– Не знаю, – Ли снова подошел к окну. Теперь люди старались расцепить колеса повозок, которые столкнулись друг с другом, – Боюсь, что окажусь там, словно в осином гнезде. Послушать вас, все так понятно и просто. Но вы сами знаете, что все не так, Бен. А что будет с моей адвокат­ской практикой? Мне удалось создать фирму «Джеффриз, Джеймс и Стилвелл», одну из луч­ших в Нью-Йорке. Я не могу так все бросить.

– Ты в состоянии добиться успеха, куда бы ни поехал. Стилвелл, да и я, постараемся брать самые перспективные дела. Ты можешь остаться владельцем фирмы и снова начать рабо­ту, когда вернешься на Север. Неужели адвокат­ская практика для тебя важнее любви к Одри Бреннен?

Ли посмотрел в лицо партнера.

– Вы задаете вопрос, на который нет ответа. Было бы несправедливо задавать такой вопрос Одри, что для нее важнее, Бреннен-Мэнор или ее любовь? Такой вопрос здесь не подходит. Надо хорошенько подумать о наших взглядах, о наших образах жизни, о проблемах рабства, отце и брате Одри. Она никогда не сделает того, что причинит отцу боль.

– Что же, теперь ты представляешь присяж­ных, ты и должен решать.

– Большое спасибо.

– Иногда даже простой разговор дает резуль­тат. Мне льстит, что ты решил посоветоваться именно со иной. Можешь быть уверен, разговор останется между нами. Если, конечно, ты не уедешь в Луизиану и не вернешься под руку с женой, – Бен направился к двери. – Оставляю тебя наедине с грустными мыслями и нерешенны­ми вопросами.

– На которые нет ответа, – саркастически сказал Ли.

– Прислушайся к тому, что подсказывает сер­дце, Ли. Может быть, ты правильно поступил? Но прежде чем эта девушка выйдет замуж и ты потеряешь ее навсегда, вероятно, не мешало бы съездить туда и убедиться, что вы оба уверены в правильности принятого решения. Познакомься с Ричардом Поттером и убедись, что он действи­тельно любит Одри, и ей будет с ним хорошо. Может быть, на душе станет легче, когда ты убедишься, что именно там, только там она будет счастлива. По всей видимости, она предстанет там перед тобой совсем в другом свете, когда вы встретитесь в привычной для нее обстановке. Мо­жет, встреча слегка охладит твою страсть. Вер­нувшись в родной дом, возможно и она будет смотреть на тебя иначе.

Ли озадаченно посмотрел на Бена, провел ру­кой по волосам.

– Мне как-то такой вариант не приходил в голову. Возможно, вы правы, Бен.

Бен засмеялся.

– Есть только один способ разобраться во всем. Делай то, что считаешь нужным. Желаю тебе удачи, – он похлопал Ли по плечу и вышел за дверь.

Ли подошел к шкафу, налил себе немного виски в рюмку, сел за стол, задумавшись, разгля­дывал рюмку. Да, он должен увидеть Одри еще раз! Он поставил рюмку, так и не пригубив. Обмакнул перо в чернильницу и начал писать:

«Моя любимая Одри, – написал он. – Я много думал о нас. Не знаю, возможно, ты будешь против моего приезда в Бреннен-Мэнор в июне».

Подумав немного, решил, что необходимо быть осмотрительным в подборе слов, чтобы отец Одри или Ричард Поттер не догадались, что Ли спал с ней. Это должно быть официальное, сдержанное письмо. Он вычеркнул слова «моя любимая» и вставил «Дорогая». Сначала он напишет на чер­новике, потом перепишет начисто и отправит. Письмо должно прийти к ней до того, как она будет помолвлена.

Глава 11

Одри шла по саду, стараясь разобраться в своих чувствах. Состояние здоровья отца напугало де­вушку. Приезжал доктор из Батон-Ружа и сказал, что это – сердечный приступ.

«Он может прожить еще много лет, – пояснил доктор. – Но ему необходимо больше отдыхать, не переутомляться и не расстраиваться».

«Не расстраиваться». Вот что не давало покоя Одри. Отец беспокоится, что не доживет до ее свадьбы с Ричардом Поттером. Помолвка не пред­полагалась раньше августа. Но отец страстно хотел дождаться помолвки, выдать дочь замуж и убедиться, что плантации ничего не грозит.

Мысль о том, что Бреннен-Мэнор останется без Джозефа Бреннена, была для Одри невыносимой. Отец всегда был таким сильным и энергичным. Казалось, что он проживет сто лет. Но в памяти девушки еще не стерлись воспоминания о внезап­ной смерти Энни Джеффриз, напугавшей ее. С отцом может случиться то же самое. Раньше она старалась отгонять мысли о замужестве. Однако понимала, что свадьба неизбежна. На пальце Од­ри уже носила дорогое кольцо с бриллиантом и сапфиром, в знак того, что обещала выйти замуж за Ричарда. Он сопровождал их семью во время поездок в Батон-Руж. Они навестили тетю Джанин и дядю Джона. Тетя и дядя устроили гранди­озный вечер, на котором объявили о помолвке.

Ричард оказался джентльменом до кончиков ногтей. Во время визитов к ней, прогулок верхом и разговоров наедине, прогулок в саду он был очень добр, внимателен. Никогда до нее не дотра­гивался и даже не пытался поцеловать. Иногда Одри хотелось, чтобы он попытался приласкать ее. Понравится ли ей его прикосновения и поце­луи? Одри бросало в дрожь при мысли, что Ричард будет заниматься с ней любовью, когда она станет его женой. Будет ли он столь же нежен, как Ли? Почему от этой мысли Одри прямо-таки содро­галась?

