— Ее заинтересовал не я, а мое состояние, — проговорил Гатри. — После того как мой прадед потерял Биндабурру, мой отец много трудился, построил новое имение, и мы процветали. Шейла видела в богатстве О'Нилов свой счастливый билет. Она была невероятно корыстна и внушила себе, что непременно должна стать богатой. Вначале она рассчитывала на меня, а потом подвернулся другой, получше.

— Боб Фиоре?

— Именно. Он был тогда удачливым городским торговцем недвижимостью, который каким-то образом сумел получить приглашение пожить у нас. Я в то время занимался другим имением, но как-то решил привезти Шейлу домой на уик-энд вскоре после того, как мы условились о помолвке. — Гатри взглянул на Дороти. — Она уехала с Бобом в тот же день, и с тех пор я больше ее не видел.

Дороти не обманул его ровный, безразличный тон. Для такого человека, как Гатри, унижение и измена должны были быть невыносимы.

— Как она могла так поступить с тобой! Как она могла! Она сказала тебе что-нибудь?

— О да, это было так неожиданно, — сухо проговорил Гатри. — Она была такой изящной и хрупкой… Я был как в дурмане и очнулся только тогда, когда она заявила, что собирается выйти замуж за Боба. Он пообещал ей все, о чем она мечтала, сказала она. А мечтала она о том, чтобы жить в городе в свое удовольствие, а не торчать в этой дыре. Она мечтала о том, чтобы покупать себе дорогие туалеты, ходить по ресторанам, устраивать званые вечера. — Он покачал головой, — я понятия не имел, сколько ненависти таилось под ее нежной оболочкой. Она словно сбросила личину у меня на глазах. Ей представился шанс получить, что она хотела, и ей не было дела до чувств другого человека, она думала только о себе.

— Мне жаль, — проговорила Дороти. — Должно быть, это было ужасно для тебя.

— Я был потрясен и растоптан, но больше всего из-за того, что выставил себя таким дураком. Я не мог поверить, что все это время не мог разглядеть, что она представляет собой на самом деле, у меня по коже мурашки шли каждый раз, когда я думал, что было бы, если б я все-таки на ней женился. Я чувствовал, что мне повезло, как никогда в жизни.

— Интересно, чувствовал ли то же самое дядя Стив? — промолвила Дороти, вспоминая порванную фотографию давней возлюбленной своего дяди. Он склеил фото и сохранил ее письма, очевидно решив, что первая любовь в его жизни будет и последней. Гатри же сохранил только горечь разочарования.

И другая мысль пришла ей на ум, и теперь уже была ее очередь смотреть в огонь.

— Так ты поэтому не хотел сразу жениться? Потому что подумал, что я могу оказаться такой же, как Шейла?

Она не смогла скрыть боль в голосе, и Гатри взял ее подбородок и повернул к себе.

— В тебе нет ничего от Шейлы, — сказал он твердо. — Ни малейшей черточки! Ты теплая, отзывчивая, настоящая. Я никогда не мог угадать, что у, Шейлы на уме. Когда я смотрел в ее глаза, я видел только лишь свое собственное отражение, а когда я смотрю в твои, я вижу любовь, радость, свет. Ты держишь свою душу открытой в отличие от нее. Я никогда не видел такого щедрого на эмоции человека, как ты. Когда ты сердишься, твои глаза метают молнии, когда ты смеешься, ты закидываешь назад голову и смеешься в полный голос, а когда ты занимаешься любовью… — Он понизил голос и ласково провел большим пальцем по ее рту. — Когда ты занимаешься любовью, ты отдаешь всю себя. Так что даже не сравнивай себя с Шейлой. То, что я чувствовал к ней, можно было назвать юношеским увлечением. Я не мог любить ее, потому что я не мог узнать ее. А то, что я чувствую к тебе, совсем, совсем другое. Ты должна поверить мне.

На секунду наступила тишина, нарушаемая только потрескиванием костра. Дороти коснулась ладонью щеки Гатри.

— Я верю, — сказала она тихо и наклонилась, чтобы поцеловать.

Его руки обняли ее, и он страстно поцеловал ее в ответ.

— Когда я встретил тебя, мне показалось, словно я ждал тебя всю жизнь, — поведал он ой. — Хотя ты и казалась прямой противоположностью моему представлению об идеальной жене землевладельца.

— Теперь я понимаю, почему ты так рассердился, когда я рассказала, что встретила Боба, — проговорила Дороти со счастливым вздохом. — Ты не доверяешь ему после того, как он увел у тебя Шейлу.

— Это одна из причин. Моя ревность еще больше увеличилась, когда ты сказала, что он тебе очень понравился. Я знаю, каким обворожительным он может быть с женщинами. Он очаровательный, утонченный, говорит очень убедительно. Я боялся, что он всколыхнет в твоем сознании воспоминания о жизни, которую ты вела в Лондоне, о той жизни, которой так хотелось Шейле.

Дороти нахмурилась.

— Если она так отчаянно стремилась в город, то почему они устраивают ее день рождения здесь? По словам Боба, это будет уютная домашняя вечеринка с барбекю.

