– Фрэнсис, ты просто не понимаешь, что делаешь. Эти мальчишки научились воровать с детских лет. И они никогда не изменятся, как бы ты ни старалась переделать их. Но поскольку ты говоришь, что не можешь жить без них, – хорошо, я согласен терпеть их присутствие. Но имей в виду: я не потерплю воровства. Если они не будут вести себя подобающим образом, они за это заплатят!

– Я передам им твои слова.

Он что-то буркнул про себя, Фрэнсис расслышала только имя его брата Джонатана и тут же уцепилась за него, радуясь возможности позлить Чарльза.

– Кстати, Джонатану будет очень интересна информация, которую я везу, – небрежно заметила она. – И я с удовольствием поделюсь ею с ним. Интересно, он все еще увлекается изготовлением оружия? Мне всегда нравился отделанный жемчугом молоточек, который он носит у пояса. Однажды он позволил мне…

– Подожди! – Чарльз и в самом деле разозлился, чего она и добивалась. – Откуда ты знаешь про отделанный жемчугом молоточек моего брата? И вообще, что ты знаешь о нем?

– Ну, кто же не знает о Джонатане Кавендише? – Она придала своему лицу самое невинное выражение. – Ведь он – такой интересный человек! Кроме того, он самый главный шпион королевы.

– А какое тебе до этого дело?

– Во время последней встречи с моим дядей Джонатан…

Судно нырнуло, ее бунтующий желудок снова сжался, она схватила таз, сразу позабыв об их перепалке.

– Уж признайся, – сказал Чарльз, поддерживая ее за плечи, – ты работаешь с моим братом? Он знал, что ты имеешь доступ к этим секретным сведениям?

Фрэнсис застонала; горло у нее свело судорогой. Неожиданно она почувствовала себя виноватой. Конечно, не надо было дразнить его, но с какой стати он ожидал, что она с радостью вручит ему плоды своего труда?

– Опять я остался в дураках, – примирительно вздохнул Чарльз. Он выглядел не слишком удивленным, очевидно, решив, что не стоит ссориться, когда она в таком состоянии. – Я говорил тебе, что старшие братья – сущее проклятье. Но, признаться, я понятия не имел, что вы с ним работаете рука об руку.

– Не совсем так, – призналась Фрэнсис, когда позыв к рвоте прошел. – Джонатан ничего не знал об Анне. Известие от нее пришло уже после последнего контакта с ним дяди. О приезде Анны дядя сказал только мне.

– И ты в результате оказалась во главе всего дела, а Джонатан послал меня именно за тобой. Какое удивительное совпадение!

– Не обвиняй своего брата. Он не мог знать, что моего дядю убьют. – Фрэнсис внезапно вспомнила, как они раскапывали могилу, как рухнула ее последняя надежда. Она закрыла лицо руками, и слезы хлынули у нее из глаз. – О боже, его уже нет в живых!

– Бедная моя девочка…

Чарльз крепко прижал ее к себе, Фрэнсис спрятала лицо на его широкой груди и подумала, что все это очень странно. Только что они ожесточенно спорили, а теперь ей так приятно его прикосновение…

– Я ведь до самого конца надеялась, что он все-таки жив, – всхлипывала она. – Как же я была глупа, безоговорочно поверив тому, что говорили испанцы! Его уже нет, я никогда не увижу его…

– Тихо, тихо, – успокаивал ее Чарльз, поглаживая по спине. – Я знаю, как тяжело терять человека, которого любишь, который защищал тебя. Но постепенно ты смиришься с этим. Все плохое уйдет из памяти, останется только хорошее.

– Я знаю. Я и раньше… теряла. – Опустошенная физической усталостью и душевным страданием, Фрэнсис прильнула к нему и проглотила слезы. – Сколько лет прошло с тех пор, как умер твой отец?

– Десять лет. Он обладал всеми качествами, которые я ценю в людях. К тому же он в основном обеспечивал наше существование. На счастье, Розалинда, моя сестра, взяла дела семьи в свои руки, и моя мать смогла поднять на ноги нас, младших детей. Одинокие женщины часто оказываются беспомощными после смерти близкого человека. Моя сестра в этом отношении – редкое исключение. – Он сжал ее руку, словно напоминая, что считает ее одним из таких беспомощных созданий. – Но ты не должна бояться за свое будущее. Теперь я буду заботиться о тебе.

– Спасибо, я сама о себе позабочусь!

Фрэнсис слегка отстранилась, уверенная, что так оно и будет, хотя положиться на Чарльза было очень соблазнительно. Его бережные руки вызывали в ее памяти давно забытые ощущения детства. Тогда рядом с ней были отец и мать, она росла в имении Морли в полной безопасности, окруженная заботой… Ну что же, она может опять уехать в Морли – туда, где она родилась, – и обрести там свободу и безопасность. А с Чарльзом она потеряет свою свободу. Он будет повелевать ею – как повелевает соколами – при помощи своей волшебной силы, от которой в ней тает всякое сопротивление.

– Ты не сможешь сама о себе заботиться, – нахмурился Чарльз. – У тебя нет денег. Тебе нужна безопасность. Я обеспечу ее тебе. Я дам тебе все, что ты захочешь, Фрэнсис. У тебя будут собственные покои и помещение для Орианы. Ты сможешь держать и других птиц. – Он крепко сжал ее руку. – Тебе нужно только принять мое предложение.

