Эмили, расчесывая волосы госпожи, вздохнула:

— Ах мисс!

Силия не знала, как вести себя, когда через полчаса после их перепалки Грант снова подошел к ней:

— Завтра придется сопровождать вас в школу верховой езды. И еще вам предстоит терпеть мое общество в парке.

— Мне это ни к чему! Найдите другую невинную крошку и опекайте ее!

— Но меня просили сопровождать именно вас, мисс Пенмарис. А я всегда держу слово.

— Значит, вы делаете это из чувства долга? Обременительное задание! Оглянитесь вокруг, мистер Гамильтон! Стоит мне захотеть, и меня окружит целая свита. Я освобождаю вас от исполнения долга.

Глаза Гранта вспыхнули.

— Испугались, мисс Пенмарис?

— Уж не вас ли? Дорогой мистер Гамильтон, вы только наблюдатель, во всяком случае, для меня.

Силия не понимала, отчего так много думает об этом человеке? Ей следовало бы сделать запись в дневнике и завершить давно начатое письмо Рональду. Милый Рональд! Такой надежный, такой благородный! Как она могла помыслить о Гранте, когда Рональд так терпеливо ждет ее?

Силия вынула дневник и раскрыла его. Как хорошо, что она стенографирует на греческом, санскрите и сингальском. Этого не расшифрует ни одна душа! Поэтому девушка поверяла дневнику самые сокровенные мысли.

Но что записать о прошедшей ночи?

Она танцевала с принцем, пикировалась с Грантом и теперь очень хочет, чтобы он больше не досаждал ей…

Может, тетя Уили поедет с ней на урок верховой езды?

Силия зевнула, перечитала запись и решительно захлопнула дневник.

Нужно поспать. А письмо Рональду она закончит позже — когда преодолеет чувство вины за то, что увлеклась блеском и очарованием лондонского сезона… и блестящими, насмешливыми глазами.

Глава 9

Эмили принесла завтрак, и Силия зевнула, стараясь побороть дремоту. Она с трудом открыла глаза, голова болела — то ли от бессонной ночи, то ли от шампанского.

Силия села и решила не вспоминать о вчерашнем вечере, пока не выпьет чаю с тостами. Эмили раздвинула шторы, и в комнату хлынул ослепительный свет. Силия зажмурилась.

— Мисс, ее светлость разрешила вам поспать подольше. Хотя сама она встала. И мистер Грант уже внизу и завтракает с ней. Он думает, вам понравится кофе и вы привыкнете к нему, как французы и американцы.

Эмили поставила перед ней поднос и положила газеты. Силия почти не слышала ее.

— Ну же, мисс, попробуйте кофе. Ее светлость надеется, что вы не прочь отведать что-нибудь новое. Чашка кофе взбадривает лучше, чем что-либо другое.

Силия насторожилась. Кофе вместо привычного чая? Круассаны вместо обычных тостов?

Она отхлебнула горячий напиток и сморщилась от его горького вкуса.

— Кто это придумал? — спросила девушка, но тут же вспомнила слова Эмили. Как смеет этот тип составлять для нее меню завтрака?

Силия откусила круассан и нашла, что он очень ей нравится. Конечно, это тетя Уили распорядилась подать такой завтрак. Она снова отведала кофе и решила, что на сей раз сойдет и он. Взглянув на Эмили, Силия одобрительно кивнула.

Служанка расплылась в улыбке и сделала реверанс:

— Пожалуйста, мисс, позвоните, когда закончите. Вам принесут ванну. И просмотрите газеты.

Газеты? Ах да, газеты! Среди них не было респектабельной «Таймс». Эти печатали слухи, сплетни и пестрели фотографиями богатых и знатных людей.

Вздохнув, Силия развернула первую. «Дебют английской красавицы», — прочла она. В статье Силию сравнивали с богатой наследницей — американкой мисс Дженни Черчилль, прозванной прессой Американской Красавицей Розой.

В статье рассказывалось, что Силию тщательно оберегали и пестовали. И хотя она, как и Американская Роза, слыла богатой наследницей, разница в воспитании английской и американской девушек была огромной.

Более того, репортер выведал неизвестные даже самой Силии сведения о ее родителях.

«Откуда газета узнала, — в отчаянии думала Силия, — что девичья фамилия моей матери — Ривера, а Марианна — сценический псевдоним? Как выяснила, что братья, отчим и мать Марианны входили в состав труппы?»

«Ее звали Марианной Великолепной, — продолжал репортер, — и она получала предложения от королей, принцев и придворной знати, но бросила все во имя любви к бедному английскому искателю приключений и сбежала с ним».

Силия закрыла глаза и в бессильном гневе откинулась на подушки. Вся жизнь ее семьи выставлена на потеху публике!

