– Что вы можете сказать в свою защиту?

– О чем конкретно? – Мередит юлила. Глаза, нервно моргая, не смотрели на него. Она явно искала способ выпутаться из всего этого.

Раздражение его возрастало вместе с разочарованием. Готовясь к разговору, он представлял себе это немного по-другому. Ник думал, что она будет заходиться в плаче и умолять его о снисхождении. Все кончено. Он ее изобличил. Почему она хотя бы для вида не попытается изобразить раскаяние?

– Я осведомлен о вашей лживости, – прозвенел его голос.

– В моем поведении не было ничего личного. Вы должны меня понять… – принялась объяснять Мередит с таким чудовищным самообладанием, что Ник рассердился пуще прежнего.

Отступив на несколько шагов от него, женщина присела на стул. Метнувшись к ней, Ник схватил ее за руки и поднял на ноги.

– Вам нравилось водить меня за нос?

Глаза ее округлились. Женщина энергично замотала головой.

– Ничего подобного…

– Разве? – прорычал Ник. – Разве вы не радовались тому, что выжили меня отсюда, когда Оук-Ран по праву принадлежит мне?

Ледяная принцесса растаяла.

– Оук-Ран не принадлежит вам по праву! Происхождение ваших родителей не делает его вашим! Вы все эти годы даже не вспоминали о нем!

Она посмела ему возражать! Взгляд Мередит зажегся внутренним огнем.

Ник хорошенько встряхнул ее, стараясь не обращать внимания на то, как бурлит его кровь при виде этого внутреннего огня Мередит.

– И с какой стати вы имеете больше прав на Оук-Ран, чем я? Неужели я не заслуживаю части наследства отца? Он и так почти ничего не сделал для меня при жизни.

– Все, возможно, и так, – согласилась Мередит, – но до моего приезда здесь повсюду шумел лес и лежали валуны. Я превратила Оук-Ран в уютный дом. Имение начало процветать.

Ник лишь отрицательно покачал головой, не признавая правоту ее слов.

– Скажите мне, беременны вы или нет?

Женщина дернулась в его руках так, словно он ударил ее.

– Нет, конечно нет! Как вы…

– Вы доказали, что вполне заслуживаете того, чтобы вас называли лгуньей, – пожав плечами и таким образом с трудом изобразив безразличие, вымолвил Ник. – Как я мог быть уверен, что вы все же не забеременели от другого?

– Уберите от меня свои руки! – С удвоенными силами графиня постаралась высвободиться.

Ник был уверен, что, если бы не удерживал ее, она дала бы ему пощечину. После того, как он изобличил леди Брукшир во всех тех гадостях, его удивила такая реакция на вполне уместное предположение.

– Значит, другого мужчины просто нет? – ощущая странное удовлетворение, спросил он.

Мередит прекратила бороться с ним. Шпильки выпали из ее прически, и теперь волосы густыми волнами упали вниз, обрамляя ее лицо.

– Нет, другого мужчины и не было, – тихо и немного печально промолвила она. С бледного лица на него затравленно глядели ее глаза. На коже отчетливо проступили веснушки… особенно на носу…

Нет, другого мужчины и не было.

Ник смотрел на нее, борясь с первобытным желанием стать этим самым мужчиной, тем, кто познакомит ее с плотской похотью, заставив девственное тело извиваться под ним от наслаждения. Разжав руки, он отступил от Мередит, а затем, заведя их себе за спину, сжал вместе. Безопаснее к ней не касаться вообще. Кашлянув, он с любопытством поинтересовался:

– Как вы собирались воплотить в жизнь ваш обман? Я восхищаюсь вашей пронырливостью. Уверен, у вас должен был «родиться» сын. Где вы собирались достать мальчика?

– Зачем это вам знать? – едва слышно произнесла Мередит. Рука ее коснулась лба, словно у нее сейчас случился приступ мигрени.

– Я хочу знать все.

Вглядываясь в его лицо своими прекрасными глазами, женщина сказала:

– На свете много сирот, которым нужен дом.

– Ага. – Мужчина, приподняв носки башмаков, встал на каблуки.

– Знаю, со стороны это кажется весьма предосудительным, но постарайтесь посмотреть на сложившуюся ситуацию с моей точки зрения…

– Предосудительным… Вы пошли на обман ради денег или не могли смириться с мыслью потерять титул?

– Дело не в деньгах, – заявила женщина, гневно трепеща ноздрями и стукнув кулаком себя же по ладони, – не в титуле. Моя семья…

– Увольте меня от всех этих подробностей, – перебил ее Ник.

Мередит вздрогнула.

– Следовательно, вы не станете меня слушать?

Он стоял и смотрел на нее. Что ни говори, а она выглядит соблазнительно. Пламенеющие румянцем щеки… блестящие от слез глаза… Часть его души хотела поверить, что она чиста и невинна. Ник расправил плечи.

– Нет.

Он не осмелился ее выслушать, опасаясь, что эта женщина вновь его зачарует. Нику вспомнилась та ночь в Оук-Ране, когда он с трудом сдержался от того, чтобы не поцеловать ее. Единственной преградой тогда стала мысль о том, что она носит ребенка Эдмунда. Идти по стопам сводного брата ему не хотелось. Это вызывало у Ника ощущение гадливости. Но теперь, зная правду, зная, что его сводный брат никогда не спал с Мередит, Ник не ощущал особой разницы. Мередит оставалась такой же недосягаемой, как и прежде. Красавица или не красавица, а он не рискнет прикоснуться к этой змее.