Будучи сокольничим, он прекрасно знал, чем соблазнить ее.

– Все имеет свою цену, – помолчав, сказала Фрэнсис. – Какова твоя цена?

Чарльз не спешил с ответом, внимательно глядя на нее.

– Мне действительно от тебя кое-что нужно, – наконец задумчиво произнес он.

– Ты хочешь спать со мной, – четко выговорила она. – Почему не сказать об этом прямо? Зачем подыскивать какие-то красивые слова?

В его глазах вспыхнул недобрый огонек.

– Ты так уверена, что знаешь про меня все? А между тем я собирался сказать совсем о другом. Мне нужна твоя верность, Фрэнсис. Полная и абсолютная преданность.

– Преданность? – Она была поражена его неожиданным требованием. – Ты говоришь так… словно это шляпа, которая переходит из рук в руки. Преданность так не получают.

– Как бы то ни было, таково мое условие. В обмен я обеспечиваю тебе безопасность.

Фрэнсис с удивлением почувствовала, что на глаза ее наворачиваются слезы. Чарльз тронул ее своими словами, к которым можно было отнестись с уважением.

– Я должна подумать. – Она отвернулась и вытерла глаза. – А как насчет детей? Ты ничего не говорил о детях.

– Я хочу иметь наследника, – прямо сказал он. – И, кстати, был бы не прочь заняться этим немедленно…

Фрэнсис неожиданно разозлилась. Он все-таки нашел красивые слова, которые чуть было не обманули ее! Но она этого не допустит, ему не удастся так легко ее провести. Совершенно ясно, что ему нужна постель – и ничего больше. Только, может быть, на более долгий срок, чем тому же Антуану…

– Вы думаете только о себе, господин барон! – выпалила она. – Я ненавижу это в мужчинах!

– Это не ответ на мое предложение, – возразил он. – Попробуй еще разок.

– Я говорю – нет! – вспыхнула Фрэнсис. – Я отказываю тебе. Надеюсь, это понятно? Ты говоришь, что нуждаешься в моей преданности, а на самом деле хочешь большего. Ты хочешь владеть мною, но этому не бывать! Убирайся и оставь меня одну!

Слова ее, судя по всему, вовсе на него не подействовали.

– Я даю тебе два дня на размышления и жду правдивого ответа, – спокойно сказал Чарльз, поднимаясь. – Пойду вылью это, – он показал на таз, – и поговорю с капитаном.

– А что, если я через два дня отвечу «нет»?

– Ты этого не сделаешь. – Он жестко ухмыльнулся. – Будь хорошей девочкой и лежи спокойно. А лучше всего постарайся поспать.

Фрэнсис упала на койку, вне себя от раздражения. Как это любезно с его стороны! Он не хочет слушать, когда она отказывает ему. Оставил ее одну в этой дурно пахнущей каюте и приказал не двигаться. И благосклонно дал ей целых два дня на решение, которое она уже и так приняла! Фрэнсис не могла дождаться, когда закончится их совместное путешествие и они расстанутся.


Чарльз обрадовался холодному ночному бризу, встретившему его на палубе. Он поспешил уйти от Фрэнсис, чтобы не совершить очередного безумства и не наброситься на нее. Она выглядела такой восхитительно беспомощной, он так желал ее… Ну разве не сумасшествие? Женщина больна, а он только и думает о том, как бы потешить свою плоть…

Разумеется, он обуздал свой звериный инстинкт и вел себя как джентльмен. Даже убирал за ней и отослал мальчиков, когда они отказались спать и слишком расшумелись. Но на самом деле ему вовсе не хотелось вести себя по-джентльменски!

Мысленно Чарльз срывал с нее одежды – одну за другой – и выбрасывал их на ветер. Он чувствовал ее теплые губы под своими губами, касался ее восхитительного тела… Теперь, когда он изложил ей свои условия и она отказалась принять их, непоколебимая ее верность представлялась ему недосягаемой путеводной звездой. Изумление, которое он ощутил на барже, когда они предавались любви, вернулось к нему, приводя его в смятение. Он вглядывался в черную воду, пытаясь совладать со своей неистовой потребностью обладать этой женщиной, которую знал всего лишь пять дней.

Чарльз убеждал себя прислушаться к голосу разума. Хотя Фрэнсис обладала многим из того, в чем он нуждался, и верность была ее главным достоинством, некоторые черты ее характера он переносил с трудом. Во-первых, она часто приводила его в бешенство своими идиотскими идеями. Кроме того, начинала злиться быстрее, чем любая другая женщина из тех, кого он знал. Неожиданные смены ее настроения просто выводили его из себя.

Но что делать с этой потребностью сорвать с нее одежду, которая возникает у него постоянно, независимо от времени и места? Дьявол ее возьми, как только Фрэнсис оказывается рядом, она превращает его в примитивнейшее существо!

Нет, с этим определенно нужно было срочно что-то делать.

Может быть, взять и уехать в Новый Свет? Все, что угодно, лишь бы избежать этих мук! Но беда в том, что расстаться с ней было выше его сил. И не только потому, что он хотел каждый день засыпать и просыпаться с ней в одной постели. Он нуждался в ее преданности, в ее доверии, и именно это мучило его больше всего. Ведь он поклялся себе, что никогда не позволит женщине пробудить в его душе какие бы то ни было чувства.