Николь повозилась с застежками на его жилете, но не смогла с ними справиться, потому что его губы и руки делали ее неспособной выполнять даже простейшие задачи.
Улыбнувшись ее неумелости, Клэй с нежностью вгляделся в ее лицо. Глаза у нее были закрыты, густые ресницы полукружьями лежали на щеках. Он ласково провел пальцем по ее щеке, затем по губам, и на смену нежности пришло страстное желание. Он быстро расстегнул жилет, снял рубашку, сапоги и брюки.
Николь лежала на спине, положив под голову руку, и смотрела, как в свете горящего камина играют его мускулы. Она провела пальцем по его спине.
Клэй повернулся. Его тело казалось отлитым из бронзы.
— Ты прекрасен, — прошептала Николь, и он, улыбнувшись, снова поцеловал ее, потом спустил с плеч ее платье и медленно провел рукой по гладкому, упругому телу. Когда он посадил ее на себя, она приподняла бедра и направила его жезл туда, куда следует.
Клэй начал двигаться. Сначала медленно, затем все быстрее и быстрее, пока Николь, насытившись, в полном изнеможении не упала на него.
— Насколько я понял, вы хотите, чтобы я сделал вам ребенка? — уточнил коренастый молодой мужчина, сплюнув жевательный табак ей под ноги. — А может, отдать вам одного из моих?
Бьянка стояла в напряженной позе, спокойно глядя ему в глаза. Ей не пришлось долго разыскивать Оливера Хоторна, человека, который за хорошую цену готов сделать все, что угодно, и держать рот на замке. Сначала она хотела заплатить ему, чтобы он спровадил Николь во Францию, но Хоторны в отличие от Симмонсов не совершали бесчестных поступков.
После неудачной попытки забеременеть от Клэя Бьянка поняла, что надо что-то делать, иначе все ее мечты пойдут прахом. Клэй скоро поймет, что у нее нет над ним никакой власти. Она должна забеременеть во что бы то ни стало!
— Да, мистер Хоторн, я хочу ребенка. Я навела справки о вашей семье. Говорят, вы чрезвычайно плодовиты.
— Навели справки, говорите? — усмехнулся Хоторн, окинув женщину оценивающим взглядом. Его не смущала ее полнота, наоборот. Оливеру нравились женщины крупные, жадные до плотских утех, необузданные в постели. Однако, судя по виду, Бьянка не относилась к такому типу женщин. — Хотите сказать, что Хоторны умеют делать детишек, но не умеют выращивать табак?
Бьянка кивнула, не произнеся ни слова. «Меньше скажешь, меньше пожалеешь», — подумала она.
— Все это, конечно, должно быть строго конфиденциально. Мы будем вести себя так, чтобы никто не заподозрил, будто мы с вами знакомы.
У Оливера заблестели глаза. Этому приземистому здоровяку со сломанным передним зубом казалось, что все это происходит во сне, а не наяву. Перед ним стояла женщина, предлагавшая заплатить ему за то, что он ее трахнет, причем не один раз, а столько, сколько потребуется, чтобы она забеременела. Хоторн почувствовал себя жеребцом-производителем, и это ему понравилось.
— Разумеется, леди, как скажете. Я буду вести себя так, словно никогда раньше не видывал ни вас, ни ребенка, но вы должны знать, что все мои детишки как две капли воды похожи на меня.
Поделом Клэю, думала Бьянка. Пусть признает своим ребенка, который похож на другого мужчину. В отличие от изящного высокого Клэя ребенок будет низеньким и коренастым.
— Это меня устроит, — улыбнувшись, сказала Бьянка, и на ее левой щеке появилась ямочка. — Вы можете встретиться со мной завтра в три часа позади сыромятни на плантации Армстронгов?
— Армстронгов, говорите? Неужели у Клэя проблемы с производством собственных детишек?
Бьянка насторожилась:
— Я не намерена отвечать на ваши вопросы.
— Понял, — сказал Оливер, с опаской оглядевшись. Они встретились на дороге в четырех милях от плантации Армстронгов. Место это она сама указала в записке к нему. Протянув руку, он прикоснулся к ее плечу, но она отскочила от него, будто обожглась.
— Не прикасайтесь ко мне! — процедила Бьянка сквозь зубы.
Он озадаченно наморщил лоб, глядя, как она удаляется по дороге к повороту, за которым ее ждала коляска. Странная женщина. Не хочет, чтобы он к ней прикасался, но хочет от него забеременеть. Воротит от него нос, как будто он ей противен, но хочет встретиться с ним во второй половине дня, чтобы заняться любовью. Средь бела дня! При мысли об этом Оливеру стало жарко, и пришлось сунуть руку под брюки, чтобы поудобнее уложить свое хозяйство. Дареному коню в зубы не смотрят, решил Оливер. Возможно, его услуги потребуются еще каким-нибудь богатым леди, у которых мужья слабаки. Оливер сможет зарабатывать себе этим на жизнь и пошлет ко всем чертям выращивание табака.
Он распрямил плечи и отправился домой.
Весь следующий месяц Николь чувствовала себя если не счастливой, то довольной жизнью. Они с Клэем часто встречались на поляне у реки. Встречи были радостные, полные любви и планов относительно отъезда на Запад. Они, словно дети, говорили о том, что нужно взять с собой, сколько комнат будет в их будущем доме, сколько у них будет детей, и даже придумывали им имена. Они решили во что бы то ни стало взять с собой близнецов и Джейни и в ближайшее время сообщить им об этом.