Взгляд его скользнул вниз. Любознательность шепнула на ухо, чтобы он дотронулся рукой до ее округлого живота. Накладка оказалась твердой и, как ни странно, на ощупь ничем не отличалась от живота беременной женщины. Вскрикнув, Мередит ударила его по руке.

– Не прикасайся!

Возможно, подействовало то, как она произнесла эти слова, возможно, дерзкое поведение, но Ник решил не обращать на ее протесты ни малейшего внимания. Он имеет право знать, как она водила его за нос.

Мередит, однако, придерживалась противоположного мнения.

Стихия прорвала запруду. Она накинулась на него, уже не обращая внимания на его руку, которая щупала ее. Из горла женщины вырывались рыдания, а кулаки обрушили на него поток ударов.

Ник подозревал, что причина срыва таится не только в его неуважительном прикосновении. Она потерпела полное фиаско. Ее хитроумный план окончился провалом.

С мрачной радостью Ник наблюдал за тем, как исчезают жалкие остатки ее самообладания. Нет, в глубине своего естества Мередит не была утонченной, хорошо воспитанной леди. Она ничем особенным не отличалась от тех женщин, которые попадались ему на жизненном пути. Они заботились о собственном благе и превращались в сущих мегер, если кто-то вставал у них на пути. Неудивительно, что Эдмунд выбрал ее себе в жены. Несмотря на сексуальные пристрастия сводного брата, они неплохо подходили друг другу… Ужасные эгоисты…

Не желая получить кулаком по лицу, Ник прижал Мередит всем телом к себе. Откинув голову назад, женщина взирала на него сквозь спутанные волосы, спадающие на ее лицо.

– Отпустите меня! – сквозь плач кричала она.

В заплаканных глазах светился гнев. Графиня била его твердыми носками своих туфель. Один удар оказался особенно болезненным, так как попал ему по щиколотке. Зашипев от боли, мужчина сжал ее сильнее прежнего и, приподняв, оторвал ноги Мередит от ковра. Швырнув ее на диван, Ник взгромоздился на женщину сверху, сильно прижав коленями обе ее руки. Откинувшись назад, сунул вытянутый палец прямо ей под нос.

– Послушай меня, дьяволица! Тебе повезло. Я бы мог натравить на тебя власти.

Мередит оторвала голову от дивана и заорала ему в лицо:

– Ну передай меня властям! Я ничего лучшего от тебя и не жду!

– Так, значит, я, по-вашему, ужасный злодей, – скрестив на груди руки, произнес граф. – Может, мне следовало бы перечислить ваши грехи? Не исключено, что они перевесят мои.

– А вы даже не попытались поставить себя на мое место. Вы не хотите понять, почему я на это пошла. Вы такой же, как ваш брат! Полный эгоист!

Он воспринял ее обвинения так же болезненно, как удар ножом в грудь. То, что Ник жил далеко от брата и отца, должно было гарантировать, что он не нахватается от них мерзких черт характера, но… так ли это?

Приблизив лицо к ее лицу, граф тихо произнес:

– Я нисколько не похож на брата. У меня бы не возникло сложностей с исполнением супружеских обязанностей. Мне не составит труда затащить вас к себе в постель.

– Откуда вы знаете, что Эдмунд не консумировал наш брак?

Ник не ответил на вопрос, а вместо этого провел пальцем по ее щеке, а затем по длинной шее. Женщина затаила дыхание. Палец замер там, где ощущалось биение пульса.

– Это весьма несложно проверить. Возможно, это как раз то, чего вам не хватает. Мужчина в вашей постели может избавить вас от всей этой заносчивости. Вас стоило бы малость укротить.

Мередит отрицательно покачала головой, на сей раз обходясь без слов.

– Не хотите? – тихо спросил Ник, продолжая медленно вести пальцами вдоль ее шеи. – Вам разве не было интересно за столько лет?

Его пальцы остановились в ложбинке между грудями женщины. Дальше двигаться не позволял лиф ее платья.

– Никогда не хотели узнать, что значит быть с мужчиной?

Она издала сдавленный стон. Груди ее приподнялись, напирая на швы корсажа, мешавшего им вырваться на волю.

– Не хотелось ощутить мужчину внутри себя?

Рука Ника легла ей на грудь. Сосок набух, подпирая собой ткань платья. Ладонь Ника принялась давить на этот маленький твердый бугорок, с каждой секундой увеличивая силу.

– Нет, – выдохнула она, хотя тело предательски выгнулось под ним в страстной истоме.

Его рука замерла. Мужчина всматривался в затуманенные желанием глаза женщины. Боже! Он ее хотел! Он хотел проникать и проникать в нее до тех пор, пока не заполнит ее до самых краев, не удовлетворит своей похоти.

– Как всегда, лжете, я вижу, – хриплым голосом произнес он, вставая с нее.

Когда Ник поправлял свой несколько помявшийся сюртук, руки его дрожали. Возбужденная плоть выпирала из штанов, причиняя определенные неудобства. Это она во всем виновата! Маленькая ведьма!