И теперь он бродил от одного скучного магазина к другому. В отличие от женщин, он никогда не ходил по магазинам, если ему не нужно было что-то конкретное. Он смотрел на часы, думая, что они остановились, — но нет, большая стрелка двигалась. Наконец время подошло.

Когда он уже был у дверей салона, Маргарет и Гарриет как раз вышли и присоединились к Родерику и Фэйт, которые беседовали с миловидным мужчиной, показавшимся ему знакомым. Хорошо сложенный молодой человек, отметил Джеймс, с выработанными улыбкой и смехом, прекрасно осознающий силу своей привлекательности.

Казалось, им всем было весело. Никто даже не обратил на него внимания. Любимчик женщин взъерошил волосы на голове Гарриет.

— Что за прелестное дитя? — спросил он. — Ты родственница Фэйт?

Гарриет насупила брови, и это заставило Джеймса улыбнуться. Она терпеть не могла, когда ее называли ребенком, но хуже всего то, что ей взъерошили волосы, словно она была собакой.

— Фэйт, — произнесла Гарриет сдержанно, — собирается замуж за моего брата, Джеймса.

При этих словах миловидный Адонис замер. Щеки Фэйт залились румянцем.

Маргарет сказала:

— Гарриет, ты же знаешь, что нельзя говорить этого.

— Это секрет? — спросила Гарриет.

Все глаза устремились на Фэйт. Она подыскивала нужные слова и наконец выдавила из себя:

— Не совсем. Просто… ну… нужно сообщить дяде в Ирландию. Я не выйду ни за кого замуж без его согласия.

Адонис первый заметил Джеймса, и тот внезапно узнал его. Это был Роберт Денверс — человек, которого он встретил на Актовом дне и который, как ему казалось, имел виды на Фэйт.

Джеймс подошел к нему и протянул руку.

— Мистер Денверс, если не ошибаюсь? Мы встречались на Актовом дне. Джеймс Барнет.

Денверс пожал ему руку. Похоже, он овладел собой.

— Разрешите мне поздравить вас.

— Это преждевременно, — ответил Джеймс. — Пока дядя Фэйт не дал нам своего согласия.

Родерик воспользовался моментом, чтобы подлить масла в огонь.

— Фэйт и мой брат уже были помолвлены когда-то — ох, очень давно. Не все помолвки заканчиваются счастливо, знаете ли. — Он ухмыльнулся, глядя на Джеймса. — На этот раз мы хотим убедиться, что мой брат доведет дело до алтаря.

— Родерик! — предостерегла его мать с неуверенным смешком. — Вы, молодые люди, не знаете, когда нужно остановиться. Вот, возьми мой пакет. Будь хоть чем-то полезен.

— Какой дорогой вы поедете? — спросил Роберт.

— К Беркли-сквер, — ответила Фэйт. — Мы остановились в доме миссис Лейленд. Помнишь тетю Джеймса? Она выступала на Актовом дне.

— Да, помню, но мне в другую сторону.

— Ну что ж, тогда проводи меня до экипажа и расскажи, как поживают твои родители.

Денверс поклонился компании и пошел с Фэйт по направлению к Пикадилли.

Родерик приблизился к Джеймсу.

— Мне не нравится этот парень, — сказал он.

— Хоть раз, Родди, — прошептал Джеймс, — мы с тобой в чем-то сходимся.

Барнет задумался. Волосы зашевелились у него на затылке… Он пригладил их и стал наблюдать за Денверсом, улыбающимся Фэйт.


— Эй, — сказал Джеймс, — ты поразила меня, когда сказала Денверсу, что мы практически помолвлены. Но ты никогда не говорила мне о дяде в Ирландии.

Они сидели в желтой гостиной в доме на Беркли-сквер, ожидая, когда их позовут ужинать. Джеймс стоял возле камина, облокотившись на него одной рукой. Фэйт ходила по комнате.

Ее голос был напряжен.

— Нет никакого дяди в Ирландии. Я не знала, что сказать. Меня застали врасплох. — Она остановилась и посмотрела на него. — И от тебя не было никакой помощи.

Джеймс пожал своими широкими плечами, заставив ее нервно стиснуть зубы.

— Я не хотел вмешиваться, чтобы не противоречить тебе. Что я мог сказать?

Ей нечего было на это ответить, поэтому он продолжил:

— О чем вы с Денверсом говорили, когда он провожал тебя до экипажа?

Фэйт вздохнула:

— Я попыталась компенсировать его шок от моих слов, поэтому сказала ему, что зайду к его маме через несколько дней и буду рада видеть ее у нас, если та захочет. — Она опустилась на стул и посмотрела на Джеймса снизу вверх. — Теперь уже нет необходимости скрываться, правда? Прошло целых четыре дня с тех пор, как на меня напали бандиты. Они должны понять, что я ничего не знаю.

Он кивнул:

— В любом случае им нужен дневник, но они понятия не имеют, что он зашифрован. Они, возможно, думают, что ты его прочитала и не нашла в нем ничего криминального.

— Слава Богу!

— Это не значит, что ты должна быть менее осторожной. Все время держи пистолет при себе и будь аккуратной с Денверсом.

