– Он был в имении весь тот день, да? Я имею в виду Октавий?

– Боже мой, да, конечно! Он работал в библиотеке, когда Джек пришел и сообщил нам, что Ада пропала. Октавий из тех людей, которых она могла бы подцепить, а потом бросить без угрызений совести. Джентльмен, но слишком молодой и слишком бедный, чтобы продолжать с ним отношения.

– Как вы думаете, он мог бы ее убить?

– Мог бы, если бы она его довела. Простите, если это вас обидит, но мне кажется наиболее вероятным, что маленькая распутница получила по заслугам!

Каролина вспомнила темноглазую девушку в саду. Смерть – ужасная кара в восемнадцать лет, что бы человек ни совершил!

– Ада не показалась мне ни грубой, ни дерзкой, – заметила она. – Она совсем не похожа на Бетси, не так ли?

– Вопреки расхожему мнению, она никогда меня не привлекала.

– Ах, я не знала… я думала, вы знали их всех. Она, безусловно, не Золотая Гейни, и, может быть, именно благодаря более темному цвету волос ее красота не так вульгарна.

Говоря это, Каролина смотрела в окно. По тропинке к дому шел какой-то человек.

– Лорд Фрэнсис! Что делать? Сейчас в дом войдет мистер Чарльз Ричмонд!

Он смотрел в пространство, словно раздумья унесли его за тысячу миль от собственной опасности.

– Лорд Фрэнсис…

– Да, я вас слышал. Какая чертовская незадача, как раз когда я, кажется, увидел выход из положения! Пройду через маслобойню и улизну от него!

Но было слишком поздно. Ричмонд уже вошел в холл. Через заднюю дверь Каролина и лорд Фрэнсис прошли в гостиную и огляделись. Скрыться можно было только в одном месте: в стенном шкафу, где миссис Даффет хранила фарфоровую посуду. Щуплый Фрэнсис пролез в узкое пространство между супницами и соусниками. Он хотел захлопнуть за собой дверцу, но она не закрывалась.

– Заприте меня! – прошептал он.

Повернув ключ, Каролина услышала, как Ричмонд уже подходит к комнате, а потом и голос Артура.

– Простите, сэр. Это хозяйская гостиная.

Объяснения Ричмонда, благословенная отсрочка, и к тому времени, когда мужчины появились в комнате, Каролина усердно рылась в ящике и раздраженно бормотала:

– Не представляю, куда подевалась кукла Лоры?

– Не извольте беспокоиться, – произнес мистер Ричмонд, встревоженный и несчастный. – Я не хочу доставлять неудобства членам вашей семьи, сэр! Я просто переговорю с Даффетом.

– Дорогой сэр, мы не имеем прав на особые привилегии, – ответил Артур самым искренним тоном. – Вы исполняете свой долг. Я не знаю, что это за дверь…

К бесконечному ужасу Каролины, он отпер стенной шкаф с фарфором.

– Вы, наверное, мистер Рид! – с восхитительным самообладанием произнес Фрэнсис, шагнув из шкафа. – Как поживаете?

– Кто этот… этот человек? – удивился Артур. – Это лорд Фрэнсис Обри, – с унылым видом пояснил Чарльз Ричмонд.

– Каролина! – воскликнул Артур. – Ты знала, что он здесь? Это, наверное, твоих рук дело?

– Мисс Прайор не знала о моем присутствии…

– Но ключ…

– Это не имеет никакого значения, – отмахнулся от него Фрэнсис. – Ну как, Чарльз? Кажется, вам есть что сообщить мне?

– Да, сэр. То есть… я хочу сказать… да. – Констебль по особым поручениям откашлялся, достал из кармана листок бумаги, развернул его и начал читать вслух: – Фрэнсис Александр Фицморис Обри, у меня есть предписание арестовать вас по обвинению в умышленном убийстве Аделаиды Мэри Гейни примерно девятнадцатого июня 1816 года от Рождества Христова в Хойл-Парке округа Девон.

Он замолчал, чтобы перевести дыхание, и Фрэнсис спросил:

– Тело нашли?

– Э… нет. Пока нет.

– Тогда у вас нет оснований для моего ареста!

– Бывали случаи, когда тело не находили.

– Да, когда имелись достаточные основания предполагать смерть. Но ни один компетентный суд не примет гипотезу о смерти Ады Гейни. Женщина ее рода…

– Такие женщины имеют такое же право на жизнь, как и остальные! – горячо перебил его Чарльз Ричмонд.

– Конечно, дорогой друг. Они также имеют гораздо большую независимость, чем замужние, добропорядочные женщины. Если одна из них предпочитает покинуть своего покровителя без предупреждения, это, в конце концов, вполне обычное событие. Почему нужно предполагать, что она умерла? Мистер Рид, вы же, по-моему, адвокат?

– Слава богу, я не ваш адвокат, милорд! – отрезал Артур.

– Но вы ответственны перед лордом-канцлером за то, чтобы всякие олухи не нарушали закон и не арестовывали людей за преступления, которых они никогда не совершали! Я не имею в виду вас, Чарльз, я знаю, вы лишь посланец Мансарда. Советую вам проконсультироваться с мистером Ридом по правовым вопросам.

– Все это прекрасно, – ответил Ричмонд. – Но как девушка могла уйти к другому любовнику – если вы это имеете в виду, – если мы знаем, что она никогда не покидала имения?

