— Святослав, кхм, Игоревич мог решать это в тот момент, когда я была не в состоянии заниматься этим сама. Я ему за это очень благодарна, но дальнейшие решения будут моими. Полностью… — Кира сделала паузу, размышляя о том, захочет ли отец ребенка оплатить ей такую сумму за то, что можно получить в бесплатной поликлинике, скептически хмыкнула про себя, но на всякий случай добавила: — Скорее всего, да.

— Хорошо, Кирочка, я все понял. Буду ожидать вашего решения, — доктор вежливо кивнул и сменил тему, продолжив рассказывать Кире о том, что ее ждет во время беременности.

Но Кира теперь с трудом прислушивалась к его словам. Умышленно или нет, доктор задел больную тему, и теперь Кира не могла выбросить ее из головы.

«Кто же отец ребенка…»

Впрочем, вариантов было не так чтобы много.

Вариант был всего один.

Тот странный вечер, когда Макс вел себя так предупредительно. Купил продукты и сок для нее. Уложил в постель, когда ее внезапно свалила с ног непреодолимая сонливость…

А утром был каким-то виноватым, или испуганным…

Кира снова и снова прокручивала эти мысли в голове, каждый раз с болью убеждаясь, что других вариантов быть не может.

«Разве что я залетела в одном из моих горячих снов от призрачного любовника…»

Кира усмехнулась, но совсем не весело. Горькие мысли омрачали ее радость от будущего материнства.

«Макс сделал это со мной, пока я спала… И как теперь с этим жить? Как он мог? Как теперь ему верить?..»

Мысль о том, что она стала жертвой насилия была неприятной, но не настолько болезненной, как Кира ожидала. Скорее всего, причиной тому было полное отсутствие воспоминаний.

«Уснула, проснулась. Как будто ничего и не было… Но ребенок…»

Ребенок был.

По просьбе Киры доктор распечатал ей фото с УЗИ и ручкой обвел маленькую темную горошинку на сером фоне. «Плодное яйцо», так он сказал. Но Кире это название не нравилось.

В нем не чувствовалось того особого смысла, какой она чувствовала, думая о своем ребенке.

«Какое еще яйцо. Мой малыш. И точка».

А на третий день ночью Кира вдруг проснулась — ни от чего, просто вынырнула из сна и совершенно ясно поняла.

«Саша. Санечка. Александр… Или Александра. Вот как тебя зовут!»

И снова провалилась в сон, совершенно счастливая.

А в один из вечеров Киру навестил Славик. По его усталому лицу было ясно — на работе у него не все гладко, но только ли рабочие проблемы беспокоили мужчину?..

— Слав…

— Ты не обязана мне ничего объяснять.

Брови мужчины сошлись на переносице, он вздохнул, устало потер лоб. Помолчал, глядя то ли в окно, то ли на свое отражение в стекле, за которым царила непроглядная тьма.

— Не обязана, да. Кира… Мы с тобой… общались какое-то время. Но я понимаю — никаких ограничений и рамок мы не обсуждали, и ты вполне могла…

— Нет, — Кира не выдержала этот тон, сдержанный, но будто пропитанный глубинной болью. — Нет, ты не прав. Мы встречались, и я не имела права… не должна была… Меня оправдывает только одно. Я этого не хотела…

— Он?..

— Нет! Стоп! — «Какое дежавю…» — Мы не будем сейчас об этом говорить. Пожалуйста. Я поговорю с ним сама, когда вернусь домой. Я…

— Кирчик! Ой!

Светка ворвалась в палату рыжим ураганом, зачем-то напялившим джинсовый комбинезон, и теперь стояла в дверях, краснея от неловкости.

— Вот! Славик! Света каждый день сюда ходит, как на вторую работу. Бери ее и идите вдвоем проветритесь. Это я обязана тут лежать, а вас-то никто тут не держит.

— Кирчик… — подруга покраснела еще больше и прикусила губу, выдавая волнение.

— Я сказала! Быстро!

— Как скажешь, босс! — Славик отдал честь Кире, легко, почти не коснувшись губами, чмокнул ее в лоб и подхватил Светку под руку. Та лишь растерянно улыбнулась, махнула на прощание рукой и дверь за ними закрылась, оставляя Киру в одиночестве.

Наедине с мыслями.

Думать о Максе так не хотелось. Но именно эта мысль постоянно лезла в голову.

Кира сдалась и попыталась представить этот разговор. Вот кухня, Макс и она…

По спине пробежались толпой ледяные мурашки, и Кира машинально закуталась в одеяло.

Новая мысль была куда страшнее.

Кухня.

Ее кухня.

Любовно выбранные обои. Милые ручки на мебели. Красивый коврик.

Что с ними стало?

Ведь там умер человек.

Точнее, его убили. Жутким выстрелом в голову.

Ежась от озноба, Кира так явно вспомнила тот день, что непроизвольно зажмурилась — но так стало лишь хуже.

По лицу снова побежали теплые капли, оставляя во рту привкус железа.

Кира в панике вскинула руки, осторожно прикоснулась пальцем к щеке. Сухо, чисто. Все осталось только в ее воспоминаниях.

А вот кухня…

Светка ничего не говорила про уборку. Славик? Он профи, мог и заняться этим… А мог и забыть.

