Герцог повел невесту к алтарю. Одна тонкая ручка покоилась на его рукаве, в другой Фортейн держала небольшой букет поздних кремовых роз, перевязанных золотой лентой. Преподобный Стин улыбнулся молодой паре. Значит, после всех этих лет Кайрен Девере еще может перейти в истинную веру! Его невеста, воспитанная родителями в страхе Божьем, поведет его по верному пути и спасет от греховных папистов. Любовь действительно горами движет! Вдохновленный столь счастливым развитием событий, он начал громко читать слова англиканского брачного обряда. Жених приносил обеты ясным, отчетливым голосом, и каждый мог слышать ответы прекрасной невесты.

Наконец их провозгласили мужем и женой. Кайрен Девере обнял свою суженую и поцеловал в губы. Церковь взорвалась приветственными криками. Сэмюел Стин, радуясь такому повороту событий, благосклонно смотрел вслед счастливой парочке, идущей по проходу в сопровождении герцога и герцогини, сэра Шейна, леди Колин и этой распутной особы Фицджеральд, умудрившейся вырастить приличных дочерей, пусть и католичек.

День выдался необычно теплым, и солнце посылало свои лучи на землю, словно благословляя новобрачных. Вся деревня была приглашена в замок на свадебный пир. Во дворе соревновались лучники, а на маленьком поле у озера молодые люди затеяли рискованную игру, используя вместо мяча овечий мочевой пузырь.

В зале перед возвышением, на котором стоял хозяйский стол, расставили складные столы и скамьи. В воздухе разливались соблазнительные ароматы жареной говядины и баранины. Слуги разносили блюда с лососиной, форелью, утками и гусями, предлагали пироги с дичью в густом винном соусе, жареных петухов, начиненных фруктами, тушеную крольчатину, ставили миски с морковью, горошком и молодым салатом-латуком, головки сыра и комья сливочного масла. На каждом месте разложили хлебные корки, служившие тарелками, и полированные деревянные ложки. Господа пили тонкое вино из Аршамбо, остальные довольствовались сидром и коричневым октябрьским элем.

Старый бард, появившийся в Эрн-Роке несколько месяцев назад, так никуда и не ушел. Дни скитаний окончились, и теперь он получил дом и кров. Бард развлекал собравшихся песнями и легендами древней Ирландии, героями которых были великаны, феи и могучие рыцари, говорил о благородных деяниях и великих битвах. Он долго играл на старой-престарой лютне, а когда устал, его сменил волынщик. Скоро все были сыты, а многие и пьяны, но по-прежнему провозглашали тосты за жениха с невестой. Потом столы отодвинули к стенам, и волынщик присоединился к музыкантам, игравшим на флейте, корнете и барабане. Начались танцы. Поскольку почти все гости были деревенскими жителями, то и мелодии были им знакомы: хоровод, джига, медленный меланхоличный дамп. Многие женщины так и рвались танцевать с женихом, но и невеста не испытывала недостатка в партнерах.

Октябрьское солнце зашло рано, но очаги в зале продолжали пылать. Новобрачные куда-то исчезли. Гости, едва держась на ногах, кое-как выбирались во двор и благодарили герцога и герцогиню за гостеприимство. Семья уселась у огня, тихо беседуя. Леди Колин много лет не видела единокровных сестер и теперь жалела о том, что поставлена в такое неловкое положение и принуждена выбирать между ними и мачехой. Молодые женщины были ее родственницами, а это кое-что значило в Ирландии.

— Уже слишком поздно, чтобы возвращаться домой, — заметил герцог сэру Шейну. — Надеюсь, вы проведете ночь в нашем доме.

— Согласен, — кивнул сэр Шейн. — Джейн не расстроится, если я не приеду, — мне не впервой ночевать под чужой крышей. Кроме того, она считает, что Колин с Хью уже отправились в Дублин, но мой зять такой же ослушник, как и его жена.

Хью Келли жизнерадостно осклабился.

— Еще бы, папа! — воскликнул он. — Однако завтра утром мы отправляемся в Дублин, и Бог знает, когда снова вас навестим. Могу только представить, как расстроится леди Джейн, узнав о столь необычайном празднестве в честь Кайрена и Фортейн. Боюсь, папа, она сорвет злость именно на вас!

— Мой старший сын тоже достоин счастья, — спокойно заметил Шейн Девере. — Я стал протестантом из практических соображений и по той же причине лишил сына наследства, но не собирался обездолить его совсем. Джейн получила для своего отпрыска все, чего добивалась. Большего ей не видать. Ах, Джеймс Лесли, мой парнишка не придет в вашу семью нищим! Я приказал, чтобы ему выдали все деньги, которые полагались бы после моей смерти. Золото отослано банкиру Майклу Кире в Дублин. Он переправил его своим лондонским кузенам. Вы слышали о них?

— Да, — с улыбкой ответил герцог. — Семейство Кира вот уже свыше ста лет и наши банкиры.

— Ну так вот, теперь у моего парня будут свои денежки, — заключил Шейн Девере. — Не такие уж большие, конечно, но ни моя жена, ни младший сын не смогут их отнять, на что они, полагаю, вполне способны. Джейн, разумеется, женщина честная, но забывает о принципах там, где речь заходит о католиках. — Он снова усмехнулся. — Она все равно ни о чем не догадается до самой моей смерти, так что ей не удастся уязвить меня своим острым язычком. — Взглянув на дочь с зятем, он сурово предупредил:

— Вы ничего не слышали, понятно?

