Я поджала губы, очень даже удобное оправдание. Она прямо на ходу это придумала, у неё ещё хватило наглости взглядом молить о спасении Натана, будто у него было разумное объяснение. Я вся кипела от злости. Мне следовало бы вручить медаль за то, что я не свернула ей шею.

— Значит, ты чисто случайно здесь оказалась?

— Вроде того, — судя по нерешительности, она тщательно подбирала слова. — То есть я и мой босс только что встречались с управляющим рынка по поводу места для кофейни недалеко от этого ресторана. Поэтому я решила здесь перекусить, и неожиданно наткнулась на Натана. Он любезно предложил мне встать в очередь перед ним.

— Это правда, — возмутился пожилой мужчина, стоявший в очереди за ними. — Она влезла без очереди.

Я снова взглянула на Натана, который смотрел на меня как на феномен, не поддающийся объяснению. Я покачала головой.

— Лжец.

Внезапно в ресторане наступила гробовая тишина. Медленно его глаза сузились.

— Что ты сказала?

Мы молча буравили друг друга взглядами. Моё сердцебиение отдавалось везде — в ушах, в горле, в животе.

— Ты слышал, что я сказала, ты чёртов лжец. А я, видите ли, на цыпочках вокруг него хожу, стараюсь вести себя хорошо, боюсь сделать что-то не так, даю тебе преимущество в твоей неопределённости. А ты всё это время — все эти месяцы… — мои слова застряли в горле. Я с большим трудом продолжила. — Я была права.

— Права в чём?

— Ты мне изменяешь…

— Боже, нет! — Жизель стала хватать ртом воздух, её подбородок задрожал. — Нет, нет, нет. Сэди, ты всё не правильно поняла. Всё не так, клянусь.

У Натана отпала нижняя челюсть, он смотрел на меня широко открытыми глазами, не моргая.

— Ты, должно быть, думаешь, я непроходимая идиотка, — сказала я, не пытаясь скрыть гнев в голосе. — Что я вообще не в курсе, что происходит. Я уже несколько недель обо всём знаю, Натан. Только я думала, что это Джоан…

Натан резко схватил меня за руку. Я немедленно притихла, удивлённая его хваткой. Он обратился к Жизель.

— Я хочу извиниться перед тобой за поведение моей жены. Мне правда очень жаль, — он вывел меня из очереди и отвёл в уголок, где в минимальной степени можно было уединиться, он ослабил хватку, но мою руку не отпустил. — Да что с тобой такое? Джоан?

— Я думала, ты встречаешься с одной женщиной, — я покачала головой. — Это она? Или их намного больше?

Он издал короткий, удивлённый смешок.

— Тебе нужно успокоиться. Ты раздуваешь проблему на ровном месте.

— На ровном месте? — я попыталась вырвать свою руку, но он не отпустил её. Жизель поспешно проскочила мимо нас, опустив голову, спрятав лицо за своими чёрными волосами. — Вот и объяснение тому, что происходит между нами все эти месяцы, — я произнесла это громко, чтобы и она тоже это услышала. — Почему ты заставляешь меня пройти через всё это? Почему просто не оставишь меня?

Его глаза округлились, а лицо стало белым, как мел, скорее всего, моё лицо было таким же. Вот и всё, я видела, как он осознал, что его поймали. Это происходило на самом деле.

— Подожди. Ты что действительно думаешь, что я тебе изменяю? То есть серьёзно?

— Со сколькими? — тихо спросила я.

— Со сколькими…? — он с трудом сглотнул. — Сэди, ты единственная женщина в моей жизни. Как ты вообще могла подумать, что я… что я могу прикоснуться к кому-то кроме тебя?

Я закрыла глаза. Даже если он этого не заслуживал, мне не нравилось видеть боль в его глазах.

— Я видела след от помады на твоём галстуке.

Он выпустил мою руку.

— Какой помады? — его брови в удивлении сошлись на переносице.

— После боулинга пару недель назад, — я никак не могла забыть этот глубокий красный цвет, — я относила вещи в химчистку и увидела его.

— Что ты увидела? Помаду? На моём галстуке?

Я уже устала от этой словесной баталии, от ощущения того, что нужно продумывать каждый следующий шаг. Финн был прав, Натан играет со мной в какие-то игры, пришло время положить этому конец. Если он не прекратит прямо сейчас, это просто подтолкнёт меня в объятия Финна.

— Это не игра, Натан, — я снова стала повышать голос. — Я этого не заслуживаю.

— Игра? Ты думаешь, всё это было игрой?

— Чей это след от помады?

Он несколько раз медленно моргнул.

— Даже не знаю, скорее всего, это был кетчуп. Во время игры я съедаю огромную порцию картошки фри, я был занят игрой, поэтому легко мог перепачкаться.

— Кетчуп, — я произнесла нейтральным тоном. Тоже красный и густой, подходящее оправдание, но я на него не купилась. — Как ты объяснишь тот факт, что следующим вечером ты вернулся домой и от тебя несло баром за версту.

Он презрительно усмехнулся. Такое пренебрежительное отношение с его стороны было непривычным и ещё больше отдалило меня.