Она не расслышала стука в дверь и опомнилась лишь в тот момент, когда в спальню вошла Уили и, обняв девушку, мягко заговорила:

— Силия… Силия… Я совсем недавно узнала, что Эмили принесла тебе газеты. Не огорчайся, дорогая. Мне следовало тебя подготовить. — Но и сама Уили не была готова к тому, что из глаз племянницы хлынут слезы. — Бедная моя девочка, бедная девочка!.. Ты не виновата. Это моя вина, что бросила тебя в воды, полные акул. Не плачь, Силия, не надо…

— Ты не понимаешь, тетя Уили. Дело в моем тщеславии. Я хотела, чтобы меня заметили, думая, что это — игра. Вообразила, что я — Марианна. Представляя себе ее, я чувствую себя такой же сильной и уверенной, как и она. Но я случайно зашла слишком далеко! — Силия всхлипнула. — И вот теперь все выплыло наружу, и я пропала…

Уилхелмина прижала к себе племянницу:

— Ну-ка перестань! Иначе станешь похожа на свою несносную тетю Гертруду! Твоя мать была красивой молодой женщиной. Она и твой отец полюбили друг друга так сильно, что убежали от общества, которое осудило бы их. Они обрели свободу и были счастливы. Прошлое не имеет значения. Важно, какова ты, а не твои родители и ошибки, которые они совершили. Запомни: все это не стоит выеденного яйца. Поверь, дорогая, это так, ибо внизу тебя ждет множество приглашений от самых знатных особ, в том числе и от принца Уэльского. Видишь, все эти гнусные сплетни — сущие пустяки. Тебе нечего стыдиться.

Уили подала девушке носовой платок. Силия утерла слезы:

— Значит, все не так уж страшно?

— Совсем не страшно. Ты еще посмеешься над этой историей. Слышала бы ты, что говорили обо мне, когда я отправилась в Америку выходить замуж за мистера Гамильтона вскоре после смерти герцога Милхэйвена! Люди не понимали, как долго я соблюдала условности. Потом пришло время подумать и о себе. Хэмиш любит меня, понимает и, как видишь, предоставляет большую свободу. Вот что, Силия, прежде чем выйдешь замуж за любимого человека, постарайся насладиться жизнью. Я хочу тебе в этом помочь. Поэтому перестань плакать. Эмили приготовит тебе ванну. Когда оденешься, спускайся вниз. Сегодня мы отменим урок верховой езды. Займемся совсем иными вещами!

Уили обняла девушку и оставила ее на попечение Эмили. Слуги внесли ванну с ароматизированной горячей водой.

Силия погрузилась в ванну, наслаждаясь ощущением тепла и покоя.

Девушка и не помнила, когда о ней так заботились и ласкали ее. Тетя Гертруда считала дурным тоном проявлять чувства. Она часто давала Силии наставления и требовала, чтобы та укрепляла характер. В понимании Гертруды это означало отказаться от всех радостей жизни. Она вселила в племянницу такой страх перед грехом, что даже сейчас обнаженная Силия избегала смотреть в зеркало.

Однако, выйдя из ванны, девушка невольно обратила к нему глаза. От пара зеркало запотело, и отражение было расплывчатым и туманным.

Силия с любопытством разглядывала себя: огромные глаза, полные губы, оформившаяся грудь, выпуклые розовые соски, тонкая талия, округлые бедра, точеные ноги и изящные лодыжки.

Взгляд скользнул по треугольнику темных волос, и в этот миг что-то доселе неведомое заставило Силию быстро прикрыться полотенцем.

Откинув назад мокрые волосы, она уставилась на закутанную в полотенце фигуру.

Перед ней была женщина, и Силия внезапно поняла, что испытала, увидев свое отражение в зеркале.

Теперь она не стеснялась себя.

Внизу пробили часы. Силия, подобрав юбки, направилась к лестнице. Служанка Хильда должна была уложить ей волосы в тетиной комнате, а Эмили велели смотреть и учиться.

Уили указала на стул перед зеркалом.

— Сюда, моя дорогая. Зеленый цвет тебе очень идет. В последние две недели ты ничего подобного не надевала. Это платье словно создано для танцев. Как тебе нравятся кружева на лифе и рукавах? Хильда, обязательно взбей буфы!

Силия закрыла глаза, а проворные пальцы Хильды забегали, укладывая ее длинные, густые волосы.

Тетя Гертруда пришла бы в ужас, узнав, как Силия проводит время.

Танцы с принцем Уэльским, постоянные выезды в свет, приглашение на чай к принцессе Александре; ночи напролет без сна, а днем — цветы от бесчисленных поклонников, уроки верховой езды.

Восхитительные две недели прошли незаметно. К тому же мистер Грант Гамильтон уехал с приятелями на охоту.

Силия раздраженно прикусила губу. Нет, девушка ничуть не скучала об этом несносном человеке, смотревшем на нее свысока. И с чего это она вспомнила о нем?

— Мисс, да вы настоящая принцесса! — воскликнула Эмили.

Силия открыла глаза в тот момент, когда Хильда украшала двойной жемчужной нитью ее высокую прическу.

— Ты волшебница, Хильда, — сказала девушка.

— Минуточку, мисс. — Услышав похвалу, Хильда улыбнулась и освободила локоны на висках и затылке. — Вот так…

— Хильда знает свое дело. — Уили удовлетворенно оглядела племянницу. — Ты готова? Где же мой веер? Ах, вот он! Ты взяла свой? Хорошо. Тогда пойдем.

Они снова собирались в «Ковент-Гарден», теперь на «Тристана и Изольду». На этот раз Силию не пугала толпа зевак; она не слышала восхищенных замечаний, не замечала назойливых фотографов.

Приехала и Антея Лангбурн в сопровождении серьезного джентльмена, студента-теолога Джорджа Мейтленда, и американца из Новой Англии, которого Силия уже встречала на молитвенном собрании.

— Бедняжка! — шепнула ей Антея. — Как ты это выносишь? Неужели привыкла к тому, что тебя называют красоткой?