Габби не была уверена, что предложение Марселя поехать с ней удачная идея, но она была слишком благодарна ему за заботу, чтобы протестовать.

– Я должна идти, Марсель, пока Филип не проснулся и не обнаружил, что меня нет, – сказала

она, вдруг осознав, как долго она находится на палубе. Она невольно поежилась при мысли о том, что сейчас ей придется вернуться в постель к убийце.

– Да, пожалуй, это лучше всего, дорогая. Не стоит вызывать подозрений у вашего мужа, если мы хотим сохранить наш маленький секрет.

И, прежде чем Габби успела возразить, Марсель наклонился и легко коснулся губами ее губ таким мимолетным прикосновением, что Габби не была уверена, может быть, ей это и почудилось. Потом он затерялся в тумане, который сгущался вокруг. Габби, затаив дыхание, вошла в каюту, но, к счастью, Филип спал. Она постаралась как можно тише и дальше лечь от него на кровати, но он почувствовал ее движение и пододвинулся к ней.

– Какая ты холодная, малышка, – пробормотал он в полусне. – Не отодвигайся, а то я не смогу тебя согреть. – Габби смирилась и улеглась рядом с ним, и его тепло убаюкало ее.

Громкий стук и голоса за дверью разбудили их. Габби села и закрылась простыней, а Филип быстро натянул штаны и шагнул к двери. На пороге стоял взволнованный и испуганный юнга и что-то невнятно бормотал.

– Капитан, месье Сент-Сир, это ужасно. Пожалуйста, идите скорее. Капитан...

Габби больше ничего не слышала, потому что Филип закрыл дверь. Через несколько секунд он вернулся с бесстрастным, напряженным лицом. И молча продолжил одеваться, а когда закончил, то требовательно произнес:

– Запри за мной дверь и никого не впускай.

– Что случилось, Филип? – с растущей тревогой спросила Габби. – Что-то случилось с капитаном Жискаром?

– Потом скажу, – ответил он. – Ты пока делай, что я говорю.

Габби заперла дверь, как велел Филип, и вернулась в кровать, размышляя о том, что означают испуганные слова юнги. Ей ничего не оставалось, как ждать Филиппа.

Филип вышел на палубу вслед за юнгой и поднялся на мостик, где несколько мужчин сгрудились вокруг неподвижно лежащей фигуры в луже крови. Филип растолкал их и приблизился к неподвижному телу. Еще до того, как он осмотрел его, Филиппу было ясно, что капитан Жискар мертв. Первый помощник, опытный моряк по фамилии Мерсье, стоял на коленях рядом с телом и горестно качал голо вой.

– Что произошло, Мерсье? – спросил Филип прерывающимся голосом. Он любил Анри Жискара как брата, но сейчас было не время предаваться горестным чувствам.

– Несчастный случай, господин Сент-Сир, – ответил потрясенный штурман. – Ужасный случай. Вероятно, капитан, встав рано утром, поднялся на мостик первым. Может быть, если бы я был здесь на несколько минут раньше, капитан был бы жив.

– Продолжайте, Мерсье, – мягко сказал Филип. Он опустился рядом с телом, осмотрел ужасную рану на затылке, а потом зазубренное орудие, которое было причиной ранения.

– Никто не видел, как это произошло, – продолжал Мерсье. – Не было никакого крика. – Вот этот кусок снасти отломился как раз в тот момент, когда капитан поднялся на мостик. Бедняга, наверно, так и не понял, что случилось. Он умер мгновенно. Видите, зазубренный конец этого бруса ударил его по затылку и повредил яремную вену. Он истек кровью, прежде чем кто-нибудь что-то заметил.

Филип оторвал взгляд от тела капитана и посмотрел его на то место, откуда отломился брус. Потом вынул острый кусок дерева, все еще торчащий в ране, и осмотрел его со всех сторон.

Нахмурившись, он спросил:

– Как такое могло произойти на моем корабле?

Его стальной взгляд переходил с одного человека на другого, пока не остановился на Марселе Дювале, который только что присоединился к зрителям.

– Я могу только догадываться, – пожал плечами Мерсье. – Наверно, снасть расщепилась, когда мы попали в шторм через несколько недель после Бреста, и этот брус болтался, готовый упасть в любой момент. А сегодня утром ветер усилился, вот он и оторвался как раз в ту минуту, когда капитан Жискар поднялся на мостик. Черт побери! —

выругался он, оглядываясь на стоявших рядом моряков. – Кто-то у меня поплатится за такую небрежность.

Филип ничего не сказал и продолжал изучать смертельное орудие. После некоторого раздумья он сказал:

– Это, кажется, от верхней реи. Пошлите кого-нибудь посмотреть, в чем там дело.

Один из матросов немедленно отделился от группы и полез вверх по снастям. Филип и Мерсье отнесли тело капитана в каюту, чтобы приготовить к погребению. Все это время мозг Филиппа лихорадочно работал. Он потерял не только превосходного капитана, но также старого и преданного друга. Филип думал о том, что несчастный случай выглядел по меньшей мере странно, хотя бы потому, что оказался результатом слишком уж невероятного совпадения. Вдобавок зазубренный конец бруса, убивший капитана, казался чересчур острым, как будто его специально наточили. Филип был почти убежден, что смерть Анри не случайна и имеет отношение к секретному документу. Теперь, когда Анри не стало, жизнь и смерть целого города, а может быть, и страны, зависела от него. Ответственность была пугающе огромной.

