Темное, чувственное облако накрыло любовников, когда Тревис вновь провел руками по телу Кали. Ее дыхание стало прерывистым, лоно увлажнилось. Тревис с нежностью погладил ее курчавое гнездышко и понял, что Кали заждалась его.

– Я схожу с ума, – прошептала она.

– Мы оба сходим с ума, – уточнил Тревис и поцеловал ее в плечо. Теперь и его губы вслед за пальцами начали ласкать ее тело. Кали закрыла глаза, реагируя на его малейшее прикосновение. Да ей и не нужно было видеть его сверкающие, как молнии, глаза. Интуиция подсказала Кали, что каждый его жест был тщательно продуман. Да, конечно, он с удовольствием занимался с ней любовью, но его прежняя нетерпеливая страсть ушла. Сейчас он действовал трезво и расчетливо, как бы желая продемонстрировать ей свое умение. Он словно показывал ей, что чувствует сильнее и глубже и суть не в одном плотском влечении. Вовсе не похоть породила напряженность их отношений.

Кали больше не могла лежать неподвижно и начала робко отвечать на ласки Тревиса. Когда его усы пощекотали ее живот, она притянула его за плечи, потом ее руки скользнули к его бедрам. Его кожа была гладкой, а мускулы заметно напрягались под ее пальцами.

– Ты так хорош, – тихо проговорила она и поцеловала его в голову.

Тревис ничего не ответил ей. Уверенным, сильным движением он развел ее ноги в стороны и проник языком во влагалище. Кали глубоко вздохнула и выгнулась ему навстречу. Ей показалось, что по ее венам пролетели лучи. Тревис продолжал свои ласки. Он прерывисто дышал, ласково и невнятно шептал слова любви и вгонял ее в сладкую дрожь. Голова Кали металась по подушке. Кали казалось, что она оторвалась от земли и устремилась ввысь, в бесконечные пределы. Она снова вернулась на землю, когда Тревис приподнялся над ней и стремительно вошел в нее. Кали широко раскрыла глаза, сдерживая крик долгожданного удовлетворения.

– Ты мне идеально подходишь. И я тебе тоже. Сомневаюсь, что на свете есть мужчина, способный меня заменить, – признался он ей страстным, «ночным» голосом. – Вот почему я и решил оставить о себе лучшие воспоминания. Надеюсь, что они согреют тебя и помогут пережить долгие холодные ночи без меня, любовь моя.

Да, это будут прекрасные воспоминания. Кали испытала с ним всю полноту чувств и радость обладания. Она обвилась вокруг Тревиса, вдохнув пряный аромат его кожи. Ей не хотелось вслушиваться в его слова. Она с присущей ей наивностью верила, что он никогда не оставит ее.

Всю ночь занимались они любовью. Лишь под утро Кали устало вытянулась на кровати и мгновенно уснула, прижавшись вплотную к Тревису. Едва ли не впервые Кали была опустошена любовью. Но Тревис лежал с открытыми глазами, гладя ее тело и волосы, и по-прежнему томился желанием. Он снова начал ласкать Кали, такую мягкую и податливую во сне. Вдруг тело Кали словно ожило, в нем снова родилось желание. Из груди Кали исторгнулся долгий манящий стон, она проснулась. Кали не протестовала, когда Тревис приподнял ее и положил на себя. Тело ее вздрагивало от желания – она тоже хотела его.

И только потом Тревис ненадолго забылся тревожным сном.

Глава 12

Кали проснулась и увидела, что Тревиса нет рядом. В доме стояла мертвая тишина. Ею тут же овладела паника. Она нагнулась, подняла с пола халат, накинула его и бросилась в гостиную, затем на кухню. Никого. Но в эту минуту со двора до нее донесся рев мотоцикла. Кали босиком выбежала на крыльцо. Тревис сидел за рулем и заводил мотор. Судя по сумкам на заднем сиденье, он собрался уехать, не сказав ей ни слова, даже не попрощавшись.

– Тревис! – крикнула она и бросилась к нему. – Ты можешь вот так уехать? Но почему?

Он снял шлем. Кали не узнала в нем страстного любовника, не узнала человека, одарившего ее счастьем в эти ночи. Теперь он держался с грубоватой отчужденностью и холодно глядел на нее как на незнакомку. Таким она его прежде не видела.

– Я подумал, что мне лучше уехать пораньше и не расстраивать тебя на прощание.

Кали покраснела от прямоты и жестокости его слов.

– А я-то полагала, что после всего… – Она беспомощно развела руками.

– Всего? – Похоже, Тревис был удивлен ее словами. – Но ведь ты сама решила, что нам нужно вволю порезвиться до моего отъезда в Калифорнию.

– Ты просил у меня невозможного, – гневно сказала Кали.

– Я? Поверь мне, если бы я мог здесь остаться, нам не о чем было бы говорить. Но для меня это так же немыслимо, как для тебя вернуться в Лос-Анджелес. Ты предпочитаешь прятаться от жизни в своем воздушном замке. Когда-то я считал, что сумею разбудить в тебе интерес к жизни и вдохнуть в тебя мужество. Но я ошибся. Ты по-прежнему боишься вернуться в реальный мир. Ладно. Мне не нравится, как ты живешь, Кали. Я знаю, у меня нет выбора, и я не стану вмешиваться. – Он снова надвинул шлем и взялся за руль. – До свидания, Кали. Спасибо за хороший урок.

