Кэтрин Коултер - Невеста-сорванец

Спасен. Спасен отцом.

Выхода не было. Джульетта умоляюще посмотрела на Джеймса, продолжавшего лежать с закрытыми глазами, бросила уничтожающий взгляд на Корри и, повернувшись, последовала за графом.

– Она права, Корри, - пробормотал Джеймс.

– В том, что твое исчезновение вызвало больше шума, чем мое? Ну разумеется. Кто станет беспокоиться обо мне, кроме тети и дяди? Впрочем, вполне возможно, что дядя Саймон и не заметил моего отсутствия, если только я срочно не понадобилась ему, чтобы помочь зажать очередной лист в пресс.

Она говорила правду, и Джеймс вдруг разозлился по причине, о которой не хотел размышлять.

– Сегодня утром он сообщил, что нашел какой-то лист неизвестного дерева, лежавший на обочине одной из аллей Гайд-парка. Он был вне себя от волнения и полон решимости отыскать растение, с которого упал злополучный лист. Кроме того, он ужасно обрадовался, что я оказалась жива и здорова и можно спокойно заниматься коллекцией без постоянных сетований тети Мейбеллы. Правда, Джейсон наверняка скучал по мне. И, возможно, Уилликом тоже. Как жаль, что Бакстеда здесь нет! Помнишь Бакстеда, нашего дворецкого в Туайли-Грейндж?

– Естественно. Я знал его чуть ли не с пеленок.

– Бакстед всегда помогал мне выскользнуть из дома и вернуться незамеченной. И предупреждал насчет Лондона.

– И что он тебе сказал?

– Что вдали от шумных городов любые проделки сойдут с рук. Но попробуй выкинуть что-нибудь в таком кипящем котле, как Лондон, и глаза нашего доброго Господа от изумления полезут на лоб. Бакстед был прав, верно?

– Да.

– О, взгляни на себя, до чего же ты расстроен! Нет, не двигайся, не напрягайся и не открывай глаз. Голова прошла?

Джеймс тяжело вздохнул.

– Тетя и дядя говорили с тобой вчера или сегодня утром?

– Разумеется. Тетя Мейбелла требовала самого подробного пересказа, и даже дядя вроде бы слушал.

А сегодня они все еще бушевали, пока мне дурно не сделалось. Это когда я сказала, что собираюсь тебя навестить.

Она замолчала и нахмурилась.

– И что?

– Ну…, дядя Саймон принялся качать головой, туда-сюда, туда-сюда…, пока я не собралась уходить. Тут он взглянул на меня, снова покачал головой и объявил: "На нее будут охотиться, как на бешеную собаку". Ха!

Потом он немного посмеялся и принял совершенно озадаченный вид, что удается ему на удивление хорошо. При этом он всегда становится таким красивым, что даже если тетя Мейбелла так сердита, что готова убить мужа, тут же остывает и старается погладить его по головке. Ну не поразительно ли? Хочешь еще воды?

Чаю? Ночной горшок?

– Корри!

Корри осеклась и заглянула ему в глаза.

– Что?

– Послушай, - медленно начал он, - отец сказал мне, что ты богатая наследница.

Похоже, это известие не произвело на Корри особого впечатления.

– Наследница? И что? О, понимаю. Родители оставили мне немного денег, чтобы я смогла найти достойную партию. Очень мило с их стороны.

– Гораздо больше, чем "немного". Ты, вероятнее всего, одна из самых богатых невест в Англии. Очевидно, твой отец сумел прекрасно распорядиться своим состоянием, а ты его единственный ребенок. Сэр Саймон зорко охранял твое наследство.

– Скорее всего просто забыл о нем, - поправила Корри, не глядя на него и внимательно рассматривая прелестный туркменский ковер на полу у кровати.

Джеймс понял, как она ошеломлена этим сообщением: губы плотно сжаты, глаза прищурены. Теперь непременно должен был последовать взрыв, и он не заставил себя ждать. Корри вскочила, подбоченилась и вызывающе выпятила подбородок. Только чересчур спокойный голос выдавал всю меру ее гнева. Он всегда восхищался этой ее способностью.

– Я бы хотела услышать, Джеймс Шербрук, откуда твой отец узнал о моем огромном состоянии и каким образом вышло так, что я, та особа, которой это состояние принадлежит, понятия о нем не имела?! И какого дьявола он рассказал об этом именно тебе?

Теперь она чуть-чуть повысила голос. Для пущего эффекта.

– Все это абсолютная чушь, Джеймс, и потому так меня злит. Если я богатая наследница, почему дядя Саймон не потрудился мне об этом сказать?

Корри топнула ногой. Странно. Такой он ее еще не видел.

Теперь настала его очередь поддразнить ее.

– Да ты взгляни на себя! Топаешь ногами, как ребенок, которому не дали конфетку. Когда ты станешь взрослой, Корри? Молодым леди нет нужды разбираться в финансах. Вряд Ли их мозг способен вместить подобные темы.

Корри снова топнула.

– Полнейшая чушь, и ты, Джеймс Шербрук, пре красно это понимаешь. Значит, я такая дурочка, что не в силах разобраться в чертовых финансах? Да знаешь ли ты, что я уже четыре года работаю с управляющим дяди Саймона и прекрасно ориентируюсь в деловых вопросах? Итак, почему никто не позаботился все мне объяснить?

