Когда Толливер появился в дверях, Сэм удивленно заморгала.
– Ух ты! – сказала она с восхищением. – Сколько всего. И как быстро ты вернулся.
Джек ухмыльнулся. Ему стоило немалых трудов научиться передвигаться с нормальной скоростью. Само собой, его нога не выдержит удара трехсотфунтового нападающего… И он вряд ли одолеет больше двух миль по пересеченной местности, но пробежать пару лестничных пролетов – запросто. Если не с утра.
– Мой девиз – служить обществу, или, в данном случае, тебе, – заявил Толливер, водружая на стол бутылку и наслаждаясь видом женщины в красном платье. Похоже, он успел соскучиться, хоть поход и был недолгим.
– Это столовое серебро твоей матери и ты его украл? – Сэм кивком головы указала на импровизированный узел из смокинга, который Джек бросил на диван.
Тот лишь молча улыбнулся, откупоривая бутылку. «Не стоит слишком много думать, – сказал себе Джек Толливер, – потому что тогда я пойму, что пытаюсь сделать не совсем приглядную вещь. Я пытаюсь соблазнить эту женщину. Хорошо ли это? Не уверен. Но если этого не случится, то я не знаю, что со мной станет. Я сойду с ума. – В голову Джека полезли те самые мысли, которых он пытался избежать. – Если я получу желаемое – а когда было иначе? – что будет? Честно сказать, могут возникнуть самые разные осложнения. «Кара и Стюарт будут вне себя. Ясно как день, они обвинят меня во всех смертных грехах. А все дело в том, что Саманта Монро мне чертовски нравится. Она умна и красива. И не стервозна. И впереди у нас пять месяцев и две недели существования бок о бок. Так почему бы не провести это время приятно?..»
Оставив вино подышать, Джек занялся узлом. Выставив на стол свои трофеи, он сказал:
– Я подумал, что каждому ребенку нужно дать по фонарику. Ну и свечи могут пригодиться.
– Спасибо.
– Не за что.
– Расскажи мне про травму, Джек.
Черт. Он сел на диван напротив Сэм и решил, что небольшая передышка не повредит.
– Я получил травму на поле. Травма была такая тяжелая, что я чуть не отдал Богу душу. Вот и вся история.
Саманта смотрела на него без улыбки. Она чуть склонила голову набок и рукой провела по волосам. Джек следил, как тонкие пальцы пробираются через завитки рыжих волос. Он точно знал, что на ощупь ее волосы нежнее шелка. И они пахнут медом.
– Думаю, ты случайно позабыл несколько важных деталей.
Джек вздохнул и покорно принялся рассказывать:
– Моя карьера в высшей лиге закончилась, едва начавшись. Два сезона я провел на скамейке запасных, а потом наш нападающий ушел, и я получил шанс. Это был мой первый настоящий сезон, и мы уверенно шли к Суперкубку.
Джек расстегнул верхнюю пуговицу рубашки. Так гораздо легче дышать. Он заметил, что глаза Сэм следят за каждым его движением, и это волновало его.
Теперь хорошо бы сменить тему и можно переходить к самому интересному.
– Но я так и не поняла, что случилось с твоим коленом? И как все произошло?
Джек печально улыбнулся и покачал головой. Упорство Саманты, с его точки зрения, следовало направить на мирные цели. Как, интересно, ему удастся ее завести, если он расскажет ей правду? Нет человека, которого возбудила бы история о том, как плоть отделяется от костей.
– Знаешь, Сэм, это не очень веселая история, – сказал Джек.
Она кивнула и устроилась на диване, подогнув под себя ноги. Джек мысленно застонал. Он завидовал ее пяточкам, которые пришлись прямо под попу.
– Грег сказал мне то же самое, – серьезно заявила Саманта. – И твой приятель Эд заметно расстроился, когда вспомнил об этом сегодня вечером, поэтому я и спрашиваю. – Ее взгляд переместился на его ноги. – Это было левое колено?
– Левое. – Джек придвинулся к столу и налил вино в бокалы. – Вот, – сказал он. – Возьми и выпей. Если ты собираешься слушать сагу о моей травме, то лучше тебе выпить. Это помогает… иногда.
Он протянул бокал. Саманта приняла его, а Джек как бы невзначай скользнул пальцами по ее запястью и с радостью отметил, что Саманта покраснела.
– За здоровье! – Хрусталь зазвенел, когда бокалы соприкоснулись.
– До дна! – решительно добавила Сэм.
Джек отпил вино и прикрыл глаза, пытаясь изгнать из своего воображения вспыхнувший образ. Присутствие этой женщины действовало на него самым странным образом: он совершенно искренне наслаждался ее обществом, но при этом не мог избавиться от картинок, которые время от времени вспыхивали перед его внутренним взором. И на каждой была Саманта – нагая, зовущая…
– Расскажи мне, что случилось тогда на поле.
Джек отпил вино, поморщился и, взяв бутылку, принялся изучать этикетку. Что-то на вкус не очень. Вот к чему приводит спешка.
– Ты просто не хочешь об этом говорить, да?
Толливер поставил бутылку вина на место и посмотрел в глаза Саманте.
– Это была проходная игра. Нам не хватало три очка, а времени оставалось четырнадцать секунд. – Заметив, что брови Саманты поползли вверх, а на лице появилось жалобное выражение, Толливер пояснил: – Это был наш последний шанс сравнять счет в третьей четверти. Мы проигрывали.
– Ага. – Саманта кивнула и отпила глоток вина.
