Джорджетт Хейер - Невинный обман

– Чарли, возможно, и весьма начитан, – пренебрежительно хмыкнула Китти, – но вы умеете правильно вести себя с леди.

– Господи милостивый, – пробурчал мистер Станден, потрясенный тем, как по-новому раскрывается его личность в глазах этой девушки.

А тем временем мистер Джек Веструтер, по наблюдениям его приятелей, быстро терял терпение, становился раздражительнее и все, что поначалу забавляло его, теперь действовало денди на нервы. По правде говоря, он не понимал, что же происходит. Первоначально мистер Веструтер считал, что Китти уговорила мистера Стандена пойти на эту фальшивую помолвку лишь для того, чтобы блестящий джентльмен, в которого она на самом деле была влюблена, начал ее ревновать. Это ему даже льстило. А вот смириться с тем, что все его приглашения вежливо, но твердо отклоняются ради нескольких часов, проведенных в обществе лорда Долфинтона, начинало бесить Джека. Со стороны Китти пытаться разжечь его ревность таким незамысловатым образом было бы крайне глупо. Мистер Веструтер имел о девушке не столь низкое мнение, чтобы предположить, будто она может иметь какие-то планы касательно графа, ведь он в глазах Джека представлял весьма жалкое зрелище, достойное лишь презрения, однако случайная встреча с кузеном Биденденом в клубе «Будл» посеяла в его душе зерна сомнения.

– Сдается мне, что Китти Чаринг все же решила стать графиней, – издав тихий смешок, произнес лорд. – Не скажу, чтобы я был очень удивлен. Надеюсь, и ты доволен, Джек. Ну и натворили же вы переполоху с этим вашим сватаньем, ты и Хью, между нами говоря.

– Ты хотел сказать виконтессой, Джордж? – весьма благожелательно поправил его мистер Веструтер.

– Нет, она станет графиней Долфинтон не позднее Рождества нынешнего года. Помяни мое слово, Джек. Это пойдет ей лишь на пользу.

– Хочешь, заключим пари?

– Ты уже проиграл, – без дальнейших церемоний продолжил развивать свою мысль лорд Биденден. – Ты, помнится, считал, что девчонка по уши влюблена в тебя. Признаться, я тоже так думал, а теперь оказалось, что она здорово обвела нас вокруг пальца. Поэтому я ничуть не сомневаюсь, что Китти – та еще попрыгунья. Думаю, она с самого начала положила глаз на Долфи.

– В таком случае, дорогой Джордж, потрудись объяснить мне, почему она сразу не приняла его предложение. Быть может, я сегодня весьма несообразительный, но, право слово, никак не могу понять причины ее столь странного поведения, – с той же подчеркнутой любезностью произнес мистер Веструтер.

– Ты бы сразу все понял, если бы приехал в Арнсайд-хаус, – возразил лорд Биденден. – Девочка настолько сильно огорчилась, что готова была отказаться от состояния, а потом взяла и выбрала Фредди из простого желания утереть всем нам носы.

– Скорее уж мне, – рассмеявшись, сказал Джек.

– Сколько же в тебе земной мудрости, – съязвил лорд Биденден. – Если бы Долфинтон изначально повел себя разумно, а не стал говорить, что он не сомневается в ее отказе, Китти, скорее всего, приняла бы его предложение еще тогда. Боже правый, Джек! Я никогда не слышал такого бреда. Этот малый безумен. Ему самое место в Бедламе.

– Не спорю. Но скажи, ради бога, откуда ты все это узнал, если тебя не было в Лондоне так долго. По моим сведениям, ты появился в городе только позавчера. Не думаю, чтобы у тебя было с тех пор много времени на всякую ерунду.

– От тетушки Августы узнал, – ответил лорд Биденден. – Она сейчас пребывает на седьмом небе от счастья. Это вполне простительно. Даже я, когда подумаю о том, что все состояние старика достанется Долфинтону… Право же, Джек, лучше бы денежки отошли тебе.

– Весьма мило с твоей стороны, – оскалив зубы в улыбке, молвил мистер Веструтер.

– Но, к сожалению, наследства старика теперь тебе не видать, – несколько резковато констатировал лорд. – Могу поспорить на что угодно, хоть на жизнь, – Китти не так проста, как нам казалось прежде. Она с самого начала предпочла Долфинтона, а предложение Фредди приняла лишь потому, что этот скудоумец повел себя неподобающим образом. Мы с Хью присутствовали во время их объяснения… А может, Китти решила, что виконт не хуже графа, но в Лондоне она быстро поняла свою ошибку.

– Весьма притянуто за уши, Джордж, – тем же спокойным тоном произнес мистер Веструтер. – Столичная жизнь могла лишь вразумить Китти. Существует огромная разница между нищим графом и тем богатством, которое Фредди унаследует вместе со своим титулом.

– Ирландские титулы мало чего стоят. Лично я бы за него и четырехпенсовик не дал, но граф всегда граф, ты же знаешь. Ставлю десять против одного, моя тетка задурила голову этой девчонке, разглагольствуя при всяком удобном случае о том, какое высокое место в обществе займет Китти благодаря браку с этим простофилей. – Поджав губы, лорд Биденден принялся играть лорнетом, вертя им из стороны в сторону. Не дождавшись ответа, он продолжил: – Китти не столь наивна, как мне казалось прежде. Не исключено, что она прекрасно осознает, какие выгоды может принести ей брак с графом Долфинтоном. Покладистый муж дорогого стоит. Нельзя пренебрегать таким.

