– Ладно, – сказала я, вскинув руки, – хватит сессий психиатра на сегодня.

Он вскинул бровь, и я потянула за край футболки.

– Скажу в последний раз… мне очень жаль, что я подорвала твою веру в меня. Мне

нравится быть с тобой, и я не хочу, чтобы между нами были плохие чувства, – честно

сказала я.

– Мне тоже нравится с тобой, – он смотрел на меня еще миг, а потом повернулся к

радару.

– Я могу задать вопрос?

– Да, – сказал он.

– Ты целовал кого–то после смерти Джейн?

– Да, – ответил он без колебаний.

Я кивнула.

– Хочешь знать что–то еще?

Я покачала головой.

Он склонился, его лицо оказалось рядом с моим.

– Это тебя тревожит? – он прищурился. – Думала, ты была первой, кого я захотел

поцеловать, за четыре года?

Я застыла. Похоже, наши мысли совпали, но я не хотела делать первый шаг.

– Нет, – прошептала я. – Но, если на то пошло, почему ты так отреагировал в

Бангкоке?

Он отвел взгляд на миг.

– Чувства застали врасплох. Между нами иначе, и ты – первая женщина, с которой я

хотел проводить время.

Я ощущала его дыхание на своей коже.

– Почему?

Он задумался на миг.

– Я ценю то, что ты сделала со своей жизнью, и твое желание увидеть мир.

Перебраться в чужой город с ограниченными удобствами – сложно для девушки из

маленького города. И я восхищен тем, что ты делаешь для своих учеников, и как ты

светишься, когда говоришь о работе с ними. Я вижу, что ты благодарна своей жизни.

Его слова меня тронули. Я сглотнула.

– Тебе повезло, что я тут еще на пару недель.

– Да, повезло, – сказал он и отклонился на спинку. – А ты? Как у тебя с мужчинами?

Я издала смешок.

– Это исцелит твою бессонницу. Ты не хочешь знать.

– Хочу, раз спросил.

Я сделала глоток из бутылки и ответила:

– Нечего толком рассказывать. Серьезные отношения были только в колледже. Я

встречалась полтора года. Даже домой не о чем написать, – я пожала плечами. – Я была

занята.

– Кто порвал отношения? Ты или парень?

– Я.

– Почему? – спросил он.

– Это было не то. Мы не говорили серьезно о браке, мы были очень разными. И

будущее видели по–разному. Он не был плохим, но не для меня. Он хотел путешествовать

только по футбольным стадионам.

– Стадионам? – он вытянул ноги и снова улыбнулся, в этот раз любопытнее,

потягивая пиво.

– Мы не подходили. Его девушка должна была родить ему трех детей, печь сладости

и заниматься скрапбукингом. Я не подходила.

– Потому ты переехала? Чтобы быть подальше от таких?

– Я никогда не хотела быть в Индиане. Смерть матери и потеря работы стали

катализаторами. Меня не удерживало ничего, кроме меня и, может, Кэролайн. Мы были

очень близки.

– Ты об этой сестре говорила?

– Да. Она мне как мама, было сложно оставить ее, но только из–за нее я оставалась

там так долго. И она всегда хотела для меня счастья, а там я счастлива не была.

– Почему?

– Сложно сказать, – я пожала плечами и задумалась. Просто меня ничто там не

привлекало. На бумаге моя жизнь казалась хорошей. Я не бедствовала, любила работу и

учеников, но я всегда была не на месте. Словно выжидала, пока меня отправят туда, где

люди не будут закатывать глаза от моего любопытства и желания увидеть новое и

встретить новых людей. Но я была практичной, у меня почти не было денег, чтобы

утолять любопытство. И я подавляла энтузиазм, не высовывалась, пока не пришло время

последовать за мечтами. – Может, «счастлива» не лучшее слово, – сказала я. – Мне не

было там удобно. И я поняла, переехав в Таиланд, что я бежала к чему–то, а не убежала от

чего–то. Ты что–нибудь понимаешь?

Он кивнул.

– Индиана – не плохое место. Я выросла в хорошем обществе. Там все еще важны

семейные ценности и трудолюбие. Там дети играют на улице, а люди не запирают дома,

но я не находила место, – я почесала шею. – Мама не давала мне делать ничего, только

сразу идти домок после школы, когда я была маленькой. Все интересы, что требовали

дополнительно покидать дом, злили ее. У меня было мало друзей среди соседей, а все

братья и сестры были старше, как минимум, на восемь лет, так что я часто была одна,

обдумывала свое будущее. Я не хотела работать на нашей ферме, меня интересовало то, о

чем я ничего не знала, что никогда не испытывала.

– Ты счастлива в Таиланде? – спросил он. – Похоже, у тебя были высокие ожидания.

Я обдумала его вопрос и кивнула.

– Да. Не знаю, долго ли я там буду, и что ждет меня дальше, но я рада, что переехала

туда.

