Валерия Алексеева - Невинна и беременна

Слава довез девушек до квартиры Киры, проводил до квартиры и попрощался, поцеловав Киру в губы легким поцелуем.

— Знаешь, пожалуй, ты права, — Света чуть пошатываясь пыталась снять ботинки. Алкоголь никогда не туманил ей мозг, а вот координация страдала сразу. — Пожалуй, и к Гоблину можно привыкнуть. Он такой обходительный, вежливый, внимательный.

— Он всю неделю перед своей работой заезжал ко мне. Привозил кофе из кофейни и отвозил меня. Так мило.

— А где он работает-то? Может, у него свободный график?

— Знаешь, Свет, — Кира задумчиво закусила губу, — а ведь я не знаю. Я много раз заводила разговор о его работе — но он всегда так умело меняет тему, что я только дома вспоминаю, что хотела расспросить его. Я ни разу его не видела в другой одежде, кроме джинсов и свитера. И в любое время он на связи, всегда готов приехать.

— Может, он безработный?

— А деньги откуда? У него хорошая квартира, современная техника, и продукты не из «Монетки».

— Может, акции? Или квартиры сдает. Или держит в банках миллионы, — пропела Света и рухнула на кровать, раскинув руки в стороны. — Да не все ли равно! У тебя не занимает на бензин — и ладно! Как же хорошо, Кир! Выходные!

Сонька, тихо мяукнув, запрыгнула на кровать и умостилась у Светы на животе — в отличии от Макса, подругу Киры кошка обожала чуть ли не больше, чем хозяйку, и та отвечала взаимностью.

— Моя девочка пришла, моя хорошая, — засюсюкала Света, почесывая кошку со всех сторон. — А что у меня в сумке для моей девочки? А? А?

— Свет, ты ей опять пюре притащила? У нее дома запас на полгода!

— Так то обычное, а я принесла особенное! Купленное для моей девочки Сонечки с любовью!

Света осторожно спустила кошку на пол, достала из сумки заветную баночку, и, продолжая болтать с кошкой, отправилась на кухню.

«Действительно, выходные — это прекрасно. А хорошая компания — еще лучше».

Кира переоделась в пижаму и достала вторую для подруги. Пора было ложиться спать. Но перед сном их ждали долгие разговоры в темноте, давняя традиция, которой девушки никогда не изменяли. Потому и спали в одной кровати, когда ночевали у Киры.

В ожидании подруги Кира задумалась, когда они ночевали вместе в первый раз. Кажется, это был третий класс. Или четвертый? Девочки заигрались до ночи, и мама Киры разрешила ей остаться ночевать у подруги — завтра был первый день каникул. И вот сейчас Кира чувствовала себя так же — легко, беззаботно и уютно. Словно ненадолго вернулась в детство.

Пробуждение вышло… постыдным. Едва успев проснуться, Кира почувствовала на плечах холодок, и спустя еще мгновение поняла — от пижамы, в которой она ложилась, остались лишь штаны. А футболки на ней нет. Лихорадочно вскочив, в панике закрывая голую грудь рукой, Кира огляделась по сторонам и обнаружила футболку на изголовье кровати. И заодно заметила широкую улыбку — подруга, к огорчению Киры, уже тоже проснулась.

— Свет, я не знаю, как так получилось, честно! — Кира натянула футболку и повернулась к подруге, чувствуя, как горят щеки.

— Зато я знаю, — подруга продолжала улыбаться, всем видом призывая Киру успокоиться и отнестись к случившемуся с юмором. — Ты проснулась ночью, села в кровати и сняла футболку. Я спросила, что ты делаешь. А ты с загадочным видом ответила: «Все в порядке, спи!» И улеглась дальше спать.

— Я совершенно этого не помню. Видимо, переутомление дало знать.

— Не парься, милая, что я — не видела твою грудь? Она по-прежнему шикарна, тебе совершенно нечего стесняться.

Кира хмыкнула в ответ и отправилась на кухню.

День проходил в умиротворении и комфорте. Подруги смотрели третью подряд мелодраму под легкое вино и вкусную пиццу. Героиня фильма только что рассмотрела в давнем  друге любовь всей жизни, и девушки не могли удержаться от слез.

— Вот, какая должна быть любовь! Вот такая, чтоб прям ух! — Глаза Светы блестели от слез, а щеки покрылись румянцем.

— Да где ж ее такую найти…

— Вот ты любишь Макса?

— Нет, конечно, — фыркнула Кира.

— А Славика? — Света внимательно смотрела на подругу, даже бокал с вином поставила на столик.

— Свет, ну ты же знаешь прекрасно, что нет. Иногда мне кажется, что, может, люблю… — Кира вздохнула, говорит об этом было тяжело. — Он так заботится обо мне, дарит мне столько любви и тепла. Но нет, я не люблю его, хоть мне и приятно быть с ним. Но когда его нет рядом — я не могу сказать, что скучаю или мое сердце разрывается на части, — последнюю фразу Кира произнесла с пафосом, закинув голову и приложив руку ко лбу.

Света рассмеялась, но как-то не весело.

— Надо тебе бросать их и искать настоящую любовь. Если она существует — ты обязательно ее найдешь.

— Свет, ну сколько уже искать? Да и почему я, а не ты?

— Ну мне-то куда? Кому нужна тощая рыжая ведьма? Все хотят милых няш.

