держал себя с Мартой совершенно спокойно и уверенно, хотя Августин рассказал ему крайне неприятную вещь. Оказывается, его действительно кто-то видел. Какой-то человек шел по дороге, но кто это был, Августин и понятия не имел. Так что версия Макса о неизвестном свидетеле оказалась правдой, вот только свидетель этот видел не то, что хотелось бы Максу и Луису. Хорошо бы найти этого парня и заткнуть ему рот – можно деньгами, а можно и угрозами…

А Чучо было невдомек, что его скромная персона так озаботила кого-то. На следующий день после вечеринки, с утра пораньше он навестил дона Даниэля. Чучо по-хорошему завидовал другу, приглашенному на роскошный ужин, но и своей новой жизнью он был доволен: отлично устроился! А вот когда Мерседес возьмут на службу – это будет полное счастье. В том, что ему удастся устроить девушку в дом Ломбарде, он не сомневался ни одной минуты. Хотя на днях он пытался заговорить об этом с Рамоном, но надменный, вечно недовольный им дворецкий даже не стал слушать Чучо. Не беда! В конце концов не Рамон решает, кого брать, а кого не брать на работу, а в благосклонности дона Антонио Чучо не сомневался.