Мы разглядывали друг друга мгновение. Его локоть упирался в подушку за ним, в

другой руке было пиво. Между нами была осязаемая энергия. Фейерверки искрились

вкруг нас, занимая палубу. Он обещал, что поцелует меня снова. Если это не произойдет

вскоре, я не переживу.

Я ушла к себе, открыла шкафчик и вытащила фотоальбом с медовым месяцем

родителей, что мне отправила Кэролайн. Может, она была права. Может, я была больше

похожа на нашу маму, чем знала. Может, мама просто не нашла смелости идти за

мечтами, как я. Я смотрела на ее фотографию, она была там юной, красивой,

неузнаваемой. Я заплакала. Я хотела узнать ту девушку, и я хотела, чтобы она гордилась,

я хотела исполнить мечты за нее.

Глава 22

16 февраля 2011

Дорогая Кэролайн,

Просто напишу, чтобы ты знала, что мы в порядке. Грант говорит, что мы

должны прибыть в Салллалу, Оман, завтра к полудню, остановимся ненадолго для

топлива и, надеюсь, еды. Если мы не пополним там запасы, то придется есть пасту и

арахисовое масло. И чипсы.

Хотя путь был не лучшим – приходилось все время ехать на моторе, чтобы успеть

– все не так плохо, как думали Квинн или Грант. Рыбаки – это проблема. Они всюду, и

приходится следить, ведь они могут оказаться угрозой. Мы одной ночью чуть не

пострадали, но, к счастью, другие корабли (и военный) отогнали угрозу, и она оказалась

пустяком.

Не буду много писать о Гранте, но он отлично помогает, и я не могу дождаться,

когда напишу больше о нем. Скажу лишь, что я стараюсь держать себя в руках.

Джесс

Квинн ушел спать рано следующей ночью, я убирала на кухне. Шел сильный дождь,

Грант промок, пока проверял тросы. Он пришел в каюту мокрым.

– Может, тебе полотенце?

– Я возьму в комнате, – сказал он, снял мокрую футболку и ушел.

Я постоянно видела их без футболок, но этой ночью Грант медленно снимал мокрую

ткань с загорелой кожи, и я застыла. Тело замерло, я провожала его взглядом до комнаты,

где он протер полотенцем волосы и надел белую футболку на тело. Он повернулся к

каюте и поймал мой взгляд. Он замер, казалось, мы вечность смотрели друг на друга.

Слова не нужны были. Мое выражение все выдавало, потому что он протянул правую

руку и властно кивнул. Я сглотнула, бросила тряпку на стойке, не отводя от него взгляда.

Желание усиливалось с каждым шагом, пока я не добралась до него.

Он отвел меня в спальню и закрыл дверь. Между нами и кроватью было около фута,

свет был только от луны, проникающей в окошки над кроватью. Мы замерли, я прижала

ладонь к его щеке. Он закрыл глаза на миг, поцеловал кончики моих пальцев. Грант

отпустил меня, прижал ладони к моей шее. Я отклонила голову, чтобы заглянуть в его

глаза. Он разглядывал мое тело.

– Пришло время этого поцелуя, – тихо прошептал он и медленно снял сухую

футболку.

Я не знала, что сказать. Я не хотела говорить, а он протянул руку, и я обрадовалась

от мысли, что мой физический голод будет удовлетворен.

Он прижал мою ладонь поверх своего сердца. Его кожа была влажной, от него пахло

морем. Я перевела взгляд с ладони на его лицо, он без колебаний склонился и поцеловал

меня. Его нежные губы были контрастом со щетиной вокруг них, его ладони крепче сжали

мою шею, он проник в мой рот языком.

– Ты лишаешь меня дыхания, – сказал он.

Я опустила руки, немея от желания. Он прижал мою спину к столбику кровати, мы

яростно целовались. А потом он поднял меня на матрас и продолжил исследовать мою

шею и уши губами. Я дышала все быстрее, его вес оказался на мне, он раздвинул мои ноги

для себя.

– У тебя нежная кожа. Тебе говорили? – спросил он, медленно ведя пальцами по

моему бедру.

Я покачала головой и притянула его к себе, чтобы его губы вернулись на мои.

Грант выпрямил руки рядом с моей головой, наши рты были приклеены друг к другу,

он прижал бедра к моим. Я ощущала его твердость, закрыла глаза и выгнула спину к его

телу. Он обвил рукой мою талию, сорвал мои шорты, я помогала, извиваясь. Он снял свои

и встал на миг голый перед кроватью, выглядя слишком большим для такой комнатки.

Было темно, но его глаза загорелись, я сняла трусики и отбросила на пол. Он умело

опустил теплое тело на мое, снова раздвинул мои колени. Его ладонь легла на мою грудь,

он посмотрел на меня.

– Я так еще ни с кем себя не ощущала, – сказала я, будто объясняя быстрое биение