Однажды вечером в конце февраля небо угрожающе потемнело, а молния, казалось, расколет маленький домик пополам.
— Чего ты боишься? — спросила Джейни. — Это всего лишь гроза.
Николь положила рукоделие в корзинку. Работать сейчас она была не в силах. На нее нахлынули воспоминания. В такую грозовую ночь схватили ее дедушку.
— Ты расстроилась, потому что не сможешь увидеться с Клэем?
Николь с удивлением посмотрела на нее.
Джейни усмехнулась:
— У тебя на лице все написано. Рано или поздно ты сама обо всем рассказала бы мне.
Николь села на пол у камина.
— Ты так добра ко мне и терпелива.
— Уж кто терпелив, так это ты, — хмыкнула Джейни. — Ни одна женщина не удовольствовалась бы тем, что дает тебе Клэй.
— Для этого есть причины… — начала было Николь.
— Когда дело касается женщин, у мужчин всегда находятся причины. — Она вдруг замолчала. — Впрочем, я многого не знаю. Возможно, у Клэя действительно есть причина встречаться с женой тайком.
Николь улыбнулась:
— Тайком? Может быть, когда мы будем жить вместе, я с нежностью вспомню это прекрасное время.
— Ты веришь этому не больше, чем я. Ты сейчас должна жить в Арундел-Холле, а не эта жирная…
Молния прочертила небо, и Николь, вскрикнув от страха, схватилась рукой за сердце.
Джейни вскочила, уронив шитье, обняла Николь за плечи и снова усадила в кресло.
— Сядь и расслабься. Я сейчас заварю чай, а тебе в чашку добавлю немного бренди.
Николь расслабиться не смогла. Ветви дерева скребли по крыше, завывал ветер. Ночь была беззвездной, и кромешная тьма нагоняла на Николь ужас.
— Вот, держи, — сказала Джейни, подавая ей чашку горячего чая. — Выпей и ложись в постель.
Николь пила чай с бренди, чувствуя, как бренди согревает ее, однако нервы по-прежнему были на пределе.
Услышав громкий стук в дверь, Николь вздрогнула, выплеснув половину чашки на платье.
— Это, должно быть, Клэй, — улыбнулась Джейни, бросив ей полотенце. — Он знает, что ты боишься грозы, и пришел успокоить тебя. Ты должна встретить его с милой улыбкой.
Николь трясущимися руками промокнула залитое чаем платье и заставила себя улыбнуться.
Джейни открыла дверь, намереваясь отчитать Клэя за то, что пренебрегает женой.
Однако за дверью стоял не Клэй, а незнакомый мужчина, невысокий, субтильный, с жидкими белокурыми волосами, ниспадавшими на воротник зеленого бархатного костюма. Шея обмотана шелковым белым платком, наполовину скрывавшим подбородок. У него были маленькие глаза, тонкий, как лезвие ножа, нос и толстые губы.
— Здесь живет Николь Куртелен? — спросил незнакомец.
Он говорил с таким сильным акцентом, что Джейни с трудом понимала его.
— Женщина! — воскликнул человек. — Ты что, немая? Или ничего не соображаешь?
— Это я Николь Куртелен-Армстронг, — спокойно произнесла Николь.
Окинув ее оценивающим взглядом, мужчина сбавил тон.
— Да. Вы, несомненно, ее дочь. — Он повернулся и скрылся в темноте.
— Кто это? — спросила Джейни. — Я его с трудом понимала. Он твой друг?
— Я его впервые вижу. Джейни, смотри! С ним женщина.
Они выбежали из дома. Николь обняла женщину с одной стороны, мужчина — с другой. Джейни, подхватив чемодан, последовала за ними в дом.
Они усадили женщину в кресло у камина, Джейни налила ей чаю, добавив бренди, а Николь достала из сундука одеяло. Передавая чашку женщине, Джейни пристально вглядывалась в ее лицо. Она была копией Николь, но гораздо старше ее. Кожа у нее была чистая и ухоженная, губы — точь-в-точь как у Николь. Глаза тоже. Только они были безжизненными.
Николь, укутав ноги женщины одеялом, взглянула на Джейни и заметила странное выражение на ее лице. Затем взглянула на женщину, и глаза ее наполнились слезами.
— Мама, — прошептала она, — мама. — И, наклонившись вперед, уткнулась лицом в колени женщины.
Джейни заметила, что та никак не отреагировала на слова Николь.
— Я надеялся, — произнес мужчина, — что когда она увидит дочь, к ней вернется память.
Теперь Джейни наконец поняла, в чем дело.
— Может быть, уложить ее в постель? — спросил мужчина.
— Да-да, конечно, — сказала Джейни, опускаясь на колени рядом с Николь.
Николь молча поднялась. Она не сводила глаз с матери. Лицо ее было влажным от слез. Словно в полусне, она помогла матери подняться по лестнице, вместе с Джейни раздела ее, не обратив внимания на то, что мать все время молчит.
Джейни, спустившись вниз, приготовила еще чай с бренди, нарезала ветчину и сыр для сандвичей, чтобы накормить мужчину.
"Невеста по ошибке" отзывы
Отзывы читателей о книге "Невеста по ошибке". Читайте комментарии и мнения людей о произведении.
Понравилась книга? Поделитесь впечатлениями - оставьте Ваш отзыв и расскажите о книге "Невеста по ошибке" друзьям в соцсетях.