– Малколм всегда хочет быть первым. Давай его обгоним?

Эвана охватило внезапное чувство нежности к маленькому Джеймсу, видимо, нелегко ему было быть вторым сыном.

– Хорошо, обязательно обгоним, но только не сейчас, а немного попозже, когда его пони устанет.

Успокоенный Джеймс доверчиво прислонился к груди Эвана. По тому, как он держался, спокойно и уверенно, было ясно, что верховые прогулки для него не в диковинку, по всей видимости, он не раз совершал их вместе с отцом.

У Эвана перехватило в горле – он вдруг представил, что впереди него сидит не Джеймс, а его собственный сын. Такой же отчаянный сорванец с огненно-рыжими волосами как у него и с серыми глазами как у Грейс. В этот миг ему стало до боли ясно одно: ему хочется иметь собственного сына. Нет, не одного сына, а несколько детей.

Малколм по-прежнему скакал впереди, а они следом за ним. Джеймс тараторил без умолку, указывая пальцем и говоря обо всем, что попадалось ему на глаза. Грейс намеренно держалась так, что разделявший их промежуток был невелик, но эта была пропасть, не позволявшая Эвану начать беседу.

Непрерывная болтовня Джеймса не столько мешала, сколько смягчала неловкость положения. Но постепенно словесный ручеек Джеймса ослабевал, мелел, и в конце концов журчание совсем прекратилось. Наступившая тишина поразила Эвана, он не мог понять, что случилось, но, приглядевшись, понял, что мальчуган просто-напросто уснул.

– Он устал и заснул, – поравнявшись с Эваном, вдруг сказала Грейс, прервав молчание.

– Ничего удивительного, от такой болтовни устанет не то что мальчик, но и взрослый. Признаюсь, еще немного и я бы сам заснул от усталости, настолько меня измучила его болтовня, – улыбнулся Эван.

– Вы очень понравились Джеймсу. Он полюбил вас.

– Полюбил? – отозвался Эван, поглядывая с улыбкой на Грейс. – Наконец-то хоть кто-то меня полюбил.

Она повернулась к нему, явно задетая за живое.

– Я не говорила, что не люблю вас, сэр. Я лишь не хочу быть вашей женой.

– Но ведь ваш брат одобрил брак.

Грейс фыркнула откровенно и презрительно – для леди такое поведение было недопустимо, но Эвану понравилась ее искренность, и он невольно улыбнулся.

– В такого рода делах мужчины стоят горой друг за друга.

– Откуда столько упорства? Ведь для вас брак – самый лучший выход.

– О, какой ловкий ход! Я смиренно прошу объяснить мне, в чем же моя ошибка! Впрочем, я уверена, вам не составит труда привести кучу доводов, почему и в чем я не права.

– О да. Конечно, я мог бы расписать в ярких красках прекрасную жизнь, которая якобы ожидает вас в моем замке. Но будет лучше, если я расскажу правду, одну лишь правду.

Несмотря на то что насмешливая гримаса скользнула по лицу Грейс, было видно, что Эвану удалось пробудить в ней любопытство и тем самым привлечь ее внимание.

– Та земля, которую мне пожаловал король, не очень плодородна, почти одни камни, но там очень красиво. Клянусь вам, в жизни не встречал более прекрасного места. Я вас не обманываю. Мой замок намного меньше замка вашего брата и вряд ли когда-нибудь сравнится с ним по величине. Кроме того, его надо еще как следует укрепить, многое отстроить заново. Да и в деревне подле его стен тоже надо многое починить, обустроить. Дел более чем достаточно.

– Как это заманчиво звучит, – не без сарказма отозвалась Грейс.

– Еще бы, – улыбнулся Эван, заметивший усмешку, но нисколько не задетый ее явной иронией. – Жители деревни – честные хорошие люди. Да, гордости и строптивости им не занимать, как и всем шотландцам, хотя не будь они таковыми, вряд ли бы выжили. Но сердца у них добрые, привыкнув к вам, они станут уважать вас и даже преклоняться перед вами.

– О, я нисколько не нуждаюсь в преклонении. Это совершенно излишне.

– Даже с моей стороны?

– Особенно с вашей.

– О, вы, видимо, не знаете…

– Тетя Грейс, смотрите! – вдруг крикнул Малколм. – Вон там на лугу, наверное, штук пять кроликов, не меньше. Они убегают. Может, мы поставим на них ловушки?

Громкий крик Малколма разбудил Джеймса. Мальчик резко выпрямился, чем немного напугал коня Эвана. Он прянул в сторону, и Джеймс непременно упал бы, если бы Эван вовремя не удержал его.

– Где кролики? Где они? – громче брата закричал Джеймс.

– Их нет, они уже спрятались в кустах, – объяснил Эван.

– Но ведь они вернутся, – резонно заметил Малколм. – И тогда мы сможем их поймать.

– Мне нравится жаркое из кролика, – облизнулся Джеймс. – Тетя Грейс тоже любит его.

– В самом деле? – Эван натянул поводья и остановил коня. Решение созрело мгновенно. Ловко спрыгнув на землю, он поставил Джеймса рядом с собой. – В таком случае мы обязательно должны поймать несколько жирных кроликов, чтобы сделать приятное вашей тете.

