Одри отчаянно посмотрела на него.

– Куда ты сейчас направляешься? – спросила она, продолжая плакать.

– В форт Рили. Я хочу помочь доставить туда пленных, поговорить с комендантом форта, убе­дить его внимательнее следить за обстановкой в этих местах. Мне лучше оставить тебя на некото­рое время, а ты все обдумаешь и взвесишь.

Одри хотелось встать, обнять его, утешить, сказать, что все будет хорошо. Она понимала, какой ужас он пережил, ведь он так любил Джоя. Но, вместе с тем, этот янки действительно убил ее брата. Какая жестокая судьба! Она смотрела на Ли и наконец-то ясно понимала, что означало трагическое выражение его глаз, которое она так часто замечала. Неожиданно она увидела в нем врага, снова врага, воплощение всего, что так долго ненавидела… ненавидела и любила с одина­ковой страстью. Она закрыла глаза и отвернулась. В следующий миг раздался стук захлопнувшейся двери. Может быть, побежать за ним? А вдруг он больше никогда не вернется?

Она повернулась, легла лицом вниз, содрогаясь от горестных рыданий. Она скорбела по Джою с новой силой, когда представила яркую картину того, как все произошло. Вдыхая, она ощущала запах Ли Джеффриза, идущий от наволочки на подушке. Сегодня она разделила постель с убийцей собственного брата. Было жутко от того, что Джой хотел их счастья. В глубине души она понимала, что смерть Джоя для Ли была ужасна также, как если бы она случайно убила мальчика. Уткнувшись в подушку она плакала, понимая, что плачет не только о Джое, а обо всех Джоях и обо всех Ли и о таких женщинах, подобных ей, жизнь которых стала совершенно иной.

Тусси вышла на крыльцо, держа на руках новорожденную девочку Лину, которой исполни­лось только четыре дня. Тусси родила малышку в тот день, когда мужчины уехали в форт Рили. С тех пор женщина еще ни разу не выходила из дома. Было приятно подышать свежим воздухом, хотя погода стояла довольно прохладная. Тусси завернула ребенка в плотное одеяло, прикрыла личико девочки. Подойдя к Одри, которая сидела в кресле и смотрела на горизонт, предложила:

– Не хочешь немножко подержать Лину?

На коленях Одри лежали потертые листы бу­маги. Тусси хорошо знала, что это текст песни, которую Одри восемь лет назад посвятила Ли Джеффризу.

Одри вздрогнула, словно очнувшись, будто она не слышала, как сестра подошла к ней, быстро собрала листки и спрятала в карман жакета.

– Да, хочу, – заставив себя улыбнуться, от­ветила она.

Тусси наклонилась и бережно положила Одри на руки крохотную девочку. Одри прижала ма­лышку к себе, приподняла край одеяла и поцело­вала темную щечку. Тусси плотно запахнулась в шаль и напомнила:

– Он скоро вернется. Может быть, сегодня. Ты поедешь с ним в Денвер? – осторожно поинтере­совалась она.

Одри глубоко вздохнула.

– Я все еще не знаю, что делать. Как ко всему относиться?

– Нет, ты все прекрасно знаешь, Одри Бреннен Поттер, – твердо и убедительно сказал Тусси. – Ты знаешь, что любишь этого человека, знаешь, что он тоже любит тебя всем сердцем. Ты никогда больше не встретишь такого человека. Он доста­точно выстрадал из-за случившегося. Не наказы­вай его еще раз, не заставляй уехать отсюда без тебя. Вы так долго были одинокими. Ты очень хорошо знаешь, что Джой хотел вашего счастья. Ради памяти Джоя ты должна выйти замуж за Ли Джеффриза, это будет самым луч­шим исходом.

Одри печально взглянула на сестру.

– Я знаю, – на глазах появились слезы. – Но боюсь, Тусси. Кажется, каждый раз, когда мы находим друг друга, снова случается что-нибудь страшное, и наше счастье рушится. Я боюсь позволить себе влюбиться снова.

Тусси принесла стул, поставила рядом и села, устало сложив руки на коленях. Заботы о малень­ком Джое, кормление новорожденного грудью после трудных родов утомили, хотя сегодня она чувствовала себя намного лучше.

– Одри, война закончилась. Больше такого никогда не случится. Ли вернется, и ты должна будешь забыть о прошлом. Тогда ты сможешь стать счастливой. Не отвергай его. Не позволяй прежней гордости возобладать над твоими чувст­вами, встать на пути. Потому что тогда вы расста­нетесь в последний раз. Твоя боль от этого станет только острее и глубже. Если Ли Джеффриз уедет сейчас без тебя, то никогда больше не вернется. Сможешь ты это пережить?

Слеза медленно скатилась по щеке Одри. Жен­щина удивилась, откуда она взялась? Она уже столько страдала, что, казалось, должна была выплакать все слезы.

– Да поможет мне, Бог. Должно быть, я не смогу жить без Ли.

– Конечно, не сможешь. Бог и так помогает тебе. Бог хочет, чтобы ты и Ли были вместе, иначе Он больше не вернет тебе его. Посмотри на эту малышку. Неужели ты не хочешь иметь своего ребенка? Тебе нужны дети, Одри, тебе нужна семья. Если ты не хочешь сделать это ради себя, сделай это ради памяти Джоя.

Одри прижала к себе девочку, коснулась губа­ми щеки маленькой Лины.

– А как же ты и Элиа? Вилена и другие? Я не могу бросить вас.

