Джасина боялась Фронара. Честно говоря, она боялась его с самого начала. Его буравящие глаза, казалось, ничего не пропускали. В их взгляде был оттенок жестокости. Может быть, Сара права и Фелиция действительно марионетка в руках Фронара?

Джасина знала, что страх не должен заставить ее отступить. Если она не расскажет графу о том, что видела, он может вступить в брак, о котором впоследствии горько пожалеет.

Девушка осталась в коридоре, молясь, чтобы ее не обнаружили. Часы пробили без четверти час. Джасина вздрогнула и забилась еще дальше в угол. Часы пробили час ночи. Несколько секунд спустя дверь кабинета открылась.

— Доброй ночи, ваше сиятельство, — послышался голос Фронара.

Он потянул на себя дверь, но Джасина не услышала, чтобы та захлопнулась. Возможно, оттого, что в ушах у нее шумело от стука собственного сердца. Оно так громко колотилось в груди, что девушка удивлялась, как его не слышит Фронар. В следующий миг Джасина с ужасом подумала, что он все-таки услышал, ибо свет лампы застыл в неподвижности в нескольких футах от нее. Фронар остановился за дверью кабинета. Он стоял и прислушивался.

Джасина замерла, стараясь не дышать.

Наконец свет лампы вновь задвигался, стал отдаляться, а потом исчез на лестнице.

Джасина облегченно вздохнула. Она неуклюже поднялась на затекшие, окоченевшие ноги и подошла к кабинету.

Дверь была приоткрыта. Девушка легонько толкнула ее и открыла шире. С замиранием сердца она увидела перед собой графа. Он стоял, опираясь рукой о каминную полку, повернув лицо к огню. Он не мог видеть языков пламени, но, безусловно, чувствовал жар у себя на щеках.

На графе был длинный черный бархатный халат. Распахнутый на груди, он обнажал черные волосы на белой коже.

При виде графа Джасина чуть не потеряла сознания. Дрожа всем телом, она шагнула вперед.

— М-милорд.

Граф резко вскинул голову.

— Джасина?

— Да, милорд. Я... я должна сказать вам что-то важное.

Тот ответил ледяным тоном:

— Меня это нисколько не удивляет, сударыня.

Слова графа смутили девушку, а тон был таким холодным, что ей захотелось повернуться и убежать.

Но Сара говорила, что она поступает правильно, и девушка решила довести дело до конца. Джасина открыла рот, но не смогла заговорить. К горлу подкатило рыдание.

Граф склонил голову набок, как будто услышал его.

— Итак? — нетерпеливо сказал он.

Слова вырвались из груди Джасины стремительным потоком:

— Милорд, я... я не могла уснуть. Мне нужен был свежий воздух... я вышла в сад, к искусственным руинам, куда я часто хожу. Я... я увидела там двоих. Месье Фронара и вашу невесту Фелицию. Я видела их... они обнимались, милорд, они целовались! Мне жаль, что я это видела, но... я видела, и... мне показалось, что вы должны знать... Конечно же... вы должны знать.

Голос девушки задрожал и стих. Слезы потекли по ее щекам, и она вытерла их рукавом.

— П-простите меня, милорд.

— Простить вас? — голос графа прорезал воздух, будто лезвие ножа. — Простить вас, зловредную сплетницу? Простить такую гнусную клевету? Эту неуклюжую попытку очернить имя женщины, на которой я женюсь?

— М-милорд?

Лицо графа горело яростью. Брови изогнулись молниями. Невидящие глаза сверкали гневом, слова жгли Джасину, точно кислота.

— Сударыня, Фронар только что вышел от меня. Он стоял у окна и видел, как вы бродите в саду. В последнее время его очень беспокоит ваше поведение. Он ожидал от вас чего-нибудь подобного. Он рассказал мне, как вы следили за каждым шагом моей невесты, пытаясь дискредитировать ее.

— Но ми...

— НЕ ПЕРЕБИВАЙТЕ МЕНЯ!

Сейчас он вполне мог поднять на нее руку. Джасина задрожала. Комната заплясала и завертелась вокруг нее.

Граф почувствовал, где она стоит, и пошел к ней, обрушивая резкие слова, точно удары.

— Вы с самого начала показали, что завидуете ее положению. Фронар рассказал мне, что вы даже пытались украсть бриллиантовое колье, которое я подарил Фелиции, но она поймала вас на горячем.

— Нет, нет, милорд! — воскликнула Джасина. — Нет! Это не то...

С гневным криком граф выбросил вперед руку и сомкнул пальцы вокруг горла Джасины. Даже теперь, в миг его кипящей ярости, от прикосновения графа у Джасины закружилась голова. В этот момент она знала, что с радостью умрет от его руки, — это лучше, чем жить, навсегда лишившись его благосклонности.

— Вы отрицаете это? — прошипел он.

Их лица были близко-близко. Какая странная мука!

Джасина закрыла глаза.

— Я... отрицаю это... милорд.

Дыхание графа обжигало ей щеку. Девушка почувствовала, что не может больше сопротивляться этим стальным пальцам, но тут граф задышал по-другому. Джасина открыла глаза.