Мистер Веструтер, поднявшись со своего места, заметил:

– Да неужели? А мне казалось, тобой пренебрегают, Джордж.

Лорд Биденден покраснел и привстал с кресла. Мистер Веструтер глядел на него, не скрывая насмешки.

– Не стоило мне этого говорить, Джордж, каюсь, не стоило, – сказал Джек. – Я вполне понимаю твои желания. Тебе бы сейчас хотелось влепить мне размашистую оплеуху, но подумай о том, что ссоры, не говоря уже о потасовках, в клубе запрещены. Твоя репутация этого не переживет. А ты ведь весьма носишься с ней.

– Уж слишком ты дерзок, как я погляжу, – сквозь зубы процедил лорд Биденден. – Что же ты упустил возможность стать исключением среди покладистых мужей?

– Ты ошибаешься, Джордж. Я достаточно вежливый, светский человек и очень уважительно отношусь к джентльменам такой породы, однако решительно не понимаю твоей экзальтации. Я о покладистых мужьях упомянул лишь в связи с тем, что не верю в то, будто бы в головке Китти могла зародиться подобная мысль. Ты, кузен, слишком простодушен в своих выводах.

Оставив лорда Бидендена, застывшего в бессильной ярости, Джек с улыбкой на лице покинул клуб. Впрочем, несмотря на всю внешнюю невозмутимость, в душе у мистера Веструтера зародились сомнения. Версия о том, будто Китти нужен покладистый муж, совсем не волновала его. Когда он говорил Джорджу, что не верит в столь дикое предположение, то нисколько не кривил душей. Однако подозрение, что девушку волнует блеск высокого титула, заставило Джека чувствовать себя неуверенно.

Он встретил мисс Чаринг вечером в клубе «Альмак», пригласил ее на буланже, но, вместо того чтобы закружить в танце, предпочел все время, пока играла музыка, просидеть подле Китти в уголке. Тихий смешок, сорвавшийся с ее губ после того, как он поздравил девушку с очередной победой, стал неоспоримым доказательством того, что его подозрения не лишены оснований.

– Хотелось бы знать, дорогуша, что за игру вы ведете? – с нескрываемым любопытством спросил он.

Мисс Чаринг вопросительно смотрела на него своими большими ясными глазами.

– Итак, дорогая, – произнес он, не отводя взгляда, в котором искрились дерзкие, насмешливые огоньки, – вы решили ввести в число своих поклонников столь блестящего кавалера. Поговаривают, он повсюду следует за вами. Интересно, как на сие смотрит Фредди?

Мисс Чаринг пригубила лимонад.

– Фредди знает, в какие игры я играю, – преспокойным тоном молвила она.

– Бедный Фредди! Я ему глубоко сочувствую! – Взяв веер, Джек развернул его. – Премиленькая штучка. Это он вам подарил? Я, насколько помнится, дарил вам другой.

– Тот, что дарили мне вы, не идет к этому платью, хотя мне ваш веер очень нравится. Большое спасибо, – любезно заверила его мисс Чаринг.

– Премного обязан, – слегка склонив голову, отозвался мистер Веструтер, возвращая веер Китти.

Говорил он вполне будничным тоном, вот только в его голосе слышалась с трудом скрываемая обида. Еще недавно будучи юной девушкой, боготворившей его, Китти слишком быстро научилась в столице кокетству. Пора преподать ей урок. Если она воображает себе, что таким образом может заставить его пасть к ее ногам, ей будет полезно узнать, что она жестоко ошибается. С минуту мистер Веструтер со свойственным ему цинизмом размышлял над тем, что в его интересах было бы еще тогда проглотить свою гордость и отправиться в Арнсайд-хаус по первому же зову деспотичного мистера Пениквика. Там бы он в тиши и спокойствии сделал предложение богатой наследнице и все бы уже закончилось. Джек прекрасно осознавал, что старик, ценивший в первую очередь собственный комфорт, не станет настаивать на скорой свадьбе. Мистеру Пениквику будет приятно держать Китти при себе, уже обрученную, но при этом по первому зову готовую исполнять все его прихоти. Мистер Веструтер был не из тех, кто любит льстить себе сладкой ложью, поэтому признал, что ответный ход Китти застал его врасплох.

Сначала ее выходка лишь забавляла денди, но чем больше во внешности девушки появлялось утонченности, а в речах – знания жизни, тем раздражительнее он становился. Да и время ее появления в Лондоне было выбрано как нельзя неудачно. Мистер Веструтер, как раз преследовавший иную добычу, поначалу нашел присутствие Китти в городе утомительным, а когда она свела знакомство с красивейшей мисс Броти, вообще катастрофическим для собственных планов. Джек сделал все возможное для того, чтобы положить конец дружбе между двумя девушками. Ему было весьма нетрудно настроить Мэгги против семьи Броти, вот только Китти не проявила особой склонности прислушиваться к советам своей пустоголовой хозяйки. Джек понимал, что со временем эта дружба вполне способна вызвать определенные осложнения в его жизни. Пока Оливия, судя по всему, не раскрыла перед Китти своей тайны, но если они еще больше сдружатся, этого никак не избежать. И хотя Джек никоим образом не давал Китти права вмешиваться в его личную жизнь либо читать ему нравоучения, не чурался вполне заслуженной славы волокиты и не намерен был отрицать тот факт, что мисс Чаринг отнюдь не единственная особа на небосклоне его почитательниц, он все же был глубоко уверен: откровения Оливии очень навредят ему.