– Скоро построится железная дорога через весь Канзас в Колорадо, вот увидишь. Через не­сколько лет мы сможем навещать друг друга сколько угодно. – Тусси погладила Одри по пле­чу. – Теперь мы будем жить здесь отлично. Мы знаем, как нужно защищаться от бандитов. Они не сделают нам больше ничего плохого, а если попытаются, мы сумеем дать отпор. Ты тоже нас многому научила, Одри. Ты научила нас жить. Теперь мы сами сумеем управлять Бренненом. Ты отказалась от слишком многого, помогая нам. Теперь сделай хоть что-нибудь для себя. Поезжай в Денвер и стань женой адвоката Ли Джеффриза. Живи в прекрасном доме, который он обязательно построит для тебя. Ты рождена для той жизни, Одри. Мы будем только рады, если узнаем, что ты снова ведешь роскошную жизнь, что ты счастлива и любима, а у твоих ног резвятся дети. Я даже представляю, как ты однажды приедешь наве­стить нас. Прекрасно одетая, с сыновьями и до­черьми, красивыми и очаровательными. Может быть, у тебя родится дочь, которая сможет петь так, как пела когда-то ты. И она будет играть на фортепьяно. У тебя тоже может появиться такое же великолепное фортепьяно, какое было у мис­сис Джеффриз. Ли, конечно, обеспечит тебе хоро­шую жизнь, ты заслуживаешь этого. А мы смо­жем теперь жить самостоятельно. Мы тоже счаст­ливы. О такой жизни мы не мечтали еще несколь­ко лет назад. Не беспокойся о нас, Одри.

Одри внимательно смотрела на Тусси, вспом­нив о том потерянном времени, когда обращалась с женщиной так бессердечно и однажды незаслу­женно обидела.

– Прости меня, Тусси, за прошлое.

– Ну вот, ты же понимаешь все! То же самое с Ли. Теперь ты знаешь, что он чувствует, желая изменить прошлое, но зная, что это невозможно.

Одри улыбнулась сквозь слезы.

– Ты всегда так хорошо относилась ко мне, Тусси. Все вы относились ко мне хорошо. Я буду скучать без вас.

Тусси рассмеялась.

– Но все-таки лучше, если ты будешь скучать без нас, чем тосковать по единственному любимо­му человеку, не так ли?

Одри снова внимательно посмотрела на гори­зонт.

– Да, конечно. Мне следовало бы гореть жела­нием отомстить, но я не могу желать ему зла, Тусси. Не могу позволить ему уехать без меня. Знаю, что Джой не был бы рад, если бы я отверг­ла Ли. Да поможет мне Бог, но я люблю его. Люблю, несмотря ни на что. Как ты думаешь, это дурно?

Тусси схватила ее за руку, крепко сжала.

– Ты сама знаешь, что в любви не может быть ничего дурного. Ни единая душа так не думает.

Одри нежно прижимала к груди маленькую Лину и думала о том, как было бы прекрасно иметь собственных детей. Джой хотел, чтобы она жила, забыв о ненависти и неприязни. Она иногда сомневалась, в состоянии ли был ее брат нена­видеть кого-нибудь. Казалось, он просто был не­способен на такое чувство. Она тоже устала от ненависти, хотела любить и быть любимой. Един­ственный человек в мире мог сделать ее счастли­вой.

– Нам лучше вернуться в дом. Сегодня доволь­но прохладно. Ребенку нельзя вдыхать холодный воздух так долго, – сказала Тусси.

Одри поцеловала девочку и отдала ее матери.

– Иди в дом. Я посижу еще немножко.

Тусси проследила за взглядом Одри.

– Кажется, тебе приходится ждать этого чело­века чуть не полжизни. Не надо больше ожидать и отказывать себе во всем, Одри. Пора начинать жить заново.

Тусси ушла в дом. Одри плотнее запахнула шерстяной жакет. Холодно. Кажется, ей уже мно­го лет холодно. Было холодно даже в жаркой Луизиане. Холод поселился у нее внутри, словно зима стала постоянной спутницей ее жизни, душа заледенела с того самого лета, которое она провела в Мэпл-Шедоуз, словно больше теплое время года не приходило в ее жизнь, за исключением тех мгновений, когда Ли согревал ее в своих надеж­ных объятиях.

Прошло еще два дня, а мужчины все не возвра­щались. Одри начала волноваться, неужели с ними что-то случилось. Поездка в форт Рили, обычно, занимала шесть дней, а прошло уже восемь. Одри одолевали дурные предчувствия. На них могли напасть индейцы. Возможно, их высле­дили преступники и напали ночью, чтобы освобо­дить пленных. Бандиты вполне могли убить Ли, Элиа и других.

Она постаралась загружать себя работой, чтобы меньше тревожиться и предполагать что-то худое. С ними все будет в порядке. Одри наклонилась над розовым кустом, чтобы срезать засохшие вет­ки. Элиа приобрел розы в Абилине, и Одри с Тусси посадили кустики вокруг дома, стараясь немного оживить и украсить скудную землю. Одри хоте­лось посадить какие-нибудь деревья, но никто в Абилине не продавал саженцы.

Она принялась обрезать второй куст, и находи­лась за домом, когда услышала, как к крыльцу подъехал кто-то на лошади, потом раздался радо­стный голос Элиа, который звал Тусси. Сердце Одри забилось тревожно. Интересно, вернулся Ли или нет? Она столько времени наблюдала за доро­гой, но они приехали тогда, когда она была за домом и не заметила их приближения.

Одри быстро поднялась и пошла к задней две­ри, ведущей на кухню. Элиа обнимал и целовал Тусси. Одри отвела взгляд в сторону, мечтая, чтобы каждую ночь ее обнимали сильные и неж­ные руки любимого мужчины, чтобы не было необходимости скрываться и таиться.