– Ничего подобного вы не знаете! – впервые заговорила Каролина. – Она могла выйти через калитку в любое время около трех часов!

Ричмонд оторопел:

– Но простите… не вы ли та самая юная леди, которая все время утверждала, что это невозможно?

– Я изменила мнение, – беспечно ответила она.

– Каролина, вы чудесная девушка, – сказал Фрэнсис. – Но я не хочу, чтобы вы лжесвидетельствовали в мою пользу!

– Кто дал вам право называть мою свояченицу по имени?

– Сорвалось с языка! Простите, мисс Прайор!

– Я вас прощаю, и мне не придется лжесвидетельствовать, – невольно улыбнулась она. – Я просто откажусь давать показания!

– Тогда вы, вероятно, попадете в тюрьму за оскорбление суда. Мистер Рид, я уверен, для нас всех будет лучше, если Ричмонд уберет предписание обратно себе в карман.

Артур попал в невыгодное положение, поскольку имел лишь самое общее представление о происшествии. Когда Чарльз Ричмонд вкратце изложил ему суть дела, он подтвердил, что для ареста по обвинению в убийстве действительно нет достаточных оснований.

– Излишней спешкой вы ничего не добьетесь. Подождите, пока тело этой несчастной молодой женщины действительно найдут где-нибудь на территории имения. Я уверен, что лорд Фрэнсис даст вам слово не покидать Хойл-Парка до этого момента.

Фрэнсис улыбнулся и промолчал. Мистер Ричмонд хотя бы на несколько часов счастливо избежал необходимости арестовывать его.

Артур предпринял самые решительные действия, чтобы не дать Фрэнсису и Каролине попрощаться или просто перемолвиться словом. Он просто вытолкнул ее из комнаты и, нещадно ругая, повел по лестнице наверх.

– Никогда в жизни я так не возмущался! Моя родственница помогает преступнику уйти от правосудия! И пусть тебя не вводит в заблуждение его титул, девочка: нет более порочного человека, чем паршивая овца в аристократической семье! Могла бы хоть принять во внимание мое профессиональное положение!

– Что случилось, Артур? – испуганно выглянув из спальни, спросила Лавиния. – Что натворила Каролина?

– Мне очень жаль говорить тебе, дорогая, но твоя сестра вела себя неподобающим образом! Она прятала в стенном шкафу в гостиной лорда Фрэнсиса Обри!

– О господи! Этого еще не хватало! Каро, как ты могла? Нет, Артур, я уверена, что она не делала ничего непристойного! Просто она считает, что его преследуют.

Артур фыркнул:

– Я еще никогда не видал человека, менее похожего на жертву преследования! И твоему поведению, Каролина, нет оправдания! Как ты могла встать на его сторону, зная, как в свое время он отвратительно поступил с Лавинией?

Каролина уже была готова ответить Артуру какой-нибудь дерзостью, но Лавиния так умоляюще взглянула на нее, что она промолчала. К счастью, в этот момент прибыли экипажи и взбучка закончилась.

Артур решил ехать в первом дилижансе с женой и двумя старшими детьми, а Каролину посадить во второй с няней, Лорой, малышкой Эмми и мопсом Хорасом. Это ее вполне устраивало; ей достались непритязательные спутники. С тяжелым сердцем ехала она по Мартлендской долине к главной дороге, а когда экипажи повернули направо и поехали вдоль стены Хойл-Парка, едва сдержала навернувшиеся на глаза слезы.

Они только что проехали Бринд-Аббас и еще не сменили лошадей, как первый дилижанс остановился на обочине. Из него вышли Лавиния с Беном, которого начало тошнить. Артур выскочил за ними, упрекая жену, позволившую мальчику проводить все время на качелях.

– Если бы Каролина больше занималась детьми, а не…

Вдруг сзади послышался быстрый топот копыт, и вскоре на дороге показался парный двухколесный экипаж. В нем сидел Фрэнсис Обри, один, без слуги. Заметив Каролину, он галантно поприветствовал ее поднятием кнута и проскакал дальше, оставив за собой легкое облачко пыли.

– Ты видела? – воскликнул Артур, подойдя к дверце дилижанса, в котором сидела Каролина. – Сбежал! Можно ли придумать более явное признание вины? И он нарушил слово, что делает его поведение еще более постыдным!

– Ничего он не нарушил! – резко возразила Каролина. – Он ведь не давал вам слова! Это вы заявили, что он останется в Хойл-Парке, даже не потрудившись выяснить, согласен ли он!

– Почему папа сердится? – спросила Лора.

– Не слушай разговоры взрослых, дорогая, – вмешалась няня. – Давай-ка посмотрим в окно и сосчитаем, сколько животных проходит мимо нас!

И снова два желтых дилижанса загромыхали по долинам Девона. Няня с Лорой считали собак, уток и коров, а Каролина размышляла, куда же поехал Фрэнсис.

Вероятно, Октавий уже сбежал из Клива, и он преследует его! Должно быть, так. Ведь иначе его бегство действительно необычайно похоже на признание вины!

Глава 17

Риды приехали в Лондон в субботу вечером и решили провести дней десять дома, а потом уехать в Рамсгит. Воскресенье и понедельник прошли медленно и скучно. В прессе по-прежнему судачили о судьбе Ады Гейни, но никаких свежих новостей не было.