– Доброе утро, милорд, – послышался у него за спиной голос вошедшего в спальню Гиббонса. – Я замочил вашу рубашку в холодной воде, и кровавые пятна сошли с нее. Изволите, чтобы я принес сюртук для утренних визитов? Или, может быть, вы желаете отправиться на прогулку верхом?

– Да, я отправлюсь верхом по делам, когда дождь немного стихнет.

– Судя по вашему угрюмому виду, вас ждут неприятные дела, – заметил Гиббонс. Слуга был довольно дерзким малым. – Осмелюсь спросить, не собираетесь ли вы дать отставку мисс Лайл?

Нэш усмехнулся.

– Рано или поздно актерский темперамент начинает утомлять, – ответил он: – Ты не представляешь, Гиббонс, в какую сумму мне обошлась эта женщина.

– Мистер Суонн говорит, что вы потратили на нее целое состояние.

– Ну да, конечно. Ему ли не знать… – пробормотал Нэш, глядя в чашку с остатками кофе. Интересно, что нагадала бы ему гадалка на этой кофейной гуще. Нэш терпеть не мог чай, который предпочитали англичане, и всегда по утрам пил крепкий черный бодрящий кофе. – Скажите, Гиббонс, обо мне все слуги сплетничают или только вы с Суонном?

– Все, – коротко ответил Гиббонс. Он встал на стремянку и пошарил на верхней полке гардеробной. – Увы, милорд, наша жизнь скучна и ничем не примечательна. Поэтому в поисках острых ощущений мы с интересом следим за вашей.

– Порой, Гиббонс, я жалею о том, что моя жизнь столь богата событиями. Я предпочел бы, чтобы их было поменьше. Мне нравится размеренный образ жизни моего сводного брата. У него достаточно денег для того, чтобы вести безбедное существование, и он делает карьеру, находясь на службе у государства. Как вы думаете, я смог бы так жить?

– Не могу знать, сэр, – проворчал Гиббонс и, пыхтя, с большим трудом достал с верхней полки большую картонную коробку. – Но если вы решите поступить на государственную службу, отказавшись от своего образа жизни, то, будьте так добры, заблаговременно известите меня об этом, чтобы я успел найти себе другое место.

– Что?! – изумился Нэш. – Вы не желаете быть в услужении у видного политика, члена палаты общин?

– Если бы вы были на месте вашего брата, мои услуги были бы вам не по карману, сэр.

И Гиббонс был совершенно прав. Нэш тратил на обслуживающий персонал уйму денег. Многочисленный штат прислуги – от коридорного до французского шеф-повара и Суонна, поверенного в делах – с готовностью исполнял любую его прихоть, любой каприз. И всем им Нэш хорошо платил. У Нэша был свой банкир, свой мясник, свой сапожник, свой поставщик вина, свой галантерейщик и свой зеленщик. Кроме того, Нэш содержал мачеху и двух сестер. И в его поместьях было множество слуг. Кроме того, он материально помогал сводному брату Тони и двум престарелым тетушкам, живущим в Камбрии. Нэш платил жалованье угольщикам корнуолльской шахты, которую выиграл у старика Талбота в очко. Нэш походил на средневекового сюзерена, владеющего многочисленными поместьями. Он даже носил титул – был маркизом. На его плечах лежало огромное бремя, и Нэш опасался, что однажды оно станет неподъемным.

– Думаю, что сегодня лучше взять карету, милорд, – заметил Гиббонс, выглянув в окно. – Мне не хочется, чтобы вы заболели пневмонией.

– Да, хорошо, – с удрученным видом промолвил Нэш.

Он должен был во что бы то ни стало разузнать имя женщины, возбуждавшей в нем непреодолимую страсть, но этого не сделаешь анонимно, если будешь разъезжать по городу в карете с гербом на дверце. Но с другой стороны, экипаж обеспечивал ему комфорт. Собственная карета была одной из привилегий, и поэтому…

Тут скрипнула дверь, и Нэш, вздрогнув, вышел из задумчивости. Обернувшись, он увидел сводного брата.

– Вот ты где, Стефан! У тебя есть горячий кофе? Я промок до нитки.

Не дожидаясь распоряжения хозяина, Гиббонс налил гостю чашку кофе.

– Да, сегодня скверная погода, – согласился Нэш. – Что привело тебя ко мне?

Достопочтенный Энтони Хейден-Уэрт широко улыбнулся и уселся поближе к столу.

– Разве я не могу заехать к своему брату просто так, без всякого дела? – спросил он, сделав глоток ароматного напитка.

Нэш прошелся по комнате.

– Конечно, можешь. Но если тебе что-нибудь от меня нужно, то говори прямо.

– Абсолютно ничего. Тем не менее я благодарю тебя за заботу.

– Как поживает Дженни? – спросил Нэш. Тони пожал плечами:

– На прошлой неделе она уехала в Брайервуд. Похоже, она обожает это место. Возможно, Дженни скучает по маме и девочкам. Надеюсь, ты не против этой поездки.

– Не говори глупости, Тони. Дженни должна чувствовать себя в Брайервуде как у себя дома. Я хочу, чтобы она была счастлива.

– О, Дженни вполне счастлива с тех пор, как оплатили все ее счета, – проговорил Тони, усмехнувшись. – Я знаю, что она намеревается съездить во Францию.

– Отец действительно лишил ее всяких средств к существованию?

