— Неплохая мысль. — Конни поднялась. — Поосторожнее с ней, Стиви! Мы-то уж привыкли быть всегда начеку.

— Вот наказание, Господи, — шутливо пожаловалась Эллен. — Рожаешь детей, воспитываешь их, кормишь-поишь, покупаешь машины, а в результате имеешь дело с зазнайками, которые считают, что уже могут поучать родную мать. — Она рассмеялась. — А почему бы и нет? Они и в самом деле знают, как получить от родителей все, что им требуется.

— Ох, Стиви, я на твоем месте уносила бы ноги, — напоследок бросила Конни, наклонившись, чтобы обнять мать. — Привет всем! Буду позже.

Эллен подмигнула Стиви, ласково поглаживая головку внучки.

— Знаешь, а Конни права. — Лицо ее стало серьезным. — Что у вас происходит с Джо? Ведь долго так продолжаться не может.

— Видишь ли, Эллен, — Стиви смотрела на расстилавшийся перед ней широкий зеленый газон, — я сама никак не разберусь. Такое ощущение, что меня предали. Не могу понять, почему Джо ничего не сказал о той ночи, как он вообще мог так поступить. Неужели думал, что я останусь в счастливом неведении?

— Возможно, однако, насколько я знаю своего сына, ему было стыдно за свое поведение. Вполне может быть и так, Стиви, что в те радостные часы он просто не хотел огорчать тебя, а говорить позже, с его точки зрения, уже не имело смысла.

— Может, и так, — пожала плечами Стиви.

— Джо любит тебя. Не знаю, известно тебе или нет, но решение оставить Кэти стоило ему огромных душевных мук. Постарайся не допустить, чтобы недоразумение или мелкая обида переросли вдруг в неразрешимую проблему. Самое главное в семейной жизни — это взаимное доверие. Скажем, ты была уверена в том, что Джо всегда будет искренним с тобой, а он не оправдал твоих надежд. Он же, со своей стороны, считал, что ты поверишь в его стыд и раскаяние. Так что пока вы оба еще не сдали этот экзамен. — Она легонько сжала руку Стиви. — Начни сначала. Позвони ему. Привыкай к вашей любви и помни: вам предстоит сделать еще множество ошибок, но они вовсе не будут означать, что любовь ушла.

Стиви откинулась на резную колонку крыльца.

— Я не знаю, что сказать ему. Я вообще не знаю, что такое любовь. Буду учиться.

— Ты скучаешь по нему? — мягко спросила Эллен, и Стиви кивнула в ответ. — Вот это и скажи.

— Не уверена, что захочу говорить об этом по телефону.

— Тогда поезжай. Пусть это станет для него сюрпризом. Ричи я предупрежу. — Эллен посмотрела на часы. — Иди наверх и собирай вещи. Времени до самолета еще достаточно.

— По-моему, нечто подобное уже было.

— Ну и как? Сработало?

— Да. Джо был прав тогда. Хорошо, я так и поступлю, — с внезапной решимостью сказала Стиви. — Но подожди, а как же Элизабет?

— Побудет с нами. Мы с Чарли обещаем не избаловать ее до конца. Оставайся там сколько захочешь. С девочкой ничего не случится.


Вечером того же дня выйдя из самолета в Нью-Орлеане, Стиви взяла такси до гостиницы. Джо вместе с ребятами уже отправился на очередное выступление. Из привезенных туалетов Стиви выбрала длинное платье из темно-синего шелка, которое удивительно шло к ее по-новому уложенным золотистым волосам и подчеркивало чарующую глубину глаз. Последним штрихом стали изящные серьги из прозрачного горного хрусталя.

— Боюсь, что ближе подъехать не удастся, — повернулся к Стиви таксист, когда двумя часами позже она подъехала к видневшемуся неподалеку зданию культурного центра местного университета.

— Почему же, если вы свернете там, где я вам укажу. — Стиви следовала полученным от Ричи инструкциям.

Пройдя с помощью охранника через лабиринт коридоров, Стиви оказалась перед невысокой лестницей, которая вела на сцену.

Ричи пришел в восторг от идеи преподнести брату сюрприз. Всегда преданный сообщник Стиви, он продумал их действия до мелочей. От нее требовалось лишь приехать в обусловленный час.

Ну что ж, вот я и здесь. Чтобы в который раз свалять дурака.

Колени Стиви подгибались от страха, а сердце готово было вырваться из груди, когда она поднималась по ступеням на сцену. Почти на самом верху замерла, найдя точку, с которой Джо был ей виден, а она ему — нет. В отличие от обычного ковбойского наряда сейчас на нем был фрак, ослепительно-белая рубашка, черные ботинки и черный же невысокий цилиндр.

Как только отзвучала песня, Ричи, стоявший сбоку и чуть позади от брата, поднятым вверх большим пальцем правой руки подал Стиви знак. Джо в этот момент рассказывал зрителям историю создания следующей вещи, но не успел он закончить, как Ричи снял с себя гитару, положил ее на пол и направился к рампе.

