Лукас вновь поцеловал ее, на этот раз с нежностью. Она могла почувствовать его любовь, его наслаждение, могла растаять в его объятиях. Когда он ее отпустил, у нее перехватило дыхание, она не знала, что сказать.

— Ты… должно быть, голодный. Я велела приготовить твое любимое блюдо.

Лукас только улыбнулся:

— Я поужинаю позже. А прямо сейчас хочу показать моей жене, как я ее обожаю.

Она обвила руки вокруг его шеи.

— О, Лукас, я так люблю тебя!..

Лукас страстно поцеловал ее.

— Обещай, что будешь говорить мне это по меньшей мере раз в неделю.

— Каждый день, — пообещала Кэролайн. — Я буду говорить тебе это каждый день так долго, как ты пожелаешь слушать.

Подхватив ее, он направился к лестнице.

— Тогда приготовься, потому что тебе придется повторять это до конца своей жизни.

Когда он вошел в спальню, остатки всех ее сомнений улетучились окончательно.

Впервые после той роковой ночи в библиотеке Кэролайн поверила, что, выйдя замуж за Лукаса Баркли, она сделала правильный шаг.

Прошел еще один мучительный день. Вайолет стояла на террасе. Ветер разогнал тучи, и на черном бархатном полотне неба стали видны звезды.

Недавно она побывала в тюрьме у Рула, он упомянул о визите к нему Моргана. Рул рассказал ему о предложении Бертона Стэнфилда и о том, что, возможно, именно Стэн-филд стоит за убийствами.

Пока что сыщик не мог найти Бенни Бейтса. Морган был уверен, что Бейтс будет скрываться до тех пор, пока полиция ведет расследование по делу об убийстве Быстрого Майка Даннигана.

Но они должны найти его. Бейтс теперь ключик, который приведет их к разгадке.

Ветер растрепал ее медные локоны, и она поплотнее закуталась в шаль.

— Извините, миледи.

Она повернулась к Хэтфилду, который стоял у застекленных створчатых дверей.

— Что случилось?

— Простите за беспокойство, миледи, но к вам посетитель. Сказал, что ваш друг.

Держа идеальную осанку, Хэт-филд подошел к ней и подал визитку. Золотыми буквами на ней было вытиснено: «Мистер Джеффри Бернетт».

Джеффри. Она не могла себе представить, что привело его в приватную обстановку ее дома.

— Проводи его в гостиную, Хэт.

Вайолет набрала побольше воздуха. Ей вовсе не хотелось видеть Джеффри. Ей было не до него. А все, что касалось Джеффри, вызывало в ней чувство вины. Она дала ему обещания, подарила ему надежду. Она сделала ему больно, о чем всегда сожалела.

Со вздохом покорности она прошла через французские двери с террасы обратно в дом. В главной гостиной уже стоял Джеффри. Его волосы переливались золотом в свете лампы, его мягкие черты стали еще милее, но в душе ее ничто не шевельнулось.

Джеффри подошел к ней.

— Вайолет, дорогая. Я не мог не прийти. — Он взял обе ее руки. — Я прочитал газеты. Не могу себе представить, что ты чувствуешь.

Она отдернула руки.

— Полиция совершила жестокую ошибку. Рул невиновен. И как только это будет доказано, его освободят.

— Я знаю только то, о чем прочитал. Знаю, что твой муж в тюрьме. Еще я знаю, что ты встретилась с этим несчастьем лицом к лицу совершенно одна. Я пришел к тебе, Вайолет. Раньше мы были друзьями. И после всего, что произошло, я подумал, что ты нуждаешься в дружеской поддержке.

Он смотрел ей в глаза, пока она не отвела взгляд. Было время, когда она считала, что любит его. А теперь ее удивляло, что она к нему почти ничего не чувствует.

— Я ценю твое участие, Джеффри. Правда.

— Ты в чем-нибудь нуждаешься, дорогая? Я могу что-нибудь для тебя сделать?

— Нет, Джеффри, мне ничего не нужно. — Она взглянула на него так прямо, как не осмеливалась смотреть со времени его приезда в Лондон. — Но может быть, я могу сделать что-то для тебя. Видишь, я стою здесь перед тобой и понимаю, что была очень несправедлива к тебе. Ты смотришь на меня и видишь женщину, которую, как тебе кажется, любил, но на самом деле я совсем другая. И мне жаль, но я никогда не была такой, о какой ты думал.

— О чем ты говоришь? Я не понимаю.

— Я говорю о том, что, когда ты думаешь обо мне, ты думаешь о наивной молоденькой девушке, милой и невинной, из которой можно было отлить такую форму, какая тебе была нужна. Но я давно не такая, Джеффри. Я сильная женщина, которая может бороться за свои убеждения и говорить то, что думает.

— Ты всегда была откровенной, но…

— Откровенной? После смерти моего отца около двух лет я управляла бостонской ветвью «Заводов Гриффина». Я работала под именем Дж. А. Хаскелла.

Его лоснящиеся светлые брови сошлись вместе.

— Что… Это лишено логики. Ты же женщина, наследница, почему ты хочешь работать?

— Мне нравится работать, Джеффри. Я люблю независимость, чувство успеха.

