Благодарная темноте, Алисия прислонилась щекой к влажному от пота плечу Дрейка. Он прижал ее своей тяжестью к кровати и лежал ничком, уткнув лицо в ее шею. Дышал он медленно и глубоко, и Алисия не знала, спит он или бодрствует. К горлу подкатила удивительная нежность. Она была рада этому затишью, поскольку оно давало ей возможность разобраться в своих новообретенных чувствах.

В порыве страсти Алисия произносила слова любви. Она делала это горячо, не задумываясь, слова как бы сами рождались у нее из глубины сердца. Теперь она опасалась, что все было правдой. Она любила Дрейка Уайлдера.

Осознание этого факта делало Алисию уязвимой. Она никогда не сможет забыть, что он в какую-то минуту воспользовался ее отчаянным положением. Никогда не сможет забыть и того, кем он был, а он — человек, который нажил состояние на низменных слабостях других. Все это отпечаталось в ее мозгу так же четко, как и эпизоды его щедрой благотворительности. Сложный, безжалостный деспот, и она вышла замуж за такого человека потому, что у нее не было выбора. Но у сердца ведь был выбор!

Или не было?..

На Алисию нахлынул поток воспоминаний. Ее давнишние симпатии к герцогу Федерстоуну были всего лишь коротким увлечением; уважение к лорду Хейлстоку основывалось на том, что он старинный друг семьи. И тут судьба подарила ей Дрейка. Он хотел иметь жену из благородной семьи. И он ни перед чем не остановился бы, чтобы заполучить ее.

Она была пешкой в его амбициозной игре. Он мог бы заманить в западню какого-либо другого аристократа и взять за долги его сестру или дочь. По прихоти судьбы он получил Алисию. И к ее стыду и сожалению, она с некоторых пор перестала стенать по поводу случившегося.

Она решила извлечь что-то приятное из своего брака. Выжать толику счастья из обстоятельств, которые не в силах изменить, найти некоторый комфорт в физической стороне супружества. И вот — влюбилась. Раньше она никогда не думала, что способна так безрассудно влюбиться.

Дрейк лежал поверх нее, давя на нее даже во сне. Его рука прижималась к е.с груди. Он не любил ее. Он испытывал к ней лишь вожделение. Не было смысла обольщаться на этот счет. Хотя ей было уютно с ним, и она чувствовала себя защищенной в его объятиях, все это не более чем иллюзия. Вот и не надо лежать тут с ним все утро, надо уйти, пока он спит.

Алисия попыталась выбраться и ахнула от неожиданности, когда его рука напряглась и снова прижала ее к постели. Повернувшись на бок, он заглянул ей в лицо.

— Останься, — хриплым голосом проговорил он. — Еще рано.

— Я думала, ты спишь.

— Почти спал. — Дрейк рассеянно погладил ее грудь. В его голосе появилась обольстительная томность. — Я совершенно неожиданно испытал такое наслаждение. Я думал, ты будешь сердиться… из-за брата.

— Я… — Как она могла объяснить ему, что до сих пор испытывает душевные муки? И потом, она не может думать, когда он дотрагивается до нее! — Мне не может нравиться, что Джеральд работает в таком месте. Но ты был прав, говоря, что я не вправе принимать за него решения. Каждый должен делать свой выбор сам.

— Кроме тебя, — проговорил он, чуть играя в сонного человека, который не контролирует своих слов и проговаривается. — У тебя не было другого выбора — только выйти за меня замуж.

Алисия проглотила подступивший к горлу комок.

— Сейчас я здесь по своему выбору, — твердо сказала она. Он мог не любить ее, но она его законная жена. — И у тебя не должно быть потребности в других женщинах. А если ты собьешься с пути, я могу взять в руки и упомянутый тобой нож.

Дрейк ничего не сказал в ответ на это дерзкое заявление, и Алисии захотелось увидеть выражение его лица, его глаза. Помнит ли он ее признание в любви? Впрочем, он мог и не слышать его. Вполне вероятно, что он был в этот момент слишком поглощен собственными сладостными ощущениями, чтобы обращать внимание на ее лепет. А может, он просто-напросто привык выслушивать в постели подобные признания от женщин.

Внезапно он показался ей совершенно чужим. Она так мало знала о нем и почувствовала потребность не только в физической близости. Ей захотелось, чтобы их отношения отличались от отношений между ним и. другими его женщинами в прошлом.

— Ты расскажешь мне о своем детстве? — спросила Алисия, положив ладонь на его широкую грудь. — Насколько я знаю, ты родился в Шотландии.

Она почувствовала, как под ее пальцами напряглись мышцы его груди.

— Это Фергус тебе сказал.

— Да. — Она решила ломать стоящую между ними стену. Пусть постепенно — кирпич за кирпичом. — Он сказал, что ты родился в Эдинбурге и что твоя мать была актриса. Как ее звали?

Воцарилась напряженная тишина. Алисия слышала биение пульса на его шее. Медленно, почти неохотно Дрейк выдавил:

— Майра Уайлдер.

— Как она выглядела?

— Зачем ты хочешь это знать? — вопросом на вопрос ответил Дрейк.

— Ты знаком с моей матерью. А сейчас я хочу хоть что-нибудь узнать о твоей.

— Это было так давно. Я забыл. — Он положил руку ей на грудь и стал ласкать ее так страстно, что Алисия невольно застонала от удовольствия.