— Ты тоже хочешь что-то сказать, Рич? — с удивлением повернулся к нему Джо, и брат утвердительно кивнул в ответ. — Друзья, это Ричард Девлин, мой брат, — широко улыбнулся залу Джо.

С трудом сдерживая смех, Брэд, Дэйв и Аллен Ли чуть было не испортили кульминацию. Они-то хорошо знали, как Ричи ненавидел и плевался, когда кто-нибудь называл его Ричардом.

— Спасибо, Джо, за столь точное и безукоризненно официальное представление, но вам, — тут он повернулся к публике, — лучше запомнить, что друзья зовут меня Ричи.

В зале послышались одобрительные смешки, кое-кто начал хлопать в ладоши, предвкушая некий подвох. Джо отошел от микрофона. Ричи не первый раз откалывал на сцене неожиданные номера, и публика всегда приходила в восторг от его выходок.

— Вы все прекрасно знаете, — заговорил Ричи, — как любит Джо делать людям приятное. Вот поэтому мы, — он указал в сторону стоящих за его спиной членов группы, — тоже решили поднести ему подарок.

Зал взорвался аплодисментами и восторженным свистом, а когда шум стих, Ричи взмахнул рукой — и в воздухе повис вступительный аккорд «Крэйзи». По лицу Джо скользнула тень — такая легкая и незаметная, что лишь его товарищи поняли: подарок оказался не совсем кстати. Песня не исполнялась с того концерта в Билокси, когда он пел ее для Стиви.

А она ожидала от Ричи чего угодно, но только не этого. Слишком много тяжелых воспоминаний будила в сердце знакомая мелодия. Внезапно до ее сознания дошло, что Ричи машет рукой, приглашая выйти на сцену и присоединиться к ним. Но ноги отказывались повиноваться.

Метрах в десяти от нее Джо сделал шаг к брату и, улыбаясь в зал, сквозь стиснутые зубы едва слышно спросил:

— Зачем все это?

— Видишь ли, братец, — так же негромко отозвался Ричи, — иногда случаются накладки. По идее она должна была выйти на сцену, но боязнь высоты, похоже, не дала ей подняться по лестнице.

— О ком ты?

— О Стиви.

— Она здесь? — Джо не смог скрыть удивления.

— Была. Во всяком случае, несколько мгновений назад.

Джо подошел к микрофону.

— Я вернусь через минуту, друзья. — Взмахом шляпы он дал группе знак продолжать и широким решительным шагом скрылся за занавесом. Стиви стояла в углу.

— Сумасшедшая [6]— это я, Джо. О песне я и не подозревала, а когда услышала ее, мне разом вспомнилось все. Все, как у нас с тобой случилось.

— Ты приехала, чтобы сказать мне все это? — Он, положив ей руки на пояс, привлек к себе.

— Я приехала сказать, что люблю тебя и хочу быть с тобой рядом. Всегда. Я соскучилась по тебе, Джо.

В глазах его засверкали веселые искорки, он склонился и быстро поцеловал Стиви.

— Пойдем! — Он потащил ее к занавесу.

Держась за руки, они появились на сцене под восторженный топот сидевших в зале.

— С тобой я рассчитаюсь позже, — шепнул Джо брату и уже в микрофон произнес:

— Дамы и господа! Только сейчас Ричи преподнес мне самый удивительный сюрприз. Вот он! — С легким поклоном Джо повернулся к Стиви. — Позвольте представить вам мою жену — Стиви Девлин!

Бешено аплодируя, люди начали вставать со своих мест.

— Если вы когда-нибудь любили, — посерьезнев, продолжал Джо, — то вам наверняка известно, какую боль может нести иногда с собой это чувство. — Шум в зале начал стихать. — Именно об этом я пою в своих песнях. Одно время мне казалось, что такую любовь я уже никогда не смогу найти, жизнь начала терять для меня всякий смысл. Но потом я встретил Стиви и понял: это то, что я так долго искал. Чувства подчас очень трудно передать словами, поэтому для того, чтобы раскрыть Стиви свою душу, мне пришлось написать песню. Она называется «Ничей ребенок». — Джо повернулся, чтобы поцеловать жену. — Это тебе, малышка. — Он взял в руки гитару.

Известный всей стране чуть хрипловатый чувственный голос с проникающей в сердце нежностью запел:

В предрассветной тиши

Мне на память пришли

Проведенные вместе ночи…

Мелодию подхватила вся группа. Стиви смотрела на Джо и ощущала, как душа ее уносится куда-то высоко-высоко, где царит только музыка и этот волнующий вибрирующий голос:

Поцелуями слезы твои осушу,

Отгоню от тебя все страхи…

Теперь уже пела вся группа:

Ты — не ничья, ты вся — моя,

Нет сердцу жизни без тебя…

Многие из присутствовавших не пытались даже скрыть слез. Песня перелетела со сцены сначала в первые ряды, затем дальше, дальше. Когда смолкла последняя нота, в зале несколько мгновений стояла абсолютная, пугающая тишина, и только когда люди пришли в себя, на сцену обрушился шквал.