— Ты обвиняешь меня в том, что я солгал, что был у отца?

Когда он произнёс это вслух, стало очевидно, что он не мог так поступить. Я застыла в замешательстве. Мне пришлось обуздать гнев и поразмыслить. Натан не стал бы врать о чём-то, связанным со здоровьем его отца, и мне следовало об этом знать. Получается, я заварила всю эту кашу из-за какого-то дурацкого кетчупа.

— Так значит, я была права? — спросила я уже тише. — Ведь так?

Натан замер и притих. Он одарил меня таким же взглядом, когда сообщил, что его отец при смерти. Всего лишь одним взглядом он поднял волну сомнений в моих убеждениях. Моя решимость пошатнулась.

— Ответь, так или нет?

— Ты хочешь сказать, что в последние несколько недель ты думала, что я тебе изменяю, и ничего не сделала и не сказала. Ты ждала, надеялась поймать меня на лжи?

Я застыла, открыв рот.

— Всё не так, — мои ладони покалывало, в горле пересохло. — У меня не было весомых доказательств. Это не правда, что я «ничего не делала». Я столько раз пыталась с тобой поговорить…

Он активно затряс головой.

— Ты же хотела поговорить не об этом. Я бы не стал игнорировать такие серьёзные обвинения.

— Откуда мне было знать, что ты выслушаешь меня? Каждый раз ты закрывался.

— Это вообще не подлежит сомнению, — сказал он, как отрезал. — Ты должна была знать, что я бы никогда так с тобой не поступил. Никогда.

Я сделала глубокий вздох и отступила на шаг назад. Если быть совсем откровенной, если бы я до конца поверила в то, что Натан предал меня, я бы поговорила с ним раньше. Я бы не успокоилась, пока не докопалась бы до истины, ведь не считая последних месяцев, мы всегда были откровенны и честны друг с другом.

— Я надеялась, что заблуждаюсь…

— Так и есть, ты заблуждаешься, — я чувствовала на себе людские взгляды, но не могла оторвать свой от Натана. — Господи, Сэди, — он взъерошил волосы на голове. — Я даже понятия не имел, что наш брак такой хрупкий. Вот значит, как всё может закончиться, едва возникнут трудности.

— Нет никаких трудностей, ты просто исчезаешь, уходишь, закрываешься от меня, — возразила я, но моя уверенность пошатнулась. Натан не был актёром, он не играл роль, по его реакции я могла совершенно точно сказать, что я заблуждалась, очень глубоко заблуждалась.

Кетчуп был определённо более логичным оправданием, чем Джоан. Мы с ним вместе виделись с Жизель бесчисленное количество раз, и ничто не вызывало подозрений, на это совершенно не было причин.

— Это продолжается два с половиной месяца, думаю, мои выводы были обоснованными.

Он нахмурился.

— Я с этим не согласен. Я думал, что после семи лет брака, ты лучше меня знаешь. Чего ещё тебе хватало в нашем браке? Я же делаю для тебя всё — я живу там, где хочешь ты, делаю всё, что ты скажешь, даже если это утомительно, но я это делаю, потому, что люблю тебя больше, чем себя. Я не отрицаю, что в последние месяцы у нас наступил кризис, но такая сильная любовь не может просто пройти, мои чувства остались прежними.

Посмотрев на него, я попыталась взглянуть на себя его глазами. Он всегда старался изо всех сил ради меня, и может я не всегда платила ему тем же, но я полагала, что его забота обо мне делает его счастливым, что я делаю его счастливым. Но, если я и была эгоистичной все эти годы, это потому, что весь мир Натана вертелся вокруг меня, будто я была его солнцем. Я его об этом не просила.

— Я никогда не принуждала тебя что-то делать против твоей воли. Я всегда говорила о том, что если ты не счастлив…

— Ты не станешь меня удерживать, — он криво усмехнулся. — Так? Мне просто нужно произнести это слово?

Его слова отозвались внезапной острой болью в моей груди. Натан считает, что я не буду бороться за наш брак. И принимая во внимание, к чему мы пришли с Финном, возможно Натан оказался прав.

Пальцами он зажал переносицу.

— Мне нужно вернуться в офис.

— А как же твой обед?

— Увидимся дома, — по его взгляду я поняла, что у него пропал аппетит.

— Сэди, что, чёрт возьми, это было? — ко мне приблизилась Амелия.

Я сунула руки подмышки, чтобы остановить дрожь, однако она распространилась по всему телу. Я обвинила его в том, чего он не совершал, в том, в чём я сама была виновата. Надеюсь, Натан поймёт, почему я пришла к такому заключению, движимая той болью от дистанции между нами, которую он установил.

— Это было жёстко, но сейчас тебе нужно собраться и сосредоточиться на нашей встрече или уйти, — Амелия сжала моё предплечье.

Наконец перед глазами всё прояснилось. Мисти Барроуз стояла возле нашего столика, скрестив руки на груди и сжав губы в тонкую линию.

Я подавила все чувства, бушевавшие внутри, и решительно направилась прямиком к ней, она находилась очень даже близко.

— Мисс Барроуз, мне очень, очень жаль, и я сгораю от стыда.

— Что это было? — поинтересовалась она.