Тони покачал головой:

– Я бы так не сказал. Наша Дженни – избалованная принцесса. Папа угрожает оставить ее без денег, но время от времени присылает ей банковские чеки на солидную сумму.

– Возможно, было бы лучше, если бы он этого не делал, – заметил Нэш.

– Но почему же? Ты собираешься сам оплачивать ее счета? Нет уж, спасибо, я не хочу, чтобы мой долг тебе постоянно рос.

Нэш сел и, стараясь сохранять спокойствие, налил себе еще одну чашку кофе. Сделав несколько глотков, вновь заговорил:

– Я никогда не вмешивался в твои отношения с женой, Тони, но чувствую, что когда-нибудь ты вынудишь меня сделать это.

Тони снова усмехнулся.

– Знаешь, старина, я вообще-то явился к тебе, чтобы узнать, как ты провел эту ночь. Ты был вечером в клубе?

Это была попытка примирения, и Нэш пошел брату, навстречу.

– Мне удалось наконец-то поговорить с лордом Хастди, и он согласился расстаться с племенной кобылой. За хорошие деньги, конечно.

– Поздравляю, Стефан! – воскликнул Тони. – Как тебе удалось уговорить его?

Нэш пожал плечами:

– Видишь ли, я приложил все силы… Чтобы встретиться с ним, мне пришлось сначала поехать на бал в дом Шарпов, а потом – в клуб «Уайтс».

– О Боже! Ты был на балу?!

– Увы, пришлось…

Тони вдруг нахмурился.

– Будь осторожен, когда выезжаешь в свет, Стефан, – предупредил он брата. – Старые хитрые сводни могут окрутить тебя в два счета. Они очень опасны. Если попадешься в их сети, тебе не выпутаться из них даже с помощью больших денег.

От этих слов по спине Нэша пробежал холодок, но он тут же взял себя в руки.

– Ошибаешься, братец. Деньги помогут выпутаться из любой неприятности, – заявил он с напускной самоуверенностью. – Кроме того, я нахожусь под зашитой своей дурной репутации. Это тоже неплохо. Как бы то ни было, но я нашел Хастли за карточным столом в доме Шарпов. Бедняга проигрался в пух и прах, и теперь он рассчитывает только на мои деньги.

– Не он один на них рассчитывает! – со смехом воскликнул Тони.

Теперь уже Нэш нахмурился. Взвешивая каждое слово, он отчетливо проговорил:

– Ты имеешь право на получение денежного содержания, потому что так распорядился отец. Я не могу не исполнить его волю.

Снова улыбнувшись, Тони поспешно сменил тему и заговорил о политике. Нэш не интересовался политикой и поэтому отвечал коротко, с безучастным выражением лица.

– Поверь мне, Стефан, этот проклятый вопрос о католицизме грозит кое-кому политической смертью, – заявил Тони. – Я считаю, что премьер-министр сам себе роет яму.

– К тому же склоки в семье до добра не доводят, – заметил Нэш.

Тони громко рассмеялся.

– Кстати, старина, – напомнил он, – в будущем месяце маме исполняется пятьдесят.

– Да, я не забыл об этом.

– И я хочу устроить для нее праздник, если ты не возражаешь. Давай пригласим гостей на неделю в Брайервуд и закончим празднование юбилея роскошным балом.

– Прекрасная идея, – одобрил Нэш. – Дженни будет довольна. Наконец-то у нее появится занятие. Я не раз говорил, что женщины обожают устраивать праздники.

– Не думаю, что домашний праздник для друзей мамы вызовет у Дженни энтузиазм, – с сомнением заметил Тони. – Ты-то сам приедешь, а, Стефан? Брайервуд – твой дом, не забывай. К тому же мама будет рада видеть тебя.

На лицо Нэша набежала тень.

– Пока не знаю… Скажи, а какие у тебя планы на сегодняшний день? Ты заглянешь вечером в «Уайтс»?

– Вряд ли. – Тони покачал головой. – У меня дела. Вечером состоится собрание, на котором мы должны выработать предвыборную стратегию.

– Может, в таком случае поужинаешь у меня?

– Я был бы не прочь, если только ты простишь меня за то, что после ужина я сразу же уйду. Политические дискуссии обычно затягиваются до поздней ночи.

– Не понимаю… Тебе нечего беспокоиться. Ты переизбран в палату общин и теперь можешь расслабиться.

Тони отодвинул стул и встал.

– Политика – коварная вещь, Стефан. Выборы требуют не только уймы денег, но и массы усилий. Тебе повезло, старина, ты являешься членом палаты лордов, и тебя может не интересовать мнение простых людей и их голоса.

Нэш криво усмехнулся:

– Меня действительно не интересует ни то, ни другое, Тони. Я слишком увлечен своими привилегиями, а также своими пороками.

– Не говори так, – сказал Тони. – Такие слова могут бросить тень на твою репутацию. А если тебе на нее наплевать, то хотя бы подумай о маме.

– Надо же! Никогда не думал, что мой сводный брат будет заботиться о моем добром имени. Что же касается Эдвины, то я обожаю ее, а она любит меня. Но не она родила и воспитала меня, поэтому твоя мать не несет за меня никакой ответственности.

Тони хотел еще что-то сказать, но в этот момент раздался голос Гиббонса.

– Произошло чудо, милорд! – воскликнул он. – Дождь прекратился! Теперь вы можете безбоязненно выехать из дома.

– Превосходно, Гиббонс! – оживился Нэш. – Вели заложить двуколку и подай мне мой темно-серый сюртук.