В конце концов, вполне очевидно, что Ричард любит ее. Он красивый мужчина, для своего воз­раста. Самый подходящий жених в южной Луи­зиане. Элеонор не без зависти заметила, что Одри самая счастливая женщина в штате.

«Ты должна рассказать мне о своей брачной ночи, – сказала кузина, хихикая. – Если хо­чешь, расскажу, что тебя ждет. Можешь спраши­вать. Я знаю все, что необходимо знать».

Одри хотелось поделиться с кузиной своим секретом. Она прекрасно знает, что ждет ее, но Элеонор ужасная сплетница. Несомненно, узнав правду о Ли, она расскажет все Ричарду. Поттер сочтет Одри запятнанной, непорядочной женщи­ной и откажется жениться. Отказ Ричарда разо­бьет сердце отца. Но Одри подозревала, что Элео­нор была бы рада такому повороту дела.

Она пыталась убедить себя, что любит Ричарда. В конце концов, многие женщины с радостью полюбили бы его, представляя, какую блестящую жизнь будут они вести, став самой богатой парой в Луизиане. Ричард уже подумывает о выдвиже­нии своей кандидатуры на пост губернатора. Но пока его больше волновало управление двумя плантациями. Именно сейчас он обсуждает этот вопрос с отцом Одри. Девушка была уверена, что они попутно обсуждают возможность перенести свадьбу на более ранний срок. Возможно, уже на следующий месяц. Отец пытался говорить с ней об этом, когда она сидела у его постели во время завтрака.

Одри знала, что надо согласиться. Но что-то удерживало. Да, это – самый выгодный союз, означающий, что Бреннен-Мэнор будет всегда в безопасности. Ричард хороший человек… А, мо­жет, нет? Что-то неясное тревожило Одри. Ричард внимательный, щедрый и благоразумный. Не скрывает любви к ней. Но нечто, затаенное в его холодном взгляде, пугало и настораживало. Всем хорошо известно, что Поттер очень суров со свои­ми рабами. Гораздо чаще приказывает избивать их, чем это делает ее отец и знакомые плантаторы. Отец втолковывал ей, что Сайпресс-Холлоу гораз­до больше Бреннен-Мэнор, и после нападения на Харперс-Ферри жестокость оправдана и вызвана необходимостью защищаться от возможных вол­нений негров. В последнее время плантаторы только и говорили об этом.

Из-за болезни мистера Бреннена Ричарду при­шлось взять на себя часть забот по управлению Бреннен-Мэнор. Он работал с Джоем, брал юношу с собой в поездки по плантации. Неплохо относил­ся к Джою. А это было очень важно для Одри. Но несмотря ни на что, она не испытывала к Ричарду тех чувств, какие испытывала в присутствии Ли. Иногда в душе зарождалась надежда, что Ли приедет за ней. Если бы он написал хоть одно письмо. Даже Джой ничего не получил. Брат сказал Одри, что отец запретил переписываться с янки. Сначала Одри расстроилась и разозлилась. Но теперь ей казалось, что отец принял мудрое решение. После событий в Харперс-Ферри стало яснее ясного, что проблема уничтожения рабства приведет к страшному кровопролитию. Отец и другие плантаторы считали, что большинство се­верян тайно сочувствуют Брауну в попытках воо­ружить негров. Она не сомневалась, что Ли один из таких людей.

Отношения между Севером и Югом с каждым днем становились все более напряженными. Оче­видно, летняя любовь с Ли останется всего лишь… летней любовью, память о которой навсег­да будет дорога сердцу Одри. Тайной, которую она решила унести в могилу. Одри отдала Ли то, чего уже не сможет дать ни одному мужчине, даже Ричарду. Она отдала Ли Джеффризу свою душу, свою девственность, свою страсть.

Может, он просто использовал ее? Что она в действительности знала о мужчинах кроме того, что они делают с женским телом? Не посмеялся ли этот янки Джеффриз над южанкой, с которой переспал? Больно осознавать то, что Ли не попы­тался написать ей, подать весточку, хотя совер­шенно свободен. Одри же не могла ничего сооб­щить ему. В конце концов, почему он не написал Джою?

Одри наклонилась, чтобы послушать розу, и неожиданно услышала резкий шипящий свист и чье-то всхлипывание. Девушка выпрямилась и прислушалась. И снова – свистящий звук, удар и – стон. Что-то происходило в теплице. Одри поспешила туда, . Она отлично знала разницу между звуком, который раздается, когда Марч Фредерик пользуется кнутом поменьше и звуком бычьего кнута. Маленький кнут надсмотрщик постоянно носит с собой. Большой кнут свит из нескольких полос бычьей кожи с вплетен­ными металлическими наконечниками. При од­ном ударе этот кнут оставлял несколько кровавых ссадин.

Как Одри ненавидит Фредерика! Она пони­мает необходимость дисциплины, особенно в столь опасные времена. Но она чувствует, что иногда совершенно нет необходимости в такой жестокости. Надсмотрщик испытывает настоя­щее удовольствие, причиняя человеку боль. Его непомерная жестокость возмущала и раз­дражала Одри.

Девушка обогнула ограду и увидела Марча Фредерика, который стоял перед входом в тепли­цу. Перед ним опустился на колени старый Джордж. Негр был без рубашки. Спина старика была располосована до крови. Марч занес руку для нового удара.