Когда Филип вошел в каюту Анри Жискара, ему показалось, что что-то не так, но он не мог понять, что именно. Внезапно его осенило: каюта выглядела слишком прибранной, все находилось на своих местах. Даже бумаги и карты, обычно лежавшие в беспорядке, сейчас сложены в аккуратные стопки. Это совсем не похоже на Анри. Филип часто укорял Анри за отсутствие порядка, но добродушный капитан только смеялся и говорил, что уборка – дело женское.

Филип не сомневался, что кто-то тщательно обыскал каюту капитана Жискара, а потом аккуратно разложил каждый предмет на место. Но в одном Филип был уверен: кто бы ни обыскивал каюту, они ничего не нашли. После того как Анри ознакомился с секретным документом и положил его в сейф, Филип вернулся в каюту и без ведома капитана забрал бумаги. Разумеется, как владелец судна, он знал секретный шифр сейфа. Теперь документ лежал на дне Габбиного сундука. Раздумывая о случившемся, Филип пришел к выводу, что он может быть следующим.

Позже, когда Филип вернулся к себе в каюту, Габби была поражена его видом: морщины вокруг глаз и на лбу стали более резкими, походка невероятно уставшего человека – ей показалось, что он за несколько часов постарел на десять лет.

– Филип, скажи мне, что случилось! – воскликнула она. – Я слышу голоса, и все расстроены.

– Капитан Жискар умер, – безжизненным тоном ответил Филип.

– Умер? Как? Отчего?

– Несчастный случай, сегодня утром, на мостике.

Внезапно все силы оставили его, и боль отразилась в его глазах. Он мучительно думал, что и в этой смерти повинен он: если бы он не воспользовался помощью Анри для выполнения своей миссии, бедняга был бы жив. Неужели смерть никогда не перестанет преследовать его и отнимать его близких? Как вынести вину еще за одну безвременно прерванную жизнь?

– А кто поведет «Стремительный» на Мартинику? – спросила Габби, нарушив молчание.

– Первый помощник – Мерсье, он опытный штурман, да я и сам встану за штурвал, мне часто приходилось это делать.

Вновь наступило долгое молчание. Филип размышлял, принимая трудное решение открыться Габби и тем самым подвергнуть ее опасности. Имеет ли он на это право? Выбора у него не было. Долгое время он напряженно смотрел на Габби, пока она не стала нервничать под его пристальным взглядом.

– В чем дело, Филип? Почему ты так странно на меня смотришь? Я могу что-нибудь сделать для тебя?

Сама того не зная, она помогла ему принять решение.

– Ты знаешь, из-за чего началась война в 1812 году между Англией и Америкой? – спросил он, удивив ее резким переходом к другой теме разговора.

– Не особенно хорошо, – призналась Габби. – Так из-за чего они воюют?

– В основном это случилось из-за Наполеона. Из-за него и из-за пиратских нападений англичан на американские корабли. Не говоря о том, что американцев незаконно рекрутируют в британский военный флот.

– А какое Наполеон имеет к этому отношение?

– Американцы были вынуждены принять сторону Франции, когда британцы установили блокаду американских портов, чтобы помешать им доставлять грузы военного характера во французские или испанские порты. А поскольку англичане не могут патрулировать все американские порты, они стали останавливать все суда под американским флагом и конфисковывать их груз как контрабанду. Британцы даже продовольствие расценивают как контрабанду.

– Но, Филип, я не понимаю, какое это имеет отношение к смерти капитана Жискара?

– Я как раз к этому подхожу, малышка, – сказал он мрачно. – Нам с капитаном Жискаром был доверен важный документ, тайно вывезенный из Англии. Его надо доставить генералу Эндрю Джексону, в Новый Орлеан. Он готовит этот город к обороне. Документ в моих руках подтверждает, что англичане собираются атаковать город с моря. В нем не только указана дата начала осады, но также количество кораблей и военных сил, участвующих в этой военной кампании. Теперь ты понимаешь, как важно, чтобы документ немедленно попал в руки генерала Джексона.

– И ты полагаешь, что смерть капитана Жискара связана с этими секретными бумагами?

– Я вынужден это предположить. Не нравится мне этот «несчастный случай».

– Значит, ты с самого начала не собирался плыть на Мартинику? – спросила Габби, пытаясь осмыслить факты, которые сообщил ей Филип.

Когда она подумала о Новом Орлеане, у нее в голове зародилась одна мысль. Новый Орлеан большой город. Может быть, там ей удастся ускользнуть от Филиппа после того, как они причалят. Должно быть, не трудно будет отыскать сестру Марселя и начать новую жизнь.

Не догадываясь о направлении ее мыслей, Филипп сказал:

– Только мы с капитаном Жискаром знали, что судно плывет в Новый Орлеан. Мы боялись, что на судно могут проникнуть лазутчики и попытаются украсть документ, если станет известно, куда мы направляемся. Вот почему я так расстроился, когда узнал, что Дюваль плывет этим же рейсом. Я приказал капитану Жискару не брать пассажиров в это плавание, но, поскольку Дюваль мой сосед и верный француз, ему продали пассажирское место. Жискар ошибочно полагал, что мы по-прежнему друзья.