– Я сейчас.

– Останься! – сурово произнес мужчина, но Карина не послушала. С чего она должна?

Оглядываясь по сторонам, девушка поспешно двигалась вперед. Получается, Илья вошел в эту дверь. Только взялась за ручку, как увидела двух мужчин. Они медленно брели, поглядывая в каждый угол, что-то выискивая. Прислушавшись, поняла, что речь идет о лопатах. Стало жутко. Если бы Карина знала, где находится место захоронения, то все рассказала, но, к сожалению, она отказывалась идти, прячась от всех в комнате старика.

Закрыла глаза, чувствуя дрожь по телу. Не хотелось вспоминать.

И все же она отвлеклась. Нужно проверить Ломова.

Сжав ручку, она тихо открыла дверь, как мышка, проникая внутрь. Это Степанова превосходно умела, как и заметать следы. Застопорилась, слыша странное шипение и звуки борьбы. Взгляд упал на вилы. Долго не думая, Карина потянула их на себя, с силой сжав черенок. Прошла несколько шагов, как наткнулась на тело мужчины, без чувств валяющегося на соломе. Он лежал лицом вниз. Очевидно, тот паренек. Неопытный, как оказалось. К сожалению. Хотела проверить пульс, как тут услышала рычание и удары.

Горел тусклый свет. Видимость средняя. Девушка чуть углубилась внутрь, понимая, что за стеной из стогов идет борьба. Осторожно ступая, выглянула и увидела, как двое мужчин катались по полу. Окинув внимательным взглядом двоих, поняла, что Илья ранен в руку, поэтому не мог ей двигать. Еще на спине кровавая рана. Как же предсказуемо Пузырь действует. Мразь.

Внезапно Пузырь оказался сверху и мощным движением вонзил нож в ключицу, чего Ломов не ожидал. Он взревел и откинул мужчину в сторону, хватаясь здоровой рукой за рану. Только попытался подняться, как Пузырь бросился на него с ножом в руке, метясь в голову.

Сильнее сжав вилы, девушка три раза сказала себе валить отсюда, а на четвертый рявкнула:

– Пузырь!

Мужчина резко обернулся и с непониманием уставился на нее. До него быстро дошло, кто помог полиции добраться в эту глухомань, и он процедил:

– Ах ты, сука!

Степанова молчала, украдкой поглядывая, как Илья уже сел, оценивая ситуацию. Она была в отчаянии, но верила, что вместе они что-нибудь придумают.

– Я же тебя найду. Твоему отцу перережу горло и пацанов твоих искромсаю. По кускам. И заставлю тебя смотреть…

– Ничтожество, – с яростью бросила Карина, чувствуя, как страх атакует тело. Да ее трясло от той картины, что нарисовала в своем сознании от его слов. И какого черта она сюда пришла? Подставилась по всем фронтам.

– Сдала меня, – с ненавистью выплюнул мужчина, прикидывая в голове, как накажет эту змею. – И это после всего, что я для тебя сделал?

– А что ты сделал?! Такой же мразью, как и ты? Считаешь, тебе орден выписать нужно? – в голосе звучала ярость и презрение, что девушка не скрывала, открыто заявляя. Пузырь уже поперек горла стоял. Гнида.

– Смотрю, решила показать свою мерзкую натуру? А я все думал, сколько ты терпеть будешь. Ну что же… давно пора тебя было проучить, – сказал он и бросился на нее, выставляя нож перед собой.

Девушка застопорилась, не в силах отойти и пошевелиться. Никак. Она с ужасом смотрела, как мужчина летит на нее. В этот момент подумала о своих пацанах, что они останутся одни, и с отчаянием сжала пальцы, защищаясь вилами, выставляя вперед. В следующую секунду Карина закричала от ужаса, когда мужчина нарвался на длинные зубья, взвыл, падая на землю, выкрикивая нецензурные словечки в ее адрес.

За спиной послышались шаги, и в сеновал забежали люди. Много, как ей показалось. Кто-то положил руку на плечо, что-то спрашивая, двое скрутили мужчину, бедра которого она проколола вилами, да так, что там всюду была кровь, и потащили его. Другие занимались пострадавшим, выкрикивая, что он счастливчик и жить будет.

Девушка как вкопанная стояла, пытаясь понять, что натворила и что ей за это будет. Не отпускала даже тогда, когда услышала голос мужчины:

– Брось их!

Очнувшись, она посмотрела на рот Ломова, на свои руки, вилы, на концах которых была кровь и откинула их подальше. Стало тошно. Получается, она его…

– Ты как? – с беспокойством рявкнул мужчина, дергая ее за плечо.

Карина не отвечала. Еще ни разу девушка никому не причиняла боль, а тут… Что же она наделала? Когда Пузырь выйдет, убьет ее. Сразу же. Медленно и жестоко. Или друзьям доверит.

Чувствуя, что сил нет, она медленно опустилась на колени. Отрешенно смотрела в одну точку, стараясь прийти в себя. Так продолжалось недолго, пока Ломову не надоело. Он наклонился, чувствуя разрывающую боль в грудной клетке, и дернул девчонку за руку, поднимая на ноги.

– Все, хватит. Давай уже приходи в себя! Нужно домой, – поторопил мужчина, нависая над ней.

– А он…

– Да что ему будет? Живой гаденыш. А вот ты дура.