Или не мог?

Будет ли она находить в дальних уголках капельки засохшей чужой крови?..

Кира почувствовала, как тошнота подбирается к горлу, схватила телефон и решительно набрала номер.

— Срочный вопрос. В моей квартире убрались?

— Профессиональный клининг вычистил все.

— Точно?

— Дважды. Обои переклеили, ламинат заменили. Коврик я купил новый.

— Ох… — Кира расслаблено откинулась на подушки, не в силах сдержать вздох облегчения. — А точно?..

— Я все проверил.

— Спасибо. — Кира постаралась вложить в это короткое слово то чувство облегчения, которое на нее нахлынуло, смывая страхи, и, кажется, ей удалось. Славик хмыкнул, на заднем плане играла музыка и что-то щебетала Светка. — Пока!

Значит, она вернется домой. В чистую, уютную квартиру.

Словно ничего и не было.

Словно никто там и не умирал…

А ведь умер.

«В моей квартире умер человек…»

От этой мысли Кира до сих пор испытывала двойственные чувства. Радость. Виктор больше никогда не побеспокоит ее. И жуткий, не поддающийся логике страх. Человек умер в ее квартире. Почти у нее на глазах.

«Жуть! Светке придется переехать ко мне на месяц. Минимум на месяц!..»

Кира повернулась на бок, чувствуя, что вовсе не против подремать. Мысли текли лениво, словно увязая в дремоте, как в киселе.

«Или может Славика позвать? Пусть уже живет у меня… Если мы будем растить ребенка вместе… Или не будем?.. Слава, Слава… Макс… Блин, вот же я натворила дел…»

Глава 26

Порог родной квартиры Кира переступала кошкой. Медленно, по шажочку, всматриваясь в то, что ее окружает. Со страхом и подозрительностью, будто попала на враждебную ей чужую территорию. Готовая при малейшем намеке на опасность вздыбить шерсть и бежать, бежать… Куда-то в более безопасное место.

Света не торопила, стояла, прислонившись к косяку открытой входной двери, и тыкала в телефон, время от времени поглядывая на подругу.

Еще шажок, еще. Спальня. Кровать заправлена, и вообще — кругом царит идеальный порядок. Слава прибрался или клининг постарался? Неприятно, что чужие люди трогали ее вещи. Зато чисто. Снова Кира разрывалась между эмоциями. Но об этом можно побеспокоиться и потом. А пока…

Шажок. Еще. Еще.

Вот и поворот к кухне.

Кира замерла, втягивая носом воздух, готовая ощутить мерзкий аромат давней смерти… Кира знала, на что он будет похож — как-то раз Соня утащила со стола кусок подмороженного мяса и надежно спрятала — в дальний угол спальни, под кроватью. Кира была уверена, что кошка съела все мясо, и не стала заниматься розысками.

А через несколько дней появился запах…

Кира тряхнула головой — показалось, что она снова его чувствует, она замерла, старательно принюхиваясь. Но нет, просто отголосок воспоминания.

В коридоре чуть заметно пахло ее любимым освежителем воздуха — пионы и ягоды, и только.

На пороге кухни Кира снова замерла. От двери она видела лишь часть кухни, а то самое место, где она сидела, зажмурив глаза, было скрыто за поворотом.

И возвращаться туда ей было жутко до дрожи, до тошноты, до ледяных пальцев.

На плечо опустилась рука — медленно и аккуратно, чтобы не напугать.

— Кирчик. Все в порядке. Это твой дом. И твоя кухня. Не бойся.

Кира обернулась через плечо и внимательно всмотрелась в лицо подруги. Тонкие брови чуть сведены, легкая морщинка прорезала переносицу. В глазах — понимание и тревога. Кира вздохнула.

— Это сложно…

— Я знаю. И я с тобой.

Кира положила руку поверх пальцев подруги, чувствуя, как ее собственная кожа отогревается от чужого тепла.

«Она здесь, со мной. Даже после того, что пережила из-за меня…»

Глаза Киры скользнули по запястью Светы. Легкие желтовато-бурые пятна на бледной коже казались неуместно яркими. Светка сильно поранила руки, пытаясь содрать скотч, но, к счастью, тот не поддался — иначе не известно, чем бы та ночь кончилось для девушки, которая так самозабвенно пыталась спасти свою подругу.

— Светка. Светуль. Ты — мой ангел. Спасибо, что ты всегда со мной.

Кира дождалась тихого вздоха и легкого пожатия пальцев в ответ, и резко шагнула вперед. Зажмурилась на миг, а затем резко открыла глаза, заставляя себя смотреть…

Кухня сияла чистотой. И совершенно не отличалась от привычной Кире. Даже коврик был тот же — но более яркий, свежий, пушистый. Стены, пол, мебель. Губка для посуды на раковине. Сахарница и банка кофе на подносе.

Кира выдохнула — поняла внезапно, что задерживала дыхание, всматриваясь в окружающую обстановку.

Принюхалась.

— Никаких следов. Будто ничего и не было…

— Ничего и не было, Кирчик. Чай?

Света шагнула вперед, не забыв мимоходом погладить подругу по плечу. Налила в чайник свежую воду, включила, достала чашки.