Этот вопрос она задавала себе непрестанно. Титания хотела увидеть его собственными глазами и убедиться, что он действительно цел и невредим, выжил после столь дьявольской попытки покушения.

«Он такой добрый и замечательный, и теперь, когда он начал проявлять интерес к своему народу, ему предстоит еще очень многое сделать, чтобы Велидос превратился в процветающую страну».

Она вдруг вспомнила, что книгу о золотодобыче, которую отыскала для короля, чтобы он прочел ее, она оставила на балконе в библиотеке.

Она наверняка лежит на том же месте, где она сама пряталась от принца Фридриха, и Титания решила, что, когда король пошлет за ней, расскажет ему о книге.

Позавтракала она в одиночестве. Ей не хотелось покидать будуар или спальню до тех пор, пока ей не скажут, что она вновь вольна распоряжаться собой.

Она полагала, что кузина сейчас укладывает вещи, чтобы отплыть на корабле вместе с принцем Фридрихом на Платикос, и ничуть не беспокоилась о том, что Софи возжелает, даже если позволят, попрощаться с ней.

Часы показывали уже половину десятого, когда наконец в дверь ее спальни постучали.

Титания открыла.

На пороге стояла горничная, говорившая по-английски, та самая, которая в последнее время прислуживала принцессе Софи.

— В чем дело, Криста? — спросила Титания.

— Ее королевское высочество, — ответила Криста, — говорит, что вы отправляетесь с ней на Платикос. Вы должны поспешить и поскорее уложить свои вещи. Их королевские высочества отбывают через два часа.

Титания, не веря своим ушам, уставилась на женщину.

— Вы сказали… что я должна… сопровождать принцессу?

— Так она говорит, мисс.

Титания оттолкнула горничную и бросилась вперед по коридору.

В голове у нее не было никаких мыслей. Ее гнал вперед беспросветный ужас. При мысли о том, что ей придется отправиться в ссылку вместе с Софи и принцем Фридрихом, у нее кровь стыла в жилах.

Пробежав через холл, она свернула в коридор, ведущий к библиотеке.

Распахнув дверь, она ворвалась в комнату.

Короля она заметила в дальнем конце. Он не сидел за своим письменным столом, а стоял у окна.

На звук ее шагов он обернулся.

Когда Титания подбежала к нему, он увидел выражение ужаса на ее лице.

— В чем дело, что случилось?

Титания бросилась к нему на грудь и ухватилась за него обеими руками, чтобы не упасть.

— Мне… сказали, — с трудом переводя дыхание и запинаясь, выговорила она, — что я должна… отправиться вместе с Софи… в ссылку. Прошу вас, пожалуйста… не заставляйте меня… Прошу вас… позвольте мне… остаться здесь.

Слова эти сорвались с губ Титании прежде, чем она успела осознать, что только что сказала.

Король обнял ее и прижал к себе.

— Неужели вы думаете, я могу потерять вас? — спросил он.

Губы их встретились.

Он поцеловал ее, и поцелуй этот получился не мягким и нежным, а жадным и требовательным, словно он давно мечтал об этом и более не мог сдерживаться.

А Титании показалось, будто перед ней вдруг распахнулись врата рая и ее окутал божественный свет.

Ощутив прикосновение его губ, она прижалась к нему всем телом и растворилась в нем.

Она отдала ему не только свое сердце, но и душу.

Король целовал ее до тех пор, пока ее не охватило такое чувство, будто она более не принадлежит этому миру, а парит в небесах, пребывая на седьмом небе от счастья.

Но вот он оторвался от ее губ и взглянул на нее сверху вниз.

— Я люблю вас, — сказал он глубоким и звучным голосом.

— И я тоже… люблю вас, — прошептала Титания, — и готова скорее умереть, чем уехать… и больше никогда не видеть вас.

— Вы не умрете, любимая, а будете жить, чтобы показать мне, как я должен любить свой народ.

Титания спрятала лицо у него на груди.

— Вы… действительно сказали… что любите меня? — прошептала она.

— Я полюбил вас с того самого момента, как увидел, но потом решил, что не имею права на это чувство, потому что неизменно лишался всего, что было мне дорого.

Титания поняла, что он вспоминает о том, как потерял свою собаку и как жестоко обошлась с ним мачеха.

В ответ она, не отдавая себе отчета в том, что делает, лишь еще крепче прижалась к нему и сказала, словно разговаривая сама с собой:

— Никто и никогда больше не причинит вам зла.

— Я надеялся, что именно это вы мне и скажете, — вздохнул король, — но при этом я ужасно боялся.

Титания с удивлением взглянула на него.

— Боялись…. Чего?

— Что мне не разрешат жениться на вас, — ответил король.

Титания тихонько ахнула.

Почему-то мысль о замужестве даже не приходила ей в голову, когда она думала о короле и о том, что любит его.