Джеймс понял, что подливать масла в огонь неразумно, и, действуя таким образом, он не добьется своей цели, а именно ее согласия. Не важно, что ему совсем некстати это ее согласие, другого выхода все равно нет.

Придется пустить в ход лесть и убеждение.

– Что же, возможно, ты права, но тут, в Лондоне, все по-другому. Отец и рассказал мне все потому, чтобы я держал ухо востро и постарался избавиться от охотников за приданым, которые непременно начнут виться вокруг тебя. Он еще добавил, что там, где есть деньги, секретов не бывает. И это верно. Пройдет совсем немного времени, прежде чем слухи о твоем богатстве разнесутся по городу, и, поверь, ты окажешься в осаде.

Корри, по давнему опыту зная, что гнев неизменно и не слишком благоприятно действует на ее желудок, вынудила себя утихомириться.

– Но о каких слухах идет речь, если даже я ничего не знала?

И тут Джеймс вкрадчиво пробормотал:

– Может, ничего и не выйдет наружу.

Он осторожно взглянул на нее сквозь ресницы. Но она продолжала притопывать ногой, не подозревая об истинном значении столь удивительного предположения.

Джеймс вздохнул, стиснул руки и сказал, не поднимая глаз:

– Никогда не забывай, Корри, что в Лондоне полно алчных охотников за чужими состояниями.

Корри бросила носовой платок ему на лицо и принялась вышагивать взад-вперед у постели.

– - Хоть я больше не кричу на тебя, все равно ужасно расстроилась.

– Понимаю, но ты должна признать, что отец недаром сообщил мне о твоих деньгах. И он смеялся до слез над тем, что сказал твой дядюшка, когда упомянул об огромных богатствах.

– И что же это, позволь спросить?

– Ты уже слышала его фразу сегодня утром: "На нее будут охотиться, как на бешеную собаку".

Корри на мгновение застыла.

– Он действительно так считает?

– Да. И очень беспокоится из-за полного отсутствия у тебя опыта и незнания лондонских пороков. Правда, как только почтальон привез новый научный журнал, он быстро утешился.

– Охотиться, как на бешеную собаку. Что за гнусное сравнение! - горько рассмеялась она.

– Вот и отцу это почему-то показалось смешным, - заметил Джеймс.

Все еще смеясь, она направилась к двери и бросила через плечо:

– Скажи, Джеймс, если мой убогий мозг не в состоянии воспринимать столь сложные темы, как финансы, тогда что же мне по силам?

– Неизменно быть идеальным благородным рыцарем в белоснежных доспехах, - не задумываясь ответил он.

Корри замерла, залилась краской, открыла рот, но тут же закрыла. Постояла немного, метнулась к двери, оглянулась, расплылась в улыбке и махнула рукой.

– Тебе нужно отдохнуть. Завтра я приду опять, если не возражаешь против моего визита без эскорта из двадцати дюжих молодцов, готовых защитить меня от тебя и злых языков.

И эта хитрая ведьмочка снова рассмеялась и исчезла. Из-за двери донеслось посвистывание. Она удрала, прежде чем он высказал все, что собирался.

Джеймс выругался в пустоту. Но один он оставался недолго, потому что уход Корри означал возвращение Джульетты. Отец окинул его взглядом и предоставил судьбе в облике мисс и миссис Лоример. Хоть бы Петри вернулся и еще раз побрил его! Все, что угодно, лишь бы не оставаться наедине с дамами.

Наутро Корри, как и обещала, приехала к Шербрукам, и встретивший ее Уилликом сообщил, что молодой хозяин закрылся в кабинете и корпит над счетными книгами, чтобы немного отточить ум.

– Для этого ему нужны не книги, а хорошая перепалка, - возразила Корри и потребовала, чтобы Уилликом не объявлял о ее приезде.

Потихоньку открыв дверь, она увидела сидевшего за столом Джеймса с листком бумаги в левой руке и пером в правой. Голова его лежала на столешнице, а сам он сладко спал.

Корри попятилась из комнаты, но он вздрогнул, обернулся и сказал:

– Тебе давно пора быть здесь.

– Почему ты не в постели?

Джеймс потянулся, поднялся, снова потянулся, и зевнул.

– Ты похудел. Нужно потолковать с твоей матушкой насчет этого.

Джеймс опустил руки.

– Не волнуйся, мать запихивает в меня еду, словно в предназначенного на откорм гуся. Ты тоже похудела.

Что тебя так задержало?

– Я случайно встретила Джудит Макрей. Ту девушку, которая, если не ошибаюсь, очень интересуется Джейсоном. Правда, все девушки в Лондоне интересуются вами обоими, но, мне кажется, она подходит ему больше остальных.

– Она племянница леди Арбакд. Где ты ее встретила?

– Джудит вместе с леди Арбакл выходила из шляпной лавки. Они, похоже, ссорились, но, завидев меня, Джудит разулыбалась как ни в чем небывало. Не думаю, что леди Арбакл была рада меня видеть. Полагаю, Джудит знает, что я своя в вашей семье, и хочет завязать со мной хорошие отношения, считая это полезным, - пояснила Корри.

– В последнее время Джейсон не слишком часто о ней говорит.

– Неудивительно, ведь его брат исчез и вполне мог быть убит за это время.

– По-моему, она ему тоже нравится, - буркнул Джеймс. - Теперь, когда со мной все уладилось, он сможет идти прежним курсом.