Однако это не отвлекло ее от цели. Схватив его за запястье, чтобы прервать ласки, она твердо заявила:

— Тогда я спрошу мистера Макаллистера. Он мне скажет. Она боялась, что Дрейк замкнется, окончательно. Но он ровным, бесстрастным голосом, но все же сказал:

— Она пела как соловей. Она пекла лепешки из овсяной муки, которые таяли во рту. И могла отдать последнее пенни бедным.

— Но вы сами были бедными.

— Зато сейчас я не бедный. Кончилась моя история превращения оборвыша в богача.

Приподнявшись на локтях, Дрейк стал тереться своим телом о, ее, и пружинистые волосы на его груди дразнили ее груди, а мужская плоть скользила по ее ногам. Алисия обхватила руками его тонкую талию, стараясь сосредоточиться на его словах. Даже любовная игра не отвлечет ее от главного.

— Тебе было десять лет, когда ты приехал в Лондон. Почему ты не остался в Эдинбурге?

Дрейк молчал, и Алисия кожей чувствовала исходившее от него напряжение. Жаль, темнота не позволяла проследить за выражением его лица.

— Неужто ты не можешь догадаться? — насмешливым тоном спросил он. — Шотландцы известны своей скупостью. Так что я пришел туда, где урожай побогаче.

— Ты не мог принять решение стать игроком в десять лет, — логично предположила Алисия. — Должно быть, были другие причины поменять место жительства.

— Мы с Фергусом мечтали о грандиозном приключении. Поэтому мы пристали в Лондоне к театральной труппе.

— Так ты был актером? — Просто невероятно представить его на сцене. Однако в этом был смысл. Он мог пойти по стопам матери. Мог тяготеть к тому миру, который ему был известен.

— Я не был актером, — возразил Дрейк. — Я работал за сценой, выполнял черновую работу. Даже не вспомню сейчас, какую именно. Что-то таскал, подносил…

Он говорил спокойно, словно нелегкие годы детства для него так, пустячок. Он взгромоздился на Алисию, его руки скользили по всему ее телу, однако она не была намерена уступать.

— Это там ты познакомился с Чивером? — спросила она.

— Да, — ответил Дрейк и тут же уставился на нее. — Откуда ты, черт возьми, его знаешь?

— Нас познакомили в игорном доме, разумеется. Вчера вечером.

— Фергусу, — сказал он сквозь зубы, — придется кое-что объяснить.

Алисия нежно прикоснулась пальцами к его подбородку.

— Ты не любишь, чтобы другие знали о твоей щедрости, — пробормотала она. — Но я этим довольна. Поэтому расскажи мне, откуда ты знаешь Чивера? По работе в театре?

— Я обычно помогал ему и другим исполнителям учить их роли, читая за партнеров.

— И ты, таким образом, избавился от своего акцента? — догадалась Алисия. — Читая вслух пьесы?

— Ты такая симпатичная девчонка, а болтаешь не хуже занудной старухи, — выдохнул Дрейк ей в самое ухо с таким кондовым шотландским акцентом, что Алисия зашлась от смеха.

— Ах, Дрейк, кажется, я сейчас увидела озорного мальчишку со смоляными волосами, голубыми глазами и очаровательной улыбкой. — Она дотронулась кончиками пальцев до его рта и, понизив голос, добавила: — Я надеюсь, что когда-нибудь у нас будет сын, очень похожий на тебя.

Дрейк с шумом втянул в себя воздух, его грудь прижалась к ее груди. Он решительно сунул руку ей в пах и погладил интимное местечко. Когда она оказывалась в его объятиях, то забывала всю свою предубежденность. Она ощутила себя желанной, даже любимой, да, и она воспользуется каждым моментом счастья, который он ей предлагает. Алисия с готовностью подалась к нему.

Когда все было позади, и они лежали удовлетворенные и уставшие, Алисия почувствовала его жар. Она откинула назад локон его волос и поцеловала между бровей. Дрейк ревниво относился к своим тайнам, однако сегодня немножко приоткрыл покров. Алисия вдруг почувствовала, что он впервые как бы стал живым человеком для нее, человеком с прошлым. Сможет ли она быть для него чем-то больше, чем любовное наваждение?

Ей хотелось узнать о нем как можно больше, получить побольше ответов. Однако она спала в эту ночь, а он нет. Алисия с неохотой выбралась из-под него, почувствовав при этом, как его пальцы чуть сжали ее запястье.

— Уходишь? — спросил он утомленным голосом.

— Да, — шепотом ответила она. — У меня сегодня много дел.

Ей почти хотелось, чтобы Дрейк задержал ее, но он через мгновение ослабил хватку. Она сползла с кровати и потянулась за ночной рубашкой.

Дрейк пошевелился, зашуршав простынями. Из полутьмы донесся его голос:

— Какие дела?

— Ну… я хочу провести утро с мамой. — Собираясь с мыслями, она набросила через голову рубашку, ощутив всей кожей прикосновение холодного шелка. Об одном своем деле она знала определенно. Она посетит сына лорда Хейлстока.

Но она не могла сказать об этом Дрейку. Гармония между ними была так чудесна, но и так хрупка, что не стоило рисковать ею из-за пустяков. Хотя он заявил о своем намерении сопровождать ее, Алисия подозревала, что его неприязнь к лорду Хейлстоку помешает визиту на много дней вперед, и обездвиженный молодой человек будет тщетно ожидать дружеского участия.