Он не был аристократом и, разумеется, не мог получить соответствующее воспитание. Осиротев в десять лет, Дрейк вырос под суровой опекой Фергуса Макаллистера. Времена были тяжелые, как сказал Макаллистер. Вероятно, Дрейк испытывал лишения, которые ей трудно даже представить. Ведь у нее все-таки были мама, Джеральд и миссис Молсуорт. У нее была крыша над головой, и она знала, что такое любовь близких.

Если бы она вышла замуж за аристократа, то вела бы совсем другую жизнь. Но гарантировал бы подобный брак счастье? Алисия вынуждена была признать, что не гарантировал бы. У Сары получилась блестящая партия, однако она была несчастна из-за влечения герцога к любовнице.

А у папы — свои слабости. Конечно, он обожал маму, но не мог одолеть свою страсть к азартным играм. И в конечном итоге карты его погубили.

Опустившись в кресло, Алисия тяжко вздохнула. Ее девичьи мечты о прекрасном принце были всего лишь мечтами. А мужем стал Дрейк. И этот факт не изменишь.

А хочет ли она изменить его?

Странный вопрос. Конечно, не очень-то приятно быть замужем за игроком. Тем более — за владельцем игорного дома. И все же Дрейк демонстрировал удивительную порядочность. Он мог быть щедрым по отношению к тем, кто оказался в беде, и добрым — вот даже Пет, вернул ее брату. И он хорошо относился к ее безумной матери.

И еще он мог быть обольстительным. Мог заставить свою жену сгорать от страсти.

При мысли об этом на Алисию нахлынула волна томительного желания. Ей захотелось прижаться к Дрейку и ощутить жар его тела.

И, конечно же, ей хотелось узнать побольше о его прошлом, хотелось знать все его самые сокровенные мысли и чувства.

Глава 18

Дрейк лежал, прикрыв наготу простынями и закинув руки за голову. Прислушиваясь к звукам, доносившимся из соседней спальни, он думал о своей жене. В его спальне было совершенно темно, лишь уголья светились в камине.

Выругавшись сквозь зубы, Дрейк приказал себе забыть про Алисию. У него не было желания снова почувствовать ее презрение. Хотя он и не мог изгнать ее из своих мыслей, ему не хотелось видеть ее сейчас.

Неудивительно, что она так противилась их браку. Как-то раз она сказала, что богатство не сделает его джентльменом, и он считал, что и ее слова — проявление снобизма. Но оказалось, что ее холодность объяснялась не чувством собственного превосходства. Просто она презирала его занятий. И конечно, у нее имелись для этого основания.

Проклятие! Ему следовало изучить ее прошлое. Тогда он знал бы правду о ее отце.

А если бы знал, то отказался бы от своего плана?

Дрейк вынужден был признать: он в любом случае не отказался бы от задуманного. Ведь Алисия была той женщиной, которую хотел заполучить Хейлсток. И тот факт, что он отбил ее у маркиза, делал его месть еще слаще.

Однако ему было очень неприятно видеть слезы Алисии — он чувствовал себя виноватым перед ней. Дрейк говорил себе, что не следует обращать внимание на ее переживания — ведь он обеспечил ей жизнь в роскоши, — но все, же не мог отрешиться от тревоживших его мыслей, и это его ужасно злило.

Ему хотелось обнять ее и успокоить. Проклятие! Нежности — для людей слабых. А он женился на ней только с одной целью — он хотел отомстить!

Дверь неожиданно отворилась. Дрейк поднял голову, и сердце его забилось быстрее — на пороге стояла Алисия. Она была в полупрозрачной ночной рубашке, под которой угадывались ее изящные формы. Дрейк тотчас же почувствовал возбуждение — значит, Алисия все же не может устоять против него.

— Дрейк, ты не спишь? — спросила она. Он ответил не сразу. Он так желал ее, что на несколько мгновений лишился дара речи. Будь, проклято это наваждение! Алисия не отличается от других женщин, с которыми он спал. Он удовлетворит свою похоть и отделается от искушения.

— Входи, — сказал Дрейк.

Она вошла и закрыла за собой дверь. Комната снова погрузилась во мрак. Теперь Дрейк не видел жену, однако он остро чувствовал ее присутствие…

Протянув руку, Дрейк обнаружил ее. Алисия стояла возле кровати. А ведь он даже не слышал, как она подошла.

— Мне нужно поговорить с тобой, — сказала Алисия. Однако голос ее звучал совсем не так, как звучал бы голос соблазнительницы.

«Вероятно, я ошибался. Вероятно, у нее совсем другая цель», — подумал Дрейк. Немного помедлив, он проговорил:

— Сожалею, но я не знал о твоем отце.

— Об этом почти никто не знал, — отозвалась Алисия; она говорила очень тихо. — Он пошел в конюшни… Было уже поздно… и темно. — Она помолчала, затем с дрожью в голосе сказала: — Смерть объяснили попыткой ограбления.

— Кто его нашел?

— Кучер… И по роковому стечению обстоятельств — мама. Она вышла туда и увидела…

Дрейк чувствовал, какие муки испытывала Алисия. Он всей душой хотел ее успокоить. Но она этого не поймет. Ведь она считает его негодяем… Негодяем, который обманывает таких людей, как ее отец.

Ему нечего было сказать в свою защиту. Он не мог облегчить ее горе и успокоить ее. А может, она пришла для того, чтобы… Дрейку стало не по себе, и он стал вглядываться в темноту, пытаясь заметить блеск холодной стали в ее руке.

