Вдруг где-то вдалеке послышались шаги и голоса. Грейс тут же напряглась: будет глупо, если их увидят вдвоем наедине, по замку поползут нелепые слухи.

– Не надо, чтобы нас видели вместе, – прошептала она.

Он согласно кивнул головой, причем в его глазах было столько нежности и понимания, что ей стало неловко. Она не заслуживала такого великодушия.

– В таком случае я первым вернусь в зал, – предложил Эван. – А вы, Грейс, следом за мной.

Его внимание растрогало ее; не в силах говорить, она лишь молча кивнула в ответ. «Ничего, он скоро забудет меня, так же как я его», – промелькнула в ее голове утешительная мысль.

Эван ушел, а Грейс еще долго смотрела ему вслед.


Очень скоро тревожные мысли о Родерике вытеснили более приятные об Эване. Неопределенность положения Грейс вносила смуту в ее душу, беспокоила и давила ее; прежде чем вернуться к гостям, надо было разобраться в своих чувствах, понять, как жить дальше. Она поднялась на крепостную стену, на широкую площадку, откуда открывался прекрасный вид на окрестности.

Свежий воздух, прохладный ветер, безмятежная лазоревая даль принесли душе покой. Грейс оперлась рукой о парапет и задумалась.

Внизу чернели вспаханные поля, чуть дальше зеленели луга, переходившие в густой сине-зеленый лес. На склоне небольшого холма, расположенного на расстоянии выстрела из лука, располагалась деревня с кривыми улицами, над крышами, покрытыми соломой, вился дымок, жители деревни, видимо, тоже что-то стряпали после окончания трудового дня.

Сердитые крики женщин и звонкие вопли детей доносились даже сюда, до верха стены. Оживленный шум и запахи, говорившие о счастливой, сытой и мирной жизни, о жизни, о которой так долго мечтали во время войны люди, не могли не радовать Грейс.

«Все опять может измениться, если сюда придет Родерик», – с беспокойством подумала она.

Грейс поежилась. Нет, она не сомневалась в мужестве и силе воинов клана Маккенны и их вождя, ее брата; она сомневалась в честности и благородстве самого Родерика, опасаясь его коварства и злобы. Мстя ей, он мог причинить немало вреда всем, кто принадлежал к клану Маккенны.

От этой мысли Грейс упала на колени и начала молиться. Слова молитвы, как обычно, оказали благотворное действие, мрачные предчувствия понемногу рассеялись, и на их место пришло твердое решение, долго созревавшее и наконец созревшее.

Она должна уехать ради спокойствия и блага ее близких, столь любимых ею людей, как и всего клана Маккенны. Как только решение было принято, на сердце у Грейс сразу стало легко и свободно.

…На следующее утро, полная решимости, Грейс направилась к брату. Как это ни удивительно, но облегчение, которое принесло принятое вчера решение, куда-то ушло, в висках стучало, и во всем теле ощущалась скованность. Странная, непонятная духовная опустошенность давила на нее.

В голове крутилась растерянная мысль: вот она придет и скажет, что отказывается выходить замуж за кого бы то ни было и просит немедленно отвезти ее в монастырь, а если Брайан спросит, откуда такая спешка, то она, вынужденная скрывать подлинную причину, никак не могла, как ни старалась, придумать разумное объяснение.

К ее сожалению, Брайан был не один. Когда она вошла, он о чем-то оживленно беседовал с Эваном, стоя возле стола, на котором лежала большая карта.

– О, простите меня за вторжение, – торопливо проговорила Грейс. – Ты занят, в таком случае я зайду попозже.

– Ничем таким я не занят, сестра, – сказал Брайан, жестом предлагая ей остаться. – Мы с Эваном пытаемся определить местоположение его владений на карте.

– Мои владения простираются так далеко на север, что трудно определить его границы. Никак не думал, что стану обладателем таких обширных земель, – шутливо произнес Эван.

Они оба испытующе смотрели на Грейс, словно ожидая от нее помощи.

Оказавшись в ловушке, ничего не оставалось, как принять участие в их забаве, впрочем, не лишенной практического смысла.

– Они недалеко от моря? – спросила она, растерянно водя пальцем по нарисованным на карте морским чудовищам.

– Недалеко, но и не близко, – ответил Эван. – Примерно полдня езды верхом, что лишает меня приятной возможности лакомиться свежей рыбой, равно как и другой, не столь приятной – нападения морских разбойников.

– По-моему, тут выгода перевешивает недостаток, – усмехнулся Брайан. – Прекрасные владения.

Направление разговора совсем не нравилось Грейс – она прекрасно понимала, к чему все идет.

– При небольшом желании вы можете сами в этом убедиться, – любезно произнес Эван.

В воздухе повисло напряженное ожидание. Казалось, струна, соединявшая всех находившихся в комнате, натянулась до предела. Грейс вздохнула и решительно приступила к делу:

– Это невозможно по простой причине. Я пришла к брату с просьбой, – Грейс взглянула на Брайана, – отвезти меня в монастырь на этой неделе.


Ее голос звучал ровно и рассудительно, Грейс сама не ожидала от себя такого хладнокровия, отчего даже чуть обрадовалась. Теперь ее трудно было заподозрить в женской истеричности или, еще хуже, взбалмошности.