Она отошла, наблюдая, как он разогнался и съехал с холма. А потом свернул на шоссе, даже не оглянувшись и не взмахнув на прощание рукой. Кали простояла во дворе минут десять, если не больше, не обращая внимания на утренний холод. Она не могла поверить, что Тревис поведет себя так бездушно и попросту бросит ее. Нет, это какая-то глупая шутка, и скоро она снова увидит его мотоцикл на холме. Но она зря надеялась. Он не вернулся.

Кали медленно двинулась к дому и выпила чашку кофе, желая поскорее согреть окоченевшее тело. Жаль, что кофе так же благотворно не действует на окоченевшую душу. Сегодня, ее не тянуло ни к каким делам. Она чувствовала полную опустошенность, совсем как после похищения Черил. Кали с трудом соображала и двигалась как в тумане. Она разожгла огонь в камине и прилегла на диван, следя за игрой пламени. Сколько раз они занимались любовью поблизости от этого живительного огня? Однажды Тревис отнес ее к себе в мансарду, и они провели ночь любви в его постели, где он столько мечтал о ней. Да, весь дом был полон воспоминаний.


На следующее утро Кали спозаранку выехала из дома и добралась до магазина Дж. С. еще до его открытия. Это ее не остановило и она постучала в дверь черного хода.

– Черт побери, неужели человек не может спокойно позавтракать? – пробурчал старик и отпер дверь. Но, увидев раннюю посетительницу, сразу оживился и протер распухшие со сна глаза. – Входи, – приветливо пробасил Дж. С. и провел ее к себе.

– Тревис останавливался у вас после отъезда? – осведомилась Кали прямо с порога.

– Да, было такое дело. Ты не возражаешь, если я доем свой завтрак? – Он сел за квадратный стол, стоявший посередине кухни. – На плите горячий кофе, в холодильнике есть сок.

Кали покачала головой, оперлась руками о стол и склонилась к Дж. С.

– Ну?

– Похоже, что мне не удастся спокойно позавтракать. – Дж. С. со вздохом положил вилку и нож на тарелку и огляделся. – Побыл тут немного, позвонил по телефону и купил на дорогу кое-что из еды. – Он пронзил Кали острым взглядом. – А также попросил меня присмотреть за тобой.

– А еще?

Молчание Дж. С. было красноречивее любого ответа. Кали опустила плечи.

– На этот раз, девочка, ты сама во всем виновата, – с присущей ему прямотой сказал старик. – Нашла себе отличного парня и не сумела его удержать. Я даже не подозревал, что ты можешь быть такой дурой.

– Он хотел, чтобы я позировала для его новой книги, – нехотя пояснила она.

Дж. С. ничего не ответил, но по выражению его лица Кали догадалась, что он обо всем этом думает.

– Значит, он так старался и обхаживал тебя, только чтобы ты ему позировала? Мог бы и раньше отсюда смыться, если бы ты не согласилась. Уверен, что в Лос-Анджелесе у него полно знакомых женщин – уж они-то ему с радостью попозируют, только свистни.

Кали представила себе Тревиса в постели с другой женщиной, и у нее заблестели глаза.

– Зачем вы так? Несправедливо…

Дж. С. встал и поставил грязные тарелки в раковину.

– Нет, Кали, это ты не хочешь признать правду. Все просто и ясно. Этот человек любит тебя. Это ясно всем, кроме разве тебя. Ты здесь слишком долго прячешься. Вначале я считал, что ты права, ведь ты много пережила и нуждалась в отдыхе. Но прошло время, и ты оправилась. Пора возвращаться и браться за дело.

– Возвращаться к чему? – огрызнулась Кали и резко взмахнула рукой. – Там у меня ничего не осталось, кроме боли от воспоминаний. С какой стати мне возвращаться в город, где я испытала столько горя.

– Потому что в этом городе живет хороший человек, способный исцелить тебя от боли и одарить любовью, о которой ты прежде и понятия не имела, – мягко разъяснил Дж. С.

Слезы выступили у нее на глазах:

– И я люблю его, Дж. С. Я его очень люблю, но боюсь, что это вновь принесет мне горе.

Старик озадаченно посмотрел на Кали:

– А по-моему, только он и может пробудить тебя к жизни. Ты поймешь, что на здешних местах свет клином не сошелся.

– Но я родилась в этих краях и тут мой дом, – пробормотала она и покачала головой.

– Нет, дорогая, твой настоящий дом там, где тебя ждет мужчина. А сейчас этот мужчина едет к себе в Калифорнию. Так что советую тебе вернуться домой и все хорошенько взвесить и обдумать.

Кали кивнула и медленно побрела к машине. По дороге домой она размышляла над словами Дж. С. Неужели все эти годы она лишь пряталась от жизни? Да, она приехала, чтобы залечить раны и собраться с силами. Денег у нее хватало, и ей незачем было думать о возвращении в Лос-Анджелес или переезде куда-нибудь еще и о новой работе. Кали не хотелось загадывать, как она проживет без Тревиса и найдет ли в себе силы вернуться к прежней жизни. Как бы то ни было, она сама выберет свое будущее. И, если уедет, то по своей воле, а вовсе не ради него.


Тревис целую неделю после возвращения в Лос-Анджелес не мог как следует включиться в работу. Его сотрудники и друзья даже начали жалеть, что он не задержался подольше. Все знали, что по натуре Тревис вполне сговорчив, но после возвращения из поездки у него явно испортился характер, и только Дженни удавалось с ним совладать.