— Робертом? — недоверчиво спросила она.

Джеймс не хотел, чтобы это прозвучало двусмысленно.

— Да, с Денверсом. Что-то мне в нем не нравится. Он имеет на тебя виды.

— Он не влюблен в меня, если ты об этом.

— Ты уверена?

Его вопрос вызвал у Фэйт усмешку.

— Я женщина. Конечно, я уверена.

— М-м-м… И тем не менее, когда мы вышли из твоей подсобки на Актовый день, если бы взгляды могли убивать, я бы умер на месте. Что, по-твоему, вызвало тот его взгляд?

Легкий румянец начал появляться на ее щеках. Фэйт пыталась найти слова.

— Будет лучше для нас обоих, — произнесла она сдавленным голосом, — если ты забудешь о том, что произошло в подсобке.

Он наклонился и поймал ее взгляд.

— С таким же успехом ты можешь велеть мне забыть мое собственное имя. Ты можешь забыть? — Когда она не ответила, он продолжил хриплым голосом: — Давай не будем себя обманывать, Фэйт. Мы вдвоем в запертой комнате — и тут же явный электрический заряд.

Она резко ответила:

— Я бы не слишком рассчитывала на электричество, Джеймс. Как я понимаю, это новомодное изобретение, от которого больше бед, чем проку. Я предпочитаю надежное и проверенное средство, — и взглядом указала на газовую лампу на стене.

Он усмехнулся.

— Я делаю ставку на электричество, имея в виду буквально электричество.

— Ты инвестировал в него?

— Естественно! За ним будущее.

— Джеймс?

— Да?

— Вернемся к дневнику моей мамы.

К сожалению, момент близости прошел.

— Продолжай.

— Поскольку он нам пока ничем не помог, нужно послушать, что расскажут мамины друзья, а для этого следует встретиться с ними в субботу, на лекции Общества египтологов.

— Я тоже об этом думал.

— Тогда решено. Мы немного пообщаемся и посмотрим, что нам удастся выяснить.

Джеймс сложил пальцы домиком и поднес их к губам, вспомнив свой сон. Пустыня. Пирамиды. Фотография группы.

— Да, — сказал он, — это действительно стоит попробовать.

Глава 13

— Этот дом огромен, правда? — Фэйт держалась за руку Джеймса, пока он помогал ей спуститься со ступенек экипажа. Они только что приехали в дом Хьюзов на встречу Общества египтологов.

— Эффект был бы еще лучше, — ответил Джеймс, — если бы рассеялся этот непроглядный туман.

Всю последнюю неделю Фэйт постоянно слышала эти слова. Город был погружен в один из тех обычных, печально известных лондонских туманов, который вынуждал людей не высовываться на улицу, а тех, кто не боялся плохой погоды, подносить ко рту носовые платки, смоченные одеколоном.

Почти целый день шел дождь, иногда делая небольшие перерывы, и хотя туман уже значительно рассеялся, он все еще был густым в ближайших к реке районах, а дом мистера и миссис Хьюз на южном берегу находился как раз близ воды.

— Наверное, это стоит целое состояние — содержать такой дом. — Фэйт запрокинула голову, чтобы посмотреть на возвышающееся над ней здание в неоклассическом стиле.

— Так и есть. Дома, подобные этому, утратили свою ценность. Пройдет немного времени, и их снесут, а на их месте построят что-то, более соответствующее эпохе. Это происходит повсеместно.

Они поднимались по каменной лестнице к входной двери вместе с толпой людей, размахивающей пригласительными билетами перед носом двух крепких лакеев в черно-серебряных ливреях. Джеймс взял пригласительный из рук Фэйт и показал его, когда они проходили через дверь в дом.

Затем он положил билет в карман.

— Как-то недемократично, — заметил он. — Я думал, что Общество египтологов открыто для каждого.

— Ну, так и есть, но это неофициальное подразделение Общества египтологов. — Фэйт попыталась вспомнить слова леди Коудрей. — Кажется, они называют себя «друзьями» Общества египтологов. Большинство из присутствующих здесь людей бывали в Египте, и им нравится время от времени собираться вместе, чтобы предаться воспоминаниям о прошлом.

— Хорошо, тогда, возможно, мы услышим что-нибудь полезное.

— Но для начала я хотела бы узнать, что случилось с маминым чемоданом.

Несмотря на то, что был еще ранний вечер, газовые лампы уже зажгли, потому что темные тучи сгустились почти у самой земли. Все надеялись, что пойдет дождь, который «съест» остатки тумана.

Холл, по которому они прошли, можно было принять за египетский зал Британского музея. Глаза Фэйт перебегали с одного экспоната на другой: скульптуры львов в натуральную величину, на стенах картины со сценами охоты, гипсовые бюсты красивых египтян и египтянок, живших сотни веков назад; у нее было чувство, будто она идет по святой земле. Девушка шепнула Джеймсу хриплым голосом:

— Мистер Хьюз, должно быть, потратил много лет, чтобы собрать все эти артефакты.

Тот покачал головой:

— Это первый муж миссис Хьюз был коллекционером. Он умер много лет назад, а мистер Хьюз сохранил все, как было, когда женился на его вдове.