Барбара Картленд - Нежданная любовь

Вообще-то маркиз давно ждал возможности вступить с братцем в драку и задать ему хорошенькую трепку. Его даже радовала перспектива проучить Лайонела. Единственным неудобством было недостаточное пространство и вонь, бившая в нос.

Он улыбнулся и посмотрел брату в глаза.

Лайонел ненавидел маркиза всей душой, не скрывал своих чувств с самого детства. И сейчас его взгляд выражал лишь ненависть.

Неожиданно он вытащил из кармана пистолет.

— Если ты не уберешься отсюда через три секунды, Серле, то я пристрелю и тебя, и Фрэдди, как облезлых щенков! Клянусь, я это сделаю!

— Одумайся, Лайонел! — воскликнул маркиз. — Я прекрасно знаю, как ты ко мне относишься, но не забывай, что за убийство тебе грозит виселица.

Лайонел рассмеялся;

— Я нахожусь среди своих, Серле. Если дело дойдет до суда, то мой свидетель, верный Сиббер, поклянется, что вы напали на меня первыми!

— Не сходи с ума, Лайонел! — сказал маркиз. — Я только что предотвратил твою попытку совершить страшное преступление. Давай же разойдемся мирно. Мы заберем мисс Лингфилд и мальчика и сразу направимся обратно в Трун. Все останутся довольны!

Он говорил спокойным тоном, но чувствовал сильную тревогу.

Потому что выражение глаз Лайонела стало вдруг весьма странным. Таким маркизу уже доводилось видеть брата два или три раза в жизни. Он выглядел сейчас как настоящий безумец.

Психическое здоровье Лайонела заботило маркиза на протяжении вот уже нескольких лет. Страшные подозрения терзали ему душу.

Однажды он осмелился заговорить на эту тему с семейным доктором. Тот знал их обоих с самого рождения.

«Боюсь, не скажу вам ничего утешительного. Меня самого волнует состояние вашего брата. Полагаю, у него не все в порядке с мозгом. Скорее всего те приступы раздражения и беспричинной злобы, которые случались с ним в детстве, переросли в нечто более серьезное. Лайонел должен пройти тщательное медицинское обследование и курс соответствующего лечения».

«Сомневаюсь, что смогу уговорить его сделать это, — ответил маркиз, вздыхая. — Даже если я скажу ему, что готов взять на себя любые расходы».

После этого разговора маркиз стал более внимательно присматриваться к брату и с каждым разом лишь больше убеждался в том, что опасения доктора небезосновательны.

Поэтому-то сейчас он решил, что должен вести себя крайне осторожно.

— Послушай, Лайонел, прекрати размахивать этим жутким оружием. Давай лучше вместе посмеемся над твоей выходкой. Уверен, все, что происходит, — просто розыгрыш, шутка. Забавная игра.

— Для меня все это — очень серьезно, — процедил Лайонел сквозь зубы. — Как ты думаешь, что я почувствовал, когда та красотка, на которую ты спустил половину семейного богатства, сообщила мне, что ты женишься на девчонке?

Его лицо покраснело от ярости, а голос задребезжал.

— Хочешь жениться и навсегда лишить меня права наследника? У тебя никогда не будет сына! Слышишь, никогда!

Я позабочусь об этом.

Он выстрелил. Но маркиз успел пригнуться, и пуля вошла в стену, пробивая грязную штукатурку.

За этим выстрелом последовал второй.

Сначала никто даже не понял, что Лайонел умирает. Он плавно и несколько неуклюже осел на перепачканный кусками засохшей грязи и сажей пол и растянулся на нем во весь рост.

Сиббер издал душераздирающий вопль, перепрыгнул через тело Лайонела, выскочил как ошпаренный из собственного дома и исчез из виду.

Маркиз шагнул к брату.

— Он мертв?

Фрэдди тоже приблизился.

Лайонел спокойно лежал, а под ним появлялась алая лужа крови. На груди у него на светлой рубашке прямо над сердцем виднелась небольшая дыра — след от вошедшей в тело пули.

— Я подумал, он убил тебя, — пробормотал Фрэдди.

— Я вовремя сообразил, что он собирается сделать именно это, — ответил маркиз.

А через несколько мгновений медленно прошел к двери, за которой была спрятана Валета, и с силой ударил по ней ногой.

Валета стояла посередине комнаты, оглушенная страхом, звуками пистолетных выстрелов и осознанием того, что за ними последовало нечто страшное, бледная, как белое муслиновое платье.

Очнувшись, она вскрикнула и рванула вперед навстречу своему спасителю.

Они не поняли, как это произошло, но через пару мгновений маркиз обнимал ее за талию, а она крепко прижималась к нему, дрожа всем телом, уткнувшись лицом в его сильное, крепкое, надежное плечо.

— Все в порядке, — пробормотал он наконец. — Вы спасены!

Валета не двигалась. Лишь сильнее прижималась к маркизу. Почти так же, как Николас, когда не хотел отпускать его из Труна.

Маркиз, поддавшись внутреннему порыву, тоже крепче обнял ее.

— Кошмар, через который вам пришлось пройти, уже позади, — пробормотал он. — Опасаться больше нечего.

— Вы… не ранены?

Она спросила об этом настолько тихо, что он едва расслышал ее слова.

— Я в полном порядке. Давайте побыстрее выберемся из этого мерзкого места!