Пока Эван и мальчики собирали все, что было необходимо для постройки ловушек, Грейс сидела верхом на лошади и наблюдала. Из кожаной сумки, притороченной к седлу, Эван достал крепкую веревку, заявив, что это именно то, что нужно. Вместе с обоими мальчиками, которые не отходили от него ни на шаг, он искал подходящие места для ловушек.

Сгорая от желания помочь, Малколм и Джеймс ходили за Эваном буквально по пятам, больше мешая, нежели помогая ему. Однако их навязчивое внимание нисколько не раздражало Эвана. Грейс понравилась его выдержка. Он терпеливо объяснял мальчикам разные тонкости и позволял им что-то делать собственными руками. Вскоре несколько силков было готово. Оставалось одно – ждать, когда в них попадется желанная добыча.

– Джеймс нашел очень удобное место для того, чтобы спрятаться и оттуда наблюдать за ловушками, – улыбаясь, сказал Эван и протянул руку Грейс, но та сделала вид, что ничего не заметила.

– А нельзя ли нам отъехать на время, а потом вернуться и проверить силки? – спросила Грейс в явной растерянности.

– Лучше не стоит, какой-нибудь зверь может похитить нашу добычу. А если мальчики увидят обокраденные силки, то, конечно, страшно расстроятся.

Их взгляды встретились, и Грейс кисло улыбнулась. Внутреннее напряжение, которое не давало ей покоя в последнее время, с неожиданной силой опять охватило ее. В ее воображении возникла картина: она идет под руку с Эваном по лугу; от этого видения у нее все поплыло перед глазами. Меньше всего Грейс хотелось гулять с ним под руку. Такая прогулка казалась ей уединенной, сближающей их обоих и оттого излишне интимной. Впрочем, к счастью, рядом были Малколм и Джеймс, шумные, озорные непоседы. Грейс перевела дух, надеясь, что Эван не позволит себе никаких глупостей на глазах детей.

Понимая, что дальше молчать и отказываться глупо и бессмысленно, Грейс оперлась на протянутую руку и, стараясь не смотреть на красивое лицо Эвана, оказавшееся в такой опасной близости, спрыгнула на землю. Хорошо, что на ней были перчатки – они защитили ее от более волнующих ощущений, так как на его руках в отличие от нее никаких перчаток не было. Он задержал на миг ее небольшую руку в своей ладони, с некоторым удивлением рассматривая ее, и тут же выпустил. От этого ласкового пожатия у Грейс по спине побежали мурашки, причем очень приятные.

Дальнейшее поведение Эвана удивило ее: он не брал ее под руку, а едва ли не с равнодушным видом молча шел рядом с ней. Малколм и Джеймс убежали вперед, их почти не было видно за зеленеющими кустами и деревьями.

Так они шли, пока не выбрались на небольшую полянку, покрытую цветущим вереском, который рос по обоим берегам неширокой речки, пересекавшей поляну.

Неожиданно Эван повернулся, намеренно преграждая путь Грейс.

– Мальчики, – растерянно воскликнула она.

– Ничего страшного, их слышно и даже видно, – успокоил ее Эван.

– Это ни о чем не говорит. Они такие шалуны, что запросто могут свалиться в воду! – Грейс была очень серьезной.

– Я легко выловлю их, – невозмутимо возразил Эван. – Я прекрасно плаваю.

– Да что вы говорите? Неужели на свете нет ничего, что бы вы не умели делать?

Эван не моргнув глазом встретил очередную колкость в свой адрес.

– Запомните, Грейс, я не люблю проигрывать и не собираюсь отказываться от того, чего мне больше всего хочется.

Эван был полон решимости, и это чувствовалось во всем – в его голосе, в выражении его лица, в самой фигуре. Излишняя самоуверенность Эвана лишь укрепила твердость Грейс: нет, она ни за что не сдастся.

Закусив губу, она задумалась: как бы отговорить Эвана от его намерения жениться на ней? Задача была явно не из простых. Хотя если учитывать не только шотландское упрямство, но и шотландскую гордость, может, сыграть именно на ней?! Разве не унизительно для мужчины уговаривать строптивую девушку выйти за него замуж? Мужчины вообще не любят идти на поводу, тем более у женщины, не считают нужным с кем-либо считаться.

– Женское терпение порой сильнее мужского упорства. Надеюсь, что скоро вам надоест выслушивать от меня отказ за отказом и вы оставите свою нелепую затею, – сказала Грейс.

Ее голос был тверд, чего никак нельзя было сказать о ее сердце. Быть одинокой, если не лукавить, невесело и грустно. Если бы обстоятельства сложились чуть иначе, она с бо́льшим бы вниманием прислушалась к голосу своего сердца и к словам Эвана – все-таки в них было столько искренности, не говоря уже о том, что он честно рассказал ей обо всем, не рисуя сказочных картин своего замка и жизни, которая ждет ее там.

– Как знать, может быть, вам первой надоест отказывать и вы наконец согласитесь.

– Не соглашусь.

Ее слова заглушили звонкие крики Малколма и Джеймса. Грейс обернулась в их сторону, чтобы посмотреть, что там случилось. Внезапно Эван быстро взял ее за руку, привлек к себе и поцеловал. Грейс от неожиданности застыла на месте.

«Господи, что происходит? Аластер никогда не целовал меня так, как он», – промелькнуло в ее голове.

Растерянная, изумленная Грейс не знала, что делать, но Эван в отличие от нее прекрасно знал. Одной рукой обхватив ее за талию, а другой за шею, он прижал ее к себе, продолжая целовать.