— Меньше всего их празднество будет похоже на уютную домашнюю вечеринку с барбекю, — произнес Гатри с неожиданной усмешкой. — Нет, конечно, я допускаю, что в меню будет входить жареное мясо, только готовить его будет шеф-повар, а разносить официантки. Шейла любит развлекаться на широкую ногу.

— Они, что, живут сейчас здесь?

— Нет, что ты! У них огромный дом в Сиднее, в котором Шейла проводит почти все время. Однако Боб любит строить из себя сельского жителя. Он надевает при первой возможности шляпу и сапоги, хотя с трудом держится на лошади и, естественно, никогда не марает руки грязной работой. Он бизнесмен, который сколотил состояние на нефти, однако любит привозить своих друзей сюда на уик-энд, чтобы произвести на них впечатление. Если подбирается солидная компания, Шейла тоже приезжает с ним, а в остальное время ноги ее здесь не бывает.

— Не думаю, что нам стоит туда идти, — сказала Дороти. — Похоже, никого из местных на этой вечеринке все равно не будет.

— О нет, они там будут. Их пригласят для создания колорита. Однако стол будет хороший, и сколько угодно бесплатного пива. Нет, давай пойдем и покажем Шейле, какую огромную услугу она оказала мне, удрав с Бобом!

Этой ночью Дороти, лежа возле Гатри, размышляла о том, что услышала от него. Жаль, что она не знала про Шейлу раньше. Это объяснило бы многое в его отношении к ней. Должно быть, она показалась ему поначалу точно такой же, когда приехала, одетая в яркую городскую одежду, посмотреть, что ей перепало от дяди, подумала Дороти, поморщившись. Просто чудо, что он, сумел полюбить ее.

А Гатри действительно любил ее. Экстравагантную, непрактичную, неприспособленную для здешней жизни, он тем не менее любил ее. Дороти поежилась от счастья и повернулась на бок, чтобы рассмотреть его лицо, освещенное лунным светом. Прилив нежности охватил ее, и она протянула руку, чтобы погладить его. Гатри! Ее муж! Она неожиданно пожалела, что согласилась отложить венчание. Никакие трудности не могли разубедить ее в том, что будущее ее может быть связано только с этим мирно спящим мужчиной. Замужество означало, что им придется делить как трудные минуты, так и счастливые. Это значило, что она сможет каждую ночь лежать рядом с ним, как сейчас, и засыпать с уверенностью, что когда проснется, он по-прежнему будет рядом. Перевернувшись с улыбкой на спину, Дороти стала смотреть на звезды. Когда она смотрела на них в прошлый раз, их холодный блеск говорил, как они далеки и как безнадежна ее любовь, а теперь они были теплыми и близкими и, казалось, твердили, что счастье не изменит ей никогда.

— Если ты хочешь сделать мне какой-нибудь подарок на помолвку, то новая плита подошла бы в самый раз! — Дороти опустилась на стул на веранде рядом с Гатри и смахнула несколько прядей волос с вспотевшего лба. Она в очередной раз боролась с дверцей духовки, проклиная этот антикварный экземпляр.

В глазах Гатри появились искорки смеха.

— Мне кажется, ты слишком долго живешь здесь, Дороти. Никогда бы не подумал, что ты будешь мечтать о столь прозаических предметах! Ты не хочешь, чтобы я подарил тебе что-нибудь более романтическое?

— Хочу, — призналась Дороти. — Но, с другой стороны, если мне придется всю жизнь тушить мясо в духовке, прозаическая плита пригодилась бы мне гораздо больше!

— Впрочем, ты можешь получить также и новую плиту, — проговорил Гатри, обнимая ее одной рукой. — А если разобраться, ты можешь получить и новую кухню!

Дороти вскочила как ужаленная.

— И ты называешь меня непрактичной! Да ты знаешь, сколько стоит новая кухня? Это еще если не считать, во что обойдется ее доставка!

— Почему, по-твоему, Шейла собиралась выйти за меня? — возразил с улыбкой Гатри. — Деньги для нас не проблема, Дороти. Ты можешь тратить на хозяйство сколько тебе угодно, тем более что небольшое обновление этому дому не помешает.

— А что, если люди скажут, что я выхожу за тебя из-за денег? — предположила Дороти, снова прильнув к нему.

— Ты забываешь, что ты тоже не нищая. Тебе же принадлежит половина Биндабурры.

— Но это совсем не то же самое, что иметь наличные. Я даже не знаю, чем мне платить за машину, которую я наняла. Я написала им, что собираюсь подержать ее еще немного, но все равно счет будет гигантским, если я не верну ее как можно скорее.

— Мы отвезем ее обратно на будущей неделе, — успокоил ее Гатри. — А если тебе нужны деньги — бери!

Дороти поколебалась, нахмурившись, глядя в сторону протоки.

— Мне как-то неудобно брать у тебя деньги, я имею в виду сейчас, пока мы еще не женаты.

— Ну я мог бы приобрести у тебя твою часть Биндабурры, если так ты будешь чувствовать себя лучше, — предложил он. — Все равно она со временем будет принадлежать нам обоим.

— А сколько можно за нее получить?

Дороти онемела, услышав ответ.

— Я и подумать не могла, что она стоит таких денег!

— Возможно, она стоит и больше, — сказал Гатри. — Нам придется пригласить независимого оценщика, но все равно сумма будет приблизительно такая.