Он осторожно отстранился от нее, обнял одной рукой за плечи и повел к выходу. Гарри последовал за ними.

У двери маркиз резко затормозил.

— Пожалуйста, закройте глаза. Я вынесу вас на улицу на руках.

Валета ничего не ответила, лишь вопросительно взглянула ему в глаза.

— Я не хочу, чтобы вы кое-что видели, — пояснил маркиз.

Валета, поняв, в чем дело, встрепенулась:

— А Гарри?

Маркиз только сейчас вспомнил о существовании мальчика.

— Ax да! Конечно! Не волнуйтесь. — Он повернулся к Гарри, стоявшему прямо у него за спиной. — Ты должен подождать меня здесь, Гарри. Не выходи отсюда и не выглядывай, понял? Я скоро вернусь за тобой, только вынесу мисс Лингфилд во двор.

— Хорошо, милорд! — послушно ответил Гарри.

На его щеках блестели дорожки от слез, но держался он очень мужественно.

Маркизу понравилась сила духа мальчика. Он одобрительно потрепал ребенка по голове:

— Молодец! Итак, жди меня здесь, как договорились.

Он осторожно поднял Валету на руки и сказал добродушно-строгим голосом:

— Закройте глаза и не смейте открывать их, пока я не разрешу вам это сделать.

Валета покорно опустила ресницы и уткнулась лицом ему в плечо.

«Наверное, она слишком потрясена, поэтому-то и выполняет беспрекословно все, что бы я ей ни велел», — решил про себя маркиз.

По-видимому, Фрэдди слышал их разговор. Он безмолвно приблизился к маркизу, прошел перед ним до самого экипажа, на всякий случай закрывая собой все, что могла увидеть Валета, и открыл расшатанную дверцу.

Кони, запряженные в старую повозку, стояли смирно на том же самом месте, где их остановили похитители, склонив к земле тощие морды. Они были слишком утомлены.

Маркиз бережно усадил Валету на заднее сиденье. На протяжении некоторого времени оба они неотрывно смотрели друг другу в глаза.

Затем маркиз порывисто подался назад:

— Я пойду за Гарри.

Когда он ушел, Валета устало откинулась на спинку сиденья и тяжело вздохнула.

То, что произошло, до сих пор казалось ей чем-то невероятным, возможным только в книгах.

Наверное, Бог услышал ее молитвы и привел к ней маркиза как раз вовремя. Он спас ее! Спас от страшнейшей участи, которую готовил для нее Лайонел.

Она чувствовала, что ее сердце до сих пор бешено колотится, а грудь сжимает непонятная боль. Но все это не имело сейчас никакого значения.

— Он спас меня, — прошептала она, глотая застрявший в горле ком.

В это мгновение к повозке вновь подошел маркиз. С Гарри на руках.

— Теперь, мальчик мой, можешь открывать глаза! Сиди спокойно и присматривай за мисс Лингфилд.

— Что с нами будет дальше, мисс? — поинтересовался Гарри, когда маркиз опять скрылся в доме.

Валета едва заметно улыбнулась, довольная тем, что теперь может порадовать ребенка.

— Очень скоро мы вернемся домой. Мама с папой наверняка уже заждались тебя.

Гарри просиял.

Валета почувствовала, как на нее наваливается невиданная слабость, как глаза застилает густая пелена, похожая на утренний туман над рекой…

«Я не должна, не должна поддаваться этому, — отчаянно сопротивлялась она. — Все позади, нельзя быть такой хиленькой…»

Внезапно окружающее превратилось для нее в белое расплывчатое пятно, и ее сознание отключилось…

Первым, что она услышала, придя в себя, был голос маркиза:

— У тебя есть фляга, Фрэдди?

— Да, но в ней почти ничего не осталось. Я сам приложился к ней сразу после того, что произошло.

— Ничего! Давай ее сюда. Остатков нам будет вполне достаточно, — ответил маркиз.

Валета почувствовала, как он прикладывает ладонь к ее затылку и подносит к ее губам какой-то предмет.

— Выпейте это!

Она была слишком слаба, к тому же не испытывала ни малейшего желания спорить. Поэтому беспрекословно разжала губы.

Жидкость, которую маркиз влил ей в рот, обожгла ей язык и горло, и, чуть было не поперхнувшись, она подняла вверх руки, давая ему понять, что больше не сможет сделать ни глотка.

— Еще несколько капель, — повелительно сказал маркиз, и Валета вновь покорно разжала губы.

Ей вдруг нестерпимо захотелось уткнуться лицом в его широкую грудь и разреветься, как ребенок.

Но она взяла себя в руки и лишь пробормотала, когда он убрал от ее губ серебряную крышечку от фляги:

— Простите… меня…

— Как вы себя чувствуете? — озабоченно нахмурившись, спросил маркиз.

— Все… нормально…

— Фрэдди! Предлагаю доехать на этой развалюхе до того места, где мы оставили фаэтон, — сказал маркиз. — Не хочу заставлять Валету идти пешком по этим грязнейшим улицам!

— Правильное решение! — одобрил его слова Фрэдди. — Сам сядешь в козлы или предоставишь это мне?

— Если ты не против, я поеду здесь, — ответил маркиз.

— Если позволите, я помогу вам, сэр! — воодушевленно воскликнул Гарри.