Колин воздела руки к небу.

— Ну конечно, папа. Довольно с меня и тех неприятностей, которые придется пережить, если мама узнает, что я была на свадьбе! Но я не пропустила бы ее ни за какие блага мира. — Она поднялась и, весело улыбнувшись, сказала:

— Час поздний, и нам пора спать, если хотим выехать пораньше.

— Адали! — позвала Жасмин. — Проводи сэра Хью и леди Колин в спальню. Ах, я так рада, что вы были с нами, поскольку знаю, как много это значит для Фортейн! Спасибо.

Чета Келли удалилась, а Шейн Девере обернулся к своей любовнице.

— Я и девочек постарался обеспечить, — сообщил он. — Все знают, что я никогда от них не отказывался.

— Я отсылаю их с Кайреном в Новый Свет, — призналась Молли. — Хоть они и твои дочери, а все равно весь Лиснаски считает их бастардами. Разве могут они найти себе приличных мужей с таким позорным пятном? Говорят, какой-то лорд решил основать там колонию, где католиков не станут преследовать за веру. В такой глуши, имея опекуном Кайрена, они вполне могут скрыть свое происхождение и удачно выйти замуж. Больше мне ничего в жизни не надо.

— В таком случае я переведу деньги на их имя. Отправляясь в Англию, они могут захватить с собой приданое, — пообещал сэр Шейн.

Жасмин заметила, с какой нежностью эти двое смотрят друг на друга. В глазах Молли сияла бесконечная преданность. Как печально, что Шейн Девере не женился на Молли Фицджеральд и был принужден взять в жены англичанку. Впрочем, именно богатство Джейн спасло Меллоу-Корт.

Она встала и притворно зевнула.

— Адали покажет вам ваши комнаты. Я слишком устала и хочу отдохнуть. Завтра утром увидимся.

Зал почти опустел, если не считать нескольких слуг, убиравших остатки пиршества. Никто не замечал Рори, сидевшего у огня и задумчиво гладившего волкодава. Сердце ирландца переполняло счастье. Подумать только, сегодня он выдал замуж единственную любимую дочь! Пусть об этом почти никто не знает, но радость его беспредельна.

Фортейн была такой красивой невестой! Золотисто-коричневый бархат придавал волосам оттенок червонного золота.

Рори вздохнул. Еще несколько месяцев, и он навсегда расстанется с дочерью. Та покинет Магуайр-Форд, принадлежащий ей по праву рождения. Пересечет безбрежный океан, уедет в такое место, которое и представить-то трудно.

И тут Рори Магуайр сделал то, о чем и не помышлял много лет, — стал молиться. Молиться о том, чтобы его дочь была счастлива и довольна до конца дней своих.

За всю свою жизнь она никогда еще не была так счастлива. Во время танцев Кайрен взял ее за руку, и они выскользнули из зала, взбежали наверх и, прокравшись в ее комнату, заперли за собой дверь. Кайрен с величайшей торжественностью положил ключ на подоконник. Фортейн тихонько рассмеялась.

— Смею ли я просить помочь леди снять платье? — осведомилась она.

Кайрен расплылся в улыбке и, повернув ее спиной, принялся расшнуровывать корсаж, пока она возилась с юбками. Не прошло и нескольких минут, как Фортейн осталась в нижней юбке и сорочке. Подхватив их, она протянула ему стройную ножку. Кайрен встал на колени, стянул украшенную шелковыми розетками подвязку и снял чулок, целуя ее колено и пальчики. Фортейн хихикнула. Он взялся за другую ногу, и тут, к ее удивлению, его руки исчезли под юбкой. Крепко сжав ее ягодицы, он потерся лицом о плоский живот. Фортейн почувствовала жар, проникающий через тонкий батист, жар, словно передающий острое желание, испытываемое Кайреном. Она нежно погладила его густые шелковистые волосы. Он поднял голову, и в его глазах сверкнула такая страсть, что девушка задохнулась и инстинктивно опустила руки. Юбки упали вниз, накрыв его. Кайрен не шевельнулся, только чуть подался вперед и на этот раз приник губами к пухлому холмику внизу живота. Голова Фортейн кружилась так, что она почти вцепилась в волосы Кайрена. Горло сдавило, а сердце рвалось из груди. Огненные волны подхватили ее.

— Фортейн! Ты, кажется, собираешься вырвать у меня все волосы? — выдавил он, хотя глаза весело заблестели. — Ну и сильная же у тебя хватка, жена!

Кайрен поднялся, покачивая головой.

— Мне больше нравится, когда ты стоишь на коленях, — капризно объявила она, немного опомнившись от потрясения.

— Без одежды ты поистине обольстительна, — прошептал он.

— Пора и тебе снять свою, — лукаво посоветовала она, принимаясь расстегивать его камзол, вскоре улегшийся поверх свадебного платья. Потом развязала рубашку, то и дело прижимаясь к его груди, покрывая теплую плоть легкими поцелуями.

Кайрен стиснул зубы. У его жены манеры куртизанки, хотя она все еще девственна. Где она всему этому научилась?

— Я снимаю штаны, — предупредил он и, поскольку она, не обращая на него внимания, продолжала целовать и лизать смуглую кожу, приступил к делу. Фортейн в ужасе отпрянула.