В невидящем взгляде Хьюго вдруг возникло замешательство. Он ослабил хватку. На миг, на один-единственный миг, в который сердце Джасины почти перестало биться, губы Хьюго приблизились к ее губам. Потом он отпустил ее шею и сделал шаг назад, провел рукой по лбу.

— Уходите, ступайте прочь, — пробормотал граф.

Он отвернулся от девушки и нетвердым шагом побрел к камину.

— Милорд, — прошептала Джасина, — прошу вас, милорд...

Граф вновь накинулся на нее с неистовым криком:

— Прочь, я сказал!

Дрожа всем телом, Джасина повернулась и выбежала из комнаты.


Точно смертельно раненный зверь, Джасина брела по коридорам. Дыхание еле теплилось в ее груди, но она продолжала идти вперед. Она почти инстинктивно нашла лестницу, которая вела в ее комнату, и повисла на перилах, тяжело дыша, но не смея дать волю рыданиям, давившим грудь. Только звук двери, открывшейся где-то внизу, дал ей силы подняться.

Дверь ее комнаты была приоткрыта. Она бросилась внутрь и упала на кровать. Наконец-то она могла дать волю чувствам. Громкие рыдания сотрясали ее тело. Она скручивалась и извивалась, хватаясь то за одеяло, то за подушку.

Она не представляла более страшной муки.

Мужчина, которым она так восхищалась... нет, которого она обожала, считал ее ревнивой и вероломной соперницей своей невесты!

Джасина лежала на кровати, допрашивая совесть. Хоть на один миг предалась она злорадству, когда шла к графу со своим известием? Нет! Надеялась она, что граф отменит свадьбу, если узнает правду о Фелиции? Да, но она надеялась ради его счастья, а не ради собственного. Она хоть на секунду подумала, что будет в выигрыше, если граф увидит свою невесту такой, как она есть? Нет! Разве может здравомыслящий человек предположить, что убитый горем граф станет искать утешения у женщины, которая помогла разрушить его счастье?

Она всего лишь хотела вырвать графа из лап месье Фронара и женщины, которую теперь считала его марионеткой.

Тот факт, что при этом она могла навредить Фелиции, призналась себе Джасина, доставлял ей некоторое удовлетворение.

Не потому, что граф любил Фелицию, а потому, что Фелиция не любила графа.

Джасина застонала, осознав, что наделала. Из каких бы побуждений она ни исходила, вреда было больше, чем пользы. Сама того не желая, она усилила власть Фронара и Фелиции над графом.

Теперь Хьюго Рувен считает, что Фронар защищал Фелицию от ее, Джасины, козней. Он верит в честность Фронара и невинность Фелиции. Кем он считает ее саму, девушке было больно думать.

Собственные крики отчаяния испугали Джасину. Она перевернулась и спрятала лицо в подушку. Вскоре та была мокрой от слез.

В печальном резонансе с настроением Джасины на замок, сад, лес и рощицу обрушился сильный дождь. Девушка почти не слышала его. Она не заметила, как ветер усилился и стал нагонять на соседние горные вершины грозовые тучи.

Ветер теребил шпингалет, который Джасина не до конца закрыла, когда захлопывала окно перед уходом. Он выскочил из петли, и окно широко распахнулось.

Холодный воздух наполнял комнату.

Джасина не замечала. Она лежала, оглушенная горем, и мир казался ей призрачным. Она не замечала, как коченели ноги в мокрых башмаках, леденели пальцы.

Не замечала, как жар все крепче прикладывал раскаленную руку к ее лбу.

* * *

В морозном воздухе разносился звон колоколов. Было утро. На ветвях деревьев блестели капли дождя.

Бледный солнечный свет просачивался сквозь витражи фамильной часовни Рувенов, где собрались на свадьбу гости.

Свадьбу графа Рувена и Фелиции Делиль. Граф ждал у алтаря. Высокий и стройный, он стоял, ни разу не повернувшись лицом к собравшимся. Казалось, он занят собственными мыслями.

Сара сидела возле выхода и поворачивала голову каждый раз, когда кто-либо переступал порог. Она искала Джасину. Прошлой ночью девушка покинула детскую с твердым намерением отправиться к графу и рассказать о том, что видела. Она не вернулась к ней, и Сара не знала, что произошло дальше. Старушка ни на миг не усомнилась, что Джасина действительно пошла к графу. Так почему же свадьбу не отменили?

Возможно, граф собирается сделать объявление прямо у алтаря? Сара прогнала эту мысль, едва она успела прийти ей в голову. Граф джентльмен. Он никогда не унизит Фелицию на людях.

Должно быть, он настолько очарован своей невестой, что готов жениться несмотря ни на что.

Сара вздохнула. В следующий миг у двери зашептались и она оглянулась.

В часовню под руку с Фронаром входила Фелиция Делиль.

При виде невесты гости ахнули. Даже Саре пришлось признать, что Фелиция выглядит великолепно. На ней было белое атласное платье с длинным шлейфом. Фату удерживала на голове сверкающая диадема, а вокруг длинной шеи горели фамильные бриллианты Рувенов.

Граф замер у алтаря. Он услышал, как по старым камням церковного прохода зашуршал шлейф. Он также услышал уверенную поступь Фронара.