Тем не менее у Джоанны перехватило дыхание, она почувствовала страх. Сэр Ги поравнялся с ней.

— Миледи…

— Я вижу! — перебила его Джоанна. — Мы можем доехать до развилки быстрее их?

— Иного выбора у нас и нет. Нуд, поскачем так: четыре человека впереди леди Джоанны, четыре — позади нее. Сэр Леон, я вынужден привязать вас к седлу. Держитесь впереди меня, иначе я оглушу вас и перекину через лошадь, как мешок с зерном. Сейчас не время говорить о благородстве. Миледи, вперед! Даже если эти люди не опасны, мне не хотелось бы с десятком людей встречаться с отрядом всадников в пятьдесят-шестьдесят человек.

С этой минуты Джоанне пришлось переключить все свое внимание на лошадь и дорогу. Следить за приближающимся отрядом не было возможности. Несколько мимолетных взглядов в его сторону ничуть не успокоили Джоанну. Ей показалось, что чужаки тоже пришпорили коней. Такая спешка не предвещала ничего хорошего, если только это не обман зрения, порожденный страхом. Предводитель чужаков видел ее отряд столь же отчетливо. Джоанна попыталась убедить себя, что сделанный ими резкий рывок привлек бы внимание и возбудил бы любопытство любого человека. Может быть, это преступники, убегающие от погони? Однако для такой мысли нет никаких оснований. Уже можно было без труда заметить, что отряд, спускавшийся с холма, состоит из почтенных людей, возглавляемых женщиной и рыцарем.

Крики приближающихся всадников слышались уже совсем близко. Джоанна и ее люди еще яростнее пришпорили лошадей, приближаясь к опасному перекрестку, до которого, казалось, оставалось лишь несколько ярдов. К счастью, их лошади не теряли сил. За то время, что Джоанна спала в лагере, разбитом в лесу, а затем платила выкуп и обменивалась любезностями с кастеляном Хорндона, они отлично отдохнули и поэтому сейчас не снижали скорость своего бега. От отряда чужаков отделилась группа всадников и поскакала через поле им наперерез.

Крики, угрозы, но ни одной стрелы вслед. Значит скорее всего их преследуют люди Фиц-Вальтера, подумала Джоанна. Только его люди могли знать о ценности ее добычи. Зачем же им причинять Джоанне вред? Они, видимо, надеются, что отряду Джоанны не уйти, что ее людям негде спрятаться, но преследователям не дано было знать, что менее чем в трех милях отсюда Джоанну ждет Адам с вооруженным отрядом.

Зная это и видя, что лошади еще опережают преследователей, Джоанна приободрилась. Она отбросила мысли о неминуемой опасности и думала сейчас о том, как Фиц-Вальтеру удалось так быстро узнать о ее предложении выкупить француза. Не крылась ли за равнодушием кастеляна ловушка? Конечно, нет. Он мог прибегнуть к целому ряду совершенно благоразумных уловок, чтобы задержать ее в замке. Вероятнее всего, кастелян тут же отправил донесение о сделке, но не потому, что отнесся к ней с подозрением. Он не хотел, чтобы Фиц-Вальтер проникся подозрением к нему самому.

Вскоре Джоанне стало ясно, что крики позади них ослабевают. Она с надеждой оглянулась. Отряд всадников все еще гнался за ними, хотя и немного отстал. А не кричали они лишь потому, что устали, выдохлись. В этом тоже не было ничего хорошего. Шум копыт, конечно, насторожит Адама, и, вероятно, он произведет разведку, но может опоздать с помощью. Крики слышны далеко, они побудили бы его к более решительным действиям. Сама Джоанна не могла предупредить брата, ибо выдала бы его присутствие своим преследователям.

— Оставьте нас в покое! — крикнула Джоанна преследователям. — Мы никому не причинили вреда! Мы — мирные путники!

Естественно, это вызвало новую волну угроз, какая участь их ждет, если они не остановятся, как и обещаний благополучия и свободы в случае остановки. Джоанна беспокойно всматривалась в даль, пытаясь отыскать на лесистой местности, по которой проходила дорога, хоть что-то знакомое ей. Страх снова сковал ее душу.

Наконец они добрались до нужного места, однако среди деревьев никого не было видно. Джоанна чуть не выпустила поводья и не выпала из седла, когда рев сотни голосов раздался вдруг совсем рядом, позади ее небольшого отряда. Забыв от удивления о всяком благоразумии, она громко выкрикнула имя брата, прежде чем поняла, что это именно он. Его люди выскочили из леса с копьями наперевес.

Неожиданная засада имела полный успех. Преследователи не ожидали никакой опасности или сопротивления со стороны десятка всадников Джоанны и даже не успели схватиться за оружие…

Осознав, что на помощь ей пришел не кто иной, как брат, Джоанна осадила свою взмыленную лошадь и повернулась. Но с облегчением к ней снова вернулся страх. Если Адам пострадает, она никогда не простит себе, что позволила ему прийти сюда! Однако уже через несколько минут Джоанна отбросила все опасения и перестала обманывать себя, что якобы способна влиять на поступки своего брата. Если Адама и ранят, это свершится по воле Господа. Джоанне знакомо искусство сражений. Еще будучи ребенком, она наблюдала, как ее отчим обучал оруженосцев и видела их учебные схватки.

Она понимала, что ее брат превосходит своих людей и противников в силе и в мастерстве. К тому же он явно наслаждался тем, что делал: ничто иное просто не смогло бы доставить ему подобного удовольствия.