Джеффри покачал головой:

— Я не верю. Ты не была такой, когда мы были вместе. Ты не могла измениться так сильно.

Она положила ладонь на его руку.

— Все это печально. Мне было так одиноко, мне так хотелось любви, я хотела быть кем-то, кем я вовсе не была. Какое-то время я сама себя обманывала.

Он отстранился от нее, его челюсти сжались.

— Ты изменилась из-за него. Они все равно докажут его вину, Вайолет. Все указывает на то, что Чарлза Уитни убил именно твой муж.

Злость пронзила ее.

— Да зачем ему было убивать? Чарлз собирался купить компанию!

— Все верно. Думаю, Дьюар понял, что продешевил с продажей бизнеса. Они с Уитни ссорились из-за этого. Дьюар не мог нарушить контракт, поэтому-то и убил его. К несчастью, его застали прямо на месте преступления.

— Это неправда.

— Ты будешь вдовой, Вайолет. И будешь так же одинока, как была раньше. Что ты будешь делать тогда?

— Я найду доказательства невиновности Рула. Но даже если они докажут его вину и я стану вдовой, я никогда не буду тем, кем я не являюсь!

Взгляд Джеффри не поколебался ни на минуту.

— А что насчет компании? Ты говорила мне, как сильно хочешь продать ее. Ты делилась своими волнениями по поводу приближающейся войны.

— Мое мнение по этому поводу не поменялось. Что бы ни случилось, я продам ее. Рано или поздно я найду покупателя, достойного уважения.

— Понятно.

— Я надеюсь, Джеффри, что ты и в самом деле все понял.

Он натянуто улыбнулся, потом очень официально поклонился.

— В таком случае желаю тебе удачи. Во всех твоих начинаниях.

Он повернулся и вышел из комнаты. Вайолет вдруг почувствовала себя опустошенной.

Она сказала Джеффри всю правду. Правду, которую она недавно открыла для себя. Она вовсе не та женщина, которую любил Джеффри, и никогда ею не была. Теперь, когда он это понял, он может начать жить своей жизнью, найти женщину, которая подойдет ему.

Вайолет устало вздохнула. Может, Рул и не любит ее, но по крайней мере он знает, какая она на самом деле.

И Вайолет докажет, что он невиновен, чего бы это ей ни стоило.

Дж. П. Монтгомери открыл дверь своего номера в отеле «Трафальгар», вместе с ним в элегантную комнату вошел Джеффри. «Трафальгар» находился в двух кварталах от «Паркленд-отеля», где остановился Джеффри из предосторожности и желания сохранить в секрете их совместные дела.

— Извини, я опоздал, — сказал Джеффри Монтгомери, когда тот сел в кресло. — Мой визит немного затянулся.

— Что-то ты не выглядишь счастливым. Дела пошли не так, как ты рассчитывал?

— Можно и так сказать. Какой бы ход ни приняли события, Вайолет ко мне не вернется.

— Это очень плохо. Если бы вернулась, все с нашими делами было бы намного проще.

Джеффри покачал головой.

— Она повернула это так, что, отказывая мне, словно бы проявила благосклонность. Может, она и права. Она совсем не такая, как я о ней думал.

Монтгомери усмехнулся:

— Но компанию она все еще хочет продать.

Он кивнул:

— Она так сказала.

Джеффри подошел к буфету и налил себе бренди из хрустального графина, мечтая о том, чтобы там было не бренди, а виски. Он опустился на диван вместе с бокалом.

— Может, пришло время для Ригби сделать предложение о покупке? — спросил Монтгомери.

Джеффри сделал глоток, почувствовав, как тепло разливается по горлу.

— Думаю, нам стоит дождаться окончания судебного процесса. Когда Дьюара повесят, все станет проще.

— С другой стороны, — возразил Монтгомери спокойно, — если мы сделаем это прямо сейчас, то это сработает в нашу пользу. Перед встречей с Господом Дьюар захочет уверенности, что его маленькая леди будет обеспечена.

Джеффри усмехнулся:

— Его маленькая леди, как ты ее назвал, заверила меня, что она без посторонней помощи сможет позаботиться о себе.

Монтгомери тяжело откинулся на спинку кресла.

— Я поговорю с Ригби. Скажу ему, чтобы он подготовил все бумаги. Надо быть уверенными, что мы будем готовы, когда придет время.

Джеффри глотнул из бокала.

— Думаю, этот момент наступит очень скоро. Ненавижу эту чертову страну, сырую и промозглую. Ненавижу это паршивое бренди. Не могу дождаться, когда поеду домой.

— В Бостон?

— В Виргинию. Никакие силы не заставят меня оставаться на севере.


Глава 28


Утреннее солнце уже успело прогреть воздух, когда Чарлз Морган подошел с Ройялом и Рисом к дверям кирпичного лома в двух кварталах от таверны «Белый бык».

— Вы уверены, что это здесь? — спросил Рис.

Он был бывший военный, Чейз знал его по совместной работе. Рис всегда был собран и прямолинеен.

— Судя по моим источникам, да, — ответил Морган. — Бейтс остановился здесь со своей кузиной, чтобы переждать, пока все не уляжется.

— Как я помню, ваши источники очень надежны.