– А я-то думал, ты останешься до тех пор, пока Эйлин не родит, – мрачно заметил Брайан.

– Роды наступят через месяц или даже позже, а мне необходимо уехать сейчас. Мне так будет легче.

– Ты уверена? – Брайан был мрачен как туча.

– Да, уверена. Так будет лучше всего. Мы ведь раньше обо всем договорились. Мое намерение вернуться в монастырь не изменилось. Кроме того, сэр Эван одобряет мое решение. – Грейс зарделась от смущения, ведь это была явная ложь, она сама не понимала, как это сорвалось у нее с языка.

Подняв голову, она увидела полные недоумения и возмущения глаза Эвана и жалостливо посмотрела на него, моля о прощении.

Да, она ни словом не обмолвилась ему о своем намерении так скоро отправиться в монастырь, но она же никогда не подавала ему надежду, что выйдет за него замуж, разве не так?! В этом вопросе Грейс всегда была с ним честной. Однако ее внезапное решение и то, как она ловко приплела к нему Эвана, ошеломило его, вид у него был не просто удивленно-растерянный, а совершенно потрясенный. Чуткой Грейс стало его невыразимо жаль.

Эван был хорошим человеком, и поступать с ним так, конечно, было непорядочно. Грейс не хотела его обижать, но все-таки его обидела. Так уж получилось. Пришла пора, пока еще было не поздно, решительно разорвать все, что связывало ее с внешним миром. Тянуть, откладывать на потом было бы слишком опасно.

– Не хочу притворяться и лгать, – отозвался Брайан, – но твое решение меня очень огорчило.

Грейс виновато потупилась. Брата было не узнать – таким расстроенным она никогда раньше его не видела. Ей было горько сознавать, что всему виной она и только она.

– Со временем ты поймешь меня, во всяком случае, я надеюсь.

Эван выглядел не менее расстроенным, чем Брайан. Смотреть на них обоих было тяжело и неловко, и Грейс, присев в глубоком реверансе, поспешно удалилась, оставив их в мрачном недоумении.

Выйдя из комнаты, она заколебалась. Ей казалось, что она только что совершила непоправимую ошибку: судьба предоставила ей счастливую возможность начать жизнь с начала, а она отказалась от нее. У нее вдруг подкосились ноги, ей захотелось вернуться назад и все исправить, но здравый смысл возобладал. Разогнав мучившие ее сомнения, Грейс в который раз убедила себя, что поступает совершенно правильно. Благоразумие победило. Однако победа далась нелегко, принеся с собой странную горечь – не поражения ли?

…После ухода Грейс в комнате воцарилась мертвая тишина. Эван выразительно посмотрел на Брайана, в ответ тот лишь пожал плечами. Говорить тут в самом деле было не о чем.

– Я обещал сестре, что в любой момент по ее желанию отвезу ее в монастырь. Таков был наш уговор. Пришло время выполнять его.

Черт подери! Быть так близко от цели, и все напрасно. Счастье было недалеко, и Грейс могла быть его женой.

Поначалу Эван хотел просто жениться на женщине с приданым, к этому вынуждали его обстоятельства, но теперь ему хотелось большего. Он нашел ту единственную женщину, которую ищет всякий мужчина и, между прочим, не всегда находит. Однако, вопреки всем его надеждам, она не поддавалась на его уговоры.

Время. Вот что требовалось для достижения цели, но его как раз у него и не было. Ее холодность постепенно таяла, их близость росла, еще немного – и все вышло бы так, как он того хотел.

– Выпьешь?

Эван очнулся и увидел, что Брайан протягивает ему кружку с элем. Он выхватил ее из его рук и опрокинул одним махом. Сразу стало легче, однако боль не прошла, она только притупилась.

– Не важно, что она тут говорила. Ни за что не поверю, что она действительно хочет в монастырь, – пробормотал Эван.

– Я огорчен не меньше, чем ты, – буркнул Брайан. – Дело в том, что Грейс воспитывалась в этом монастыре, после выхода оттуда ее сразу выдали замуж. Она мало что рассказывала о своей жизни в клане Фергусонов, но думаю, там ей жилось неплохо. Полагаю, ей даже нравилась роль хозяйки замка, да и какой женщине это не понравилось бы, поэтому я надеялся, что она соблазнится на твое предложение стать твоей женой и хозяйкой замка. Увы!

Эван, негодуя, потряс в воздухе сжатыми кулаками.

– Святые угодники! Не могу поверить в то, что она предпочитает стать монахиней, вместо того чтобы стать моей женой. Слишком горькая правда!

Брайан задумчиво почесал подбородок.

– Грейс нужен эскорт, особенно теперь, после крайне неприятных известий о Родерике. Надо обязательно позаботиться о ее безопасности.

Огорченный Эван лишь подлил масла в огонь:

– Конечно, это же твой долг – защитить ее от разбойников и прочих негодяев, которых в избытке хватает на дорогах после войны.

– Но ты же сам знаешь, я начал заново перестраивать южную сторону замка. Тянуть с завершением строительства очень опасно, кроме того, война унесла слишком много жизней, так что рабочих рук не хватает. Ума не приложу, где мне взять столько воинов, чтобы обеспечить ей надежную охрану.