Вдруг внимание Джоанны привлекло какое-то движение в центре группы сражавшихся людей. Она гневно вскрикнула, почувствовав тревогу. Там, в кучке людей, которые явно готовы были обратиться в бегство, Джоанна заметила щит Генри де Брейбрука. С политической точки зрения, ранить или убить этого человека означало то же самое, что стать его пленником. Джоанна метнула взгляд на Адама, но, казалось, уже ничто не могло остановить эту величественную разрушительную машину.

— Сэр Ги! — в отчаянии закричала она. — Прикажите людям отпустить Брейбрука!

Рыцарь выругался. Его первейшим долгом являлась охрана Джоанны, но он сознавал всю опасность положения. Поскольку их самый влиятельный покровитель находится в плену, любое обвинение, выдвинутое против Адама отцом Брейбрука, могло обернуться весьма большими неприятностями: король не любил Элинор и все ее семейство. Если же Брейбрук ускользнет целым и невредимым, он, возможно, постыдится сознаться в данном конфликте, да и в любом случае Адам сможет подать Питеру Винчестерскому жалобу на попытку похищения, предупредив тем самым любые претензии Брейбрука. Если сэр Генри будет пребывать в добром здравии, его жалобу вряд ли воспримут всерьез.

Быстро проинструктировав Нуда, который и без того знал, что от него требуется, сэр Ги поскакал в рощу. Джоанна лихорадочно наблюдала за схваткой. Она с превеликим удовольствием посмотрела бы, как Адам раздавит Брейбрука, словно червяка, но знала: тогда случившееся не удалось бы сохранить в тайне, разве что только убив всех людей из отряда Брейбрука. Некоторые из них уже обратились в бегство в направлении, откуда прибыли.

Это натолкнуло Джоанну на мысль о новой опасности. Если сэр Ги отпустит Брейбрука, отступит и весь его отряд. Станет ли Адам, полностью поглощенный схваткой, преследовать их? Если да, то скоро они окажутся под стенами Хорндона и им наверняка придется сражаться с людьми из замка. В этом случае противник превзойдет их численностью. Как тогда поступить самой Джоанне? Последовать за Адамом в неминуемую западню? В лучшем случае подобные действия приведут к длительной отсрочке освобождения Джеффри. Не потеряют ли леди Джиллиан и мать сэра Леона терпение? Не решатся ли принять предложение Изабеллы? А может быть, ей лучше отозвать своих людей и мчаться с сэром Леоном к морю? Но такой шаг чрезвычайно ослабит боеспособность отряда Адама и может привести к гибели ее брата.

Джоанна наблюдала за борьбой людей широко раскрытыми глазами, с ужасом отметив, что она стала еще напряженнее, после того как Адам врезался в свиту Брейбрука. Когда он уже готов был прорвать линию людей, защищавших сэра Генри, люди Адама, находившиеся позади Брейбрука, начали расступаться. Еще через несколько секунд путь оказался свободным, и этот попугаи, повернув коня, попытался скрыться в роще. Его телохранители поспешно последовали за своим господином. Джоанна задержала дыхание и громко выкрикнула имя брата, заметив, как его меч опускается прямо на голову сэра Ги.

Либо Адам услышал ее, либо узнал поднятый щит: он не нанес удар. Джоанна закрыла глаза в испуге. Возбуждение брата, порожденное борьбой, могла плачевно отразиться на сэре Ги, который отпустил его законную добычу. Не в состоянии сделать что-либо еще, она стала быстро шептать молитвы, которые тотчас же были услышаны. Шум борьбы стих почти так же быстро, как и начался. Окрыленная успехом, Джоанна умоляла святую Деву Марию послать им удачу.

— Ради всего святого, Джо, не будь такой простушкой! — послышался насмешливый голос Адама. — Зачем сидеть с закрытыми глазами и бормотать под нос молитвы Деве Марии? Это было настоящее развлечение, и только, ничуть не опасное для нас.

— Для тебя, может быть, и нет! — рассердилась Джоанна. — Но не для меня! И если хочешь знать правду, молилась я не за тебя! Я боялась, что ты убьешь бедного сэра Ги, раз он позволил ускользнуть Брейбруку!

Разговаривая с братом, она внимательно рассматривала его. Удивительно: Адам, похоже, ничуть не устал и дышал спокойно и ровно.

— Я не настолько глуп, чтобы причинять Брейбруку серьезные неприятности! Я просто надеялся проделать в его ягодице еще одну дырку под пару сделанной Брайаном.

— Кто тебе рассказал об этом? — спросила Джоанна, благодаря Бога за то, что не знала о том, что Адам слышал об этой давней истории: в противном случае ей было бы в десять раз страшнее.

— Джеффри. Он предупредил меня, чтобы я внимательнее следил за нашим дорогим Генри. Он боялся, что этот злобный червяк будет вредить мне, дабы досадить тебе. Но теперь это не имеет никакого значения. Мы должны ехать, и как можно быстрее, пока они не пустились за нами в погоню, получив в замке подкрепление. Я, конечно, не уверен, что они пойдут на это. Фиц-Вальтер, возможно, не захочет впутываться в столь серьезное дело. Видимо, именно он сказал Брейбруку, что ты будешь здесь, наверняка зная о последствиях своего шага, но и не желая оказаться причастным к случившемуся. Надеюсь, что это так, хотя и не уверен до конца.