– Нет. – Он схватил ее за руки и удержал на месте. – Без меня ты никуда не поедешь.

– В любом случае мне надо вернуться в город, и надеюсь, что Дж. С. сможет многое объяснить.

Тревис не стал возражать против того, чтобы Кали села за руль, потому что почувствовал – ей нужно побороть шок и дать выход своей энергии. Они доехали до магазина с рекордной скоростью. Кали влетела внутрь с пылающим от гнева лицом.

– Прежде всего, я не понимаю, как вы посмели отдать письмо Тревису, даже не показав его мне, – напустилась она на Дж. С. – Во-вторых, оно пришло прямо сюда, минуя адвоката, и я хочу знать все, что вам о нем известно. И не разыгрывайте простачка, старый мошенник. Ведь к вам в магазин стекаются все городские сплетни.

Старик вздохнул.

– Поговаривают, что Блейн часто пишет родителям и просит у них денег. Уверяет, что ему дорого обходится содержание Черил, и даже обещает привезти к ним девочку, лишь бы они никому не проболтались.

Кали застыла от ужаса. Она ожидала услышать многое, но только не это.

– Его родители знают, где он? – Ее голос был монотонным и безжизненным.

– Это только слухи, им нельзя верить, – попытался приободрить ее Дж. С., заметив лихорадочный блеск в глазах Кали. Потом он перевел взгляд на Тревиса, безмолвно предупредив его об осторожности.

Кали резко повернулась и выбежала из магазина.

– Она отправилась к Грэшамам, – сказал Дж. С. Тревису. – Поторопись, а не то не догонишь.

Тревис кивнул и ринулся вслед за Кали. Не успел он вскочить в джип, как она включила мотор, и машина с ревом тронулась с места. Тревис посмотрел на угрюмое лицо Кали и решил промолчать. Они выехали из городка и двинулись в противоположную от ее дома сторону. Машина мчалась по узкой грязной дороге и вскоре остановилась у светло-серого дощатого дома.

Кали выскочила из машины и поспешила к дому. Она нетерпеливо постучала в дверь, еле сдерживая ярость. Сара приоткрыла дверь и окинула гостью ледяным взглядом.

– Что тебе здесь надо?

– Вы знаете, где он? – вырвалось у Кали.

– Если и знаю, то тебе этого не скажу. Это ты исковеркала жизнь моему сыну, Каллион Хоуард, а теперь имеешь наглость являться сюда. Ты подбила моего Гаролда на побег в Калифорнию, – с ненавистью проговорила она. – Из-за тебя он не может вернуться в родной дом, к своей семье. Ты плохая женщина, Каллион, и когда-нибудь заплатишь за свои грехи, – заключила она. – Я надеюсь дожить до этого дня.

Кали холодно рассмеялась.

– Я не соблазняла вашего драгоценного сыночка. Это он успел переспать чуть ли не с каждой девочкой в старших классах. – Она произнесла эти слова с нарочитой вкрадчивостью, словно кобра, готовая к прыжку. – Вы можете давать самые страшные клятвы, утверждая, что не знаете, где ваш сын, но я вам все равно не поверю. И учтите, вы укрываете преступника, человека, укравшего мою дочь.

– Мы никого не укрываем. Мы только помогаем нашему сыну, потому что ты от злости запретила ему видеться с Черил после развода! – Голос Сары сорвался на крик, а в ее глазах сверкнула ярость. – Почему он не мог общаться со своей дочерью?

Глаза Кали гневно сузились. Она подумала об унижениях и обидах, которыми ее изводил Блейн. Сколько всего она сумела вынести и скрыть от посторонних глаз! Но все, с нее хватит! Ей больше незачем церемониться.

– Ваш драгоценный сынок с первого дня был неверным мужем и не пропускал ни одной юбки, – спокойно сообщила она.

– Будь ты ему лучшей женой, он бы не смотрел на сторону.

– Он не очень-то хотел жениться и не хотел заводить ребенка. Он настаивал на аборте, как только узнал, что я беременна. Пока я ждала ребенка, он вообще не обращал на меня внимания. Если он и брал на руки Черил хоть на пять минут, то лишь для того, чтобы позировать журналистам. Он о ней ни капли не заботился. Не думаю, что он вообще способен на такое чувство. Он хотел одного – проучить меня. Ведь он завидовал моему успеху и не мог пережить того, что я решилась на развод. Ему повезло, что я не стала поливать его грязью в суде. Поверьте мне, если бы не Черил, меня бы ничто не остановило. – Она окинула пожилую женщину долгим тяжелым взглядом. – Прошу вас, передайте вашему сыну – я не забыла ни об одной обиде. Я помню все, что он со мной сделал. Ему за это воздастся в полной мере!

Она не стала дожидаться ответа, повернулась и двинулась к джипу.

Кали резко тронула с места и, как только они доехали до поворота на шоссе, затормозила, заглушила мотор и бессильно опустила руки.

– Буду очень признательна, если за руль сядешь ты, – еле слышно прошептала она, глядя прямо перед собой.

Когда они подъехали к дому. Кали, не говоря ни слова, скрылась в спальне. Тревис понимал, что ей нужно побыть одной. Он решил, что работа на воздухе ему не помешает, взял топор и начал рубить дрова.

