– Похоже, ты позаботился о том, чтобы устроить все в лучшем виде, отец, – улыбнулась Capa.

– Стараюсь, – усмехнулся в ответ Кендалл и перевел взгляд на Мелани. – Как видите, теперь у вас нет никаких причин не ехать на бал.

– Еще раз благодарю, – отозвалась Мелани. – Но я все же не уверена, что буду на бале.

– Почему же? – спросил Кендалл.

– Не знаю… Не хочется, – потупилась Мелани.

– Вам понравится на балу, вот увидите, – забеспокоился Кендалл. – Не отказывайтесь!

Capa тем временем внимательно разглядывала Мелани, стараясь понять причину ее упрямства. Боже мой! Ну, конечно! Как она сразу не догадалась? Увы, ее отец оказался вовсе не таким проницательным, каким мог казаться. Во всяком случае, в отличие от него Capa поняла причину отказа Мелани.

– Очень жаль, если тебя не будет на балу, Мелани. А я-то надеялась, что ты появишься там в новом платье, которое я собиралась тебе купить, – сказала Capa.

Мелани мгновенно вскинула голову.

– Что? – переспросила она с надеждой в голосе.

Capa рассмеялась. Выстрел оказался точным – прямо в яблочко.

– Сегодня утром я ездила по магазинам и присмотрела одно превосходное платье – и как раз на тебя. Мне очень хочется подарить его тебе. Ведь я, как и папа, очень многим тебе обязана.

Кендалл только сейчас все понял и с восхищением посмотрел на дочь.

– Я горжусь тобой, доченька, – с чувством сказал он.

– Но… Но я не смогу принять… – залепетала Мелани.

– Сможешь, – рассмеялась Capa. – Хотя бы из уважения к моей страсти делать покупки. Это мое любимое развлечение. И я все равно куплю тебе то платье, которое присмотрела. Просто, если ты не захочешь носить его в Лондоне, я отошлю его тебе домой.

– Я уверен, что Мелани будет носить это платье здесь, – торжественно заявил Кендалл.

Мелани наконец не выдержала и рассмеялась.

– Буду. Но сначала надену его на бал.

– Хорошо, – согласилась Capa. – Завтра поедем за платьем. Вместе. Мне будет интересно узнать, что ты о нем думаешь. А если потребуется, мадам Селеста перешьет его. До бала время есть.

– О да, – сказала Мелани и нахмурилась. – А как же мы завтра оставим Джеффри без присмотра?

– Я думаю, он прекрасно обойдется и без нас, – ответила Capa. Она посмотрела на отца. – Сегодня вечером я иду в концерт вместе с мисс Джексон и ее матерью. Никто не хочет к нам присоединиться?

– Нет, – ответил Кендалл. – Я уже настроился провести тихий вечер в домашнем уюте.

– Нет, – быстро повторила вслед за ним Мелани. – Я… Я тоже предпочитаю остаться дома. К тому же я могу понадобиться Джеффри… Позже, когда его гости уйдут.

– Приятного развлечения, – сказал дочери Кендалл.

– Спасибо, – через силу улыбнулась Capa. Она пошла к выходу, размышляя о том, почему все пошло вкривь и вкось. Джеффри и Мелани останутся в Лондоне еще, как минимум, на три недели. Что делать ей? Может быть, имеет смысл последовать примеру сбежавшего в Америку Равенвича и тоже подумать о побеге. Но куда? Зачем?

Capa тряхнула головой, отгоняя от себя невеселые мысли, и вышла из библиотеки.


– Какие плечи, милорд! Какие плечи! Это просто поразительно! – восхищался портной по имени Джованни, не сводя глаз со стоящего перед ним Джеффри.

– В самом деле? – Джеффри опустил голову, чтобы посмотреть на маленького итальянца.

– Даже не придется подкладывать вату! – Джованни сложил на груди свои маленькие ручки, отчего сразу стал похож на влюбленную школьницу. – Ах, милорд, если бы вы только знали, сколько у меня идет этой ваты! О-ла-ла! Да на одного только лорда Пендлтона…

– Это точно, – кивнул Террел, раскинувшись в углу на стуле. – Старый Пендлтон весь на вате.

– Ну, ты скажешь, – махнул рукой на кузена Джеффри.

– О, мадонна! – вскричал Джованни, хватая Джеффри за руку. – Это невероятно! Какие руки, милорд, какие руки! Сколько силы, сколько грации! Но, милорд, что это у вас на ладонях? Мозоли?!

– Но у мужчины и должны быть мужские руки, – недовольно сказал Джеффри.

– Но только не у джентльмена, – закатил глаза Джованни. – О, Санта Мария! Вам придется походить в перчатках, покуда мы не избавимся от этих ужасных мозолей.

– В перчатках? Никогда! – твердо заявил Джеффри.

– Ты будешь их надевать только на ночь, когда намажешь руки смягчающим кремом, – предложил Террел. – И крем лучше впитается, и простыни не запачкаешь, и руки станут мягкими. Кстати, я могу дать тебе свой крем. У меня замечательный французский крем!

– И ты им мажешь руки? – удивился Джеффри.

– Конечно, – улыбнулся Террел. – Как все.

– Да, да, да, – тараторил Джованни. – Все мужчины в Лондоне мажут руки кремом… Так, а это что? Хм-м… Простите, милорд, у вас свои ляжки?

– Что-о-о?! – выкатил глаза Джеффри.

– Вы не используете никаких накладок? – с интересом спросил Джованни, не сводя горящих глаз с ног Джеффри.