– Я прорвался из их кольца и уже набрал скорость… и увидел его. – Джек замолчал и перевел дыхание. Он ненавидел эти воспоминания, они всегда давались ему чертовски тяжело. И если бы на месте Сэм был кто-то другой, он, конечно, не стал бы ничего рассказывать. Просто попросил бы сменить тему. Или послал к черту.
– Погоди! – Саманта выпрямилась, спустила ноги на пол и поставила бокал. – Не нужно мне ничего рассказывать. Я не должна была спрашивать и заставлять тебя переживать это снова. Прости меня, Джек.
Толливер поднял взгляд и был удивлен, увидев на ее лице раскаяние и сочувствие. Саманта улыбнулась, но ему показалось, что она чуть не плачет:
– Думаю, я найду все в Интернете. Не стоило расспрашивать, но я и представить себе не могла, что ты так тяжело это переживаешь.
Джек, которого даже неприятная тема и болезненные воспоминания не могли отвлечь от главной цели, воспользовался случаем, чтобы пересесть с дивана поближе к Саманте. Он устроился потную к ней и, положив руку на спинку дивана, спросил:
– Ничего, если я буду здесь? Мне легче рассказывать, когда я говорю шепотом.
Она кивнула, глядя на него огромными синими глазами.
– Когда все случилось, это просто был провал. Боль, а потом беспамятство. Подробности я узнал только полгода спустя, когда набрался смелости, чтобы посмотреть запись игры. Я не смог увернуться, и защитник «Кливленд индианс», который шел со скоростью больше моей, врезался в меня на полном ходу. Он был ростом шесть футов шесть дюймов и весил двести семьдесят пять фунтов. Когда я упал, то почувствовал, как внутри меня что-то рвется. Ткани рвались с таким жутким хрустом и чавканьем… Боль была такой, что я подумал, что умираю, и потерял сознание. А когда пришел в себя… – Джек проглотил комок в горле и закончил совсем тихо: – Когда я все же пришел в сознание, то пожалел, что не умер сразу.
– Господи, Джек!
– Врачи называют это… хотя какая разница! Смысл в том, что в результате столкновения колено сместилось, я повредил целый ряд нервов и несколько артерий, порвал три связки и оторвал мышцы голени от костей.
– Нет… – прошептала Сэм, в ее глазах застыли ужас и слезы жалости.
– И врачи тут же порадовали меня, заявив, что если первая же операция не даст ожидаемых результатов, то ногу придется ампутировать.
– Не надо… – Саманта прижала руку к левой стороне груди, где бешено стучало и болело сердце, и прикрыла глаза, чтобы не видеть лица Джека – побледневшего и усеянного бисеринками пота. – Я не думала, что это будет настолько страшно.
– Но в конце концов ногу ведь удалось спасти и я даже могу ходить! Правда, для этого потребовалось шесть операций и пять месяцев реабилитации… Но, учитывая первоначальные перспективы, все не так уж плохо! Я выжил, и у меня по-прежнему две ноги. Я могу ходить и даже пробежаться при случае, хотя в такой исход после матча не верили даже самые завзятые оптимисты. Можно сказать, все кончилось очень и очень хорошо.
К его удивлению, Сэм вдруг прижалась к нему. Она была намного миниатюрнее его, но каким-то образом сумела обнять Джека крепко-крепко и теперь сопела ему в грудь. Толливер замер. О да, это доставило ему удовольствие – приятно, когда женщина прижимается к тебе, обнимает тебя. Но он понимал, что ею двигало не желание секса, а что-то другое. Порыв был не телесный, а душевный, и это создало меж ними некую новую близость. Джек прислушивался к своим ощущениям: внутри разливалось тепло и чувство умиротворения. Ему даже не хотелось большего. Просто сидеть вот так и ощущать ее рядом и знать, что он не безразличен Саманте. Кто бы мог подумать, что Джек Толливер согласится удовлетвориться такой малостью?..
– Мне так жаль. – Саманта подняла голову и шепнула это ему на ухо. Толливер вдохнул пряный запах ее волос, почувствовал дыхание на щеке… но прежде чем волна возбуждения успела накрыть его, он вдруг вспомнил тот день, когда сел мимо стула. Первая их с Сэм встреча. Тогда она смотрела на него с выражением лица чисто материнским. Жалость и желание помочь. Не совсем то… а вернее, совсем не то, что нужно мужчине для страсти и секса.
– Не надо меня утешать, Сэм. Я в порядке. – С этими словами Толливер осторожно отстранился от Саманты и улыбнулся ей, показывая, что все ужасное осталось позади.
На лице Саманты мелькнуло удивление, потом она нахмурилась и принялась пристально вглядываться в его лицо. Так пристально, что Джек занервничал.
– Ты не прав, – заявила она после продолжительного молчания. – Все мы иногда нуждаемся в утешении. Ноты ведь никому не позволил по-настоящему пожалеть тебя, да? Сколько лет назад случилось несчастье?
– Да нет же, Сэм! Почему ты так решила? Моя палата всегда была полна людей… Ты не поверишь, но всякий раз, как по телевизору повторяют подборку самых страшных травм на поле, я получаю письма от болельщиков.
"Невеста плейбоя" отзывы
Отзывы читателей о книге "Невеста плейбоя". Читайте комментарии и мнения людей о произведении.
Понравилась книга? Поделитесь впечатлениями - оставьте Ваш отзыв и расскажите о книге "Невеста плейбоя" друзьям в соцсетях.