Кали, съежившись, сидела на кровати, прижав колени к груди. Она не могла вспомнить, когда ей было так холодно. Почему все это с ней случилось? За что ее так наказала судьба? Она горько заплакала, не в силах выносить боль, сдавившую грудь. Кали дала волю слезам, надеясь, что они помогут облегчить душу. Но легче ей не стало, да к тому же у нее разболелась голова. Она пошла в ванную, скорчила гримасу перед зеркалом, а потом ополоснула покрасневшее от слез лицо холодной водой.

В доме стояла тишина. Кали была благодарна Тревису за то, что он оставил ее в покое. Однако сейчас она нуждалась в его участии. Кали прошлась по дому, но так и не обнаружила Тревиса. С улицы до нее донесся шум, она выглянула из окна и увидела Тревиса, колющего дрова. Он разгорячился от работы и снял рубашку, по его плечам и спине струился пот. Кали невольно залюбовалась этим зрелищем. У нее пересохло во рту, когда она следила за его ловкими мощными движениями. Она вспомнила, как гладила эти мускулистые плечи и руки, когда они ласкали друг друга в постели. Его лицо немного исказилось от напряжения. Нет, в минуты их близости он был совсем не таким. Внезапно в Кали вспыхнуло желание. И дело вовсе не в том, что ей захотелось согреть свое окоченевшее тело, она мечтала вновь почувствовать себя женщиной. Желание было столь сильным, что она не в состоянии была ему сопротивляться. Кали медленно, как сомнамбула, пересекла кухню и вышла во двор.

Тревис, как раз занес топор над очередным поленом, когда заметил Кали, идущую через двор в его сторону. Он опустил руки и как завороженный следил за ее плавной грациозной походкой.

Кали приблизилась к Тревису, взяла у него топор и отбросила его в сторону. Не говоря ни слова, она обняла Тревиса и потянулась к его губам для поцелуя. Ее язык проскользнул ему в рот, двигаясь робко и словно бы даже просительно.

Тревис замер от неожиданности. Он обнял Кали за талию и крепко прижал к себе, как будто мог укрыть ее в своих объятиях от всех житейских бурь и тревог. Ему хотелось поделиться с нею своей силой, поддержать ее в трудную минуту, помочь выстоять под очередным ударом судьбы.

– Я хочу тебя, – прошептала она ему на ухо, опалив его горячим дыханием. Кали позабыла обо всех своих невзгодах, прижавшись к его мускулистому обнаженному торсу. Сейчас для нее важнее всего на свете была его любовь, его нежность, его страсть.

– Ты играешь с огнем, Кали, – простонал Тревис, когда она опустила руку на ширинку его джинсов.

– То же самое можно сказать и о тебе, – сдавленным голосом откликнулась Кали, прильнув к нему. Она жалела, что была одета, ей очень хотелось ощутить его разгоряченную кожу и соприкоснуться с ней.

– Я хочу тебя, – повторила она.

– Это можно устроить, – улыбнулся Тревис.

Глаза Кали потемнели.

– Я хочу тебя прямо сейчас.

Тревис немного опешил от ее настойчивости. Он с удовольствием немедленно занялся бы любовью с обожаемой женщиной, но усомнился, стоит ли делать это во дворе, на холоде. Решив, что несколько минут отсрочки лишь подстегнут их желания, он, крепко прижав ее к себе, повел Кали к дому.

Тревис подумал, что Кали цепляется за него, как утопающий за спасательный круг, и решил для себя, что никогда не предаст ее. Им хотелось как можно скорее утолить свою страсть, и, едва они очутились в гостиной. Кали остановилась.

– Здесь, перед камином, – тихо предложила она.

Тревис встал на колени перед горящим огнем. Кали опустилась на коврик рядом с ним.

– Ты даже не представляешь, как сексуально выглядел, когда колол дрова… – прошептала Кали, уткнувшись ему в плечо. От теплого чистого запаха его кожи у нее закружилась голова, словно от шампанского. Она обняла его за плечи. – Когда я наблюдала за тобой, то думала лишь о том, как мы займемся любовью. Я не могла дождаться, пока ты закончишь работу…

Тревис стянул с нее свитер, снял блузку. Кали бездумно подчинялась ему. Он расстегнул бюстгальтер, ее груди высвободились и замерли в ожидании его ласк. Тревис с нежностью поочередно поцеловал их, а потом стал играть ее розовыми сосками, пока они не затвердели. Потом он принялся ласкать соски губами, крепко сжимая ее гибкую талию. Кали закрыла глаза, словно вслушиваясь в отклики собственного тела. Ей показалось, что кровь стремительно заструилась у нее по жилам. Кали будто бы со стороны видела, как Тревис берет в рот ее сосок, легко сжимает его зубами, ощущала, как он щекочет кончиками усов ее чувствительную кожу. Ей хотелось, как можно дольше продлить это удовольствие.

– Ты необыкновенно хороша в отблесках огня, – пробормотал Тревис и взялся за другой сосок.

Кали засмеялась, и по ее спине прошли волны чувственной дрожи.

– Сейчас еще не стемнело.

– Это не имеет значения, я же знаю, как ты выглядишь при любом свете. – Его руки ослабили объятия, и он неторопливо расстегнул ее джинсы.

– А теперь я хочу увидеть тебя всю.

Тревис снял с нее джинсы и отшвырнул их, а потом быстро разделся сам. На Кали остались только крошечные трусики, которые не мешали ему наслаждаться созерцанием ее соблазнительного тела.