– Накладок? – Джеффри беспомощно обернулся к Террелу: – Послушай, кузен, о чем болтает этот псих?

Террел слегка покраснел.

– Видишь ли… Это делают для того, чтобы произвести впечатление на дам. Ну-у… Это ведь красиво, когда у мужчины сильные и прямые ноги. Для этого применяют накладки. Да я и сам их ношу.

– О боже! – воскликнул Джеффри. – Все, что мне нужно, – это пара костюмов, чтобы в них можно было ходить по Лондону. И никаких накладок, никаких перчаток, никакой ваты!

– Все будет сделано в лучшем виде, милорд, – уже спокойнее сказал Джованни. – В самом лучшем виде.

– Доверься Джованни, – обратился к Джеффри его кузен и широко улыбнулся. – Он отличный портной. И берет недорого.

Террел посмотрел на маленького итальянца, лучезарно улыбаясь.

– Рад, что вы согласились нам помочь, Джованни. Как только я получил записку от старины Джеффри, так сразу подумал о том, что нам без вас не обойтись.

– Всегда рад услужить, – ответил Джованни и с обожанием посмотрел на Джеффри.

Джеффри невольно стиснул зубы. Его раздражал этот суетливый, приторно-сладкий итальянец.

– Тогда займемся делом, – предложил Джеффри.

– О да, да, – захлопотал Джованни. Он вытащил из жилетного кармана сантиметр и приступил к работе. Измеряя объем икры Джеффри, он не удержался и потыкал в нее кончиком пальца.

– Ради всего святого, что вы делаете? – недовольно воскликнул Джеффри.

– Настоящие! – благоговейным шепотом произнес Джованни.

– Настоящие, – утвердительно кивнул головой Террел.

Джеффри не успел и рта раскрыть, как Джованни переполз со своим сантиметром выше и припал к его ляжке.

– О-о-о! – простонал итальянец, измеряя и одновременно оглаживая ногу Джеффри. – Тоже настоящие! Настоящие мускулы!

– Хватит! – рявкнул Джеффри, чувствуя, что рука Джованни не прочь отправиться дальше. – Сейчас убедитесь в том, что они действительно настоящие.

Он приподнял итальянца одной рукой, схватив его за шиворот, словно котенка. Джованни только пискнул и затрепыхался в руке Джеффри.

– Кузен, кузен! – вскочил на ноги Террел. – Отпусти его! Ведь Джованни всего лишь хотел тебя обмерить!

– Не нужно! С меня достаточно! – кричал Джеффри.

– А как же новый костюм? – спросил Террел, повысив голос, чтобы перекрыть кудахтанье итальянца.

– К черту новый костюм! – ответил Джеффри и отпустил, наконец, Джованни.

Тот немедленно взъерошился, словно бойцовый петушок, и закричал тоненьким голосом, воздев к потолку ладони:

– Я протестую! Я протестую!

– На улице будешь протестовать, – огрызнулся Джеффри и снова сгреб итальянца за воротник. Затем развернул его носом к двери и принялся толкать к выходу.

– Отпустите меня, дикарь! – вопил Джованни, беспомощно размахивая ручками.

– Джеффри! – пытался остановить его Террел. – Не сверни ему шею!

– Постараюсь, – ответил Джеффри и поволок Джованни дальше, через холл к входной двери.

– Микум, откройте дверь! – решительно скомандовал Джеффри, не обращая внимания на причитания итальянца и крики Террела.

– Слушаю, милорд, – ответил дворецкий и торжественно распахнул входную дверь.

– Я в суд подам! – вопил итальянец. – Псих! Дикарь! Скотина!

– Прекрати, Джеффри, – причитал за спиной голос Террела. – Прекрати!

Из библиотеки на шум выглянул Кендалл.

– Что здесь происходит? – спросил он, нахмурившись.

Никто не удостоил хозяина дома ответом.

Джеффри покрепче ухватил Джованни и вышвырнул его в распахнутую дверь. Подоспевший Террел начал было возмущаться.

– Всего хорошего! – Джеффри ухватил кузена за воротник и отправил вдогонку итальянцу. Затем перевел дыхание и спокойно распорядился: – Закройте дверь, Микум!

– Слушаюсь, милорд. – Дворецкий величаво закрыл дверь.

Обернувшись, Джеффри увидел перед собой глаза Кендалла.

– Хотите глоточек бренди? – спросил Кендалл и, не дожидаясь ответа, пошел в библиотеку.

Джеффри последовал за хозяином, морщась от вновь разболевшейся раны. Оказавшись в библиотеке, он поспешно опустился в кресло и негромко застонал.

– Террела я узнал, – негромко сказал Кендалл, разливая бренди в два бокала, – но кто был тот, второй человек?

– Портной, – коротко ответил Джеффри. – Во всяком случае, он так представился.

– Портной, – повторил Кендалл. – И его, надо понимать, привел к вам Террел?

– Да, – ответил Джеффри.

– Тогда все понятно, – кивнул Кендалл. Он подошел и протянул Джеффри бокал с бренди. – А могу я спросить, что вам было нужно от портного Террела?

– Совсем не то, что ему было нужно от меня, – буркнул Джеффри. Он сделал большой глоток. Горячая волна приятно согрела тело, но не успокоила гнев Джеффри. – Впрочем, я и сам толком не знаю, что мне было нужно от этого итальяшки. Наверное, я просто дурак. И что мне взбрело, будто я… – Он не договорил и горько рассмеялся. – Ваша дочь права. Мне не дано стать лондонским денди. Вернусь-ка я лучше домой.