Света со школы комплексовала из-за своей мальчишеской фигуры. Когда у одноклассниц фигуры начали меняться, обзаводясь женственными изгибами — Светкина продолжала оставаться такой же плоской, доводя девушку до слез. Тогда-то Света и перестала носить платья и туфли, бесповоротно сменив их в гардеробе на драные джинсы, кеды и водолазки. Единственное, на что она не смогла поднять руку — это длинные волосы цвета меди, которые спадали мягкими волнами до самой талии. Их она заплетала в тугую косу, закрепляя несколькими резинками. В старших классах девушек даже дразнили парочкой, правда, после разговора «наедине» со Светой и ее братом-погодкой желающих обидеть бойкую пацанку больше не осталось.

С годами ситуация не особо изменилась. Света стала старше и опытнее, отточив свой острый характер, будто лезвие, и теперь не давала спуска вообще никому. Драные джинсы сменились модными моделями, а сверху на водолазки Света носила стильные пиджаки, и все так же с презрением смотрела на шпильки.

И несмотря на всю уверенность в себе, Света была уверена — «такая» она никому не нужна. Разве что только…

— К тому же, у меня есть Вадик. Для здоровья — самое то.

— У твоего Вадика, кроме тебя и жены, еще пачка таких же «для здоровья». Так что скорее он не для здоровья, а от.

— Ну и пусть. Мы предохраняемся, а в сексе он неплох. И к лучшему, что он женат — я бы не хотела в один прекрасный момент получить от него предложение руки и сердца. Пришлось бы расставаться и искать нового — а это все такие нервы, — Света выразительно закатила глаза. — Так что меня все устраивает.

— А как же любовь, Свет?

— Видимо, любовь — только для избранных. И мы в их число не вошли…

Ложась вечером спать, Кира была в на редкость хорошем настроении. Света словно помогла ей перезагрузить мозги, замученные работой и сложными отношениями с мужчинами. Это настроение сохранилось и все воскресенье. Кира хоть и была заняла домашними делами, которые из-за выходного с подругой нужно было успеть сделать за день, но в душе пела и чувствовала подъем. Включив музыку в наушниках, она бодро порхала по квартире, стирая, убирая и готовя еду.

А вот  ночь преподнесла ей сюрприз.

Тишина и темнота. Лишь шум чужого дыхания в ушах, и биение чужого пульса — нервное, быстрое, страстное. Обжигающие прикосновения рук, приносящие удовольствие на грани боли — слишком сильное, невыносимо сладкое. Ее собственные стоны, рвущиеся из груди. Боль в прикушенных губах. Ощущение его губ на коже — такой чувствительной, нежной. Каждое касание — на грани. Каждый поцелуй приводит к взрыву.

Она не помнит себя. Она не знает его.

Но нет и тени сомнений — то, что происходит сейчас, — так же правильно, как встающее с восходом солнце. Как дождь, проливающийся на измученную засухой почву. Как ветер, приносящий ароматы луговых цветов.

«Не останавливайся», — думает она. И нет нужды говорить. Он слышит ее мысли. Он знает ее чувства. Потому что они — одно целое. Так было, так будет.

И это произошло.

— Божички! — Кира со стоном закрыла лицо руками. — Да сколько ж можно! Да почему опять! Я же только Симпсонов смотрела перед сном! Ой! — вскрикнула она, вставая с кровати.

Низ живота ныл противной тяжестью, а на внутренней стороне бедра — засохшая кровь.

«Месячные какие-то уж очень долгие в этот раз, да и вроде вчера не было уже ничего… Срочно надо к гинекологу, срочно!»

По дороге в душ Кира кривилась на каждом шагу — несильная, но резкая боль доставляла дискомфорт.

«Будто ночью и правда… Ой, нет, что за бред в голову лезет! Срочно к врачу!»

Но дверь она на всякий случай проверила. Закрыта на оба замка, и на каждом — фиксатор. Открыть можно только изнутри.

«Могут ли из-за ПМС сниться эротические сны? Кто бы знал…»

После душа и таблетки обезболивающего Кира побежала на работу, и там, с головой зарывшись в рутину, забыла о враче до самого вечера, когда записываться уже было поздно. На следующий день оказалось, что ближайшая запись — на пятницу, но Киру это устроило — никакие  неприятные ощущения ее больше не беспокоили, так что причин спешить она не видела.

И вот, «долгожданный» визит.

Поздоровавшись и ответив на обязательные вопросы, Кира изложила беспокоившие ее наблюдения: странные сны, болезненные месячные, тяжесть внизу живота. И поняла — ничего хорошего ей тут не скажут. Доктор, женщина чуть за сорок, чем-то неуловимым напомнившая Дракониху, сняла очки, медленно сложила их и положила на стол перед собой, а затем строго посмотрела на Киру.

«Точно училка на двоечницу у доски…»

— Кира, вы же взрослая женщина. Двадцать шесть лет. В этом возрасте многие уже и второго, и третьего рожают. А вы? Девственница, как вы утверждаете, нет постоянных отношений. Вы же должны понимать, — брови доктора сошлись, образовав морщинку, — вы гробите свое женское здоровье. Женщина без мужчины — что пустоцвет, отцветает, не давая плода, тратя зря жизненные силы, прерывая цикл жизни. Еще немного — и вы уже не сможете родить, ваши биологические часы отбивают последние плодородные циклы. А там — и до увядания не далеко, а ранний климакс — мучительный процесс, крайне негативно отражающийся на внешности женщины. Упругая нежная кожа, высокая грудь, блестящие волосы — всего этого вы в миг лишитесь, Кира. Если не для создания семьи, — врач чуть понизила голос, — хотя бы для здоровья заведите мужчину. Регулярный секс, забота о мужчине, мужская энергия внутри вас — это все поможет вам отсрочить это ужасное событие. Задумайтесь, пока не поздно, Кира.