— Но, разумеется… нет, — сказала она. — Я уверена, что вам действительно… не позволят… жениться… на простолюдинке.

— Неужели вы полагаете, — спросил у нее король, — что я готов был предложить вам меньшее? Пусть даже морганатический брак[17]. Моя дорогая, за это я еще сильнее люблю вас.

В голосе его прозвучали обуревавшие его чувства, а в глазах светилось выражение такой преданной любви, что Титания ощутила, как по ее телу пробежала дрожь.

Она вновь уткнулась лицом ему в грудь.

— Я… не понимаю, — пролепетала она.

— Я пытался не дать волю чувствам, говоря себе, что едва ли вы сможете полюбить меня и потому я должен в зародыше подавить свое влечение к вам. Но это оказалась выше моих сил.

— И поэтому… вы… не пришли на прогулку? — спросила Титания.

— Да, но когда понял, что не могу потерять вас и что не смогу прожить без вас ни дня, мои молитвы были услышаны.

— Ваши… молитвы?

— Я молился всем богам, о которых мы с вами говорили, и, разумеется, потому что я грек, молился еще и богам Олимпа, среди которых была и богиня любви.

Он крепче прижал ее к себе, и Титания вновь ощутила, как по телу ее пробежала дрожь.

Король продолжал:

— А потом словно прозвучал голос свыше и я понял, что должен сделать.

— И… что же?

— Я отправил каблограмму своему послу в Лондоне и приказал ему прислать мне фамильное древо вашей матушки.

Титания в изумлении уставилась на него.

— Но для чего? — спросила она. — И какое… отношение… это имеет… к нам?

— Мне трудно объяснить, но мне показалось, что какая-то сила, могущественная и грозная, подсказала мне, что я должен сделать.

По-прежнему не выпуская Титанию из своих объятий, он увлек ее к письменному столу.

— Вот что пришло сегодня утром, — сказал он, — и только что было расшифровано.

Он протянул Титании листок бумаги, она с удивлением взглянула на него и стала читать.

«…В ответ на просьбу Вашего Величества сообщаю, что отец леди Руперт Брук был главой старинного клана Мак-Хелмсов, ведущего свою родословную еще от пиктов. Его супруга, Иза Фалкнер, была прямым потомком Роберта Брюса, короля Шотландии с 1306 по 1329 годы.

Надеюсь, что Ваше Величество желало получить именно эти сведения.

За сим остаюсь покорным и смиренным слугой Вашего Величества».

Сообщение было подписано послом, и Титания долго смотрела на листок бумаги, прежде чем сказала:

— Я знала, что мама приходилась дальней родственницей Роберту Брюсу, но англичане всегда ненавидели его, потому что он изгнал их из Шотландии еще до того, как взошел на трон.

— Что бы англичане о нем ни думали, король всегда остается королем. А это значит, драгоценная моя, что мы сможем пожениться. Вы станете моей королевой и поможете мне превратить Велидос в такую страну, которой можно будет гордиться.

Титания обняла его.

— Я не верю, что это происходит со мной наяву. Мне кажется, я сплю. Никогда и представить себе не могла, даже после того, как поняла, что люблю вас… что мы можем стать… мужем и женой.

— Мы поженимся немедленно, — заявил в ответ король, — потому что я не могу жить без вас ни минуты. Кроме того, наверняка по городу уже распространились сплетни о том, что мой бесчестный сводный братец отправляется на Платикос. Поэтому мы должны дать нашим людям иную пищу для разговоров, а что может быть лучше королевской свадьбы?

— У них уже… была одна, — пробормотала Титания.

— Наша будет совсем другой, и именно вы, дорогая моя, сделаете ее таковой. Они увидят зрелище, которое будут помнить до конца дней своих.

Обхватив короля за шею, она притянула его голову к себе.

— Вот это я и хотела услышать от вас. Вы такой замечательный, и я хочу, чтобы ваш народ узнал об этом и… полюбил вас так же… как люблю я.

— Пока вы меня любите, все остальное не имеет значения.

— Я люблю вас… всем своим существом, — ответила Титания, — и мое сердце и душа отныне принадлежат вам. Но вы уверены — точно-точно, — что ничто не помешает нам… быть вместе?

— Я уверен в этом полностью, — ласково улыбнулся ей король. — И, моя дорогая, поскольку вы хотите, чтобы наш народ был счастлив, мы сделаем все, что в наших силах, чтобы он был так же счастлив, как мы.

Глядя на него, Титания подумала, что еще никогда не видела столь счастливого мужчину.

В глазах короля светилась такая любовь, что она почувствовала, как в груди у нее разгорается ласковый солнечный свет.

Словно угадав, какие чувства она испытывает, он притянул ее к себе.

Король целовал ее так, что она потеряла счет времени и не могла думать более ни о чем, кроме волшебного прикосновения его губ.