— Зачем ты пришла? — спросил он напрямик.

— У меня к тебе несколько вопросов, — последовал ответ.

Неужели она пришла просто поговорить?

— Спрашивай.

— Почему ты не рассказал мне о миссис Нейтс? — Дрейк приподнялся в постели.

— А что о ней рассказывать?

— Она та самая женщина, которую ты спас в Уайтчепелс. Если бы я знала об этом, то отнеслась бы к ней с большим пониманием. Почему ты с самого начала не сказал, кто она?

Вопрос немного смутил Дрейка, поэтому он уклонился от ответа.

— Как ты узнала?

— Узнала от мистера Макаллистера.

Черт бы побрал Фергуса! Что еще он ей рассказал?

— Нейтс не хочет, чтобы люди знали ее историю, — сказал Дрейк. — Естественно, я должен уважать ее желание.

— Да, разумеется, — с усмешкой проговорила Алисия. — Ты не пожелал также рассказать мне о Китти, о Чокерсе и о Большом Билле. Тем самым ты поставил меня в неловкое положение перед слугами. И ты боялся, что я узнаю правду.

— Правду? Черт возьми, что ты имеешь в виду?

— Ты не хотел, чтобы я знала, что у тебя доброе сердце.

Лоб Дрейка покрылся испариной.

— Ты ошибаешься. Просто я не хотел, чтобы у тебя возникали какие-нибудь… идеи относительно увольнения слуг. Хорошо известно: аристократки ничего не желают знать о тех, кому приходится трудиться.

Алисия обошла столбик кровати. Дрейк напрягся, ожидая, что в ее руке блеснет сталь ножа.

— Не все аристократки, — заметила она. — Ты забываешь, что последние пять лет, я вела жизнь… нехарактерную для леди.

Дрейку нечего было возразить. После смерти графа его семья действительно едва сводила концы с концами.

Дрейк почувствовал раздражение против лорда Брокуэя. Мужчина не должен подвергать свою семью подобным испытаниям.

Но любовь к картам — весьма распространенная мужская слабость. И он, Дрейк, зарабатывает на этой слабости. Да и какое она имеет право обвинять его?!

— Я хочу стать хозяйкой в этом доме, — неожиданно заявила Алисия.

— Что?!

— Я обещаю не увольнять никого из слуг, но я намерена принять на себя законные обязанности хозяйки. И ты должен согласиться с этим.

Дрейк снова поймал себя на том, что пытается разглядеть в темноте нож.

— Что ж, прекрасно, — пробормотал он. — Делай, что тебе нравится.

Возникла пауза. Дрейк ждал новых вопросов. Интересно, рассказал ли Фергус о Хейлстоке? Наверняка не рассказал. Если бы Алисия узнала, что он женился на ней ради того, чтобы отомстить человеку, которого она так высоко ценила…

— И еще я хочу взять на себя законные обязанности жены.

— Обязанности жены?

— Я хочу видеть тебя в своей постели, — проговорила она с хрипотцой. — Или в твоей, если тебе так больше хочется.

У Дрейка пересохло во рту. Алисия приблизилась к нему — бледное привидение во мраке. Послышался шелест шелка, и Дрейк заметил, что она подняла руки, а потом увидел, как рубашка скользнула к ее ногам,

Им овладело бешеное, неукротимое желание. Она стояла перед ним нагая, и Дрейк проклинал темноту — он видел лишь очертания ее фигуры. О Боже, несмотря на все, что произошло, она до сих пор желала его!

— Твоя обязанность — это мое удовольствие, — пробормотал Дрейк.

— Нет, — поправила Алисия, — мое удовольствие — это твоя обязанность.

Дрейк хмыкнул и обнял жену. Затем усадил себе на бедра, и Алисия, тихонько вздохнув, склонилась над ним. Сейчас ее груди оказались над его лицом, и он принялся покрывать их поцелуями, осторожно покусывая соски.

Дрейк провел ладонью по спине Алисии, затем — по бедрам. Наконец, взяв ее за руку, тихо рассмеялся и пробормотал:

— Нет ножа…

— Ножа? — переспросила Алисия.

— Дорогая, я думал, ты пришла, чтобы проткнуть меня ножом.

— М-м-м… — Она нащупала рукой его возбужденную плоть. — Я бы предпочла, чтобы ты проткнул меня сейчас… вот этим.

Дрейк замер. Где она научилась подобной игривости?! Должно быть, это он ее развращает.

Страстно поцеловав жену, Дрейк принялся ласкать ее лоно. Алисия вскрикнула и громко застонала. Почувствовав, что не в силах более терпеть, он положил ее на спину, затем лег сверху и тотчас же вошел в нее.

Алисия поцеловала его и прошептала:

— Дрейк… ах, Дрейк… я люблю тебя…

У него перехватило горло. Нет. Она не любит его. Она любит… вот это. Дрейк двигался все энергичнее, он решил вознести Алисию на новые вершины сладострастия. Ему было приятно слышать ее стоны, свидетельствующие о нарастании страсти. В какой-то момент Алисия обвила ногами его бедра, и Дрейк невольно подумал: «Кажется, она сведет меня с ума».

За мгновение до полного освобождения у него появилось совершенно новое для него ощущение, что они перестали быть двумя разными людьми. Они и закричали как одно существо в момент общего экстаза. Как единое целое они лежали в объятиях друг друга, пока не затихли волны сладострастия. И вместе погрузились в блаженную дремоту.