Девушка очнулась. Мгновенно. От возмущения. Она ему помогла, а он ее дурой называет?! Офигеть. Вот она благодарность! Заслужила…

– Я тебе помогла! – не сказала, а процедила, испепеляя взглядом.

– Я бы справился. Ты зашла в самый неудачный момент, – весело заметил Илья, испытывая облегчение, что девчонка почти в норме.

– Ну и ладно, – с обидой буркнула Карина, совсем так не считая. Вечно мужчины хвалятся, переоценивая свои силы. Да его бы зарезали, а он, оказывается, держал все под контролем. Глупец!

– Ты ведь хотела, чтобы тебя не увидели. Так зачем засветилась? – ворчливо спросил Илья, вдруг выдавая гримасу боли на лице, отворачиваясь к стене. Вероятно, не все так радужно, как он показывал.

– Я… не хотела, чтобы на моих глазах тебя прирезали, – объяснила девушка, разворачиваясь, планируя уйти. Прошла до двери и остановилась, реагируя на голос.

– Куда рванула? А помочь?

– Ты сам справишься, – сказала она, действительно так считая. Раз так кичится, что справился бы, то и сейчас пусть демонстрирует свою силу и терпение.

Тут в сеновал влетел Алексей, командир операции. Увидев друга, он бросился к нему.

– Илюха! Твою ж мать!

Считая свою миссию законченной, девушка поторопилась к машине. Спрячется где-нибудь в заднем углу салона и будет тихо сидеть, а то все раздражало. Что уж там… теперь нужно думать, как дальше быть. Оставаться в городе глупо. Но это потом… сейчас важно прийти в себя.

Мужчина наблюдал за девушкой, пока она не исчезла. Надо же… свалила. Не поймешь ее. Странная. Он хмыкнул, а в следующую секунду скривился, не понимая, как так провалился. Вспомнил момент, когда вошел, а тут парнишка в крови. Бросился к нему помочь и тут же получил удар в спину. Проклятье.

Если бы не девчонка, ему совсем погано пришлось.

– Ты как, брат? – спросил Алексей, злясь, что Ломов пострадал.

– Жить буду, но ощущения поганые.

– Я скорую вызвал. Бригада уже в пути.

Илья ухмыльнулся, а потом проговорил:

– Это, конечно, хорошо, но Женька совсем плохая. Нужно домой.

– Какой домой? До района доедете, а там в больницу. От силы двадцать минут. И тебя, и ее посмотрят. А там уже решите, что и как. И мне еще с твоей спасительницей переговорить нужно. Хотя можно и потом. Если все же поедите, Серика попрошу водителем поработать …

– Хорошо. А как Пузырь?

– Да что этой собаке будет?

Ломов понимающе кивнул и повел челюстью, обдумывая ситуацию. Главное – все живы, а с остальным он разберется.

* * *

Открыв глаза, женщина увидела лицо родного мужчины. Громов спал, определив голову на краешек ее постели, накрыв руку своей ладонью. Щетина, взъерошенные волосы – такой родной и любимый. Евгения улыбнулась, радуясь, что все обошлось и Андрей рядом.

Все закончилось.

Или нет?

Волнение сдавило грудь, и женщина дернулась, что почувствовал мужчина, моментально проснувшись. Первые секунды он пораженно смотрел на свою красавицу, внимательно вглядываясь в лицо, определяя состояние, потом выдохнул. Паника сменилась радостью. Громов чуть наклонился к ней и, вытянув руку, осторожно, опасаясь причинить боль, притронулся к щеке, хрипло выдыхая:

– Как же я переживал… С ума сходил.

– Обо мне? – облизнув потрескавшиеся губы, выдавила Женя, чувствуя себя счастливой, но уставшей. Хотелось спать…

– Еще спрашиваешь? Конечно. Места себе не находил. Когда мы приехали, и я увидел, что тебя тащат, совсем рассудок потерял.

– Теперь все хорошо, – успокоила она, отмечая, как взволнованно мужчина сканировал ее лицо и тело. Он до сих пор переживал.

– Но… – Женя на мгновение закрыла веки, набираясь сил, – Как вы нашли эту деревушку?

– Ты не помнишь?

– Лишь отрывки всплывают в голове. Помню, меня трясло, было жутко и холодно.

– Ты спала два дня.

– Сколько?! – совсем не ожила Липина услышать такую цифру. Невероятно.

– Да, сегодня третий день, как мы здесь.

– Здесь? Мы не в Москве?

– Нет. Ты горела, бредила. Врачи не могли сбить температуру.

– Но как же Мариша? Где она?! С кем? Или… – с волнением в голосе спрашивала она, не зная, что и думать. Бедная малышка без мамы. А если…

– Не волнуйся. С нашей девочкой все хорошо. С ней охрана. Мы бы вернулись, но тебя опасно было перевозить. Температура высокая. Я себе места не находил. Антибиотики, системы – как вспомню… Ты меня напугала.

– Прости. Они… они, – начала Женя, пытаясь рассказать, но слова путались, растворяясь на выходе.

– Не волнуйся, они свое получат. Кротов и его подельники уже за решеткой.

– Постой, я помню… – Женя нахмурилась, вспоминая кровь на плече мужчины. Да, мужчины, но не Андрея. Ломов! Точно, он тоже был там. – Как Илья? Что с ним?

– Да что ему будет? Здоровый как бык.

– Он был ранен, да? Я точно не помню, нечеткие фрагменты всплывают.